Ольга Тарасевич - Копия любви Фаберже
Позвонить Вронской – пусть пришлет журналистов, у нее масса знакомых на телевидении. А если звонить Леоновой и сообщать информацию о задержании Захарова, женщина может что-то заподозрить, пусть лучше узнает новости по телевизору.
А потом – в салон.
Если все рассчитано правильно – то Жанна вернется, чтобы забрать тот чай или кофе, в который она добавила яд.
Она вернется.
Коллектив ведь действительно женский. Кому-то Света могла мимоходом сказать: «Ах, какой замечательный чай подарила мне Жанна Сергеевна».
Она вернется, так как стремится не оставлять следов и не дает обвинению ни единого шанса…
… – Проходи, Володя. – Лика распахнула дверь и сразу убежала на кухню, прокричала оттуда: – У меня мясо горит, ты иди в зал.
Новогодние запахи. Сверкает гирлянда на украшенной разноцветными шарами елке. В центре – стол с белоснежной скатертью, бокалы, тарелки, приборы. Ликина собака носится по комнате, машет хвостом. Андрей Захаров наконец поднял голову, и Седов профессионально отметил: лицо уже даже не серое, черное, растерянный недоуменный взгляд. Все как у родственников потерпевших, переживающих глубокое горе. Так притворяться даже профессиональным актерам сложно. Беда разрывает Захарова, мучительно больно, жестоко. Значит, правильно, все-таки не виновен.
– Почему? – Андрей закашлялся. – Почему она это сделала?
Следователь, присаживаясь на диван рядом с Захаровым, пожал плечами.
– Не знаю. Я думал, деньги, сговор с Паничевым. Но Виктор ее уволил. Может, так и было задумано? Якобы поссориться? Или он ее «кинул»? В общем, поэтому я и пришел. Мне эта баба все нервы вымотала, ни о чем другом думать не могу.
Вронская появилась с большим блюдом, источающим такой одуряющий аромат, что Володя сразу вспомнил: последний раз он ел вчера. Лика водрузила свой кулинарный шедевр на стол и снова полетела к плите.
Из коридора донеслось звонкое:
– Седов, ты расскажи, как Жанну задерживали. А то Новый год скоро, давай всю эту историю в старом оставим!
Следователь посмотрел на часы, и, вздохнув, достал сотовый телефон. Просмотрел неотвеченные вызовы. К рабочим проблемам отключение звукового сигнала не привело, по службе никто не разыскивал. Жена и любовница рвут и мечут.
«Люблю, целую, с праздником, увидимся в новом году, извини, работа», – полетела эсэмэска к Инге.
«Буду 1 января, работа, с Новым годом», – это жене.
Андрей повторил:
– Почему она это сделала? Неужели Жанна? Это точно?
– Скорее всего, да. Она же пришла в салон, попыталась…
– Стоп, Володя, я тоже хочу слушать! – Лика поставила на стол салатник и уселась в кресло. – Что, действительно пришла? Седов, ну ты голова! Как ты все точно рассчитал!
Володя вздохнул. Да он чуть не облажался во время всей этой истории. Ему казалось, что Жанна – если это действительно она устроила этот кровавый спектакль – попытается уничтожить банку с отравленным чаем или кофе после Нового года. Возможно, попытается проникнуть в закрытый салон. Или же, наоборот, воспользуется тем, что в послепраздничные дни в таких местах клиентов мало, и придет открыто, не таясь. Но то, что все решится в считаные часы, он даже не предполагал.
– Приезжаю я туда. Думал, алиби ее проверить, узнать, как салон работает после праздников, кабинет Светланы еще раз осмотреть. Образец для экспертов, если все рассчитано правильно, изъять. Захожу. Толпень девушек, никто, кажется, не работает, все телевизор смотрят, сюжет про Андрея в каждом выпуске показывают. – Володя покосился на тарелку с аппетитным мясом. Опустошить бы ее сейчас… – Я спрашиваю: «А где мне найти главного администратора или кто тут у вас распоряжается?» А девочка говорит: «Администратор отлучилась с клиенткой, подождите пару минут». Сажусь в кресло, и тут вижу – Жанна, собственной персоной. Она меня заметила, но сделала вид, что не видит. Подошла к стойке, что-то про прическу спрашивает. А потом опять в коридор чешет. Я за ней. Она держалась до последнего. «Здравствуйте, Владимир! Как вы могли, Захаров ни в чем не виноват!» Я соглашаюсь: «Конечно, Жанна Сергеевна, ни в чем не виноват». И тут же ору: «Девчонки, сюда, скорее». Прикидываю уже – в коридоре мы одни, свидетелей нет, банка сто пудов уже находится при ней, но отпечатков может не быть. Она ее отшвырнет, и все, никаких доказательств. Девицы примчались. Мне кажется, я понимал Леонову без слов. Там, в том коридоре, еще дверь туалета была, мы как раз недалеко от нее стояли. Она хотела туда рвануть, но передумала, поняла, что только хуже будет. Признательных показаний от Леоновой ждать не стоит, она явно намерена врать и выкручиваться. Сразу же заявила: без адвоката ничего не скажу, предъявите мне постановление о задержании.
– И оно у тебя было? – изумилась Вронская, отталкивая от стола пса. Он тихо скулил, вилял хвостом, не отрывая глаз от мяса. – Снап, тебе нельзя свинину, умолкни! Володь, так когда ты успел все оформить?
– Слушай, не сыпь мне соль на рану. Ничего я не оформлял. Может, у меня паранойя. Возможно, я демонизирую Леонову. Но как-то очень уж вовремя погиб Волков. Только я изъял доказательства причастности Андрея Владимировича ко всем этим преступлениям, и Волков погибает. Не нравится мне все это!
Андрей криво усмехнулся:
– Доказательства? Какие?
– Например, договор с пунктом о том, что в случае смерти владельца яйца Фаберже, которым являлась Полина Калинина, вся сумма…
– Полина? – перебил Захаров, хватаясь за голову. – Полина была владельцем? Но как это возможно?!
Володя хотел рассказать о том, что, вероятно, Калинина нашла это яйцо в одном из старых домов, где выполняла ремонт. В прессе встречались публикации о том, что несколько лет назад в стене старинного особняка при проведении перепланировки нашли множество изделий, выполненных московским отделением фирмы «Фаберже». И что Жанну Леонову пришлось поместить в «обезьянник» отделения милиции, потому что если у нее есть связи в СИЗО, то мало ли как там все обернется.
Но ночь за окном вдруг осветилась яркими залпами салюта, затрещали петарды, а Лика Вронская всплеснула руками:
– С Новым годом! Эх, мужики, сейчас бы водки за помин души Светы вам выпить. Но водки у меня нет, только шампанское. Принести? И вы поешьте, кажется, мясо я не сожгла, что со мной редко бывает…
* * *– С Новым годом вас, граждане задержанные! – Младший лейтенант, с уже покрасневшими щеками (опрокинул-таки стопочку под залпы салюта), протянул через решетку несколько кусков торта на салфетке. – Наливать вам не положено. Но вот, угощайтесь, праздник все-таки!
Бомж быстро выхватил салфетку, что-то неразборчиво буркнул милиционеру.
– Женщин угости, балда! – возмутился парень и поморщился. Торт чуть не соскользнул на пол, и бомж подхватил его грязной исцарапанной лапой. – Подождите, – милиционер виновато посмотрел на Жанну, – у меня там еще есть, сейчас принесу.
– Не беспокойтесь. Я не голодна. Но вот если бы воды, – вздохнула Леонова. – Как-то я плохо себя чувствую.
– Сейчас. У меня и аспирин есть.
– И нам запивона! – прокричала вслед лейтенанту неопрятная пьяная женщина. Она быстро нашла общий язык с сокамерником, прислонилась к его плечу, зачавкала. – Вкуснятина! А эта морду воротит. Хорошо, нам больше достанется! Ишь, торт ей не нужен, полазила бы в помойках с мое! Фифа!
Вода, которую принес парень в пластиковом стаканчике, оказалась теплой и невкусной. Жанна с усилием сделала несколько глотков, проглотила таблетку и поняла: резкая боль внизу живота не проходит. Она появилась, когда Седов обо всем догадался, пришел в салон, задержал ее фактически с поличным. И с каждым часом жгучие рези становятся все сильнее.
«Перенервничала, – успокаивала себя Жанна, пытаясь поудобнее устроиться на узкой деревянной скамье. – Скоро пройдет, надо потерпеть. В любом случае это ненадолго. Просто надо набраться сил и выдержать допросы, и ничего не сказать. А чай… Как-нибудь объяснюсь, адвокат подскажет».
Бороться, бороться и еще раз бороться. Пока хватит сил, делая все, что только можно. Из этой долгой сложной игры необходимо выйти победительницей. А Захаров проиграет. Это будет справедливо…
…В детстве с двоюродной сестрой Катей Жанна Леонова почти не общалась. Тяготилась общими с семьей маминого брата праздниками. Ненавидела, когда Катю приводили на соревнования, в которых она участвовала. Что может привлекать в спорте пухленькую Катьку, с вечным томиком «Капитанской дочки» или «Алых парусов» под мышкой? Как будто бы с трассы не видно: лежит книга на коленках сестры, и она, приоткрыв рот, зачитывается очередной романтической историей. Хорошая поддержка перед стартом! Им и разговаривать было не о чем. Прекрасный и захватывающий спорт, совершенное, тренированное тело, напряженный труд ради победы – сестра всем этим не интересовалась. В ее пепельно-русой головке существовали исключительно прекрасные дамы и красивые принцы. И вот одна из прекрасных дам (Катя) когда-нибудь обязательно встретит своего принца (Витя из 9-го «Б»), они возьмутся за руки и вместе пойдут к своему солнечному счастью. И заживут в любви и согласии, родят сначала мальчика, а потом девочку. Разве что насчет смерти в один день Катя не определилась.
