Фэй Келлерман - Змеиный зуб
— А живет, наверное, в Уэст-Вэлли? — Мартинес скорчил гримасу. — Это же почти в пятидесяти милях отсюда.
— Нет, не в Уэст-Вэлли. Он живет в Палос-Вердес вместе со своей двадцатичетырехлетней женой Эмбер, четвертой по счету.
— А кто же мать Шона? — поинтересовался Декер.
— Лили Амос. Ей сорок лет, живет в Уэст-Вэлли-Эстейтс. Вот она-то как раз и является членом клуба.
Декер вспомнил об ориентировке, составленной Синди — член клуба, молодой человек, возможно подросток, импульсивный, не умеющий контролировать свои чувства.
— Ты выяснил, где он учится? — обратился лейтенант в Гейнору с новым вопросом.
— Само собой. В Уэстбриджском подготовительном колледже.
— Обожаю мальчиков в синих клубных пиджаках, — бросил Оливер. — Может, мне побеседовать с этим парнишкой?
— А какие у тебя для этого основания? — резонно заметила Мардж. — То, что он играет в теннис с Жанин Гаррисон? Если уж она к лейтенанту прицепилась вообще на ровном месте, то стоит ей узнать, что мы допрашиваем ее несовершеннолетнего партнера по теннису, — и она точно даст нам прикурить.
— Скажи, Фаррелл, а сколько времени миссис Амос живет по своему нынешнему адресу? — спросил Декер.
Гейнор перелистал записи.
— Шесть лет. А в клуб вступила пять лет назад.
— Хорошо. Думаю, у них с сыном уже сложился определенный распорядок дня. За выходные парень никуда от нас не денется, а в понедельник возьмемся за дело со свежими силами. — Декер повернулся к Уэбстеру — Мне нужен человек, который умеет говорить на жаргоне, распространенном среди студентов и выпускников Большой восьмерки. [12] Тебе это по силам?
— Я что-то не пойму вашей задумки, лейтенант, — ответил Уэбстер.
— Шон ведь играет в теннис, так? — стал объяснять Декер. — Его мать была членом клуба в тот период, когда Харлан работал в «Гринвэйле» инструктором по теннису — это было два года назад. Давайте предположим, что Шон в течение какого-то времени брал у него уроки. Допустим также, что, возможно, — я подчеркиваю, возможно! — он помнит инструктора по имени Харт Мэнсфилд.
— Значит, мы будем расспрашивать Шона о Харлане, а не о Жанин Гаррисон, — догадался Оливер.
— Совершенно верно, — удовлетворенно улыбнулся Декер. — Мы будем задавать Шону вопросы о Харлане Манце, или Харте Мэнсфилде. Вы ведь знаете — подростки любят находиться в центре внимания. Даже если Шон хотя бы раз видел Харлана, он обязательно об этом скажет.
— И о чем же мы будем его спрашивать, лейтенант? — Уэбстер озадаченно посмотрел на Декера.
— О том, помнит ли он Манца, не заметил ли каких-либо странностей в его поведении, не случались ли с Манцем припадки ярости... любую чушь. Главное — разговорить парня.
— А если он сам, по своей инициативе упомянет о Жанин? — не унимался Уэбстер.
— Если Шон вскользь, ненароком, упомянет о Жанин, — помолчав немного, ответил Декер, — к примеру, скажет что-нибудь вроде: «Знаете, вам лучше поговорить с моей партнершей по теннису, потому что она играла с Манцем дольше, чем я», — это будет означать, что, скорее всего, он встречался с Жанин Гаррисон только на корте, не более того.
— А если он так не скажет, лейтенант? — подала голос Мардж.
Декер лишь пожал плечами.
— А можно мне задать ему вопрос о его партнере по игре в теннис — не упоминая при этом никаких имен? — спросил Уэбстер.
— Слишком опасно, — прогудел Мартинес. — Совершенно согласен, — поддержал его Декер. — Главное в данной ситуации — это прикрыть вас, ребята. Меньше всего мне хочется, чтобы Жанин выдвинула против Тома обвинение в предвзятости и оказании на нее давления.
— Тогда зачем вообще беседовать с этим Шоном? — удивился Оливер.
— Жанин ведь не нажимала на спусковой крючок, Скотти, — пояснил лейтенант. — Я же сказал вам — мы охотимся за призраком, за вторым стрелком, — если он вообще существует.
— Лейтенант, если Шон ее трахал, это еще не значит, что он причастен к стрельбе в ресторане, — сказал Мартинес.
— Это я понимаю, — улыбнулся Декер. — Но подобная связь совершенно определенным образом характеризует Жанин. А это может оказаться весьма полезным, в случае если она в самом деле выдвинет официальные обвинения.
Прежде чем Декер успел собраться и уехать, его вызвал к себе Стрэпп. Прикрыв за лейтенантом дверь, капитан без всяких предисловий перешел прямо к делу:
— Нам снова звонил адвокат Жанин. Она утверждает, что вы оказываете давление на ее брата.
— Это просто смешно. Дэвид и Жанин ненавидят друг друга. Если верить Дэвиду, они практически не общаются.
— Это он вам так говорит. Однако может оказаться, что на самом деле все обстоит иначе.
— Капитан, Дэвид Гаррисон жалуется, что на него оказывается давление?
Стрэпп отрицательно покачал головой. Декер сделал рукой жест, означающий: «Вот видите, все в порядке».
— Она считает, что вы используете своих людей для того, чтобы отомстить ей, — заявил капитан.
— Разумеется, это я поручил моим сотрудникам побеседовать с Дэвидом, — сказал Декер, стараясь говорить спокойно, не торопясь. — Вы ведь разрешили мне продолжать расследование.
— Да, но с точки зрения Жанин...
— Плевать мне на ее точку зрения. Она пытается помешать расследованию.
— Да, это начинает выглядеть именно так.
Декер кивнул — последняя фраза, произнесенная капитаном, немного его успокоила.
— Видите ли, — заговорил он снова, — мои люди вели наблюдение за Жанин почти целый день. Я знаю, что она не была у Дэвида и не звонила ему...
— Откуда вам это известно?
— Я привык работать основательно, сэр. Я просто запросил данные у телефонной компании. Жанин и Дэвид не созванивались. — Поскольку Стрэпп молчал, Декер решил продолжать: — Вероятно, она организовала наблюдение за квартирой Дэвида. Наблюдатель увидел, как Оливер вошел внутрь... — Декер покачал головой. — Эта женщина чертовски хороший организатор.
— У вас есть что-нибудь конкретное на Дэвида Гаррисона? — спросил капитан.
— Нет.
— Какие-нибудь перспективные версии?
— Никаких.
— В таком случае я нисколько не помешаю вашему расследованию, если прикажу вам держаться подальше от Дэвида Гаррисона до тех пор, пока мы не выработаем тактику поведения в наших отношениях с юристами Жанин.
— Что ж, не возражаю, — по крайней мере на данный момент. — Декер встал. — Я могу идти, сэр? Мне бы хотелось провести вечер пятницы в семье.
Стрэпп окинул лейтенанта подозрительным взглядом.
— Вы ведь припрятали в рукаве какой-то козырь, не так ли? — спросил он.
— Что вы сказали, сэр?
— Не прикидывайтесь дурачком, я слишком хорошо вас знаю. Я говорю о Жанин Гаррисон. Вы явно хотите добраться до нее каким-то обходным путем, и поверьте, будет лучше, если вы меня об этом проинформируете.
Декер рассказал капитану о Шоне Амосе. Выслушав его, Стрэпп принялся мерить шагами кабинет.
— Отмените ваш план, — сказал он наконец. — Не нравится мне это. Вы видели сегодняшнюю газету?
— Вы имеете в виду спортивный раздел? Да, видел.
— Надеюсь, вы понимаете, как мы должны быть осторожны. И потом, какие у вас основания для беседы с Шоном Амосом, если не считать того факта, что он — партнер Жанин Гаррисон на теннисном корте?
— Это как раз и является основанием, сэр.
— Вам надо найти что-нибудь более серьезное.
— Сэр, мы сейчас отрабатываем версию, согласно которой Харлан действовал не один, а с сообщником. Я пытаюсь выяснить, кто мог быть этим сообщником. Видите ли, сэр, я не собираюсь задавать Шону Амосу вопросы о его отношениях с Жанин Гаррисон. Я намерен расспросить его о Харлане Манце. Короче говоря, я просто хочу получить от Шона Амоса кое-какую информацию о Манце, поскольку Амос являлся членом клуба в тот период, когда Харлан работал там инструктором по теннису.
— Значит, вы будете задавать этому парню вопросы, касающиеся только Манца?
— Да. И никаких вопросов относительно Жанин. — Декер перевел дыхание. — Разумеется, если он сам захочет что-нибудь рассказать о ней, мы не станем его останавливать.
Стрэпп снова на некоторое время погрузился в молчание.
— Ну ладно, — решился он наконец. — Сделаем так. О встрече с Шоном Амосом договорюсь я. Это некоторым образом выведет вас из-под удара.
— Спасибо, — удивленно пробормотал Декер.
— Но раз уж я буду договариваться о встрече, вы проведете ее согласно моим инструкциям. Если мы хотим побеседовать с Шоном Амосом, нам необходимо будет опросить по крайней мере еще полдюжины юношей и девушек его возраста, которые играли в теннис в Гринвэйлском клубе в тот период, когда там работал Харлан Манц.
— Замечательная идея, — ухмыльнулся лейтенант. — Если у Шона Амоса роман с Жанин, он вряд ли расскажет об этом нам. Но он вполне мог проболтаться кому-нибудь из своих приятелей. Не исключено, что кто-то из них обмолвится об этом.
