Фридрих Незнанский - У каждого свое зло
— А все равно вы меня не убьете, — благодушно отреагировал на это Чванов, сам удивляясь, что в нем совсем нет страха.
— С чего это такая уверенность? — усмехнулся незнакомец, взводя курок.
— Если бы вы хотели, то давно бы уже выстрелили, — мудро заметил Евгений Кириллович.
И тотчас же снова заработал увесистую оплеуху.
— Не спи, замерзнешь! — хамски подбодрил его незнакомец. — Итак, начинаю все сначала: на кого работаешь, гнида?
Оплеуха на этот раз была болезненная, она словно протрезвила Евгения Кирилловича.
— Работаю?.. На Леонида Алексаныча…
— Фамилия?
— Остроумов.
— Ну вот видишь, действует все же препаратик-то, — удовлетворенно хмыкнул мучитель. — Отлично. Так, а где живет этот твой Остроумов?
— Далеко, — погружаясь в какую-то зеленоватую толщу полусна-полуяви, дерзко сказал Евгений Кириллович. — Отсюда не видно.
— Снова в торец захотел?
— Ну, на Кипре. А иногда наезжает и в Москву…
— Уже лучше. — Незнакомец помолчал немного и тихо, внушающе, как гипнотизер, сказал: — Твоя задача — свести меня с ним.
— Он не любит встречаться с посторонними людьми.
— А кто тебе сказал, что я — посторонний? Со мной он встретится. Ладно, это мы еще обсудим. А теперь скажи-ка ты мне, голубь, вот что. Зачем тебе понадобились фотографии?
— Какие фотографии? — непонимающе переспросил Евгений Кириллович.
— Ну-ну, — неодобрительно сказал незнакомец. — Снова нарываешься, да? Вот эти вот фотографии. — Он вытащил из конверта, лежавшего в его кармане, один из слайдов, посмотрел на свет. — Так зачем?
В ответ — молчание.
— Зря ты эту молчанку затеял, — вздохнул незнакомец. — А хочешь, я сам за тебя скажу зачем?.. Ты, голубь, задумал своего хозяина кинуть. Угадал? Про пробный том-то, как я понимаю, это туфта, да? Главное, как грамотно этот гусь снимочек-то сфабриковал! Ну, при современной технике — это как два пальца об асфальт. Игорь Альфредович решил обуть тебя, но и ты тоже оказался не лыком шит. Заграбастал снимки, слупишь теперь с простофили Остроумова хорошие бабки — и свалишь. Прав я?
Препарат наконец окончательно подвел в ослабленных мозгах Евгения Кирилловича нужную черту.
— Да! Вы правы! Ну и что с того? — лениво согласился он.
— Так, ничего, — равнодушно проговорил незнакомец. — Только знаешь, хавка, в чем твоя ошибка? В том, что ты держишь за муфлонов всех, кроме себя. А так нельзя, голубь ты мой. Возьми хотя бы меня, к примеру. Я никогда, как ты, не крысятничал и людей на банан не натягивал, но кое в чем толк знаю. Особенно в таких гнидах, как ты, мешковина московская! Смазать бы тебе чердак, да нужен ты мне, это ты верно подметил. Короче, устроишь меня у себя на хате, понял? Со всеми удобствами, как в каком-нибудь восьмизвездочном отеле…
— Таких не бывает, — слабым голосом поправил своего похитителя Евгений Кириллович.
— А мне начхать! Я по заграницам не загорал, в отличие от тебя, гундос! Буду жить у тебя. А вякнешь кому или, не дай бог, ментам стукнешь… я тебя на ремешки для часов пущу. Улавливаешь мою мысль, гнида?
— Да пожалуйста, жалко, что ли, — отозвался Чванов заплетающимся языком. — У меня, между прочим, жизнь одна. Как и у вас…
На этот раз оплеуха была такой мощной и такой неожиданной, что Евгений Кириллович, взвыв, выплюнул на пол машины выбитый зуб.
— Это чтоб ты, козел, в другой раз слова выбирал! — сурово произнес незнакомец.
— Чего я сказал-то, — загундосил обиженно Евгений Кириллович. — Чего ты ко мне привязался-то? Хотел убить — ну и убивай. Я всего и сказать-то хотел, что все равно никому ничего не скажу…
— Конечно, ты ничего не скажешь, я и не сомневаюсь! Менты ведь не станут разбираться, кто из нас этого самого Решетникова загасил.
— А девка? — робко спросил Евгений Кириллович. — Она ведь жива осталась….
— А что девка, — равнодушно пробормотал незнакомец, заводя свои «Жигули». — Меня она не видела… Если только она знает, где ты живешь…
— Нет, нет, она не знает… — снова впадая в прострацию, прошептал Чванов. — Никто не знает!
— Ну вот и ладушки, — сказал незнакомец.
И вскоре машина, преодолев проселочную дорогу, выскочила сначала все на ту же раздолбанную бетонку, потом — на шоссе. А спустя еще минут пятнадцать они оказались в Москве. Дорогу до своего дома на Большой Грузинской Чванов показывал, что называется, на автопилоте. Его неудержимо клонило в сон, сознание туманилось все сильнее. Незнакомец помог ему выбраться из машины, и так, вдвоем, Чванов впереди, незнакомец, крепко держащий его под руку, — чуть сзади, они и прошествовали мимо лифтерши.
Едва Евгений Кириллович открыл дверь квартиры, незнакомец резко толкнул его в сторону дивана в гостиной, а сам деловито обошел все комнаты, тщательно осмотрел их и удовлетворенно кивнул.
— Все чисто.
— Слушай, — пробормотал Чванов, укладываясь на диване поудобнее. Веки теперь казались ему пудовыми, и у него уже не хватало сил держать их открытыми. — Слушай, Вася… зачем ты повез меня в лес-то? Разве нельзя было все… утрясти здесь?
— Это называется психологическое воздействие! — засмеялся незнакомец неожиданно. — Чтобы ты помнил.
— Ч-что помнил? — с трудом ворочая языком, спросил Евгений Кириллович.
— О том, что лес — он совсем недалеко. И если что — тебя там никто никогда не найдет, будь уверен.
— А-а-а, — протянул Евгений Кириллович с облегчением. — Вот теперь, слава богу, все понятно. — Вдруг он оторвал голову от валика, посмотрел на своего странноватого собеседника и прошептал: — Я все сделаю, командир! Что скажешь — то и сделаю! Потому что знаешь что? Потому что я жить хочу. Жить…
— Вот и прекрасно, — кивнул незнакомец. — Сделаешь все, как надо, — и живи, хоть ты и какашка.
— Я не какашка, — сказал Чванов, как ему показалось, очень гордо.
— Ладно, лежи. Я сейчас скатаю кое-куда, а ты спи, — проговорил незнакомец тихо. — Ключи я забираю с собой. Запру тебя с той стороны, хотя у тебя все равно до утра сил не будет дергаться, однако ж, как говорится, береженого и бог бережет. Ну а если попробуешь все-таки дернуться… В общем, не хотелось бы рассказывать тебе страшные истории на сон грядущий… Да! Вот еще что. Не вздумай звонить Остроумову! Я ведь все равно узнаю все, а если узнаю… — Он жутко ощерился, и Чванову, хотя он уже почти совсем отключился, снова стало необыкновенно страшно. И незнакомец, увидев этот страх в его мутных глазах, усмехнулся, не стал уточнять, что именно с Евгением Кирилловичем тогда будет, сказал только: — Короче, ты паренек неглупый, сам все понимаешь. Так что спи спокойно и не дергайся.
И, захватив пакет с книгами, незнакомец покинул квартиру уже ничего не слышащего американского гражданина Алекса Петерсена.
Начальник МУРа Вячеслав Иванович Грязнов прервал беседу с племянником, сделав предупреждающий жест: помолчи, мол, пока переговорю, и поднял трубку подающего уже третий сигнал внутреннего телефона.
— Товарищ генерал, — услышал он голос заместителя начальника убойного отдела, то бишь отдела, занимающегося расследованием убийств, — звоню вам напрямую, поскольку предупрежден о вашем особом интересе ко всему, что связано с пропажей книг у коллекционера Краснова. Сегодня в пятнадцать ноль-ноль по «ноль-два» позвонила гражданка Ухтомская Алла Валентиновна, медсестра районной поликлиники, сообщила на пульт оперативного дежурного о смерти своего сожителя, то есть, точнее, о том, что он убит при неизвестных ей обстоятельствах. Говорит, что потеряла на какое-то время сознание, а когда очнулась, то обнаружила своего этого… хахаля с размозженной выстрелом головой.
— Стоп, стоп! — вскинул руку Грязнов-старший, как будто собеседник мог видеть этот жест. — Что значит — потеряла сознание? С ней тоже что-то случилось? И вообще, какое отношение все это имеет к делу о пропаже книг, которым мы, кстати, не занимаемся?
— Я все понимаю, товарищ генерал, мы не занимаемся, но кто-то ж должен заниматься, верно? Мы же только расследуем факт убийства некоего Решетникова И. А. - по принадлежности, так сказать. Ну а попутно выясняется, что это убийство каким-то образом связано с тем, что у Решетникова была на сегодня назначена встреча с неким иностранным коллекционером книг.
Денис, не слыша ничего, но видя, как меняется с каждым мгновением дядькино лицо, весь обратился во внимание. Грязнов-старший снова сделал ему знак рукой — потерпи, мол. Спросил собеседника:
— Состоялась эта встреча?
— Пока этой темы мы толком не касались, — бодро ответила трубка, — но если вы считаете это срочным — могу выяснить прямо сейчас…
— Нет, слушай меня внимательно. Сейчас к тебе подойдет сотрудник детективного агентства «Глория», занимающийся кражей книг, Денис Андреевич… Если Ухтомская еще у тебя — задержи ее. Это дело на контроле в Генпрокуратуре… Поскольку убитый занимался перепродажей ценностей за рубеж, нельзя допустить незаконный вывоз книг, если таковой предположительно должен иметь место… А Ухтомская, скорее всего, может сообщить по этому поводу еще что-нибудь важное.
