Александр Чернов - Музей боевых искусств
— А это как посмотреть, — возразил я. — С твоей убогой фантазией этот факт может навести на какие угодно мысли. Например, наоборот, что я главарь банды похитителей картин, пистолет мой, я его временно отдал широкоскулому парню, а в переулке разыгран спектакль. Хотя, — шумно вздохнул я, — по правде говоря, он действительно там был разыгран.
У майора была цель заманить меня в ловушку, поэтому он не придал особого значения сказанной мной последней фразе и продолжал гнуть свое:
— Но как бы там ни было, Игорь, меня удивляет…
Пора было заканчивать разговор. Запеленгуют еще каким-нибудь образом телефон да захватят раньше времени.
— Ты еще больше удивишься, — перебил я Самохвалова, — если посмотришь сводку происшествий по городу за сегодняшний день. На улице Спортивной сегодня застрелили Садовникова. Наверняка из того же пистолета, что и Ветрову.
— Вот черт! — выругался Самохвалов, и в трубке послышался стук, видимо, майор от злости с силой ударил ладонью по столу. — Так все же ты убийца!
Так, будто меня мучила зубная боль, я ответил:
— Да нет, майор, глупости!
— Тогда откуда ты знаешь об убийстве и о том, из какого оружия убили парня?! — рявкнул Джованни.
— Я прожил долгую и бурную жизнь, майор, — пошутил я, — поэтому много чего знаю и как-нибудь поучу тебя уму-разуму. А еще я очень хороший человек, а потому помогу тебе не только найти убийцу, но и взять банду похитителей картин. Так что готовь дырочки на погонах. Наверняка тебя повысят в звании.
— Все же убийца решил сдаться? — не преминул съязвить Самохвалов.
— Вот именно, — не обращая внимания на сарказм, ответил я серьезно. — Подъезжай через час к дому Ветровой. Я представлю тебе и маме Оксаны убийцу девушки. И расскажу еще много чего интересного…
Приятно удивленный моим решением, рыжий майор спросил:
— Ты правда придешь?
— Конечно, я же не хочу, чтобы тебя выгнали с работы из-за нераскрытых преступлений. Да и жалко больных, которых ты будешь лечить, занимаясь практикой психотерапевта, чокнутся они с тобой… Ну, ладно, майор, до встречи!
Самохвалов хотел что-то сказать, но я отключил мобильник.
— Вы действительно собираетесь сдаваться? — удивленно спросила Дашка, смотревшая на меня, на протяжении моего разговора с Самохваловым, с раскрытым ртом.
Я сунул сотовый телефон в карман.
— А ты что думала, я всю жизнь буду бегать по стране, прячась от правосудия и рыжего майора? Нет, Дашка, пришла пора заканчивать с жизнью изгоя и беглеца. И ты должна мне в этом помочь. Надеюсь, в последний раз. Идем, по дороге я расскажу, что тебе нужно сделать…
Я положил Дашке руку на плечо, и мы пошли на соседнюю улицу.
Глава 31
Домик был небольшой, старенький, с подслеповатыми окнами, и среди окружавших его деревьев походил на проглядывающую сквозь чащу леса избушку Бабы-яги, стоящую, правда, не на курьих ножках, а на невысоком фундаменте. А возможно, и не была похожа — просто живший в этом доме ненавистный мне человек ассоциировался у меня с неприглядным сказочным персонажем, а соответственно и с его жилищем.
Мы с Дашкой сошли с пустынной дороги, нырнули в тень деревьев и приблизились к глухому деревянному забору метра два в высоту и с калиткой в правом конце его, в том месте, где он примыкал к дому. Постояли с минуту, прислушиваясь. Собаки в доме не было, иначе она давно бы залаяла — значит, можно действовать, не опасаясь. Я на всякий случай еще раз глянул по сторонам, но вокруг по-прежнему никого видно не было.
— Давай, Дашка, — сказал я, встал спиной к забору и подставил девушке руки, соединенные в замок. — Как перелезешь через забор, открой калитку, ну а дальше действуй так, как мы договорились.
Дашка, уже окончательно отошедшая от похмелья, перекинула через забор свою сумочку, затем, опершись одной ногой о мои руки, перелетела следом. Пару секунд спустя щелкнула на калитке щеколда, потом раздались удаляющиеся в глубь двора шаги. Выждав пару минут, я приблизился к калитке и надавил на кнопку звонка. Прислушался — никакого результата. Я вновь позвонил — эффект то же. Не хватало еще, чтобы никого не оказалось дома. Тогда майору напрасно придется торчать в назначенном месте, поджидая меня.
Наконец с третьей попытки дозвониться до обитателей дома мне удалось добиться желаемого — в глубине двора хлопнула дверь, и сонный, именно тот голос, который я так жаждал услышать, капризно произнес:
— Кто там?!
— Это я, милая! — ответил я елейным тоном. — Я тебя разбудил, солнышко?
— Да-а, — голосом изнеженной барышни, все еще не отошедшей ото сна, промолвила невидимая мне собеседница. — Что вам нужно?
— Посмотреть на тебя, зайка, — я все еще дурачился, говоря голосом мамочки, беседующей с маленькой девочкой. — Я по тебе очень, оч-чень соску-учи-ился-а!
Девушка во дворе наконец-то стряхнула остатки сна и грубовато воскликнула:
— Ну, прекратите, в конце концов, придуриваться! Скажите, кто вы и что вам нужно.
Перешел и я на обычный тон и своим голосом изрек:
— Ну, я это, я! Игорь Гладышев, неужели не узнала?
— Игорь Гла… — произнесла девица за забором и осеклась. — Игорь, ты… ты… — залепетала она. — Как ты меня нашел?
— Да уж поверь мне, — хмыкнул я, — это было не так-то просто сделать! Может быть, ты откроешь дверь? Чего мы через забор разговариваем…
— А-а… — тоном растерянного человека проговорила моя собеседница. — Да, да, конечно, сейчас открою. Ты один?
От волнения меня бросило в жар, а внизу живота появилось ощущение тяжести — это был именно тот вопрос, который я ожидал услышать. Клюнула щука. Теперь нужно правильно повести себя — дождаться, когда хищница заглотнет наживку, и подсечь. Стараясь говорить так, чтобы голос не дрожал, я произнес:
— Ну, конечно, один. С кем я могу к тебе прийти? Понимаешь, меня полиция разыскивает, я уже несколько дней прячусь от ментов. Пусти меня!
То, что я один и прячусь от полиции, и сыграло радикальную роль при принятии девушкой решения.
— Полиция?! — якобы изумленно воскликнула она. — Погоди минутку, я сейчас открою.
А потом раздались быстрые удаляющиеся шаги. «Ну, пора!» — подумал я, когда шаги стихли, и толкнул калитку.
Моему взору предстал длинный узкий, похожий на пенал двор, ограниченный с одной стороны белой стеной дома, с другой — все тем же деревянным забором, из-за которого торчали кроны соседских черешен. Метрах в десяти, там, где забор кончался, стояло небольшое Г-образное строение. Судя по тому, что оно имело весьма опрятный вид, было побелено и покрашено, это наверняка была кухня или жилая пристройка, но никак не сарай.
Вот из него-то и выскочила одетая в короткий красный халатик девушка с гладкой, будто мраморной кожей, густыми темно-каштанового цвета растрепанными после сна волосами, с фигуркой, напоминающей статуэтку. В руках она держала пистолет Макарова — наверняка тот самый, из которого стрелял в переулке в охранника Виктор Вещагин. Вот и спровоцировали мы тебя с Дашкой, девочка, выдать главную улику.
Девушка, считавшая, что калитка закрыта, никак не ожидала увидеть меня во дворе. Она опешила, но лишь на секунду, а затем встала, широко расставив ноги, и, держа двумя руками пистолет, выставила его перед собой. Я, конечно, рисковал, подставляясь под пули, но иного способа изобличить преступницу, как заставить ее выдать себя с головой, не видел. А вот сейчас, взглянув в глаза опасности, угрожающей моей жизни, горько пожалел о своем глупом геройстве. И где эта чертова Дашка запропастилась?!
И не успел я подумать о своей напарнице, как она появилась из-за Г-образного здания и тенью скользнула к стоявшей с пистолетом девушке. Как бесшумно ни передвигалась Дашка, девушка почувствовала за спиной движение, резко обернулась и нажала на спусковой крючок. Счастье, что Дашка вышла из запоя и реакция дзюдоистки у нее оказалась на высоте. За десятые доли секунды до выстрела она успела откинуться назад, и пуля просвистела у нее над головой; в следующее мгновение моя подружка упала на спину, а взметнувшаяся вверх нога ее ударила снизу точно по ребрам ладоней противницы, держащей пистолет. Оружие вырвалось из рук негостеприимной хозяйки черной птицей, описало дугу, на излете ударилось о стенку дома и, отскочив от нее, упало на бетонную дорожку. Хозяйка дома бросилась было к пистолету, но Дашка была начеку. Она сделала, на мой взгляд, нечто невообразимое для женщины. Картинно перекатываясь, подобно спецназовцу при захвате террориста, что было, в общем-то, недалеко от истины — насчет террориста, разумеется, — взяла ноги девушки в «ножницы» и, продолжая перекатываться, подсекла их. Хозяйка дома как подкошенная рухнула лицом вниз, сильно ударившись о шероховатый бетон. Дашка проворно вскочила на ноги, а в следующую секунду уже сидела сверху на девушке и, как все тот же заправский спецназовец, держала одной рукой противницу за волосы, а другой — выкручивала ей руку, приговаривая:
