Диана Бош - Все совпаденья не случайны
Майор с тревогой проследил глазами траекторию движения палки и поспешно подписал пропуск.
– Спасибо, можете идти, вы нам очень помогли, – пробормотал он дежурную фразу. Затем, поскольку бабка не сдвинулась с места, поднялся, подхватил ее под локоть и, рассыпаясь в любезностях, вытолкал за дверь.
– Веселенькое начало дня, – пробормотал он, тяжело опускаясь в кресло. – Особый контроль начальства за расследованием, известие о самоубийстве Геннадия, полусумасшедшая старуха… Хорошо бы, на том вся суета и закончилась, иначе сумасшествие начнется уже у меня.
Кажется, он произнес последнюю фразу излишне раздраженно и громко, потому что возникший вдруг на пороге покойный таксист Геннадий с укором уставился на него. Лямзин перекрестился и прошептал:
– Началось…
– Здравствуйте, – глухо заговорил дух умершего, – мне нужен Эдуард Петрович Лямзин. Вы будете?
– Я… буду… – глупо улыбаясь, пробормотал Лямзин. – А мне сообщили, что вы эээ… того, покойник. Простите.
– Мы с Геной близнецы. Были. – Парень нервно сглотнул. – Мне сказали, вы можете объяснить, что заставило брата свести счеты с жизнью.
– О, господи! – Лямзин вытер испарину со лба. – Как же вы похожи, я уже в собственном рассудке усомнился.
– Да, нас всегда путают. Путали. – Посетитель постарался сдержать слезы. – Не могу привыкнуть к тому, что его больше нет. Гена всегда был слишком нервным и ранимым, я чувствовал, что когда-нибудь это случится.
Он вдруг побледнел и схватился за сердце, размахивая рукой в попытке нащупать стул.
Лямзин вскочил, подхватил оседающее тело и, распахнув дверь, заорал в коридор:
– Вера! Кто-нибудь! О, черт… Принесите воды! И капли сердечные захватите, у меня посетителю стало плохо!
Майор расстегнул ворот рубахи мужчины и замахал перед его лицом газетой.
Вокруг них засуетились выбежавшие из соседних кабинетов сотрудники. Дознаватель Вера Максимова одновременно умудрялась орать в трубку, вызывая «Скорую», и капать капли в стакан с водой.
После того, как «Скорая помощь» уехала, позвонил Плановой.
– Давай-ка ко мне сейчас. Срочно.
Лямзин поднялся в кабинет к начальнику, и тот без предисловий подвинул к нему лист бумаги:
– Я для тебя список лиц, обладающих способностью к гипнозу, подготовил. Среди них известный психотерапевт и гипнолог профессор Павел Львович Примак, мой хороший знакомый, можешь обратиться к нему за консультацией от моего имени. Что у тебя за версия?
– Предполагаю, что преступник, которого мы ищем, обладает гипнотическими способностями. Хочу проверить.
Плановой молчал, задумчиво крутя в руках карандаш, потом встал и, налив воды в стакан, жадно выпил.
– Ты же понимаешь, что его может в списке и не оказаться? – произнес полковник, вытирая губы рукой. – Нет резона преступнику о своих способностях властям сообщать.
– Я понимаю, шанс невелик. Но все-таки мне кажется, я должен проверить. Шкурой чувствую – что-то в этой версии есть.
– Интуиция? Ладно, пробуй. Даю два дня.
Лямзин заперся у себя в кабинете и принялся изучать список, делая пометки на полях.
Потом снял трубку телефона, позвонил профессору Примаку и договорился о встрече на следующий день.
Уже дома, достав с полки книгу по криминалистической психологии, Лямзин улегся поудобней на диван и открыл томик на главе о серийных убийцах. От первой фразы типового портрета – «большинство серийников принадлежат к белой расе» – особого толка не было – в России и так большинство населения белые. Вот если бы было наоборот! Зато следующая – «половина из них профессиональные военные и медработники» – давала какую-то пищу для размышлений. Лямзин задумался и начал механически грызть карандаш, вспоминая показания свидетелей. Кажется, где-то что-то проскальзывало в показаниях свидетелей о военной выправке…
Майор потянулся к торшеру и включил свет.
«Иногда такие убийцы озлоблены против всех женщин и даже против общества в целом, ведут замкнутый и уединенный образ жизни, проживая либо с родителями, либо одиноко…»
Лямзин потер переносицу и зажмурил глаза – сказывалась усталость, накопленная в течение напряженного трудового дня. Он встал, принял контрастный душ, отфыркиваясь и вдохновенно вопя под струями холодной воды, потом, толком не вытершись, прошлепал на кухню и налил себе крепкого чаю. С чашкой устроился полулежа на диване и, прихлебывая, принялся читать дальше.
«Характерно, что у серийных убийц не наблюдается пристрастий к алкоголю и наркотикам. Выдающийся специалист в области биоэнергетики, заведующий кафедрой биофизики Казахского университета В.М. Инюшин объясняет это так: «Гормональные вспышки, которые происходят у них при актах насилия, усиливают их психоэнергетику. Хищник, уничтожая жертву, выделяет из нее биоплазмоид, поглощает его, резко увеличивая свой биоэнергетический потенциал. Это колоссальная энергия химического типа, она питает организм преступника, но разрушает его личность. Такого рода химическая подпитка – замена наркотиков и алкоголя…»
Книга выпала из руки и шлепнулась на пол с громким стуком, но что не помешало Лямзину продолжать спать. Снились ему безжалостные глаза, в упор глядящие на него, и лицо мужчины, постепенно превращающееся в маску зверя.
На следующий день профессор Примак ждал майора у себя дома, на проспекте Вернадского.
– Проходите, молодой человек, на кухню, я как раз собрался пообедать. Не откажите, составьте компанию. Попробуйте вот икорку, очень рекомендую. Водочки?
Лямзин быстро прикрыл рюмку рукой.
– Простите, на службе. Не могу. А вот скажите-ка, Павел Львович, владеющий гипнозом серийный убийца насколько возможное явление?
– Видите ли, всем серийникам в той или иной степени присуща способность манипулировать людьми. Когда им нужно, они умеют быть обаятельными и внушать жертве полное доверие. Иначе как бы они добивались, чтобы жертва безропотно следовала за ними туда, куда им нужно? Так что и наличие более значительных гипнотических способностей вполне возможно.
– Преступник, розыск которого веду я, подходит под описание типичного серийного маньяка, но некоторые его поступки категорически выбиваются из общей картины.
– Типичного… – Профессор коротко хохотнул. – Ну, вы меня, батенька, рассмешили. Нет, конечно, есть определенные общие черты, но эта типичность только подчеркивает исключения из правила. Живущий двойной жизнью преступник умело носит маску нормальности и, если нужно, демонстрирует вполне приличное и даже образцовое поведение. Но! Типично для серийника иметь не слишком высокий социальный статус и уровень образования, однако, тем не менее, история знает Теда Банди. Тот был не только галантен и красив, но еще и высокообразован! Занимался политикой, написал пособие по защите от изнасилований, получил заочно степень доктора философии и открыл частную практику психотерапевта. Кто бы мог подумать, что он – безжалостный убийца, изощренно истязавший своих жертв?! Попался случайно – был задержан за нарушение правил дорожного движения. Или другой пример – Анатолий Оноприенко убивал за одно нападение группу людей, тогда как серийники редко совершают более одного убийства за раз. А вы говорите – типичный… Расскажите-ка мне подробнее о вашем преступнике. Что навело вас на мысль о том, что он владеет гипнозом?
Выслушав внимательно Лямзина и поразмышляв немного, Павел Львович сказал:
– Эти случаи весьма условно можно отнести к серийным убийствам, но в то же время у преступника определенно имеются психопатические черты. Знаете что, молодой человек, я вам сейчас черкну телефончик, а вы не стесняйтесь, позвоните. Алексей Голубев – мой ученик, вел сеансы группового гипноза, накопил немалый опыт и большую базу данных. В особо сложных и интересных случаях он практиковал и регрессивный гипноз, выясняя причины, в том числе и события из детства, которые повлияли на психику его подопечных. Пообщайтесь. Если это вам поможет, я буду рад.
Глава 15
Говорят, перед смертью человек успевает просмотреть всю свою жизнь. Лишь пары секунд хватает, чтобы гаснущее сознание, сжав пространство и время, перенесло мгновенно в детство, в юность, дало возможность заново пережить взлеты и падения, вспомнить запах победы и вкус поражения.
За два шага до смерти надежда все еще не покидает человеческое существо, мозг начинает работать с лихорадочной быстротой, генерируя варианты спасения и отбрасывая мертворожденные, а секунда замедляется так, что можно увидеть полет пули и успеть отступить. Только бы не растеряться в последнее мгновенье и сделать единственно верный шаг…
Это было ошибкой Эльзы – спросить, за что Стас ненавидит ее. Тот встрепенулся, словно вспомнил о невыполненном долге, его волнение сразу испарилось. Мужчина опустил руку в карман, и вот теперь она стояла и смотрела, как медленно, очень медленно, будто в замедленной съемке, появляется из кармана леска и свивается в удавку-петлю.
