Наталья Солнцева - Шулер с бубновым тузом
– Н-нож лежал на с-столе в гостиной, – заикаясь, объяснила Жанна. – Я… я… сама п-принесла его… чтобы…
– Всюду ножи! Под подушкой в спальне, на столе в гостиной… Зачем, дорогуша? Зачем столько ножей?
– З-за… з-защищаться…
Вопрос «От кого?» – застрял у Нико в горле. И так ясно: от давно несуществующих роялистов, полицейских агентов, шпионов и прочих заинтересованных лиц. От мифического Валицкого, наконец. От призраков прошлого, которые мешают жить в настоящем.
– От меня тоже, – выдохнул он. – Ладно. Почему ты сразу не призналась, что Томашина убил Валицкий?
Крапивину было любопытно, какие еще она придумает оправдания.
– Я боялась…
– Теперь уже не боишься?
– Боюсь! – Она оглянулась по сторонам, словно Валицкий мог пройти сквозь стены или вырасти из-под земли.
– Как он вошел в квартиру?
– Я… сама открыла ему. Я не видела, того, второго… Он где-то прятался, а потом ворвался следом…
– Интересно получается, – горько рассмеялся Крапивин. – Ты боишься Валицкого, но зачем-то пускаешь его в дом!
– Если я его не впущу, будет еще хуже…
– Куда уж хуже? Он оставляет тебе труп и скрывается! Ты хотя бы понимаешь, что тебе грозит?
Жанна нервно ломала руки, но продолжала стоять на своем. Она никого не убивала. А второго мужчину, который вломился в квартиру сразу за Валицким, вообще увидела первый раз в жизни. Вернее, она не успела его толком рассмотреть, потому что убежала в кухню. Потом он уже лежал мертвый, и она боялась взглянуть на него.
– Я устала, – заплакала она. – У меня нет больше сил… Иногда смерть кажется мне более легкой, чем такая жизнь. Я уже не раз собиралась свести с ней счеты.
– Что же тебе помешало?
– Страх. Он повсюду! Я боюсь боли и бессмысленных страданий. Боюсь, что не умру сразу, мгновенно, а буду долго мучиться! Боюсь пыток и насилия…
– Пыток?
– Вдруг, кому-то захочется выбить из меня тайну, которую я сама пытаюсь разгадать? Ты обещал помочь, – напомнила она.
– И не отказываюсь от своих слов. Почему бы тебе не познакомить меня с этим великим и ужасным Валицким? Где он живет? Как вы с ним связываетесь?
– Я ничего не знаю о нем…
– Так уж и ничего? Ты же сообщила ему свой новый адрес в Москве? Как?
– Я ничего не сообщала. У меня даже сотового нет…
Это была правда. Крапивин оставил ее без телефона и компьютера. Умышленно, чтобы она не связалась со своими сообщниками или сообщником. Впрочем, есть другие способы.
«Не поддавайся на ее уловки, – гундосил второй Нико. – Вряд ли Валицкий, на которого она переводит стрелки, – реальный персонаж. Жанна его создала в своем воображении, облекла в плоть и кровь и теперь искренне верит в его существование. Не исключено, что она его видит и слышит, примерно так же, как видит и слышит тебя».
– У тебя есть номер этого Валицкого?
– Говорю же, нет.
– Как он нашел тебя в Раменках?
– Вероятно, следил за мной.
«Или за мной», – рассудил Нико.
Его внутренний критик не преминул возразить: «Разве фантомы занимаются слежкой? Ты сам себе противоречишь, дружище. Вот, до чего тебя довела рыжая барышня. Она изворачивается и лжет, а ты развесил уши. Наивный глупышка! Тебя с детства обманывала собственная мать, и ты ничего не заподозрил. Так почему бы этой красотке с чужим лицом не поводить тебя за нос?»
– Он сам приходит, когда ему вздумается, и потом исчезает, не прощаясь. Он… дьявол! – возбужденно прошептала Жанна…
* * *Черный Лог
У Глории оставалась одна ночь, чтобы привести в порядок свои мысли, расставить точки над «и» и до конца понять то, о чем умалчивает шулер с бубновым тузом.
Она была уверена, что непременно получит подсказку в виде знака, которыми кишит доставшийся ей от Агафона подмосковный дом.
История с «ожерельем королевы», которая началась в Париже времен Марии-Антуанетты и спустя два века перенеслась в курортный городок Старый Крым, независимо от воли участников, стремительно приближалась к развязке. Какой она будет? Это предстоит узнать совсем скоро.
Мистические совпадения в этой удивительной любовно-криминальной интриге заставляли думать о гениальном замысле, который в нужный момент привел в движение пружину дивного механизма. Сначала со скрипом, потом все более набирая обороты, механизм этот делал свое дело.
Глория задавалась вопросом, являются ли они с Лавровым такими же винтиками сего механизма, как и все прочие персонажи?
– Их, по сути, не много, – вслух вымолвила она. – Семья Крапивиных, Анна Ремизова, погибшие Джо с Томашиным, да еще, пожалуй, граф Калиостро.
– Ты забыла домработницу Крапивиных Лизу, – вставил Лавров, помахивая в воздухе блокнотом. – И любовницу Николая, Лору. У меня тут ключевые факты записаны. Если ты помнишь, Крапивин видел подозрительный «ниссан» у нее во дворе.
– Есть еще настоящий отец Николая, – добавила Глория.
– Он же умер, если верить Берте Евгеньевне.
– Мертвецы, как ты успел убедиться, воскресают в новых обличьях.
– Так уж и воскресают! – скептически отозвался начальник охраны.
Глория оставила его реплику без ответа.
Они сидели в мастерской, куда Санта принес крепкий кофе, и обсуждали ситуацию. Глория говорила мало и внимательно разглядывала привычные вещи, собранные карликом в этом помещении без окон, представляющем собой нечто среднее между лабораторией алхимика и кабинетом мудреца.
Бюсты богов и философов соседствовали с мраморными головами Казановы и Калиостро. Молочные глаза последнего, казалось, наблюдали за происходящим, а каменные губы кривились в усмешке.
– По-моему, мамаша нашего клиента прикидывается больной, – заметил Роман, пробуя кофе.
Глория была того же мнения. Берта Евгеньевна поедала таблетки и слишком явно демонстрировала одышку. Однако ее вид и решительное поведение не говорили о серьезном заболевании сердца. Явиться к любовнице сына с ножом и браунингом в сумочке отважится не каждая здоровая дама. Тем более сердечница.
– Крапивина не смогла пустить в ход оружие, – продолжил Лавров. – Но исключительно потому, что нас было двое. Она далеко не глупа и вовремя сообразила, что со мной ей не справиться. Зато ее визит многое объясняет.
– Что, например?
– Во-первых, она вполне способна зарезать человека. У нее хватит и сил, и характера расправиться с врагами ее обожаемого сыночка. Во-вторых, она наверняка получала сведения от Томашина, которого вскоре сама же и прикончила, чтобы закрыть ему рот. Мавр сделал свое дело, – привел ее к женщине, которая соблазнила Николая, – мавра можно убрать.
– А Джо?
– Джо тоже… пытался облапошить ее «дорогого мальчика», – передразнил он вдову. – За что и отдыхает в могиле. Ни Джо, ни Томашин не ожидали нападения от пожилой дамы. К тому же она могла переодеться в мужчину.
– Когда Николай ездил в Крым, его мать оставалась в Москве.
– Скажи еще, что ее алиби может подтвердить домработница Лиза.
– А разве нет?
– Они могут быть в сговоре, – парировал Роман. – И вообще, мы практически обо всем судим со слов Николая. Не знаю, как ты, а я ему не верю. Я уже излагал свою позицию, и готов…
– …изложить ее еще раз? – улыбнулась Глория.
– Не вижу ничего смешного! – разозлился он. – Нельзя исключить, что Берта Евгеньевна или ее домработница тоже ищут бриллианты! Они все слетелись на камешки, как мухи на мед. Попробуй разбери, кто есть кто и кто чем дышит. Я бы и друга этой чертовой семейки, господина Долгова, не сбрасывал со счетов, и танцовщицу Лору. Думаешь, Николай Крапивин пришел к тебе не за этим? Он хочет, чтобы ты нашла сокровище, и не скупится на вознаграждение. А когда ты наведешь его на след…
– …он и меня прикончит! – заключила Глория. – Тебе, кстати, тоже придется не сладко. Ты слишком много знаешь.
Ее ирония задела начальника охраны за живое.
– Да ну тебя! – махнул он рукой, встал и сделал круг по мастерской. Ему показалось, что кувшин с головой египтянина жалобно зазвенел.
– Великий Копт недоволен, – торжественно провозгласила Глория и прыснула со смеху. – Ты его разочаровал, Рома.
– Плевать! – в сердцах выругался он. – Я бывший опер, а не мистик. Меня учили руководствоваться фактами, а не смутными догадками. Постой! – осенило его. – Мы забыли о встрече Берты Евгеньевны с этим самым Долговым!
– Почему же забыли? Я помню. Черный «фольксваген», крепкий сон Лизы… незаметная отлучка вдовы, о чем та помалкивает.
– Если Крапивина встречалась с Долговым, чтобы поговорить о сыне, то к чему такая секретность? Зато теперь ясно, что тогда в машине не было Анны Ремизовой. Иначе вдова не приняла бы тебя за нее. Хотя возможны варианты. Ремизова могла быть в гриме.
– Если бы да кабы… – задумчиво пробормотала Глория, блуждая взглядом по комнате. – Не в том суть… Бубновый туз! Что означает эта карта?
Лавров вышел из терпения.
