Александр Скрягин - Тайная геометрия
Парадное крыльцо «Топологии» встретило майора безлюдьем.
Знакомый пожилой охранник в стеклянной будочке у никелированной вертушки не стал смотреть на развернутое майором удостоверение. Он сразу нажал укрепленную под столом педаль, снимающую тормоз с вертящегося заграждения. Пригнувшись к полукруглому окошечку, немолодой страж поднес деревянную ладонь к клочковатым бровям и произнес: «Здрассс… Прошуссс…»
Легкая конструкция лестницы начиналась посередине просторного вестибюля и поднималась куда-то в головокружительную высоту. По форме она напоминала вывернутую в суставе ногу гигантского кузнечика.
Ефим поставил ботинок на ее узкую ступень, поднял голову вверх, и тут же увидел на висящей в воздухе промежуточной площадке белые туфли на высоких каблуках, выше – женские ноги в светлых чулках, и еще выше – подол легкого желтого платья.
Еще не видя лица, Мимикьянов уже понял, это – она.
Со второго этажа спускалась, неторопливо переставляя туфли, Ангелина Анатольевна Рогальская, пресс-секретарь генерального директора «Топологии».
Ефим все про нее знал.
И то, что не слишком умна. И то, что по-женски упряма и мелко расчетлива. И то, что, несмотря на свой околобальзаковский возраст, очень хочет затащить неосторожного простака в ЗАГС.
В конце концов, она даже не была красивой. Глаза слишком близко посажены, скулы широкие, разве что большие очки придавали ей какой-то стрекозиный шарм. Но, когда она их снимала – и смотреть особенно не на что!
Все видел и во всем отдавал себе отчет опытный и хитрый майор Мимикьянов. И все же, все же, – ничего не мог с собой поделать. Одного взгляда на Ангелину Анатольевну хватало Мимикьянову, чтобы забыть о самых неотложных делах. А, уж после того, как он проводил ладонью по ее гладкой руке, теплой ткани платья, или нейлону чулка, события начинали катиться неуправляемой лавиной. Всегда в одну и том же направление. Вслух о котором порядочные люди не говорят. Место и время – препятствием не являлись.
Похоже, Ангелина Анатольевна испытывала тоже самое.
Она также понимала про Ефима все. То есть, отдавала себе отчет, что превратить Ефима в законного мужа, безусловно, не удастся. И близкие отношения с ним отпугивают от нее потенциальных претендентов на роль супруга. Но, как и Ефим, она ничего не могла с собой поделать.
Вот и сейчас, заметив друг друга, они устремились навстречу, словно две капли ртути.
– Ефим, ты как здесь… Что-нибудь случилось?.. Почему ты не… По работе?… – растерянно забормотала обычно ничем не смущаемая пресс-секретарь генерального директора.
– Я… Да… Ничего не случилось… По работе… Пойдем… Куда-нибудь… – лепетал, так же в обычной ситуации не лезущий за словом в карман, бравый майор.
Его ставшая горячей ладонь сама собой легла на ее круглое плечо. Их тела, несмотря на то, что они стояли на открытой всем взглядам, висящей в воздухе насекомоподобной лестнице, притянулись друг к другу, будто намагниченные. Меж ними не пролез бы и волос.
Спустя еще минуту, они каким-то, неведомым им самим, образом оказались на втором этаже. В тесном тупичке у черной лестницы. И, хотя майор и пресс-секретарь каждую секунду рисковали быть увиденными сотрудниками «Топологии», что, безусловно, нанесло бы урон их служебной репутации, они стремительно двигались в известном направлении. Очень скоро их одежда пришла в беспорядок.
На десять с половиной минут окружающий мир перестала для них существовать.
Через двенадцать минут, Ангелина Анатольевна, опустив розовое лицо и, засунув руки под платье, приводила в порядок чулки и что-то еще, а, переводящий дыхание майор занимался брюками.
– Господи, ну, мне же надо идти!.. Ну, меня же генеральный срочно в пресс-клуб Дома ученых послал… – тихо бормотала Ангелина Анатольевна. – Пресс-релиз о нашей работе отвезти… А, я тут… я же опоздаю…
– Ничего, Аня, ничего… скоро обед… там сейчас никого… успеешь… – сбивчиво успокаивал ее майор, ловя себя на том, что отпустить женщину от себя у него не хватает сил.
Ему пришлось собрать всю свою волю, чтобы вместе с Рогальской выйти из тупичка в коридор. И то! Был момент, когда ему показалось, всей этой воли ему не хватит. Они снова втиснутся в пенал у черного входа, и их одежда опять примет неподобающий вид.
Но Ефим все-таки справился. Он оторвался от пахнущей орхидеей женской Вселенной, и даже нашел в себе силы, отстранившись от нее на огромное, – почти в ладонь! – расстояние, повести пресс-секретаря по длинному коридору к главной лестнице.
На площадке второго этажа они расстались. Ангелина Анатольевна, нетвердо ступая дрожащими ногами, пошла вниз по лестнице, чтобы отправиться в пресс-центр. А чудом не побежавший за ней майор отправился на третий этаж. Там находился кабинет генерального директора научно-производственного объединения «Топология» Ильи Сергеевича Лисоверта.
Секретарша приемной Полина Аркадьевна оторвала от компьютерной клавиатуры полное бархатное лицо и взглянула на майора вопрошающе.
«Вот на кого работает косметическая индустрия планеты. Тайна бурного роста парфюмерной промышленности раскрыта!» – сказал себе Мимикьянов, а вслух произнес:
– Я Илье Сергеевичу звонил. Он меня ждет.
Секретарша никак не отреагировала.
– И прошу вас, вызовите, пожалуйста, к Лисоверту, начальника службы безопасности Грибкова. С Ильей Сергеевичем согласовано, – добавил майор.
– А пресс-секретаря вызывать не надо? – уставившись на экран компьютера, невинным тоном спросила хозяйка начальственной приемной.
Каким-то колдовским образом Полина Аркадьевна знала все, что происходит в «Топологии». В любую секунду и в любой точке. Даже, например, в глухом, тупичке на втором этаже у черной лестницы.
– Ангелина Анатольевна уже полчаса, как по поручению генерального директора отбыли в пресс-клуб, – твердым голосом заверил Полину Аркадьевну майор.
– Да? – по-прежнему не смотря на Ефима, вздернула подведенные брови всеведущая секретарша. – Так уж, и полчаса? Так уж, и в пресс-клуб? А, по-моему, еще три минуты назад она находилась у нас в здании. На втором этаже. У черного входа. Наверное, составляла пресс-релиз для городских средств массовой информации. Ответственная женщина. Только о работе и думает. За что ее Илья Сергеевич и ценит, – с искренней женской доброжелательностью произнесла она.
Майор полез было за словом в карман, но ничего там не нашел. Тогда он решил не продолжать глупый разговор и шагнул к обитой кожей директорской двери.
– Проходи, Ефим Алексеевич! – громко произнес Лисоверт, легко поднимаясь из-за стола. – Грибкова кликнуть?
– Да, я Полине Аркадьевне уже сказал. Она его ищет, – пожимая протянутую руку, ответил майор.
– Ну, раз Полина ищет, то – найдет, – кивнул директор.
Илья Сергеевич был высок ростом, худощав и слегка сутул. Он походил не на директора института, а на седого токаря, которому доверяют обработку самых ответственных деталей.
Воротник его темных рубашек никогда не застегивался: галстук Илья Сергеевич надевал в редчайших случаях. А вместо официального пиджака почти всегда обходился длинной вязаной кофтой с обвисшими карманами.
Как-то жена заказала ему очки в модной узкой оправе. Но даже они не предали его лицу интеллигентной сладости. В этих дорогих очках он стал еще больше походить на немолодого кадрового рабочего-станочника с машиностроительного завода. Не знающий Лисоверта человек никогда бы не подумал, что перед ним доктор наук, математик-теоретик, всю жизнь державший в руках только один инструмент – шариковую ручку.
Мимикьяноа знал: директор-практик из математика-теоретика получился не плохой. Во всяком случае, несмотря на шторма, бушующие в макроэкономике, «Топология» все-таки держалась на плаву, и тонуть, как многие родственные организации, не собиралась.
– Илья Сергеевич! К вам Грибков! – виолончельным голосом Полины Аркадьевны произнес динамик внутренней связи.
– Вот и начальник службы безопасности, – удовлетворенно произнес Лисоверт.
Дверь кабинета отворилась, и на пороге появился небольшого росточка ладно скроенный светловолосый человечек с круглым лицом – начальник службы безопасности «Топологии» Леша Грибков. Обычно такие должности, особенно на предприятиях с секретной продукцией, занимают бывшие сотрудники силовых ведомств – отставники федеральной службы безопасности, органов внутренних дел или армии. Грибков происходил из контрразведки Черноморского флота, откуда был уволен по сокращению личного состава пять лет назад.
– Илья Сергеевич! – вытянувшись по стойке смирно, отрапортовал бывший моряк. – Прибыл по Вашему распоряжению.
Лисоверт махнул рукой, дескать, не надо кричать, проходи.
Получив разрешение, начальник службы безопасности подошел к Мимикьянову и сунул ему для рукопожатия маленькую крепкую ладонь.
