Карл Вебер - Тайна двух медальонов
Итак, этот кто-то должен был пройти путь от Фолькера Лупинуса до берлинской фрау доктора.
Каролина Диксон установила наблюдение за Эрикой Гроллер в Берлине и за Фолькером Лупинусом и ростовщиком Лекюром в Париже. Для большей гарантии она уговорила фрау доктора депонировать свой медальон в банковский сейф. Тем самым Каролина Диксон хотела воспрепятствовать тому, чтобы посторонние лица узнали об исчезновении из тайника медальона Гроллер секретного материала.
(По моему распоряжению в тайник этого медальона недавно был заложен сфальсифицированный материал. В результате этого сохраняется возможность продолжения игры с противоборствующей стороной после вступления родственников в права наследников Эрики Гроллер.)
Расчеты Каролины Диксон оправдались. Вначале супруг Эрики Гроллер доктор Лупинус попытался уговорить ее вернуть медальон. Каролина Диксон справедливо решила, что противоборствующая сторона вступила в игру. Каролина Диксон, имевшая к тому времени значительное влияние на доктора Гроллер, помешала попыткам Лупинуса заполучить медальон, подаренный им жене.
Вскоре после этого противоборствующая сторона поменяла тактику. У фрау доктора появилась француженка, которая выдала себя за Аннет Блумэ, подружку Фолькера Лупинуса. Чтобы втереться в доверие хозяйки дома, Блумэ надела медальон, который Каролина Диксон видела у Фолькера Лупинуса. Каролина Диксон предположила, что Блумэ получила задание обменять медальоны.
Эрика Гроллер, человек очень доверчивый, ничего не заподозрила: она радушно приняла у себя француженку. Правда, Блумэ поселилась в отеле и навещала фрау доктора лишь время от времени.
Влияние Каролины Диксон оказалось сильнее. Эрика Гроллер так и не забрала свой медальон из банковского сейфа. Каролина Диксон продолжала ждать развития событий, наблюдая не только за домом Гроллер, но и за Блумэ. А в Париже за интересующими ее людьми следил Ричард Дэвис, штатный сотрудник нашего французского отделения.
Наступил вечер 17 мая 1965 года.
В 22 часа Аннет Блумэ, как обычно, покинула свой отель. Однако, вопреки обыкновению, она не пошла на переговорный пункт на центральном почтамте, а поехала в Далем и вошла в дом фрау Гроллер, от входной двери которого у нее, видимо, имелся ключ. Агент Каролины Диксон наблюдал за домом. Двадцать девятый лично осмотрела гостиничный номер Аннет Блумэ, по ничего важного не обнаружила. Каролина Диксон тоже отправилась в Далем, но, когда она прибыла туда, Блумэ уже лежала мертвой на веранде.
На другой день Каролина Диксон узнала из газет, что Эрика Гроллер также была мертва.
После этого она пришла ко мне и сделала вышеупомянутое заявление».
Да, в этом месте зиял пробел. И начальство указало Риффорду на это. Поэтому майор ожидал появления человека, с помощью которого надеялся ликвидировать упущение.
Майор Риффорд перевернул следующие три страницы. Здесь не было никаких замечаний, и делать исправления не требовалось. В этой части отчета содержались объяснения Каролины Диксон по поводу ее долгого молчания и оценка, данная им Риффордом.
Естественно, майору Риффорду не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять намерения Каролины. Она никогда не принесла бы это покаяние, если бы в результате двойного убийства в доме Гроллер не сорвались ее собственные планы. Каролина Диксон — и в этом Риффорд ни минуты не сомневался — явно преследовала личные интересы. Если бы этот документ огромной важности попал в ее распоряжение, то она получила бы небывалую возможность навязывать свою волю властям предержащим. Риффорд не знал, кому Каролина предложила бы это дипломатическое сокровище, — возможно, даже она сама еще не представляла себе этого. Но покупателей нашлось бы немало: правительство США, французское правительство, оппозиционные группировки обоих правительств, секретные службы того и другого государства, информационные агентства разных стран и многие другие.
Да, если бы не это происшествие, Каролина непременно осуществила бы задуманное. Но когда она обнаружила труп Блумэ и узнала об убийстве Эрики Гроллер, то вынуждена была отказаться от своих намерений и стала искать защиты.
Риффорд всегда делал вид, будто он верит клятвам Каролины. Делал он это с ведома и одобрения генерала. Все последующие действия предписывались и согласовывались с главным управлением, и вот наконец высшие чины аппарата ЦРУ теперь забирали дело себе. В игру вступали крупные политики и дипломаты. Именно под этим углом зрения Риффорду предстояло переработать отчет.
Он просматривал последние страницы, когда в дверь постучали.
— Войдите, — крикнул майор.
В кабинет вошел кряжистый, широкоплечий мужчина, образец касты американских сержантов.
— Хэлло, мистер Стэнли! Присаживайтесь, пожалуйста. Сигарету, виски?
Стэнли уселся в кресло.
— Вы были самым активным участником всех охот нашей Каролины. Поздравляю, Стэнли, хорошая работа. Я запомню.
— Это мой долг, сэр!
— Ну, не надо скромничать, сержант, свою работу можно выполнять хорошо и очень хорошо. Вы заслуживаете оценки «очень хорошо». Каролина также хвалила вас, и, как я понял из вашего отчета, не зря. — Майор приподнял вверх бумаги, лежавшие перед ним, и Стэнли подивился, сколь обширна информация о его скромной особе.
— Однако в моем отчете, — Риффорд приподнял ту же стопку бумаги, — есть пара пунктов, которые генерал попросил переработать с вашей помощью.
Стэнли кивнул и удивленно взглянул на кипу листков, которые в считанные секунды поменяли свою сущность.
— Итак, что произошло тогда, восемнадцатого мая? Это был тот день…
— Понял, сэр. Такой день не так-то легко забыть, а в нашей профессии… — Стэнли настроился было на легкую беседу, но вовремя заметил служебное лицо офицера и изменил тон. — В ту ночь мне было приказано вести наблюдение за виллой доктора Эрики Гроллер в Далеме.
— В первый раз, Стэнли?
— Нет, дом находился под постоянным наблюдением. Вечером семнадцатого мая пришла моя очередь. Я установил следующее: вначале появилась одна молодая особа, за которой мы уже давно вели наблюдение. Миссис Диксон называла ее Аннет Блумэ. Она вошла в дом. Точное время я сейчас не помню, откуда же мне было знать…
— Хорошо, не ломайте себе голову. Продолжайте!
— Вскоре показался какой-то молодой человек, который перелез через забор и спрятался в саду. Ближе к полуночи возле виллы остановилась машина, из которой вышла доктор Гроллер. Она проследовала в дом, а машина уехала. После этого я — согласно приказу — сразу информировал миссис Диксон.
— Где вы застали Каролину?
— По телефону в отеле «Принц Альбрехт».
— Что она сказала?
— Миссис Диксон приказала мне ни в коем случае не упускать Блумэ и, если это потребуется, задержать ее силой. Она обещала срочно прибыть в Далем. Я вернулся на свой пост. Молодого человека в саду уже не было. Дверь на веранду казалась приоткрытой. Но я не стал предпринимать никаких действий, ждал появления миссис Диксон. — Сержант задумался и после короткой паузы продолжил: — Затем мы вместе с ней проникли в дом. На веранде лежала эта Аннет Блумэ. Согласно приказу мы с шофером отнесли девушку в машину. Сама миссис Диксон закрыла дверь и последовала за нами.
— Вы кого-нибудь заметили?
— Когда мы были па веранде, по улице проехала машина и остановилась у соседней виллы. И больше ничего.
— Что вы сделали с Блумэ?
— Миссис Диксон собиралась доставить ее в клинику, но по дороге девушка скончалась. Миссис Диксон отпустила шофера, и мы вдвоем отвезли умершую в Груневальд, где труп обезличили и спрятали в кустах.
Стэнли прямодушно смотрел на майора и молча ждал дальнейших вопросов.
— Это было все, сержант?
— Да, сэр, все!
— Что вы сделали после этого?
— Сел в трамвай и поехал домой.
— А миссис Диксон?
— Этого я не знаю, сэр.
— У покойной Аннет Блумэ был при себе паспорт?
— Нет. Не было даже сумочки. В ее плаще мы обнаружили только носовой платок, ключ от дома и авиабилет до Парижа.
— Кто взял это себе?
— Миссис Диксон.
— Прекрасно, Стэнли. Так оно и было. Как поживает ваше семейство? Давайте пропустим по стаканчику. Выпейте за мое здоровье, у меня сегодня день рождения.
Таким образом, майор Риффорд все-таки получил поздравление.
Оставшись один, он начал встраивать в свой отчет полученную от сержанта информацию. Майор подолгу ломал голову над каждой фразой, поскольку любил математическую точность и лаконичность изложения. И с тихим ужасом думал о предстоящем ему каторжном труде шифрования, которое он всегда считал самой скучной и бессодержательной работой в живой и разнообразной деятельности секретной службы.
В заключительной части отчета надо было сказать какие-то слова о закрытых соглашениях, достигнутых по дипломатическим каналам.
