Алексей Филиппов - Осел у ямы порока
На этот раз со мной разговаривал милицейский капитан. Презрения в нем ко мне было больше, чем в старшем лейтенанте ровно на одну звездочку и потому он меня даже взглядом не удостоил, вопросы задавал без зрительного контакта. Выслушивая его вялый спрос, я стал пугаться дальнейших мытарств на казенных квартирах, однако мне в очередной раз повезло. На вопрос милиционера о том, где я провел предыдущие сутки, я пылу разговора назвал фамилию Афанасия Григорьевича. Капитан сразу заинтересовался и вскинул на меня взор, уточнив при этом:
– А уж не работает ли твой этот Афанасий Григорьевич в юридическом колледже?
– Точно там и работает, – обрадовался я своему знанию.
Милиционер покачал головой и стал куда-то звонить.
Альбертыч приехал за мной где-то через час опознал меня в обезьяннике и вывел на волю. На улице уже вечерело. Рассказав свои похождения, я понял с помощью железной логики моего друга, что злую шутку сегодня утром со мною сыграло расписание московских пригородных поездов. Вот ведь взяли моду не на всех остановках останавливаться. Всё выбирают чего-то. На этой станции буду останавливаться, на этой не буду. У них все не как у нас. Вот наш автобус на каждой остановке, будьте любезны, а здесь сплошное безобразие. Не проскочи электричка нужную платформу, и не парился бы я сегодня за решеткой. Альбертыч меня, как раз у платформы этой всё утро и ждал. Афанасий его оттуда еле увел. С одной стороны Григорич неправильно сделал, а с другой стороны мне его совсем не с руки ругать. Ведь если бы не его широкая известность среди почитателей юридического образования, то сидел бы я ещё неизвестно сколько под московскими запорами. А стоило его имя упомянуть и вот на тебе, на его бывшего студента нарвался. Везет всё-таки ученым людям: все их знают и уважают. Вообще, уважение к человеку это великое дело. Вот у нас в деревне живет знатный плотник – дядя Леша Хромой, редкого таланта человек и, конечно же, как все талантливые люди не без недостатков. А недостаток-то у большинства деревенских плотников в принципе-то один – пьют они заразы по черному. Вот и дядя Леша такой. Да ладно бы только пил. А то ведь пьет до упаду. Где пьет там и падает, но не просто падает, а любит он еще перед падением права покачать. Ой, как любит. И если бы не уважение к нему великое в пределах нашего района, то давно бы ему головы не сносить, а при уважении дядя Леша жив и здоров. Даже более того, он вне дома редко ночует. Всегда его кто-нибудь, к избе подтащит. Буквально на той неделе мне Тодор рассказывал, как дядя Леша с молодняком поспорил. Те ведь к уважению не привычные, а он своего требовать стал. Чуть-чуть до мордобоя оставалось, но мимо шли солидные мужики и уважение дяде Леше оказали, прогнав, прочь юных шакалят. Вообще уважение великое дело. Обо всем этом размышлял я в крепкой расслабухе на переднем сидении автомобиля Альбертыча, выслушивая при этом нотацию о недопустимости выходить в люди без документов.
К встрече с подозреваемым на вокзале мы готовились у Афанасия Григорьевича, но исключительно на сухую. Альбертыч решил к этому этапу друга не привлекать, чем его и крепко обидел. Только следователь на эту обиду особо внимания не обращал, а повернул её как-то в нужную сторону. Как он это сделал я даже, и описать не могу. Короче, пошли мы на встречу одни. Встреча состоялась точно по сценарию преступника и так расстроила Альбертыча, что он со мною весь вечер не разговаривал, да и не только со мною, он Афанасию ни полслова не сказал, только выпивал налитое молча и всё.
33
Вернулись мы в наш тихий городок на следующий день уже ближе к обеду. Что уж там сказал Слава-Женя Альбертычу, не знаю, но мой напарник изменился очень. Совсем другой человек стал. Со мной и наутро разговаривать перестал, на вопросы не отвечает, ну просто беда. Молчал он всю ночь, всю дорогу, да так серьезно молчал, что поговорить с ним никакой возможности не было. Еще на выезде из столицы следователь позвонил Николаю Алексеевичу на «Хмельную Забаву», тот оказывается, уже вернулся восвояси. Они кратко оговорил место встречи, при этом Альбертыч не проронил ни ползвука о результатах нашей миссии. Местом для встречи был выбран рабочий кабинет директора. Меня к встрече не пригласили. Вот она благодарность за проделанную работу. Я, практически жизнью рисковал, ну уж если не жизнью, то здоровьем уж точно, а как дело до доклада дошло, так меня сразу в сторону. Не справедливо. Вот оно очередное доказательство того, что в жизни правды нет.
– Ты здесь посиди, – мрачно сказал Колчинский, когда мы подкатили к проходной комбината. – Я сейчас быстро доложу ему всё и тебя домой в Копьево отвезу. Подожди. Я быстро.
Я ещё по дороге хотел обидеться, и отказаться от каких либо услуг следователя в родных пределах, но уж больно он мне строго свою услугу предложил, и пришлось мне его предложение безмолвно принять. Однако сидеть одному в машине было скучно. Сначала я хотел пройти в караулку к своим коллегам охранникам, но вспомнил, что как раз сегодня была моя смена, и стало мне стыдно за свое отсутствие на рабочем месте. С людьми сейчас в охране плохо было, и маются они там без меня по полной программе в неполной численности. Короче, неудобно мне стало товарищам своим в глаза смотреть. Ладно, в машине посижу, в одиночестве поскучаю, не велик барин. Вот только надо было Альбертычу сказать, чтобы он замял как-то мой сегодняшний прогул по независящим от меня обстоятельствам. А то ведь всё равно на работу придется идти да глаза в пол перед начальником опускать в стыде и страхе. Может сам догадается? Хорошо бы догадался, и стало бы у меня одной жизненной проблемой меньше. Только вот чего теперь говорить «если бы» да «кабы», не попросил вовремя о себе позаботиться, теперь остается только терпеливо ждать. Не догадается он. Сам о себе не позаботишься, и никто о тебе не позаботиться не захочет.
Вышел Колчинский минут через сорок. Молча запустил мотор и повез меня к дому. Опять он всю дорогу молчал и заговорил только у моей калитки.
– А ты Андрей с кем здесь живешь? – спросил меня Альбертыч, уже крепко пожимая на прощание руку.
– Один живу.
– А может выпить нам с тобой понемножечку с устатку, – вдруг неожиданно предложил следователь. – А то ведь я тоже один живу, и на работу мне сегодня идти совсем не хочется. Завтра работать начну. Отгул у меня. Кстати, тебе на работу через два дня. Алексеевич все устроит. Я договорился. О работе не беспокойся, там у тебя все нормально будет. Так, чего вмажем за завершение нашего дела? Или как?
Я на предложение, неожиданно даже для самого себя, радостно согласился, не хотелось мне тоже сейчас, совсем одному оставаться да и успел я привыкнуть к Колчинскому за последние дни. Только вот дома у меня никаких угощений не было и пришлось нам сперва к поселковому магазину подскочить. Когда все заготовительные хлопоты закончились мы сели к недавно срубленному мною из досок столику в тени пожилой яблони. В доме нам чего-то сесть не захотелось, а направление ветра сегодня способствовало приятному отдыху на зеленом лоне природы. Только отдыхать вдвоем у нас получилось весьма недолго. Не успели наши стаканы торжественно отзвонить завершение первого тоста, жалобно заскрипела калитка, и под сенью яблони явились Кокос с Тодором. Как они узнали, что мы решили что-то разлить, неизвестно? Кроется здесь какая-то великая тайна, на разгадку которой я даже в самых отчаянных мечтах не осмеливаюсь. Был у наших копьевских мужиков сверхъестественный нюх на выпивку. Ни один экстрасенс им в подметки не годится. Вот где практически непаханое поле для исследований удивительных способностей человека. Много теряют ученые, изучая удивительные свойства человеческого мозга в новейших лабораториях. Не там загадки природы кроются. В Копьево всей науке ехать надо. Вот где чудеса, так чудеса творятся. Еще не один человек в деревне не выпивал второго стакана без присутствия Кокоса с Тодором. Многие хотели, но никто не смог. Вот они чудеса, наяву очевидные, а в понимании невероятные.
Мужики осторожно подступились к нам, и Тодор сразу же с улыбкой сделал вежливое вступление:
– Вот ведь ядрёна кочерыжка, в глотку бы кому её засунуть, как оно всегда получается. Поспорили мы с Кокосом, про тебя Андрон, дескать, дома ты или нет ещё. А ты вот он тут значит, хрен тебе под печенку. Пропадал ты, в общем, где? А то значит, вчера заходили, и тебя нет. У вас чего праздник, какой или так между делом встретились? А мы вот тут с Кокосом мимо шли по случаю. Вот ведь какие случайности в жизни встречаются.
– Вот, что мужики, – прервал пламенную речь Тодора Альбертыч, – нам одной на четверых явно мало будет, потому сгоняйте-ка еще за парочкой.
Следователь сразу же присовокупил к предложению две сотенных бумажки, чем несказанно удивил моих односельчан и Тодор озаренный удивленным взором своего друга ринулся в сторону магазина.
