Валерия Вербинина - Письма императора
– Это сундук! – прокричал Франсуа через несколько минут. – Гип-гип ура!
Общими усилиями железный сундук был выкопан, извлечен из земли и поднят на поверхность. Ален ловким ударом сбил замок. Франсуа хотел поднять крышку, но Ален удержал его.
– Нет, – твердо сказал он и глазами указал на Амалию. – Открыть должна она. Без нее мы бы никогда не нашли это место.
Сердце у молодой женщины колотилось, как бешеное, ладони повлажнели от волнения, на висках выступили бисеринки пота. Закусив губу, Амалия осторожно потянула вверх тяжелую крышку.
Франсуа с шумом выдохнул воздух.
– Золото, – прошептал Тростинка, облизывая губы.
– И камушки, – вторил ему Венсан.
– А где Ла Реина? – подал голос Ален. – Где жемчужина?
Амалия медленно вытащила из сундука обитый бархатом футляр в форме раковины. Все подались вперед. Ален даже затаил дыхание.
Амалия открыла футляр, и все увидели что-то большое, темное и блестящее, что лежало на алом бархате. Когда Амалия взяла его в руки, оно издало тихий шелест и начало рассыпаться на мелкие черные хлопья. Через несколько мгновений от него осталось только золотое крепление, к которому оно было подсоединено. Амалия со вздохом посмотрела на свои пальцы, на которых оставалось только несколько черных хлопьев, и опустила руку.
– Вот и все, – сказала она.
Глава 6
– Я ничего не понимаю, – пробормотал Тростинка. – Что это было?
Амалия отошла от сундука и села на камень, свесив руки между колен.
– Жемчуг, – сказала она со вздохом. – Он живет всего несколько сотен лет, а потом чернеет и рассыпается хлопьями. Но вы же сами видите, какие здесь условия. Сырость, грязь… Алмазам, рубинам и другим драгоценным камням все равно, а жемчуг очень хрупок. Этой жемчужине было больше трехсот лет. Ею владела еще Изабелла Католичка, а теперь… Теперь Ла Реины больше нет, – тихо закончила она.
– Да не переживайте вы так! – воскликнул Венсан. – Возьмете что-нибудь другое, все, что хотите! Честное слово, мы вас не обидим!
Амалия вяло махнула рукой и поднялась с места.
– Ладно, давайте собираться. По правде говоря, мне хочется поскорее выбраться отсюда. – Она зябко поежилась. Теперь, когда их приключение было завершено, она желала только одного: вернуться домой.
Добычу переложили в сумки, лопаты и веревки оставили на месте – все равно было ясно, что они больше не понадобятся. По одному друзья стали протискиваться в проделанную в завале дыру, и тут в пещере что-то угрожающе заскрежетало.
– Бежим! – заорал Ален, хватая Амалию за руку. – Тут сейчас все может обрушиться!
И они бросились к выходу. Последним наружу выскочил Франсуа, но он все-таки не удержался и успел прихватить кусок черного хрусталя, найденный Аленом. Едва вор покинул пещеру, как ее стены с грохотом рухнули.
– Все целы? – крикнула Амалия.
Оказалось, что все.
– Однако и повезло же нам… – пробормотал Венсан, поглаживая лежащую в кармане счастливую подкову. Шедший впереди Тростинка внезапно остановился, так что кучер налетел на него и чертыхнулся.
– В чем дело? – сердито спросил Венсан.
– Там у дерева стоит человек! – свистящим шепотом ответил его приятель.
Ален схватился за оружие, но было уже слишком поздно. Какие-то люди окружили их со всех сторон, наставив на них ружья.
– Черт бы побрал этого принца воров! – прохрипел Ален. – Ну, если он мне когда-нибудь попадется…
Стоящий у ствола дерева человек шагнул вперед, и свет фонаря упал на его лицо.
– Добрый вечер, госпожа баронесса, – вежливо произнес Жером де Сен-Мартен.
* * *Венсан выругался, Тростинка последовал его примеру. Франсуа хотел тоже облегчить душу в проклятиях, но Ален пребольно пихнул его локтем в бок.
– Не смей выражаться при даме, – прошипел он, косясь на Амалию.
Сама Амалия, чьи глаза метали молнии, проговорила сквозь зубы:
– Насколько я понимаю, месье Сен-Мартен, вам совершенно случайно пришла в голову мысль прогуляться в окрестностях замка Элерон именно в то время, когда я оказалась здесь со своими друзьями.
– Баронесса, – очень серьезно ответил Жером, – уверяю вас, у меня и в мыслях нет причинить вам какой-либо вред. Но ваши люди вооружены, и я покорнейше прошу их сдать оружие, иначе может произойти непоправимое.
Сознавая свое поражение, Амалия обернулась к Алену.
– Их здесь человек десять, не меньше, – сказала она, – а нас вдвое меньше. Что будем делать?
– Ничего, – буркнул Ален, бросая пистолет на землю. Остальные последовали его примеру.
Амалия заметила среди недругов взволнованного Люсьена де Марсильяка и издевательски улыбнулась ему:
– А, господин журналист! Собираем средства на избирательную кампанию принца Бонапарта? Или сразу на военный переворот?
– О чем это она? – пробормотал Люсьен, обращаясь к Жерому.
– Прошу вас, баронесса! – взмолился Жером. – У нас и в мыслях нет отнимать у вас что-либо.
– Ага, держи карман шире! – пропыхтел Тростинка. – Так бы мы тебе что и отдали…
– Даже напротив, мы готовы вам заплатить, – продолжал Жером.
Тут, признаться, баронесса Корф перестала что-либо понимать.
– Заплатить? За что?
– За камень, который вам удалось найти, – серьезно пояснил Жером. – За талисман власти.
– Чего-чего? – переспросил Венсан.
– Вы бы не могли пояснить? – в изнеможении попросила Амалия. – Потому что я очень устала и, честно говоря, стала плохо соображать.
Жером важно кивнул:
– Это черный камень, как предполагается, бриллиант, внутри которого время от времени появляется странное сияние, похожее на радугу. Древние называли его «грозой мира», арабы – «владыкой мира» и «черной розой власти», потому что по форме он отдаленно напоминает цветок. Именно этот камень Александр Великий возил с собой во все походы, талисман приносил ему победы над любыми врагами и помог построить империю, подобной которой прежде не видели. После его смерти камень захватил Птолемей, грек, ставший фараоном Египта, – вещь, совершенно неслыханная, но вполне естественная для того, кто обладал талисманом. От него камень перешел к его потомкам, после чего о казался у Юлия Цезаря. Одни говорят, что Цезарь захватил талисман, когда разграбил царскую сокровищницу, а иные – что камень ему поднесла в дар сама Клеопатра. Истинно известно, что камнем власти обладали потомки Цезаря, но много веков спустя Аттила захватил его, и после его смерти камень исчез. В хрониках встречается указание на то, что у Карла Великого был черный бриллиант, приносивший ему многочисленные победы, но сын Карла, Людовик Благочестивый, продал его, подозревая, что в нем скрывается дьявольская сила. Затем камень вновь объявляется на Востоке. Тамерлан не расставался с ним, а Чингисхан даже приносил ему человеческие жертвы, хотя, может быть, это лишь выдумки. Последним владельцем камня был Наполеон, но когда его стали преследовать неудачи, он вынужден был отдать драгоценный талисман на хранение одному своему приближенному, человеку, которому он всецело доверял, с тем чтобы тот потом нашел способ передать камень его сыну. Звали этого приближенного Антуан д’Альбер.
– Однако он вовсе не был так предан императору, как тому казалось, – подхватила Амалия, – и в глубине души оставался роялистом. Странно, впрочем, что вы не процитировали Плиния Старшего или, вернее, те глупости, которые ему пытался приписать ваш знакомый месье Шанталь. В самом деле, чего уж проще – отыскал талисман, и власть над миром принадлежит тебе. А по-моему, у Наполеона, Карла Великого и Цезаря было достаточно данных, чтобы покорить мир своими силами, не полагаясь ни на какие камни.
Жером потемнел лицом.
– Вы мне не верите? – спросил он. – Но ведь вы же нашли его! Я знаю, вы просто не могли его не найти! И теперь, когда вы пытаетесь меня обмануть…
– Сударь, – произнесла Амалия с раздражением, – все, что я нашла, это драгоценности женщины, которая спрятала их здесь, чтобы насолить своему супругу, который порядочно успел ей надоесть. Там были цепочки, браслеты, кольца, пара диадем. Но никаких черных бриллиантов, слышите? Я не знаю, что вам взбрело в голову, и вы все, как заведенные, гоняетесь за каким-то мифическим талисманом. Сильно подозреваю, что на этот счет вам лучше посоветоваться с доктором.
– Вы лжете, – хрипло сказал Жером. – Вы знаете, что это за камень, и знаете, чего он может стоить! Скажите, сколько вы хотите?
– Может быть, нам лучше обыскать их? – предложил Люсьен де Марсильяк. Он покосился на гневное лицо Амалии и добавил: – По-моему, она твердо намерена не отдавать вам его.
– Хорошо, – решился Жером и возвысил голос: – Господа! Положите ваши вещи на землю и выверните карманы, пожалуйста. Обещаю вам, мы ничего у вас не возьмем, кроме камня, и вы сможете спокойно отправиться, куда вам будет угодно.
Поскольку очень трудно спорить с десятком вооруженных людей, сообщники нехотя подчинились.
