Лана Черная - Так не бывает
— И ляжешь рядышком с простреленной головой, — усмехнулся Алекс, с трудом сдерживаясь, чтобы не нажать на курок. Он-то попадёт, но и Амина не промахнётся.
— Отпусти её! — прозвучал за спиной Алекса низкий мужской голос. — Отпусти её, Амина, — повторил мужчина, поравнявшись с Алексом.
— Ты? — Амина побледнела, рука дрогнула, остриё ножа царапнуло шею Ирмы, на коже проступили капли крови.
Высокий, худощавый мужчина в тёмном плаще оказался Глебом Рощиным, частным детективом и старым приятелем Игната. Именно Глеб в последнее время занимался поисками ребёнка Ирмы. Но что Глеб делает здесь? И почему раньше Сварога? Нехорошее предчувствие гадким червяком засело в мозгу. Знал же, что нужно идти одному.
— Ты что здесь делаешь? — с дрожью спросила Амина. — Я же просила…
— Амина, — ласково перебил Глеб, — я прошу тебя, отпусти Ирму. И мы уйдём отсюда вместе. Я тебе обещаю.
— Обещаешь? — она хохотнула. — Интересно, как? Этот, небось, — она кивнула в сторону Алекса, — с целой армией сюда явился.
— Нет здесь никого. Они вдвоём были, но второго я обезвредил. Я не вру, ты же знаешь. Тебе никогда не лгал.
— Знаю, — кивнула Амина. — Но с чего ты взял, что я хочу отсюда уходить? И вообще, откуда ты их знаешь?
— Я всё знаю, — он потёр рукой правое бедро, перевёл дыхание. — О тебе, об Ирме, о Матвее. Всё… — Глеб сделал шаг вперёд. Алекс свободной рукой перехватил ладонь с пистолетом. — Но я ни в чём тебя не виню. Я люблю тебя. Тебя и нашего сына, — он опустился на колени, чуть не упал. Алекс поддержал его, не сводя глаз с Амины, держа её под прицелом. — Я прошу тебя, отпусти Ирму. Не усугубляй своё положение. Ну зачем тебе её труп?
— Трупом больше — нет никакой разницы.
— Ошибаешься, есть разница, — он расстроено покачал головой. — Смерть студентов была несчастным случаем. Марина покончила с собой, — Глеб говорил хрипло, будто через силу. — Павел умер от болезни. А убийство Томилина связать с тобой никто не сможет. Тебя даже никто не подозревает. Тебе нужно просто отпустить Ирму и уйти со мной.
— Ты не понимаешь. Из-за неё мать выбросила меня, как ненужную вещь. Из-за неё я не могу иметь детей. Она отняла у меня единственно дорогого мне человека, спасшего мне жизнь. А теперь захочет отнять и сына. Нет, она не должна жить. Не имеет права. Как и Марина, как Павлик… Только Алекс… Он…
— Да пойми же ты, дура, нет у тебя никакого Алекса! — не выдержал Глеб, сорвался. — Никогда не было и не будет. Даже если ты убьёшь Ирму. Поверь, он сделает всё, чтобы отомстить. И тогда ты вряд ли выйдешь из этой комнаты. Ты станешь для него врагом номер один.
— А если я поступлю благородно? — она криво ухмыльнулась.
Глеб отрицательно покачал головой.
— Но почему? Чем я хуже неё? — она дёрнула Ирму за волосы. Та поморщилась и закусила губу.
— Ничем. Просто Алекс твой отец.
— Что? — в один голос ахнули Амина и Алекс.
— Что за чушь? — не поверила Амина.
— Это правда, — выдохнул Глеб. — Твоя мать, Марина Нежина, родила тебя ещё девчонкой. Родила от Александра Костромина, который долгие годы жил под именем Алексея Туманова. Алекса, чьего сына ты выкрала из роддома.
Речь Глеба повергла в шок всех, но подействовала. Амина отпустила Ирму, но нож остался в её руке. Алекс не сводил с неё глаз. Глеб поднялся.
Амина была профессионалкой. Лучшей по метанию боевых ножей среди всех знакомых Игната. Тот сам рассказывал об этом Алексу не так давно. И Алекс вспомнил об этом в тот самый момент, когда Амина замахнулась. Он выстрелил на секунду раньше её броска. Рука её дёрнулась, губы скривились в злой ухмылке. Амина схватилась за плечо, лицо перекосилось гримасой ненависти.
— Ирка! — выдохнул Алекс, когда Ирма остановилась.
Она молчала. Замерла. Будто в статую превратилась. И Алекс как окаменел. Не сводил глаз с прислонившейся к стене раненой Амины. А когда взглянул на Ирму, чуть не сошёл с ума. Лицо её побледнело, глаза потухли, на губах появилась тёмная кровь. Ноги её подкосились, и она едва не упала. Алекс подхватил её. Ирма закашлялась и через мгновение обмякла на его руках…
Глава 20. Последнее дело
Декабрь, 2011 год.
Ночь наступила внезапно. Обрушилась чёрным покрывалом на мраморные кресты и изваяния, скрадывая их печальные лики. Промозглый ветер растормошил белоснежные орхидеи, присыпал землёй огромный букет, который Глеб принёс на последнее «свидание» любимой женщине. Судорожно сжимая кованую ограду, он не сводил глаз с глянцевого отражения той, кого погубил. Невыносимая боль ядом растекалась по венам, давно и безнадёжно лишив сна. Осталась лишь пустота. Мёртвая, гнетущая пустота, с каждым днём всё глубже затягивающая в бездну вины и одиночества. И Глеб понимал, что с этой пустотой внутри себя ему придётся существовать до конца своих дней.
Он с трудом разнял занемевшие пальцы, потёр ладонью ноющее бедро и посмотрел в беззвёздное ночное небо. Словно там мог найти лекарство от измучившей его тоски. Расстроено покачав головой, бросил прощальный взгляд на фотографию Амины, улыбающейся с мраморной глыбы, и тихо прошептал: «Прости».
По заросшей травой тропинке Глеб вышел к калитке, через которую совсем недавно вошёл на кладбище. Навесил обратно замок и вдоль бетонного забора, мимо центральных ворот вернулся в машину. Сел на водительское кресло и, откинувшись на спинку, прикрыл глаза.
Он сжал руль, пытаясь унять закипающую внутри злость на самого себя. Ведь это он убил Амину. Пристрелил как загнанного зверя вместо того, чтобы отпустить. Не смог позволить ей уйти. И теперь ненавидел себя за это, потому что не сдержал обещание. Он ничего не исправил, а она верила ему до последнего. Хотя сама обманула. Всегда обманывала.
Когда Глеб понял, что Ирма ранена, Амина уже сбежала. Алекс куда-то позвонил и рванул было следом, но Глеб не пустил его. Он должен был сам поставить точку в этом кошмаре. Путь для побега у Амины всего один. И Глеб как никто знал, куда он её выведет. Когда она вышла из леса, Глеб уже ждал на дороге. Он сидел на капоте машины, предусмотрительно оставленной Аминой на обочине за несколько километров от посёлка. На девушку не смотрел, но знал, что она улыбается. Она до самого конца уверяла себя, что победила.
«Победа», — стало её последним словом. Глеб никогда не забудет. Как и её застывший взгляд, устремлённый в сизое осеннее небо. Хоронил Глеб её сам. Рядом с могилой родной матери. Возможно, хоть на том свете они смогут простить друг друга, если на этом не сумели…
— Глеб? — сонный детский голос вывел Глеба из оцепенения. Он посмотрел в зеркало заднего вида. На сидении сидел удивлённый Матвей и тёр крохотными кулачками заспанные глазёнки. — Где мы? — спросил малыш, выглянув в тонированное окно.
— Мы где? — задумчиво переспросил Глеб, из салона осмотрев местность. И тяжело выдохнул, сообразив, что так и не отъехал от кладбища.
— Матвей, — позвал Глеб мальчика, вглядывающегося в ночную улицу. Матвей внимательно посмотрел на повернувшегося к нему Глеба. — Помнишь, мама рассказывала тебе, что твой папа пропал сразу, как ты родился, и мама никак не может его найти?
Матвей кивнул.
— Так вот, она всё-таки нашла.
— Нашла? — не поверил мальчик. — И где он?
— Ждёт тебя, — немного помедлив, ответил Глеб.
— А где он так долго был?
— Просто… — начал Глеб и ненадолго задумался. Он очень надеялся, что Матвей поверит ему. Всё-таки он ещё слишком мал, чтобы знать правду. Да и не нужна она ему. А сказки он обожал. — Понимаешь, Матюш, злая колдунья всё время направляла его по ложному пути. Но он смог одолеть её. А я рассказал ему о тебе. Он очень хочет с тобой встретиться. Если ты, конечно, непротив.
— А мама?
— Мама… — Глеб перевёл дыхание. — Мама уже с ним, только она выглядит не так, как ты привык.
— Что с ней?
Глеб взъерошил волосы. Он не понимал, как объяснить трёхлетнему ребёнку, что мама на самом деле ему не мама, а чужая тётя, укравшая его младенцем. Приходилось врать, на ходу придумывать красивую сказку, чтобы не травмировать Матвея ещё больше. На него и так свалилось немало потрясений в столь раннем возрасте.
— Злая волшебница заколдовала маму, чтобы папа не смог её узнать. А когда колдунья лопнула от злости, чары развеялись и твои родители встретились. И теперь они ждут только тебя.
— Тогда поехали! — улыбнулся Матвей.
Глеб выдохнул и завёл мотор…
…Ирма смотрела в окно. Во дворе собралась уйма народу. Они зажигали фейерверки. Цветные огни освещали молодые пары, целующиеся и жмущиеся друг к другу. Она тоже хотела быть там, внизу, чтобы напитаться праздничной атмосферой и поделиться счастьем с одним единственным, в ком сейчас нуждалась. С сыном. Тоска холодными тисками сжала сердце.
«Где же ты, сыночек?» — мысленно прошептала Ирма, всматриваясь в далёкие огни города.
