Ребекка Маддимен - Похищение Бет
— Дамек велел мне остановиться. Сначала это сбило меня с толку. Я думал, что мы уже все закончили, но он снова заорал, чтобы я остановился. Я подумал, что, должно быть, что-то случилось, что она ушиблась. Я думал, он это заметил и теперь хочет проверить, что с ней. — Миклош замотал головой. — Я должен был догадаться, что он бы никогда такого делать не стал! Он был эгоистом. Он ни о ком не думал, кроме себя самого.
Гарднер ждал. Он пытался раскусить Миклоша. Казалось, тот раскаивается. Казалось, признает свою вину. Тогда почему же он раньше во всем не признался?
Наверное, потому, что люди всегда думают о себе.
— Я остановил фургон, и Дамек сказал, что нужно выйти и забрать ее. Я спросил, что это значит, а он ответил, что мы должны посадить ее в свой фургон. Сказал, что мы отвезем ее чуть подальше, а потом где-нибудь высадим. Это ее напугает. Именно это от нас и требовалось. Я не хотел этого делать, попробовал спорить, но он уже вышел. Я остался сидеть в фургоне и видел, как та женщина вышла из машины и что-то сказала Дамеку, и тогда он ее ударил. — При этом воспоминании Миклош вздрогнул. — Он сбил ее с ног и потянул к фургону. Я выскочил и закричал на него. Я слышал, как она что-то говорит насчет ребенка, и подумал, что она беременная. Я сказал, чтобы Дамек прекратил, но он меня не слушал. А потом я увидел в машине маленького ребенка… — Миклош взглянул Гарднеру в глаза, и лицо его скривилось. — Я закричал на Дамека и сказал, что там ребенок. Женщина пронзительно кричала, что в машине остался ее ребенок, но он не слушал. Он крикнул мне, чтобы я затолкал ее в фургон. О ребенке он вообще не упоминал. — Он снова уставился в пол. — Я не знал, что делать. Я помог ему. Я все думал, что на дороге может кто-то появиться. Кто-то мог нас увидеть… — Гарднер заметил, как по щеке Миклоша скатилась слеза. — Мы затолкали ее через заднюю дверцу. Я ждал, что Дамек вылезет оттуда, но он остался. Я понимал, что он собирается делать, но просто захлопнул дверцу и поехал. Я даже не попытался ей помочь, — закончил он.
— Он уже делал такие вещи раньше? — спросил Гарднер, чувствуя, как внутри все сжимается. — Он насиловал кого-то еще?
— Да, — ответил Миклош и всхлипнул. — Еще на родине.
— Он был за это осужден? — спросил Гарднер.
Миклош покачал головой.
— Нет. Ему это всегда сходило с рук. Никто не обращался в полицию, все его боялись.
— Значит, вы знали, что он насильник, знали, что будет, когда заталкивали Эбби в фургон, тем не менее ничего не предприняли.
Миклош заплакал.
— Я знаю, что заслуживаю наказания. Я такой же плохой, как и он.
Гарднер встал: нужно было оставить Миклоша на несколько минут одного и дать ему помариноваться в чувстве собственной вины. Он вышел из допросной и отправился в туалет. Окно было открыто, и маленькое помещение продувалось прохладным ветром. Он плеснул в лицо холодной водой. Почему это оказалось столь тяжело для него? Он ведь уже и так знал, что случилось с Эбби, тогда отчего же так тяжко было выслушать все это от Миклоша? Слышать подобную мерзость всегда непросто, но обычно ему удавалось как-то дистанцироваться, отступить и сосредоточиться на фактах, оставляя эмоции в стороне.
Но от слез Миклоша — хоть Гарднер и считал, что за ними стоят искренние переживания, — почему-то стало только хуже. Тот жалел себя, открывался для искупления вины и прощения. Однако, насколько понимал инспектор, на это ему рассчитывать не приходилось. Он подумал, что почувствовала Эбби, когда он рассказал ей о Дамеке. Не сочла ли она себя обманутой? Потому что сам он чувствовал именно это. Конечно, был еще один виновный, который сам предлагал себя для наказания, для всего, что мог назначить ему закон. Но в голове Гарднера крутилась только одна мысль: он жалел, что Миклош не был убит в той же убогой, грязной квартире, где зарезали Дамека.
Глава 70
Гарднер вернулся в комнату для допросов и сел на свое место. Миклош уже перестал плакать, но, казалось, не заметил его возвращения. Он сидел неподвижно и шевельнулся, только когда детектив заговорил.
— Кто забрал Бет Хеншоу? — спросил Гарднер, и Миклош растерянно взглянул на него, как будто не понял вопроса. — Того ребенка. Кто забрал его из машины Эбби?
— Не знаю, — сказал тот. — Мы ее не брали. Думаю, это Хелен забрала ее, но… — Он пожал плечами. — Я этого и раньше не знал.
Это было похоже на правду. В том, что она забрала девочку сама, был определенный смысл. Она решила привлечь к этому делу как можно меньше народу. А женщина, забирающая младенца из машины, выглядит менее подозрительно, чем двое рабочих-строителей.
— А может быть, это был тот мужчина, — сказал Миклош, и Гарднер вскинул на него глаза.
— Мужчина? — переспросил он. — Какой еще мужчина?
— Отец.
— Алан Ридли? — удивился Гарднер.
Миклош пожал плечами.
— Вы сказали, что, может быть, это был тот мужчина. Кого вы имели в виду?
— После того как мы оттуда уехали, я услышал в новостях, что пропал ребенок, и сказал Дамеку, что нужно бы позвонить в полицию. Мы могли бы позвонить анонимно и рассказать им насчет Хелен. Но он отказался. Сказал, что он ничего о ребенке в машине не знает, что Хелен ничего ему о нем не говорила. Но позже Дамек говорил, что слышал, как Хелен разговаривала с тем мужчиной о ребенке. Что-то насчет того, что они хотели вместе уехать. Думаю, они собирались переезжать. Она тогда сказала: «Ты — ее отец». Она была расстроена, — сказал Миклош. — Дамек подумал, что она пыталась вновь вернуться к нему.
— К Ридли?
— Думаю, да, — сказал Миклош. — Дамек сказал, что тот младенец в машине, наверное, ее ребенок. Он сказал, что она, наверное, хотела, чтобы Ридли забрал ту девочку, и тогда бы они вместе уехали. Но я потом все видел в новостях. Это был не ее ребенок. Вот я и сказал Дамеку: зачем им было забирать какого-то чужого ребенка? Ведь у них есть собственный.
— Ребенок Хелен умер, — сказал Гарднер, пытаясь разобраться в том, что только что рассказал Миклош.
К моменту похищения Бет Ридли уже давно уехал. Тогда с кем же она говорила? Могло быть так, что Хелен попросила его вернуться? Она сказала, что тот мужчина был отцом девочки. У Хелен вполне могла созреть бредовая идея, что Бет была ее настоящей дочерью, — ведь она назвала малышку именем своего умершего ребенка в качестве замены ему. Возможно ли, что она и вправду думала, будто Бет — это Кейси и что Ридли был ее отцом?
В таком случае, почему Ридли ничего не сказал об этом телефонном разговоре, когда они беседовали? Разве что у них с Хелен вовсе и не было никакого разрыва…
Глава 71
Гарднер позвонил Эбби и рассказал ей о Миклоше Прохазке. Что тот во всем признался, что ему будет предъявлено обвинение в сговоре с целью сексуального домогательства, изнасилования и, возможно, похищения человека. Он понесет наказание за то, что сделал по отношению к ней. Казалось, Эбби благодарна ему, однако эта маленькая благодарность была для Гарднера словно кость в горле. Возможно, это и часть разгадки, завершающая точка в отдельной части выпавших на ее долю тяжких испытаний. Но это все равно не помогло разыскать Бет. А именно этого Эбби хотела больше всего.
Он не стал спрашивать, что она чувствует в связи со смертью Дамека Хайека. Это было не его дело. Может быть, когда-нибудь она сама ему расскажет — когда все это закончится. Но в данный момент это не имело значения, поскольку ничего еще не закончилось. И ему, чтобы вернуть Бет домой, по-прежнему необходимо было найти Хелен Дил.
Они разыскали дом в Уитби, принадлежащий Кэтрин Портман, матери Хелен, но ни сама Хелен, ни кто-либо другой в последнее время там не показывался. Мать Хелен находилась в доме престарелых. Эта женщина не могла ответить, какой сейчас год, не говоря уже о том, чтобы знать, где может находиться ее дочь. Обслуживающий персонал дома престарелых утверждал, что Хелен не навещала мать около шести лет.
Они проверяли записи с камер видеонаблюдения, искали ее автомобиль, пытались отследить мобильный телефон, связывались с другими правоохранительными службами, но Хелен словно сквозь землю провалилась.
Гарднер позвонил Саре Уолтерс, няне, и попросил ее побеседовать с ним еще раз. Она согласилась, и они договорились встретиться в участке. Он не думал, что Сара каким-то образом причастна к происходящему, и был бы удивлен, если бы она хоть что-то знала о прошлом Хелен. Но она могла помнить какие-то мелочи, какие-то детали, которые могли оказаться полезными и привести его к Хелен. Так что стоило попробовать.
Когда Гарднер вошел, оказалось, что Сара уже ждет его. При его появлении она встала, заметно нервничая. Похоже, она еще никогда не была в полицейском участке.
— Спасибо, что пришли. — Он проводил ее в комнату для допросов. — Принести вам чего-нибудь попить?
