Анна Малышева - Любовники по наследству
– Откуда ты узнал, что объявлен розыск?
– Мать узнала. – Делон наконец закурил, обретя с сигаретой часть прежнего спокойствия. – Через Федора…
– Это кто?
– Да сосед наш. Лейтенант милиции… Федор сказал ей, что мой фоторобот в розыске… Она его подмазала…
– Деньги есть? – коротко спросил Вадим.
– На это есть. Мать сказала – выкрутимся. Федор обещал, в нашем районе предъявлять портрет не будет…
– Федор! – раздраженно сказал Вадим. – Что от одного Федора зависит!
– Он бы и заложить мог, – протянул Делон.
– Не заложит Федор, заложит кто-нибудь другой! Любой сосед!
– Им он предъявлять не будет, это его участок…
– Но постам-то фоторобот раздали?
– Да.
– Все, хана… Тебя найдут… – Вадим нервно курил. – Черт, зачем ты родился с такой рожей! В Голливуде тебе бы цены не было, а на очной ставке! Где второго такого найдешь!
Делон улыбнулся, несколько самодовольно.
– Ты обещал меня вытащить, – напомнил он.
– Обещал, если Марину не тронешь.
– Кто ее трогает…
– Она тоже в розыске, сам сказал…
– А что я могу сделать? У них ее фотографии… Я ведь их не давал им…
– Я тебя в этом не обвиняю. – Вадим прошелся по комнате. – Черт, как это все некстати…
– Такое разве бывает кстати… – вздохнул Делон. – Значит, в Эмираты мне уже не поехать?
– Да уж, накрылись Эмираты, – кивнул Вадим. Помолчал. – Ладно, найдем тебе другое занятие… Я вот чего боюсь – если они выйдут на контрабанду… Не только ездки накроются, а вообще все… Коробки ты там бросил, болван! Надо было в зубах унести! Полы там вымыть! Вытереть все!
Делон покаянно склонил голову.
– У меня ведь загранпаспорт другой… – робко напомнил он. – На другое имя. Пусть ищут…
– Зачем им твое имя, им твоей рожи хватит! Тебе надо залечь…
– Где?
– Да хоть у матери. Но чтобы – никуда! Вот она у меня тут сидит…
– Ей тут хорошо… – протянул Делон. – Ее тут не достанут.
– И тебя не достанут, если будешь сидеть тихо… – глянул на него Вадим.
– Посижу. Только что мы жрать будем – мать ведь тоже на улицу не выходит.
– А бабка ваша? – напомнил Вадим.
– Бабка хворает… Куда ей сумки таскать.
– Ничего, притащит… Сам из дома больше не выходи…
– О Светке не слыхать? – попытался перевести разговор Делон. – Не нашли?
– Нет, – замкнулся Вадим. – У матери ее нет, нигде нет.
– Думаешь, сделала, как написала?
– За ней не пропадет.
– Жалко. – Делон вздохнул. – Она славная была.
– Хватит панихиды служить! – отрезал Вадим.
– А Марина как? Прижилась?
– Артист ты все-таки. Подсудобил мне сестру Ленки.
– Не похожи. Вроде как не родные, – заметил Делон. – Мать тоже удивляется. Спрашивала, как она тут.
– Ну скажи – хорошо, мол, вашими молитвами.
– Вашими… Как? – не разобрал Делон.
– Скажи – классно, – усмехнулся Вадим.
– А-а…
– Ладно, – заключил Вадим. – Что пришел, а не позвонил – молодец. Но в этот раз все! Больше не светись. Дома сиди и не звони.
– Да ведь адреса никто не знает… – попробовал выговорить поблажку Делон. – Мы там не прописаны, все на бабку… У нас в Новогирееве прописка. Пусть там и ищут.
Он несмело улыбнулся, но встретил злой взгляд Вадима. Тот процедил:
– Да будь вы хоть у черта на рогах прописаны, это вас не спасет! Ну, сколько на тебе? Три убийства, дурень!
– И контрабанда, – напомнил Делон.
– Так и следователю скажешь! Не забудь…
– Да ведь не один, – тихо напомнил Делон. – Контрабанда-то – не мое дело…
– Угрожаешь? – вскинул бровь Вадим.
– Не угрожаю… – еще тише сказал Делон. – Убийства – да, тут я один… А контрабанда – нет…
– Постой-постой… – Вадим не сводил с него глаз. – Это что за речи?
– Мать… Так велела сказать… – запинался Делон. – Что в контрабанде мы вместе, так и во всем будем…
– Не верит мне? – внезапно улыбнулся Вадим. – Эх, люди… Сказал же я, вытащу тебя. Но только, если никого за собой не потащишь.
– Это я помню! – упрямо кивнул Делон. – Но мать велела сказать…
Он снова запнулся.
– Ну давай уж, что она тебе там велела? – подбодрил его Вадим. – Вижу уж, вертится на языке…
– Ты, Вадя, не сердись, – поднял глаза Делон. – Она знаешь какая… Не верит никому.
– Ну, это, положим, она правильно делает! – кивнул Вадим.
– Велела сказать, что если я попаду под следствие… Ну, один… Молчать я буду – и про Марину, и про тебя, само собой… Но если ты меня не вытащишь… Тогда она…
– Сдаст меня с потрохами! – подхватил Вадим. – Ну, что ж, придумано великолепно!
– Заручка у нее есть.
– Это какая? – Улыбка словно примерзла к губам Вадима.
– Паспорт… И прочее Марины-то…
– Говорил, сожгли? – тихо спросил Вадим.
– Не сожгли. – Делон понуро стоял перед ним. – Мать сберегла… Сказала – заручка.
– Не будет тебе заручки, щенок! – взорвался Вадим. – Иди, неси, сдавай!
– Вадя, да разве я… – попробовал встрять Делон.
– Ты у меня завертишься! Со своей мамашей расчудесной! Что она о себе вообразила?! Ее место… – С губ Вадима слетали брызги слюны, лицо исказилось и потемнело. – Запомни – я ничего для тебя не сделаю! Сам выкручивайся! А меня не приплетешь! А паспорт этот… В задницу себе засунь, петух!
Делон побелел.
– Ты… чего… – глухо сказал он, напрягаясь.
Вадим, видимо, и сам понял, что хватил лишку. Он примирительно положил ему руку на плечо. Делон ее отвел, глядя потемневшими глазами.
– Никого я не сдавал и не сдам… – его голос поднялся почти до визга. Вадим шикнул. – А мать говорит… Говорит, ты сдашь меня, бросишь…
– Сдам тебя?! – ласково возразил Вадим, снова кладя ему руку на плечо. – Да как же я сдам тебя, дурья башка, когда ты мне вроде родного? Ведь во всем вместе были, во всем…
– Во всем… – убито подтвердил Делон.
– Помнишь ли ты, как я тебя в люди вывел? – продолжал Вадим. – Где бы ты сейчас был? А? Я тебе дело в руки дал, и ты – молодец, справлялся до сих пор! Самостоятельным человеком стал… Только вот в последнее время…
– Сам знаю, – тихо согласился Делон.
– А ведешь-то себя как? – упрекнул его Вадим. – Как будто это я виноват! Грозишь мне…
Он махнул рукой.
– Я не грожу, Вадя, – умоляюще сказал Делон. Он искал его взгляда, но Вадим расстроенно отводил глаза. – Не грожу, и она не грозит… Ты ее пойми.
– Мать, известно, – сурово согласился Вадим. – Ты ее слушай, она за тебя глотку перегрызет… А я в чем виноват? Ну, скажи: пока на меня работал, тебя хоть раз поймали? Нет ведь? Ни на таможне, нигде?
– Не поймали, – согласился Делон.
– Так что ж ты мне сейчас не веришь? – допытывался Вадим.
– Верю! Да зачем мне этот паспорт, не понимаю я разве, всю петрушку можно испортить с Мариной.
– Мне чего бояться, – пожал плечами Вадим. – Что мне ее паспорт. Да знаешь ли ты, что я в любой момент с места могу сняться?
– Да отдам я его тебе! – взорвался Делон. – Я и так уж против был, чтобы его у нас хранить.
– Не хочу! – пошел на принцип Вадим.
– Вадя, да ты что!
– Что я… – горько сказал Вадим. – Я за тебя, будет момент, сдаваться пойду, вытаскивать стану.
Делон чуть не плакал.
– Да гори он огнем, этот паспорт! – в сердцах сказал он. – Мне он не нужен… Заберу и отдам тебе!
– Мать заругает! – с неуловимой насмешкой сказал Вадим.
– Мать мне жизнь заедает!
– Про мать так не говори!
– Ты бы с ней пожил.
– Бьет, наверное? – вскользь спросил Вадим. Делон залился краской.
– Ну, ладно, – сказал Вадим, не дождавшись ответа. – Матери привет передай, да скажи ей, чтобы продуктами запасалась. Я заезжать, может, буду. А паспорта не надо.
Делон мотнул головой.
– Завтра принесу! – упрямо сказал он.
– Если из дома выйдешь – задам! – заявил Вадим. – Вот если сожжешь…
– Сожгу! – пообещал Делон.
– Как она-то? – участливо расспрашивал его Вадим, выключая музыку и провожая его до двери. – Спина как?
– Плохо! Как тогда мышцы неправильно заросли, так и болит. Сегодня ее налево перекосило. А вчера как-то, даже непонятно, в какую сторону… А если погодка, как теперь, – вообще не двигается.
– Ай-ай! – вздохнул Вадим. – Тебе с ней нелегко!
– Чего легкого… – проворчал Делон, берясь за ручку входной двери. Скосившись на дверь комнаты, в которую ушла Марина, прошептал: – Кажется, она по ней скучает!
– По Марине? – удивился Вадим.
– Прямо чудо! Спрашивает, не обижаешь ли ты ее?
– Ну, тут ее никто не обижает! – рассмеялся Вадим.
Дверь закрылась. Вадим запер ее на все замки, извлек ключи и сунул в карман. Постоял, задумавшись. Подошел к двери Марины и тихонько постучал.
Этот звук словно подбросил ее на постели, где она лежала, глядя расширенными глазами в потолок. Правая рука была сжата в кулак, и при стуке в дверь она сжала ее еще крепче.
– Да! – Она села на кровати.
Вадим вошел, улыбаясь. Остановился посреди комнаты, и она в ужасе увидела, что улыбка его померкла. Он побелел.
