Лесли Чартерис - Убийство на голубой яхте
А потом уже было слышно только бряканье цепи. Я догадался, что на корабле поднимается якорь.
— Они убили ее, — испуганно прошептала Мэри. — Надо срочно звонить в полицию.
— В какую полицию? Ближайший участок в 15 милях отсюда. А кроме того… пока они сюда доберутся, от яхты и следа не останется. Мы должны сами разобраться, кто эти люди… Ты не видишь название яхты?
К сожалению, ночь стояла слишком темная, а мы находились довольно далеко, чтобы хоть что-нибудь прочитать. Стоя в камышах, на сыром берегу, стуча зубами от ночного холода, мы некоторое время напряженно вглядывались в густую темноту… и вдруг Мэри осенило.
— Скорее, — шепнула она и потянула меня за руку. — Пойдем к ним поближе, может удастся прочитать название яхты.
— А вдруг они нас заметят?
— Ну и что? Они и так знают, что мы их видели. Пошли…
Она побежала вперед, а я еще несколько мгновений смотрел на ее стройную фигуру с развеянными волосами, вырисовывающуюся на фоне нашей небольшой пристани…
Там стояла обыкновенная весельная лодка, принадлежащая хозяину нашего дома. Мы пользовались ею крайне редко.
На таинственной яхте заработал мотор. Она отплывала, не поднимая парусов. Отплывала, как вор, ускользающий во мраке ночи, видимо, из-за того, что ее экипаж был напуган нашими действиями. А может быть они хотели под прикрытием густой темноты напасть на нас…
Мэри уже успела отвязать трос, крепивший лодку к пристани. Я уселся на весла, и мы, довольно быстро стали продвигаться в глубь залива. Мэри устроилась на носу лодки, во все глаза наблюдая за яхтой.
Но та, быстро скользя вдоль фиорда, несомненно уходила от нас, ритмично тарахтя мотором и вздымая большие волны, опасно раскачивающие нашу лодку.
— Тебе не видно названия? — спросил я. — Ах, черт побери!
Весла внезапно заклинило, и Мэри отбросило назад.
— Минуточку… сейчас… сейчас… — она отыскала равновесие. — Ты не мог бы грести еще быстрее? У тебя есть фонарик?
— Нет.
— А спички?
— Тоже нет. Боже мой… — я принялся лихорадочно ощупывать карманы плаща. — Что за невезение!
Левое весло выскочило из уключины, вдобавок было адски холодно, а на дно лодки просочилась вода и плескалась вокруг моих замерзших босых ног.
Темный корпус яхты высоко возвышался над нашей маленькой лодкой. От волнения нас бил нервный озноб, так как все складывалось в пользу бандитов: извилистость узкого фиорда, огромные деревья, растущие у самого берега, непроглядная темнота безлунной ночи. У большинства парусников название написано на носу большими красивыми буквами и освещается лампой. На этой проклятой яхте ничего подобного не было видно.
— Мне кажется… она голубого цвета, — неуверенно произнесла Мэри. — Как ты думаешь, Джек?
— Голубого?
Сейчас яхта казалась уже только слабой тенью, сливающейся с темнотой ночи. Тенью, быстро скользящей в сторону залива. Но еще был различим ее исчезающий силуэт, две торчащие мачты, и доносился стихающий рокот мотора.
— Точно… голубая, — добавила Мэри уже более уверенным голосом. — Такого синевато-небесного цвета. В какое-то мгновенье это было отчетливо видно. Что-то осветило ее, может быть пена. Яхта без сомнения голубая. У нас появилась одна улика.
— Успокойся, дорогая, это совершенно безнадежное дело. Возвращаемся домой.
— Сейчас? Об этом не может быть и речи. Я прошу тебя, милый. Произошло убийство, и мы должны что-то сделать… Умоляю тебя, не сдавайся так легко.
— Выбрось из головы, что мы можем догнать яхту или хотя бы приблизиться к ней…
Я перестал грести и расправил уставшую спину. Мэри сокрушенно опустилась на нос лодки. Сейчас тарахтенье мотора яхты-призрака доносилось уже совсем издалека. Звук постепенно затихал и неожиданно оборвался.
— Подожди минутку, подожди! — воскликнула Мэри. — Прислушайся. С ними что-то случилось. Вероятно, яхта села на мель. В темноте и при таком количестве отмелей это вполне возможно. К тому же они плыли без огней. Берись за весла!
— О, господи…
— Может, мы еще догоним их. Если они действительно налетели на мель. Ну, поднажмем, Джек!
Она села рядом со мной и ухватилась за весло.
— Во всяком случае стоит попытаться. Ты ведь слышал, их мотор заглох, а там полно отмелей. Кроме того, сейчас отлив. Если они попробуют улизнуть, не зная местности и не зажигая огней…
— Дорогая… Ты слишком возбуждена.
— Но, Джек, они убийцы, как ты не понимаешь? — возмутилась Мэри. Ее охрипший голос далеко разносился над плеском волн и скрипом весел.
— Они убили какую-то несчастную женщину. Несомненно они жестокие, безжалостные люди. Это наш долг. Ведь мы единственные свидетели…
Прижавшись плечом к плечу, мы гребли, напрягая последние силы.
Но все наши усилия оплатились лишь насморком, да болью в мышцах. Мы прошли на веслах почти две мили в глубь залива и даже заметили вдалеке огни, обозначающие устье реки. Однако яхта словно испарилась. Мы больше не видели ее очертаний, не слышали тарахтенья мотора. Казалось, что вот-вот мы настигнем ее, беспомощно качающуюся на отмели, а на палубе обнаружим как труп жертвы, так и проклинающих свою судьбу преступников… Но все вышло иначе.
Яхта растворилась в темноте, оставаясь неопознанной, и, как верно заметила Мэри, убийцы могли спокойно, до рассвета, выбросить тело за борт, смыть с палубы следы крови и причалить к любой пристани на протяжении всего Чесапикского залива. Нам было известно о ней только то, что она двухмачтовая, вероятнее всего выкрашена в голубой цвет, а задняя мачта короче передней и находится на самой корме.
Мы повернули назад. Стало еще холодней, подул пронзительный ветер. Лодка протекала, и на ее дне собиралось все больше воды. Вычерпать было нечем… Может быть и нашлись люди, умеющие оценить красоту звезд холодного ночного неба, протяжное мычание коров, пасущихся по берегам, волшебное фосфоресцирующее свечение зеленой воды, приводимой в движение нашими веслами. Но я был просто измучен.
Наконец, промерзшие до самых костей, мы добрались до дома, наполнили горячей водой две грелки и залезли под одеяла. Звезды на небе уже начали бледнеть.
— Который час? — устало спросила Мэри.
Было пять утра. Вся наша погоня продолжалась около двух часов.
— Значит, убийство совершено приблизительно в три, — сделала она вывод.
— Правильно, а сейчас постарайся уснуть.
— Наверное еще слишком рано, чтобы звонить в полицию?
— А ты знаешь, куда нужно звонить?
— Вероятно, в Береговую охрану. Они ведь отвечают за все, что происходит в заливе?
— Возможно, — зевнул я.
— Как ты думаешь, у них бывает ночное дежурство?
Мэри выскользнула из-под одеяла. Телефон находился на первом этаже.
— Можешь попробовать, — согласился я, — но неизвестно, где их ближайший участок. И, кроме того, нам практически нечего им сообщить.
— Мы знаем цвет яхты — Мэри задумчиво остановилась посреди спальни, потом подошла к окну и посмотрела на залив. — Я до сих пор не могу прийти в себя. Все еще слышу крик этой женщины. Не перестаю думать о ней. Одна… беззащитная… И те безжалостные негодяи, что выбросили ее тело в воду. Почему они ее убили? Кто она? Мы не можем притворяться, что ничего не произошло…
— Ты права, дорогая. Иди и позвони.
Она сбежала вниз.
Когда Мэри вернулась, я уже дремал, но все-таки поинтересовался сквозь сон, что ей удалось сделать.
— Я дозвонилась до них, Джек. Слава богу, дозвонилась.
Она с облегчением вздохнула и наконец-то улеглась.
2
На утро к нам явился высокий молодой человек. Он постучал, а затем заглянул через маленькое окошко в кухонных дверях.
— Добрый день! Есть тут кто-нибудь? Меня зовут Рейнольдс, лейтенант Рейнольдс.
— Вы из Береговой Охраны? — Мэри подбежала и открыла ему двери.
— Так точно, мисс. Из Окружного бюро.
Он показал свое удостоверение, и Мэри пригласила его пройти в дом. На нем был темно-синий плащ и начищенные до зеркального блеска ботинки. Рослый, широкоплечий, он держался непринужденно. Густые темные волосы были коротко подстрижены.
— Это вы сообщили вчера ночью о несчастном случае, — спросил он, внимательно оглядывая нас.
— Да, мы, — ответил я.
— Это произошло около вашего дома?
— Да.
Было одиннадцать часов. Мы как раз пили кофе и предложили лейтенанту присоединиться к нам, но он отказался.
Устроившись в кресле, он достал из кармана блокнот и карандаш.
— Для начала я хотел бы записать ваши данные. Назовите ваше полное имя, — обратился он ко мне.
— Джон Уайльд Лидс, Второй, — отчетливо произнес я.
— А вы, миссис Лидс? — повернулся он к Мэри.
— Да. Меня зовут Мэри. Мэри Мэрфи Лидс.
