Кэролайн Карвер - Белое сияние
Конни самодовольно хохотнула.
— Ты можешь себе представить, чтобы Эбби удалось убедить Патентное бюро, что она знает о МЭГ? Сейчас в Интернете сотни сайтов и все заявляют, что сумели справиться с энергией магнитного поля, — свои сведения она могла почерпнуть из этих источников. Она понятия не имеет о том, как он действует, поэтому угрозы для меня не представляет.
Эбби точно знала, что это блеф: Конни ни за что не выпустит ее живой. Лиза, конечно, тоже это понимала.
Кэл! — кричала она про себя, ощущая во рту вкус металла и оружейной смазки.
— Итак, Лиза, каково твое решение?
— Открой ей лицо и развяжи ее.
— Нет.
Дуло снова противно заскрипело на зубах.
— Что ж, так тому и быть, — сказала Лиза. — Стреляй. Только этим ты ничего не добьешься. Ты ведь уже сказала, что не оставишь меня в живых. Так есть ли у меня резон говорить тебе, где МЭГ, если ты убьешь Эбби?
Повисло долгое молчание. Эбби старалась не шевелиться, пот градом катился по лицу и спине.
— Я не скажу тебе, где МЭГ, пока ты ее не освободишь. Не забывай, мы сестры. Ой, прости, как же я могла забыть!.. — В Лизином голосе зазвучали издевательские нотки. — Испорченное единственное чадушко! Что ты можешь знать о родных братьях и сестрах! Ты даже представить себе не можешь, что означает для нас кровная связь.
Эбби поняла, что задумала сестра: если Конни ее освободит, она сможет добраться до пистолета Кэла.
— Нет, — голос Конни ничего не выражал.
В снова наступившей тишине Эбби пыталась расслышать дыхание Кэла, но слышала только, как стучит кровь у нее в висках. Бешено колотилось сердце.
— Эбби, любимая моя сестричка! — услыхала она ласковый голос. — Прости меня, родная. Не думай, что я тебя не люблю… — голос предательски дрогнул. — Я тебя очень-очень люблю. Ты даже не представляешь, как сильно. Но впереди тупик, из которого нет выхода.
Эбби услышала, как она шумно сглотнула, после чего голос зазвучал уверенно и сильно:
— Стреляй, Кроу! Убей мою сестру!
38
Конни резко выдернула пистолет изо рта Эбби, и он больно стукнул ее по зубам. Эбби облизала губы — во рту пересохло. Она почувствовала, как Конни снимает с шеи веревку, потом убирает с глаз наволочку. Слепо щурясь, она жадно вдыхала восхитительный холодный воздух.
Она тут же увидела сестру, согнувшуюся от боли возле печки; с мокрого кровавого пятна размером с тарелку капало на джинсы. Она бросила взгляд на Кэла — тот лежал не двигаясь. Она снова заморгала. Руки у него были связаны за спиной. Кажется, когда он упал, ноги были раскинуты в стороны. Но что-то не похоже, чтобы он пришел в сознание — не видно даже, чтобы он дышал.
— Развяжи ее, — потребовала Лиза.
— Это вряд ли возможно, — сказала Конни и почему-то вышла из сторожки.
— Лиза, ты как?
Лиза ответила не сразу.
— Бывало и лучше. — Ее голос дрожал. У Эбби сжалось сердце от того, что сестра пытается еще и шутить.
Эбби снова взглянула на Кэла.
— Очнись, Пегати, а то мы все здесь станем пушечным мясом! Под тобой оружие… Господи, Кэл, очнись!
Ей показалось, что его пальцы шевельнулись. Но может быть, она выдает желаемое за действительное? Снова и снова, напрягаясь всем телом, она пыталась выдернуть кольцо из стены, пока мышцы не начали гореть от бесплодных усилий. Кэл не двигался. Она перестала дергать веревку, едва в сторожку вернулась Конни, волоча за собой канистру с бензином.
У Эбби все внутри упало.
Конни открутила колпачок, подошла к Лизе и начала поливать бензин ей на голову, на плечи, на колени. Лиза закашлялась, хватая ртом воздух и дрыгая ногами.
— Не говори ей, — дернулась она в сторону Эбби. — Обещай. Не говори ей!
Конни отступила на шаг и достала из кармана коробок спичек, вытащила спичку и, высоко подняв руку, приготовилась чиркнуть ею о коробок.
— Теперь твоя очередь, Эбби. Скажи, где МЭГ, или Лиза сгорит заживо. Зрелище не из приятных, но все закончится очень быстро. Она попадет в собственный маленький ад и будет орать, как Томас, когда я бросила горящую спичку в его машину.
— Пожалуйста, не надо, — взмолилась Эбби.
— Эбби, в твоем распоряжении пять секунд.
— Не говори ей, — продолжала просить Лиза.
— Четыре секунды, три, две…
Эбби пронзил настоящий ужас, когда Конни чиркнула спичкой.
— Стой! Я скажу. Убери спички. Пожалуйста… — взмолилась Эбби и тут же выпалила: — Он под топчаном.
— Не может быть.
— Сама посмотри, — в голосе звучала мольба. — Он в рюкзаке.
Лиза оперлась о печку и тихо зарыдала.
Эбби сверлила взглядом лежавшего Кэла, мысленно взывая к нему: очнись, очнись же!
Конни подхватила рюкзак и вывернула его содержимое на пол рядом с Кэлом. Подняла выпавший оттуда МЭГ, почти с благоговением повернула в руках.
— Наконец, — выдохнула она.
У Эбби перехватило дыхание: она была готова поклясться, что Кэл шевельнул пальцами! Вставай же, кричала она ему беззвучно, встань и пристрели эту суку!
— Эбби, дорогуша, — обратилась к ней Конни, нежно, как котенка, поглаживая металлическую поверхность МЭГ. — Я и не предполагала, каким ты можешь оказаться следопытом. Спасибо, что вывела меня на записи лабораторных испытаний. — И она широко улыбнулась Эбби. — Ни за что бы не догадалась заглянуть в коробку из-под собачьего корма, если бы ты не обронила рядом свою варежку.
Лиза посмотрела на сестру так, что Эбби отвернулась, — это было невыносимо. Из глаз полились слезы, в сердце как будто вонзили нож. Она подвела сестру. Как же она подвела сестру!
С МЭГ под мышкой Конни вышла из сторожки, но затем вернулась и подняла канистру, расплескала бензин по полу, плеснула на топчан. В нос ударил едкий запах, заслезились глаза.
— Ну и кто же среди нас умный? — Конни поставила канистру на пол.
— Конни, пожалуйста, — умоляла Эбби, но тут же осеклась. Кэл дернул плечами, потом руками. Господи, помоги ему! Пусть он пристрелит Конни.
— Представляешь, завтра я буду в Вирджинии. Правда, сначала придется позаботиться о Майкле Флинте. Он, бедолага, ни о чем не подозревает. От него избавиться будет о-о-чень легко — все равно что подстрелить утку на яйцах.
„Кэл! — мысленно вопила Эбби. — Ну помоги же!“
Конни подошла к Лизе, вылила остатки бензина ей на голову, потом вытащила коробок. Эбби с ужасом поняла, что сейчас случится.
Она страшно закричала, видя, как Конни бросает зажженную спичку на колени сестре.
39
Эбби пришла в себя и поняла, что не переставала кричать.
Потеряла ли она сознание от жуткого потрясения, что сейчас прямо у нее на глазах заживо сгорит сестра, или организм выключился, отказываясь бороться с охватившей ее паникой, но когда она очнулась, топчан горел. Пламя жадно пожирало дерево, подушки; по сторожке плыли клубы густого черного дыма. В кухоньке с треском обвалился буфет, пламя мигом слизнуло занавески на окнах, огонь подпрыгивал к потолку. Воздух был настолько горячим, что ей показалось, будто кожа начинает пузыриться. Пламя подбиралось по ковру к ногам.
Захлебываясь от дыма, она высматривала Лизу, но ее нигде не было.
Не веря собственным глазам, она вдруг увидела, как к ней, повесив голову на грудь, на четвереньках ползет Кэл. Одежда на нем свисала лохмотьями, лицо было в крови и золе. В руке он сжимал нож.
В голове мелькнул лучик надежды.
Он спас Лизу?
Половина топчана рухнула, разбрасывая фонтаны искр и горячей золы. Волна огня и дыма отбросила Кэла в сторону.
— Поторопись, Кэл! — прохрипела Эбби. — Бога ради, быстрее!
Он начал разрезать пленку, обмотанную вокруг ее ног, потом вдруг отвернулся. Она закричала на него, требуя не останавливаться, но у него началась рвота.
Вокруг плясало пламя и неровной линией двигалось прямо на них.
— Быстрее, Кэл!
Он разрезал пленку у нее на руках. Как только он ее освободил, она тут же вскочила и, пригнувшись, бросилась к двери.
Она обернулась и увидела, что Кэл рухнул на пол. Ботинки загорелись, пламя лизало лодыжки. Кашляя и заливаясь слезами от дыма, Эбби сорвала с себя куртку, бочком проскочила мимо стены огня, ринулась к раковине на кухоньке, на всю мощь отвернула краны и сунула куртку в воду. Она рванулась к Кэлу и накрыла мокрой курткой его ноги, потом схватила за руки и потянула на себя. С таким же успехом можно было бы попытаться сдвинуть с места лежащего буйвола.
Широко расставив ноги и собрав все свои силы, она медленно, рывками, поволокла его к двери.
Вокруг, как в адском танце, плясало пламя, она кашляла, задыхалась и орала на него как бешеная:
— Я тебе, мерзавец, умереть не дам!
Еще один шаг, еще… градом катил пот, заливая лицо. Еще рывок. Потом другой.
У него дернулись плечи и началась сухая рвота. Изо рта свисала тонкая нитка слюны.
