Екатерина Лесина - Тайная страсть Гойи
Макс заржал.
Варвара скривилась.
— Идем. — Гошка удержал Алинину руку на своем локте. — На самом деле Варька незлая. Характер у нее, конечно, не сахарный, да еще все на нервах. Стас ведет себя так, будто бы уже стал хозяином в доме. Варьку это бесит. Женька не лучше.
— А ваша сестра… Какие у нее были отношения с Мариной? — поинтересовался Макс.
Он шел неспешно, не отказывая себе в удовольствии полюбоваться местными красотами. А посмотреть было на что.
Белизна и золото.
Золото и белизна.
Витражи. И разноцветные солнечные блики, которые расползались по полу. Картины. Мебель, если не старинная, то сделанная по образцу. Изнутри дом походил на дворец еще сильней, чем снаружи.
— Да обыкновенные. Как у нас всех. Вооруженный нейтралитет. Хотя… — Гошка толкнул узорчатую дверь. — Проходите… Это комнаты для гостей. Надеюсь, вам будет удобно? На втором этаже живут хозяева. Маринины комнаты я трогать запретил.
— И как, послушались?
— Я могу заблокировать кредитки, — спокойно сказал Гошка, — поэтому да, послушались. И еще, давайте кое-что проясним сразу. Марина была женщиной со сложным характером. Вспыльчивая. Нервозная… В последнее время особенно нервозная.
Он расхаживал по комнате, Алина же с недоумением оглядывалась вокруг.
Неужели, она и вправду будет жить здесь? Маленькая, но уютная гостиная. Стены, обшитые вишневыми панелями. Настоящий камин, по летнему времени скрытый за ширмой. Невысокая мебель, обтянутая полосатой тканью…
Будто это не жилая комната, а очередная декорация.
— У нее развилась настоящая паранойя… — продолжал Гошка.
— По поводу?
Макс обстановкой то ли не впечатлился, то ли привык бывать в подобных местах. Он упал на диванчик, вытянул ноги, поскреб коленку…
— Марина решила, что Стас ей изменяет. Сначала уволила всех горничных моложе сорока… Конечно, не из-за возраста, нашла к чему придраться, но все прекрасно понимали, в чем дело. Потом она фактически запретила ему покидать дом.
— Это как?
— Обыкновенно. Все, что нужно, доставляли сюда. А если Стас куда-то и выезжал, то только в обществе Марины… — Гошка усмехнулся. — Мне кажется, она помнила, как изменяла отцу…
— А она изменяла?
— Да. — Ответ сухой и нервный. — Марина была очень темпераментной женщиной. И, да, одно время у нас был роман. Это не совсем этично по отношению к отцу, только Марина… она была особенной, от нее исходил какой-то природный, животный даже магнетизм.
Рассказывая, Гошка нервничал.
Он старался казаться спокойным, и голос его звучал ровно, отстраненно даже, только пальцы выдавали волнения. Они то вздрагивали, то цеплялись за пуговицу пиджака, дергали ее, отпускали, чтобы найти следующую…
— А я был зол на отца. Сначала он от нас избавился ради Марины, потом вернул, но посадил на поводок. Меня вроде бы на фирму устроил, только я бы и сам устроился. Я хотел свое дело открыть. Просил денег, в долг просил, и не такую уж большую сумму, но отец не дал. Сказал, ни к чему конкурентов плодить… И главное, потом мне в кредитах отказали. Я в семь банков обращался и везде получил отказ. Как же, везде знакомые папаши… Пришлось идти к нему работать, вроде как на семью, а выходило, что на него с Мариной. Нет, он без устали повторял, что когда я опыта наберусь, то он полностью отойдет от дел, передаст фирму… Некоторое время я даже верил. Наивен был. А потом осознал, что, пока отец жив, мне фирмы не видать. Про завещание, скажу наперед, никто не знал. В общем, у меня скопилось достаточно обид, чтобы не отказаться от ее предложения, хотя бы чтобы отцу отомстить.
— Не испугался?
— Чего?
— Ну… — Макс провел ногтем по гнутому подлокотнику. — Это ведь по-всякому повернуть можно было… К примеру, обвинила бы тебя в изнасиловании.
Гошка вздохнул. И сел в кресло.
— Да, поначалу я и решил, что она просто хочет выставить меня, но потом… Марина задыхалась в этом доме. Он для нее клеткой был. И отец мой, он не уставал повторять, что Маринку вытащил из такого дерьма, о котором и вспоминать неохота. Он и меня-то этими разговорами достал неимоверно, что уж про нее говорить?.. Маринка бы ушла, если бы не контракт. Понимала, что дернется, и окажется на улице. А она привыкла к роскоши. В общем, мы поладили. Мстили папаше, он и не догадывался, думал, что если она тут сидит, то и изменить не может. Знаешь, теперь понимаю, насколько они похожи… Папаша тоже всю прислугу мужского полу рассчитал. Дошло до того, что в доме работали семидесятилетние старики… Не важно. Главное, что, как ни странно, мы с Маринкой ладили.
— А наследство?
— Наследство, — протянул Гошка. — Наследство — это такое дело, тут уж, как в пословице, дружба дружбой, а деньги врозь. Марина, как завещание зачитали, так сразу себя владычицей морскою вообразила. Выставила меня, Варьку с Женькой… Суд. Скажем так, шансы у нас были неплохие, хотя процесс я затеял исключительно ради мирового соглашения. Маринка, при всей своей вспыльчивости, вовсе не была дурой. Как отошла от первой эйфории, так и сообразила, что сама она с отцовскими делами не управится. Нет у нее ни знаний, ни опыта, а без знаний и опыта весь этот бизнес растащили бы за год или и того меньше. Она все поняла…
— А вы?
— Я это изначально понимал, более того, скажем так, у меня было чем воздействовать на Марину, поэтому за себя я не боялся… Как бы там ни было, мы довольно быстро нашли с ней общий язык.
— Судебные разбирательства, насколько знаю, тянулись около двух лет, — заметил Макс.
Он изредка бросал взгляды на Алину. А она… Она чувствовала себя неуютно в этом доме. В этом наряде.
Будто в перьях ее изваляли, честное слово.
— Не со мной. Мы договорились в течение пары месяцев, и Варваре сразу были предложены неплохие условия, как и Женьке, но им тогда показалось мало. Вообще-то, им и сейчас кажется, что тогда я их обманул… Они думают, что судом получили бы больше.
— То есть мировое соглашение подписывать они не хотели?
Алина подошла к окну. Ее маневр остался незамеченным, мужчины были слишком увлечены разговором, Алина же в подобных беседах ничего не понимала. Какая разница, были довольны сестры Егора или нет? И вообще…
— Не то чтобы вовсе не хотели, Варвара и Женька привыкли тратить без оглядки, а тут оказалось, что никто не собирается гасить их долги, и счета сами собой не пополняются. И вообще без денег они никому особенно не нужны… У Варьки еще были какие-то поклонники, кажется, она даже замуж собиралась. Но как-то не сложилось, то ли сама ушла, то ли жених сбежал, сообразив, что не сумеет содержать Вареньку.
Окна выходили на сад, должно быть, эта его часть располагалась за домом. Алина смотрела на зелень газонов, идеальных, расчерченных желтыми дорожками, на кусты, на редкие деревья с шарообразными кронами. И почему-то благостный этот пейзаж навевал тоску.
— Когда вопрос встал ребром, сестрички обратились ко мне, хотя до этого дня не разговаривали даже. Считали предателем.
Варвару она увидела издалека, сложно было не заметить яркое пятно на этом зеленом полотне. И Алина не собиралась следить, это не в ее характере, но смотреть больше было не на что. Варвара шла по дорожке быстрым шагом и разговаривала по телефону. Она остановилась на перекрестке, огляделась, махнула кому-то рукой…
— Марине не слишком хотелось делиться, но в отличие от девочек она была женщиной взрослой и разумной. Ее эта затянувшаяся тяжба не радовала. Как и тот факт, что длиться она может еще пару лет, да и для бизнеса это не слишком-то хорошо, появлялись некоторые затруднения. В общем, тогда мировое соглашение показалось нам оптимальным вариантом.
Варвара со злостью швырнула телефон на дорожку и даже пнула его.
Оглянулась.
И Алина отпрянула от окна, показалось — вдруг увидит, решит, что Алина подсматривает…
— Сначала, получив деньги, сестрицы вели себя вполне прилично, переехали жить сюда…
— А ваша мачеха…
— Отец оговорил в завещании, что дом принадлежит детям. И даже отдельно выделил средства на его содержание.
— Это нормально? — Макс по-прежнему не обращал внимания на Алину, как и его собеседник.
Она же, поколебавшись, вновь выглянула. Варвара никуда не исчезла. Она стояла на том же месте, и явно ждала кого-то, нервничала, оглядывалась…
Что с ней?
— Отец очень гордился этим домом. И считал, что семья должна держаться вместе. Но он ведь построен неудобно. От города далековато. Рядом — пара-тройка деревень и все… Девочки предпочитали жить в городе. У них есть квартиры, как и у меня, но…
Егор вздохнул:
— После мирового соглашения они решили переселиться сюда, в общем, оказалось, что квартиры их давно заложены и перезаложены… Не скажу, что Марина рада была. Она даже собиралась купить им новые…
