Кэрол Дуглас - Крадущийся кот
— Ага. Только вот копы, разрешив нам собираться в зале, перегородили гримерки и никого туда не пускают.
— Что?..
— Только сегодня утром. Мы пришли туда около десяти, а там весь коридор перетянут желтой лентой. Пришлось переодеваться в туалетах.
— Полицейская лента?.. Но почему сейчас?
— Ага. Сама поражаюсь. Больно много времени у них заняло огородить место убийства. Наверное, копы – как ленивые стриптизерши, отстают от музыки на полтакта.
Темпл быстро взглянула в сторону стульев у стены. Стул Бьюкенена был пуст, тросточка исчезла. Она обшарила глазами комнату, вглядываясь в группки людей, беседующих или спорящих. А, вон там виднеется костюмчик в стиле Марка Твена! Как удачно, что бледные тона выделяются в этой толпе. Особенно в тех местах, где доминирует черный. Бьюкенен шлялся по залу, строя глазки стриптизершам. Его пресс-карточка явно содействовала успеху. Темпл оценила обстановку и решила сбегать вниз, пока чертов хорек занят обольщением девочек. Ей хотелось узнать, почему полиция вдруг озаботилась огораживанием места преступления через два дня после убийства.
Линди была права: задняя лестница больше не была такой пустынной, как раньше. Желтая лента перегораживала ее подножие, внизу стоял полицейский в форме.
Темпл все равно спустилась, жалея, что ее каблуки так громко стучат.
— Сюда нельзя, мэм, — сказал полицейский, как только она приблизилась к подножию лестницы.
Она все же надеялась получить дополнительные сведения:
— Могу я, по крайней мере, спросить, что происходит?
— Спросить можете, — ответил коп.
— По меньшей мере странно перегораживать место преступления после того, как все эксперты давно закончили работу.
— Они не закончили, — ответил он.
Темпл уже открыла рот, чтобы задать следующий нежелательный вопрос, когда безумный женский вопль перебил ее. Женщина явно глубоко страдала.
Темпл растерянно посмотрела на полицейского:
— А лейтенант Моллина…
Лейтенант Моллина собственной персоной внезапно возникла перед ней, точно волшебница, из ниоткуда. Темпл подпрыгнула от неожиданности, хотя через секунду поняла, что Моллина просто находилась в темном коридоре и вышла оттуда, услышав ее голос.
— Вы знакомы с Саванной Эшли? — спросила она без предисловий.
Темпл кивнула, с удивлением услышав странные нотки в ее официальном выдержанном тоне.
— Она в истерике. Может, вам удастся найти какие-то разумные слова, чтобы привести ее в чувство?
Темпл медленно пожала плечами.
— Пропустите ее, — сказала Моллина полицейскому. Тот приподнял ленту с одного края. — Идите за мной.
Темпл еще несколько секунд постояла на ступеньке. На ее двенадцатисантиметровых каблуках, плюс ступенька сантиметров пятнадцать, она была практически одного роста с Моллиной. Ей не хотелось оставлять такое славное местечко: когда еще выпадет подобная удача? Однако приглушенные вопли настоятельно требовали вмешательства, тем более, что это были приглушенные вопли кинозвезды.
— Что случилось? — спросила она у Моллины, с сожалением покидая ступеньку.
— Ваша теория сработала.
— Что, еще одно убийство?!
— Два, — ответила Моллина кратко, глядя куда-то в конец коридора.
Два. Как убийца мог совместить два преступления со считалкой про дни недели, предполагающей одно убийство в день? Никак.
Темпл жутко бесило, что ей всегда приходилось почти бежать, чтобы угнаться за Моллиной. По этому бетонному полу ее маленькие ноги на высоких шпильках издавали дробный стук, точно копытца на соревнованиях пони.
Моллина привела Темпл в гримерку напротив той, где она уже побывала. Темпл заметила, что дверь в общую гримерку распахнута, а в личную – закрыта.
В гримерке, куда они пришли, дверь была полуотворена. В зеркале Темпл заметила кое-что старое: платиновые локоны Эшли; кое-что новое: сверкающее вечернее платье, облегающее ее фигуру; кое-что чужое: белоснежный льняной носовой платок в ее руках, который мог принадлежать только человеку со вкусом; и что-то розовое. Намек на общеизвестную примету – невеста в день свадьбы должна иметь при себе что-то старое, что-то новое, что-то взятое взаймы и что-то голубое.).
Актриса не столько плакала, сколько задыхалась в истерике:
— Нет! Ее больше нет!.. — возопила она и издала громкий продолжительный стон.
— Она была знакома с жертвами? — спросила Темпл изумленно.
— Спросите что-нибудь полегче. Они были найдены в ее гримерке.
— Кто они?
— Мы еще не закончили выяснять. Сестры.
— Близнецы?!
Моллина кивнула:
— Вы их знали?
— Немного. Джун и Джипси… Они умерли? Как?
— Мы пока не знаем.
Темпл собиралась задать еще один вопрос, но Моллина предвосхитила его:
— Они были найдены мертвыми, обнаженными, за исключением тонкого слоя золотой краски. Идентифицировать их заняло больше времени, чем хотелось. Проследить происхождение краски оказалось еще сложнее.
— Вот почему все огорожено.
— Совершенно верно.
— И Саванна Эшли обнаружила тело… тела?
— Она позвонила по номеру 911. Идеальная свидетельница. Слишком потрясенная, чтобы покинуть место происшествия. Первая бригада нашла ее все в той же гримерке и в точно таком же состоянии, как сейчас.
— Нет!.. — взвыла Саванна снова в полном отчаянии.
— Представления не имела, что они были настолько близки, — прошептала Темпл.
— Неважно. Попробуйте ее успокоить. Невозможно общаться с пожарной сиреной.
Темпл осторожно просочилась в комнату, с запоздалым сожалением увидев в зеркале свой жизнерадостный костюмчик. Она чувствовала себя клоуном, к тому же, невозможно было мягко подойти к Саванне на этих каблуках по этому полу.
Тогда она сняла туфли и оставила их у порога. В зеркале у себя за спиной она увидела, как Моллина в дверях приподняла одну бровь с молчаливым недоумением мистера Спока. Кстати, если подумать, у них очень много общего.
Темпл приблизилась к актрисе:
— Мисс Эшли… Мисс Эшли!
От звука собственно имени та начала всхлипывать громче. Ее глаза были широко открыты и совершенно бессмысленны, рот тоже был открыт. Руки с длинными ногтями тискали розовую сумку у нее на коленях, бессознательно крутили и мяли ее, точно тесто.
— Нет, — повторила она.
Если бы Саванна Эшли была способна и на съемочной площадке придавать текстам своих ролей такое разнообразие оттенков и интонаций, какое она вкладывала в одно-единственное слово, она могла бы сделать головокружительную карьеру.
— Да, — сказала Темпл. — Люди иногда умирают. Но мы все еще живы.
Саванна Эшли тупо смотрела на нее.
— Я Темпл Барр, новая пиарщица. Мы с вами беседовали во вторник, помните? На конкурс прибудут представители прессы со всей страны, я вам говорила?
Саванна истерически затрясла головой в непрерывном отрицании:
— Пресса? Плевать на прессу! Нет, нет, нет!..
— Я знаю, какое это для вас потрясение. Я сама однажды нашла мертвого…
— Мертвого?! Мертвого… — ее широко раскрытые глаза сделались дикими, а голос достиг предела верхнего регистра: – Она умерла?!
— Они обе умерли.
— Обе… Обе?
Темпл поняла, почему Моллина предоставила ей разбираться с Саванной. Можно представить себе картину, как лейтенант получает на каждый свой вопрос ответ из одного слова, повторенного очень громко и визгливо до тошноты.
— Так говорит полиция, — пояснила Темпл.
Саванна рухнула лицом в розовую сумку на своих коленях. Ее тщательно окрашенная в платиновый цвет голова внезапно превратилась в растрепанные седые патлы глубокой старухи. И тут до Темпл дошло. Она потянулась к сумке, но Саванна с воплем вцепилась в нее и не отдавала:
— Умерла!.. Умерла!..
Темпл, наконец, удалось слегка ослабить ее хватку и отвести в сторону достаточно волос, чтобы прочесть надпись «Иветта», вышитую на верху сумки – то есть, не сумки, а кошачьей переноски. Судя по тому, как актриса комкала ее и сжимала, содержимое явно отсутствовало.
— Что произошло? — спросила Темпл. — Вы приехали, прошли в гримерную, оставили Иветту и поднялись наверх. Что было дальше?
Слово «Иветта» оказало волшебное воздействие. Саванна подняла голову, ее лицо осветилось мыслью, точно лицо юной Хелен Келлер в самом захватывающем моменте фильма «Сотворившая чудо». Никто до этого не говорил с Саванной на ее языке. Конечно, она была в шоке, когда обнаружила трупы, но в истерику ее привело вовсе не это, а отсутствие ее кошки Иветты.
— Иветта, — произнесла она душераздирающим голосом. — Кто? Почему?
— Я правильно поняла? В гримерной все было нормально, когда вы приехали, переоделись и оставили Ивечту?
Саванна кивнула сквозь непролившиеся слезы, ее лицо застыло, точно маска греческой трагедии.
