Лариса Соболева - Дом непредсказуемого счастья
Щелоков привел его в спортивный зал, впрочем, это только звучит громко, на самом деле мужчины закрылись в пустой комнате с ковром на полу и тренажером в углу. Алик облокотился плечом о стену и поинтересовался:
— Что вы хотели?
— Хочу, — поправил Щелоков, подняв указательный палец. — Думаю, вы тоже хотите того же, то есть выбраться отсюда.
— Пробовали уже. Не получилось.
— Неужели? Давайте выломаем окно…
— Чем?
— Чем-чем! Найдем. Есть ножи, вилки…
— А нужна кувалда, — охладил его Алик. — Окна надежно закреплены, и потом… взгляните: везде решетки. На всех окнах. Крепкие, надо сказать.
Словно сомневаясь, Щелоков подошел к одному из двух окон и, не задерживаясь у него, обернулся лицом к Алику, в сердцах ударив себя по бедрам руками.
— Ну почему я должен торчать под стволами каких-то уродов?
— Так случилось, — промямлил сонный Алик.
— Вам как будто до фонаря наш плен, тупые пацаны наверху… Кстати, я так и не понял, чего они хотят?
— Мести. У них было все хорошо, а когда взорвали патрона, стало все плохо — за это парни намерены мстить. Ну, я именно так понял. Просто в силу ограниченности интеллекта они не умеют доступно объяснить.
Адвокат порывисто подошел к нему, тон кардинально поменял на умеренно-спокойный, в некоторой степени доверительный:
— Давайте вместе обмозгуем, как отсюда выбраться? Не может быть, чтобы не было лазейки, это же цокольный этаж…
— Тем не менее. Наверху возможностей больше, но туда не попасть, мы заперты. А здесь… я проверял. Поверьте, тщательно проверял все окна.
— Вот влипли, так влипли, — расстроился Щелоков. — У меня не проходило ощущение, что однажды эта семейка преподнесет мне крупную гадость. Все так и вышло.
— Почему вам так казалось? Поводы были?
— Как таковых поводов не было, но… с ними всегда как-то неспокойно, нет уверенности, что они доведут дело до благоразумного финала. Какая-то нестабильность присутствовала… хотя в глаза это не бросалось.
— Неужели оба грешат одними и теми же недостатками?
— Ну, Ванька — он и есть Ванька, до Ивана Николаевича так и не дорос, хоть и пыжится. Чересчур простоват. Но вы же помните пословицу — простота хуже воровства? Вот, это про него. Ваня отчебучит какую-нибудь хрень, радуется как дурак, мол, какой он остроумный, а потом искренне изумляется, почему его воспринимают в штыки. Многие недоумевают, как Ивану удалось поднять бизнес, причем в нескольких направлениях. А я скажу так: везет ему. Кто-то будет годами биться лбом о стену, а Ваньке везет сразу. Не будем уточнять, кому обычно везет.
Знамо дело — дуракам всегда везет. Извинившись за зевоту, Алик тряхнул головой, показывая адвокату, что всеми силами борется с сонливостью. Следом он потянулся, подняв руки вверх, после этого невзначай, словно не очень-то ему и интересно, осведомился:
— А что за грандиозный проект он затеял?
— Строительство завода с нуля. Медикаменты собрался выпускать, мелочь всякую для медицины… я точно не вдавался в подробности, полагаю, это очередная шиза. Однако нашел наш Ваня зарубежные фирмы, выпускающие лекарства, которые не прочь закрепиться на нашем рынке, нашел инвесторов… Он жаждет космических масштабов, боюсь только, пролетит, как фанера над Парижем.
— Почему? Я как бизнесмен со всей ответственностью заявляю: найти инвесторов дело практически неподъемное, но если удалось — гора сдвинется. А почему вы не вдавались в подробности? Как я понял, вы адвокат на зарплате, значит, обязаны следить за исправностью договоров, но не в курсе… Почему?
Вопрос несколько сконфузил Щелокова, это случается, когда застают врасплох, а правду говорить по каким-то причинам не хочется. Например, если правда бьет по самолюбию или она вообще неуместна — как вопрос отца невесты к жениху, мол, какая у него ориентация. Алик заметил замешательство и намеренно не спускал глаз с лица адвоката, полагая, что лгать в лицо сложней, хотя вряд ли это касается адвокатов.
— Я не владею в нужном объеме английским языком, а документы в большинстве своем на английском, — признался Щелоков не без досады. — Иван нанял сведущего человека исключительно из экономии времени.
— А Юля? Она тоже с шизой мужа? — перевел стрелки Алик.
— А Юла… Юла — особа многослойная, правда, об этом я догадался недавно. Она умна, ум не выпячивает, на все ее глупые выходки нужно смотреть с обратной стороны, только в этом случае можно что-то понять в ней. Хорошо это или плохо, пока не знаю. Меня сейчас больше занимает, насколько опасны три ублюдка наверху.
— Думаю, опасны. У них отсутствует система разграничений — что хорошо, что плохо, как правильно, что есть чужая боль. Пока не скрутит полиция, до них не дойдет, что они уже совершили преступление.
— Так что будем делать, а?
— А что делают в таких случаях? Будем вести переговоры, уговаривать молодчиков уйти подобру-поздорову, сулить деньги и так далее. До этого… идемте, поспим еще немного? Я, честное слово, не выспался. Уж больно твердо на полу.
Ничего не оставалось Щелокову, как последовать за Аликом в комнату отдыха. Здесь он облюбовал кресло, развалился в нем, но так и не уснул.
* * *Лучшее время — ночь. Для любых подпольных дел. И Басин выбрал для штурма особняка Залесского поздний вечер, точнее — ночь, когда народ вернулся с работы, пьет чай после ужина, уставившись в телик. Все заняты, значит, путь свободен. Ко всему прочему за предыдущую ночь и прошедший день туман «съел» снег, обнажив черную землю и мокрый асфальт, на котором не так видны будут люди в темных одеждах. Все складывалось удачно…
На машинах не велено было подъезжать, остановились у переулка, один за другим из автобуса выпрыгнули вооруженные бойцы и двинули вдоль стен к особняку. С ними шел и Басин. У него имелся подробный план участка, а также всех этажей особняка, каждый из группы захвата знал свой участок работы, двигались уверенно и слаженно. Ничто не должно было помешать, ничто…
Подошли к ограде, присели, чтобы не маячить. Константин Басин осмотрелся перед началом операции, по его команде в этом районе должны отключить свет, но дал он другой приказ в переговорное устройство:
— Ребята, отбой! Машина. Ждем!
Бойцы живо попрятались за раскидистыми елками, зашел за ель и Басин, но внедорожник не свернул под арку, ведущую в другой переулок, а подъехал к особняку, из него вышли три человека. И уж совсем удивительным стал тот факт, что один из этих мужчин просунул руку между прутьями дверцы и… конечно, он пытался открыть замок.
— Что за чертовщина, — проговорил Басин.
— Кажется, не одни мы решили в гости напроситься, — сказал тихо начальник группы захвата. — Гляди, идут к дому. Как думаешь, Костя, это кто? Сообщники?
— Черт их знает. Если сообщники, то их станет шестеро. Многовато, мы не рассчитывали на такое количество.
— Справимся, — заверил начальник.
— Я не сторонник глупых рисков. Из-за этих терять людей…
— Справимся…
Он хотел подбодрить Басина, но замолчал, так как дверь в особняке открылась, в полоске света появился крепко сложенный мужчина. И вот тут началось непредвиденное действо. Два «гостя» по бокам высокого и худого мужчины втолкнули «хозяина» в дом. Внутри раздался выстрел.
— Свет! — скомандовал Басин в переговорное устройство. — Ребята, вперед! Осторожно, преступники вооружены…
— Да знаем, знаем, — бросил начальник отряда, надевая каску. — Ого, слышь? Второй выстрел. И чего людям не живется мирно?
В тот миг, когда бойцы, вскакивая на спины товарищей, перемахивали через ограду, погас свет во всем квартале. Преимущество, безусловно, было на стороне команды Басина: почти вся группа оснащена приборами ночного видения, иначе Константин не повел бы молодых парней под пули террористов. Ребята свободно, а главное — бесшумно, проникли в дом, всего понадобилось минуты три, чтобы подать сигнал Басину, который сказал в переговорное устройство:
— Свет даем!
Секунда-другая и — снова тускло засветились уличные фонари, но ярко — окна. Басин поднялся по ступенькам, прошел просторную прихожую. Вот они все, голубчики… Двое молодых людей лежали на полу лицом вниз, держа руки на голове. Скосив глаза в сторону, Басин увидел еще троих, включая пожилого человека, эти стояли лицом к стене, держа руки за спиной. Каждого из них придерживали рукой за плечо ребята из группы захвата.
— «Скорую» вызывай, — бросил начальник группы непонятно кому, но кто-то из его бойцов приказ принял и заговорил по переговорному устройству.
Стоя на колене перед распростертым на полу молодым человеком, начальник зажимал рану на груди прямо рукой в перчатке. Старшему из троицы захватчиков было очень и очень больно. Он то скрежетал зубами, то стонал, безумно тараща глаза и краснея, словно у него начались родовые схватки. Собственно, раненый не заинтересовал Басина, сообщники живы, их будет достаточно для дачи показаний.
