Юлия Шилова - Крик души, или Никогда не бывшая твоей
Мне показалось, что распахнулась дверь и в комнату влетел Яков. Обрывки фраз с трудом доходили до моего сознания.
– Что с ней? Она умрет?
– Срочно «скорую». Мне кажется, у нее выкидыш…
– Она не умрет?!
– Не знаю. У нее началось кровотечение. Нельзя терять ни секунды! «Скорую»!
Я почувствовала, как у меня между ног становится тепло, мокро и липко… До меня долетали голоса, но я уже не понимала, чьи они, о чем говорят люди.
А потом стало совсем тихо, только какие-то привидения в белом… Я с ужасом поняла, что попала в ад и буду расплачиваться за свои грехи. Я чувствовала учащенное сердцебиение, стоял гул в ушах.
Открыв глаза, я поняла, что лежу на больничной кровати.
– Я жива? – тихо спросила я и облизнула пересохшие губы.
– Жива, – сказала медсестра и смочила мои губы влажным тампоном.
Испуганно положив руки на живот, я попробовала приподняться, но поняла, что у меня просто нет сил.
– А мой ребенок?
– Ребенка больше нет. Вы сами чудом остались живы. У вас был выкидыш. Сохранить ребенка было просто невозможно. В течение нескольких часов врачи боролись за вашу жизнь. Истощение нервной системы, шоковое состояние. На фоне всего этого произошел выкидыш, который вызвал обильное кровотечение. Вы чудом не лишились жизни. Я вас искренне поздравляю. – Молоденькая медсестра улыбнулась.
– С чем? С тем, что погиб мой ребенок?
– С тем, что вы остались живы.
– Неизвестно, стоит поздравлять меня по этому поводу или нет.
– Правда, у вас могут быть последствия… – Медсестра замолчала и отвела глаза.
– Какие?
– Вероятность того, что у вас больше никогда не будет детей, достаточно велика.
– Вы не врач, чтобы говорить подобные вещи.
Молоденькая медсестра покраснела и принялась оправдываться:
– Врач скажет это при выписке. Я сама слышала, как врачи разговаривали между собой.
– Никто не может знать, буду я иметь детей или нет, потому что нам их дает только Бог.
– Простите.
Медсестра поспешила удалиться, а я уткнулась в подушку и заплакала. Спустя какое-то время я обнаружила рядом с подушкой мобильный телефон. Он был единственным звеном, связывающим сейчас меня с Яковом. Телефон предательски молчал. Это наводило на мысль о том, что Яков все знает, что он никогда не позвонит и не простит мне обмана. Именно поэтому его нет сейчас рядом со мной…
И вдруг телефон зазвонил. Я вздрогнула и испуганно включилась на прием.
– Дорогая, с возвращением, – послышался голос мужа.
– Яков, ты все знаешь?!
– Я все знаю, дорогая… Я все знаю.
– Ты меня бросишь?
– Нет, что ты. Ты же моя жена, и я очень тебя люблю.
– Но я…
– Ты ни в чем не виновата. Это я виноват. Повез тебя в больницу, когда ты слишком плохо себя чувствовала. Это я виноват, что мы не смогли сохранить нашего ребенка. Я так виню себя за это!
– Но ты здесь совершенно ни при чем!
– Как это?! Я не послушал тебя и настоял на своем. Я гад, понимаешь?! Я конченый гад. Я никогда себе этого не прощу.
– Яков, о чем ты говоришь?! Тут нет твоей вины. Я не знаю, как посмотрю тебе в глаза, когда выйду из больницы… Я знаю, что я порядочная сволочь, что я совсем тебе не подхожу, что я не стою твоего мизинца, но я бы так не хотела тебя потерять… Господи, Яков, если бы ты знал, как я боюсь тебя потерять… Если бы ты только знал…
– Анжела, девочка моя, ну что ты такое говоришь?! Это мне нет прощения за то, что ты потеряла нашего ребенка. Я не знаю, сможешь ли ты меня когда-нибудь простить. Зинаида Ивановна обвинила в случившемся только меня. Она сказала, что я привез тебя к ней в критическом состоянии, что я не имел права везти тебя.
– Что? Зинаида Ивановна обвинила тебя?
– Вот именно. Она обвинила меня, а ты прекрасно знаешь, какой она для меня авторитет.
Мне показалось, что я ослышалась или до сих пор не пришла в себя.
– А больше она тебе ничего не сказала?
– Сказала.
Я замерла от страха.
– Она сказала, что на таком маленьком сроке, когда беременность около двух месяцев, выкидыши бывают часто.
– Каком сроке?
– Зинаида Ивановна сказала, что два месяца – это самый опасный срок и в это время лучше не жить половой жизнью, а мы с тобой жили. Наверное, из-за этого все и произошло. Хотя знаешь, я подумал, что ты еще слишком слаба, чтобы выносить ребенка. Все-таки огнестрельное ранение, которое нанесла тебе моя жена, тоже сыграло свою роль… И постоянные стрессы… Тамара и ее ребята, которые тебя сильно избили. Так что виноват не только я. Тут целый ряд причин. Но ничего. Теперь ты успокоишься и окрепнешь. Все стрессы закончатся, и все будет хорошо. Самое главное, что ты осталась жива. Зинаида Ивановна сказала…
– Что сказала Зинаида Ивановна? – вновь перебила я Якова.
– Зинаида Ивановна сказала, что пройдет время, и мы родим малыша, который будет расти в обстановке любви и доброжелательности.
– Передай своей Зинаиде Ивановне, что она просто чудо и что я ей очень благодарна.
– Я же тебе говорил, что у меня очень хороший врач!
Я улыбнулась, смахнула слезы и подумала, что женщина всегда поймет женщину. Пусть даже за деньги…
– Яков, а ты сейчас где?
– Дорогая, ну где я могу быть? Подумай сама.
– Ты зарабатываешь деньги.
– Молодец, – обрадовался Яков. – Я зарабатываю деньги.
– Кому?
– Нам с тобой. Дорогая, нам с тобой.
– Яков, а зачем нам много денег, мы же все равно не купим весь мир?
– Дорогая моя, денег никогда не бывает много. Их бывает только мало. Выздоравливай, я очень тебя люблю. Когда тебя выпишут из больницы, я подарю тебе красивую машину. Такую же красивую, как и ты сама.
Яков не приехал за мной в больницу к моей выписке, потому что он зарабатывал деньги. У больницы меня ждала Галина с красивым букетом цветов.
– Привет, сестренка ты моя названая.
– Привет.
– Ты как?
– Потихоньку.
– Выглядишь просто потрясно.
– Прямо так уж и потрясно…
– Я тебе говорю «потрясно», значит, потрясно!
Мы расцеловались, я взяла Галинин букет и села в машину.
– А почему за мной приехала ты, а не мой муж?
– Анжела, ну зачем ты спрашиваешь? Ты же все знаешь сама. Ты же звонила Якову. Он сказал, что он очень занят.
– Он сказал, что не может приехать, потому что он зарабатывает деньги, – произнесла я сквозь слезы.
– Ну и пусть зарабатывает. Чем больше он заработает, тем богаче ты будешь.
– Я не хочу быть богаче. Я хочу, чтобы он был рядом. Мне сейчас нелегко. Мне хотелось, чтобы он сейчас был рядом.
– Я что-то тебя не пойму. У половины замужних женщин мужики на диванах с газетой лежат. Их с этих диванов ничем не поднимешь и на работу не выгонишь. Лежат до пролежней. Там бабы пашут как прокаженные, чтобы этих засранцев чем-нибудь вкусненьким накормить, и проклинают собственную, так глупо сложившуюся судьбу. Твой же, наоборот, с утра до ночи носится, чтобы у тебя дом был – полная чаша.
– Дом уже и так полная чаша! Куда больше-то? Можно и остановиться.
– Кто делает деньги, тот делает их двадцать четыре часа в сутки и никогда не останавливается.
– Я все понимаю, но ведь из больницы-то можно было бы меня встретить.
– Ты не рада, что тебя встречаю я?
– Рада, только мне бы еще хотелось и мужа увидеть.
– Увидишь, не переживай. Сегодня же увидишь.
– Знаешь, а ведь он у меня в больнице сидел не больше пяти минут, словно делал это не потому, что хотел, а потому, что так требуют правила. Придет, принесет сладкое и цветы, посидит пять минут и уходит. Причем и эти несчастные пять минут постоянно смотрел на часы. Я его прошу задержаться хоть еще нанемного, а он говорит, что не может, потому что ему надо зарабатывать эти чертовы деньги. Зачем нужны такие деньги, если мы практически друг друга не видим?
– Деньги нужны вашим будущим детям.
– Врач сказал, что слишком большая вероятность того, что я больше не смогу иметь детей.
– Яков об этом знает?
– Нет, – замотала я головой.
– Вот и не говори. Мужчина должен знать ровно столько, сколько ему положено.
– Я должна опять врать?! Только вылезла из этого вранья…
– Что поделаешь, это ложь во спасение.
– Мне кажется, что жизнь современной женщины вообще одно сплошное вранье. – Я помолчала с минуту и добавила: – Знаешь, мне кажется, даже если бы я сказала Якову, что не могу больше иметь детей, он бы особо не расстроился.
– Почему?
– Потому что он просто не услышал бы то, что я говорю… Он бы думал совсем о другом. С каждым днем он становится все бесчувственнее и бесчувственнее.
– Не принимай все так близко к сердцу. Иначе тебе грозит болезнь, которой болеют почти все жены состоятельных людей.
– И что это за болезнь?
– Одиночество в золотой клетке.
– Мне кажется, что я ею уже заболела.
– Еще не поздно. Главное – вовремя начать лечение.
– Лечение? Какое? – Я прижала к себе цветы и посмотрела на Галину взглядом, полным надежды.
