Деон Мейер - Пик Дьявола
— Нет, я вовсе не то…
— Мне плевать, что ты имел в виду, Джа-айми. С меня и одного раза хватит.
Гриссел круто развернулся на каблуках и зашагал к машине. По пути он уговаривал себя держаться. Он не может себе позволить ударить коллегу.
Он проехал через Дурбанвилль и очутился на шоссе, ведущем к аэропорту Фисантекрааль. Он никогда не понимал, почему эта часть провинции так уродлива и почему здесь нет виноградников. Заросли верблюжьей колючки, исполинские фиговые деревья да рекламные щиты, призывающие покупать дома в новых пригородных жилых поселках. Интересно, как Кейптаун вместит столько новичков? Дороги уже перегружены — час пик длится с утра до ночи, постоянные пробки…
Он свернул направо, на шоссе Р-312, миновал железнодорожный переезд и остановился на грунтовой дороге, которая уводила влево. Он увидел небольшую, написанную от руки вывеску: «Школа верховой езды «Хайгроув» — 4 км». Должно быть, убийца с ассегаем увидел вывеску в темноте и стал искать место, где он мог бы оставить машину. Интересно, насколько он был готов к долгой пешей прогулке?
Гриссел ехал медленно, пытаясь представить, что здесь можно разглядеть ночью. Немного. Поблизости не было никаких огней. Зато укрытие отличное; уродливые кусты сильно разрослись. Он остановился, проехав совсем немного, вынул мобильник и позвонил Кейтеру.
— Сержант уголовной полиции Джейми Кейтер, отдел особо тяжких преступлений.
— К чему столько шуму, Джейми?
— Э-э-э… Здравствуй, Бенни, — опасливо ответил Кейтер. — Да так, на всякий случай.
— На какой «всякий случай»?
— Ну… м-м-м… сам знаешь.
Гриссел не знал, но проигнорировал ответ Кейтера.
— Джейми, хочешь помочь?
— Конечно, Бенни!
— Позвони в метеослужбу аэропорта. Спроси, в какой фазе была луна в пятницу вечером. Была ли облачность или нет. Именно в ту ночь, конкретно с двенадцати до четырех.
— Узнать фазу луны?
— Да, Джейми. Ну, понимаешь — было ли полнолуние, убывающая луна и так далее.
— Ладно, ладно. Дошло, Бенни. Как только все выясню, сразу перезвоню тебе.
— Спасибо, Джейми.
Дороги уводили к другим небольшим фермам с нелепыми названиями. «Орлиное гнездо». Ни один орел и близко сюда не подлетит. «Суссекские холмы» — но ферма была расположена на равнине. «Живописный вид» — но вид открывался, прямо скажем, неприглядный. И наконец, «Школа верховой езды «Хайгроув». Будь он на месте преступника, он проехал бы чуть дальше поворота; возможно, прокатился бы по округе, изучил местность. А потом сделал бы разворот.
Именно так Гриссел и поступил. Примерно в километре от «Хайгроува» дорога обрывалась. Он остановился в двадцати метрах перед воротами и вышел из машины. Ветер трепал волосы. За воротами находился старый, заброшенный гравийный карьер — очевидно, им давно уже никто не пользуется. Ворота оказались заперты.
На месте преступника он оставил бы машину здесь. Вряд ли он захотел бы сворачивать на подъездную аллею к «Хайгроуву». Особенно если никогда не бывал здесь раньше. Ведь ты не знаешь, чего ожидать и кто тебя увидит.
Зазвонил телефон.
— Гриссел слушает.
— Бенни, это Джейми. Парень из метеослужбы сказал, луна в ту ночь была в первой четверти. Облачность нулевая.
— Нулевая?
— Совершенно верно.
— Спасибо, Джейми.
— Бенни, что еще я могу сделать? — жадно спросил Кейтер.
— Ничего не предпринимай, Джейми. Главное, ничего не делай.
Ясная ночь, луна в первой четверти. Ее света было вполне достаточно для того, чтобы ехать с выключенными фарами. Наверное, он припарковался здесь. Где-то неподалеку, ведь здесь почти никто не ездит, здесь тупик. Участок дороги до ворот был слишком твердым — отпечатков шин не видно. С другой стороны, увидев тупик, он наверняка развернулся. Гриссел побрел вдоль изгороди со стороны «Хайгроува». Он искал на песчаной обочине следы. Где убийца оставил машину? Скорее всего, вон там, где кусты верблюжьей колючки переросли ограду и склонились на ту сторону. Там, у самой ограды, тянется полоска песка, на котором растут пучки выгоревшей травы.
И тут он увидел следы — едва заметные отпечатки шин. А в одном месте он безошибочно определил, что машина ненадолго останавливалась.
Есть, попался, сволочь!
Гриссел медленно брел вдоль ограды, выстраивая в голове картину того, что здесь было. Убийца с ассегаем доехал до ворот гравийного карьера и там развернулся. После разворота машина должна была стоять капотом к повороту на «Хайгроув». Даже с выключенными фарами он прекрасно видел при лунном свете заросли верблюжьей колючки. Где-то здесь он съехал с дороги и подобрался к самой ограде. Открыл дверцу, поставил ногу на землю. Гриссел стал искать отпечаток ноги.
Ничего. Слишком тут много травы!
Он присел на корточки. Только один сигаретный окурок — вот и все, что ему нужно. Капельки слюны будет достаточно для анализа ДНК. Но он ничего не увидел. Только жирный черный жук деловито бегал в пожухлой траве.
Не вставая, он позвонил Кейтеру.
— У меня для тебя еще одно задание.
30
Гриссел знал по опыту: судмедэксперты подъедут не раньше чем через час, а то и два. А пока ему хотелось понять, по какому маршруту убийца с ассегаем двигался к дому. Перебрался ли он через ограду здесь, не зная, где находится жилой дом? Возможно, хотя маловероятно. Скорее всего, он шел по дороге и высматривал дом. С дороги заметнее свет фар приближающейся машины. Увидев машину или пешехода, убийца вполне успел бы нырнуть в тень.
Гриссел медленно побрел по дороге. Ветер задувал спереди и сбоку. Солнце светило ему в спину, подошвы хрустели по гравию. Он внимательно осматривал землю, ища следы. Хорошо! Здесь только он. Он идет по следу убийцы. Один. Он никогда не любил работать в команде. Лучшие свои расследования он провел в одиночку.
Сейчас его назначили руководителем следственной группы.
Яуберт скрывал алкоголизм Бенни от районного и провинциального начальства. Наверное, Матт не зря его прикрывает. Несмотря на то что в последнее время сменилось почти все руководство, в полиции как в деревне. Все всё обо всех знают.
Но почему? Может, Яуберт жалеет Анну? А может, хранит верность старому коллеге, который прошел вместе с ним огонь и воду? Получается, что они — последние два старых солдата, которые пережили все выходки старого режима и так называемые «позитивные действия» новой эры, направленные на ликвидацию последствий расовой дискриминации? Они выжили, ухитрившись при этом не вляпаться ни в политику, ни в коррупцию.
Нет. Все потому, что, кроме него, больше заступаться было не за кого. Сегодня утром он хорошенько рассмотрел своих сослуживцев. Они неплохие ребята — энергичные, молодые, умные, не боятся работы и не лишены честолюбия. Но у них нет опыта. За их плечами нет двадцати лет службы в полиции. Его назначили руководителем следственной группы потому, что он хоть и пьет, но еще крепко держится на ногах.
Но такое назначение — ни рыба ни мясо. И лучше ему хорошо справиться с заданием, потому что больше у него ничего нет. Последний пост в корале «Хайгроува».
Незаметно для себя Гриссел дошел до самой подъездной аллеи, ведущей к жилому дому. Никаких следов. Повернул на аллею. Теперь ветер дул ему в спину. Он знал, что дом находится в четырехстах метрах к северу. Интересно, сколько прошло времени, прежде чем собаки различили в ночной тиши шаги убийцы с ассегаем? Должно быть, услышав собачий лай, он остановился, сошел с дорожки и спрятался в таком месте, откуда был виден двор.
Конюшни впереди, слева. Там возился с вилами цветной работник. Он не заметил Гриссела. Гриссел пошел вперед и скоро увидел сам дом — он был теперь метрах в двухстах впереди. Он увидел место, где упала Лоуренс.
Залаяли собаки.
Он остановился. Работник поднял голову.
— День добрый, — настороженно поздоровался он.
— Добрый день.
— Чем я могу вам помочь, сэр?
— Я из полиции, — сказал Гриссел.
— Ах вот оно что!
— Просто хочу осмотреться.
— Хорошо, сэр.
Здесь начинался сад — живая изгородь и разросшийся кустарник; кусты давно не окапывали. Когда ночью залаяли собаки, убийца вполне мог спрятаться за живой изгородью. Крадясь за ней, он и подобрался ближе к дому. Отличный камуфляж! Гриссел прошелся по воображаемому маршруту, каким следовал преступник, ища следы. Прикинул на глаз расстояние до дома и набросал схему движения. Прячась за кустами, можно обойти весь двор кругом. Из-за кустов отлично видно женщину, которая вышла из дому в ночной рубашке, с пистолетом в руке. Можно видеть собак, которые надрывно лают в темноте. Теперь ты близко от дома, близко от нее. Ты не обращаешь внимания на ее крики: «Кто здесь?» Или, может быть, она пыталась угрожать: «Выходи, или я стреляю!» Ты ждешь, когда она повернется к тебе спиной, и тогда выпрыгиваешь из-за кустов. Хватаешь ее пистолет. Заносишь ассегай. Собака прокусывает тебе штанину. Ты лягаешь ее ногой.
