Андрей Кокотюха - Двойная западня
Ответ пришел сегодня утром. Как пояснил Неверов, гоняться за Кондратом можно неделю, а можно и всю жизнь, ведь он все понял и теперь надолго заляжет на дно. Значит, нет смысла тратить время и деньги, вычисляя его нору и выкуривая его оттуда. Потому всем спасибо, все свободны. Вещи собрать, оружие сдать, деньги им привезут. Все, кроме, разумеется, Хижняка и Волоха, получат индивидуальные инструкции. Но к вечеру команда должна покинуть город и желательно — область. Подробности Неверов обещал пояснить при встрече.
Ну, вот и все. Еще дождик на прощание. Все хорошо, что хорошо кончается.
Первым на новости отреагировал Лещинский — сразу же направился к бару, желая тут же начать праздновать успех их общего дела, оказавшегося не слишком сложным и не таким уж безнадежным. Но Виктор, в глубине души понимая желание Леща, своего фактического спасителя, уйти в отрыв, все-таки остановил его, напомнив: пока они тут, сухой закон никто не отменял. Как ни странно, его поддержал Крамаренко, сразу же предложив альтернативное решение — взять несколько бутылок из бара в качестве бонусов, а если что, даже заплатить за них и начать оттягиваться уже в машинах, на ходу. Лещу такая идея понравилась, он немедленно подхватил литровую текилу, упаковал в свой рюкзак. А после по совету Володи Воронова отправился в кухню на поиски лимона и соли. Крамер предпочел водку и всерьез начал обсуждать с Вороновым перспективу в ближайшем будущем держаться друг друга и закрутить какие-нибудь серьезные дела.
Единственным, кому не передалось пока всеобщее веселье в полной мере, был Олег Пастух. Сестру он по настоянию Хижняка и к неудовольствию Леща, собиравшегося добиваться расположения девушки уже на правах героя-воина, все-таки отослал домой и даже проводил Аню в Поселок вместе с Виктором, взявшимся лично доставить Пастушку обратно, откуда взял, в целости и сохранности. «Тебе самому надо осесть в безопасном месте, — говорил ему по дороге в город Хижняк. — Кто знает, как эта братва отвечает за свои слова. Потерпите еще недельку, ребятки, вы больше терпели». Аня, как ни странно, его поддержала — испуг, приведший к ошибке во время операции и вызвавший острое чувство вины, неожиданно обернулся уверенностью в собственных силах. Нет, Аня Пастушка по-прежнему боялась оставаться один на один со своими давними врагами. Только теперь она уверяла брата, а заодно и Хижняка, что ей уже не хочется передвигаться по Поселку перебежками и что появилось желание выходить смело. Пускай только сунутся со своими угрозами — девушка уже понюхала пороху, хотя в первый раз растерялась. Уже под конец прощального разговора, окончательно осмелев, Аня попросила оставить ей пистолет. «Обойдешься», — коротко ответил Хижняк, и в этом Пастух был с ним солидарен.
Сейчас, наблюдая из окна, как плотнее стягиваются над ними тучи, и ожидая Максима Неверова с деньгами, документами и дальнейшими инструкциями, Виктор подвел итог для себя самого: на самом деле все могло быть хуже. Насколько — никто не знает, однако происшедшее с ним и остальными за эти две неполные недели он расценил как удачное приключение, не более того.
Да, все рисковали жизнью, причем не только своей, но и жизнью девчонки, хотя и невольно, однако все же втянутой в мужские игры родным братом. Но разве ему привыкать? Наоборот, если бы не приглашение на чужую свадьбу, он вскоре сам стал бы искать какой-то встряски, заставляя Марину нервничать и провоцируя очередные разборки на извечную тему: «Когда ты наконец успокоишься!» Андрей Волох сам себе выбрал работу, связанную с риском, и вот как раз наступил момент, когда риск стал максимальным. Остальные четверо вообще, получается, вытащили счастливый билет, один на всех: им не досиживать тюремные сроки, а, постреляв полчаса, отправляться на свободу с чистой совестью.
Далеко-далеко, за линией горизонта, заворчало-загремело. Долгожданный дождь приближался к утомленному августовским зноем городу.
И, словно в продолжение далекого громового раската, из-за ограды послышался звук подъезжающей машины. Требовательный резкий сигнал — открывай ворота, приехали.
Ну, наконец-то…
6
Хижняк толкнул входную дверь, когда из комнатки охранников вышел Волох, по виду не столько встревоженный, сколько слегка растерянный.
— Что? — быстро спросил Виктор, придерживая рукой дверь.
Но створки ворот уже раздвинулись, во двор вкатил знакомый черный «форд-мустанг» с тонированными стеклами — автомобиль Игоря Шеремета. Снова он свалился без предупреждения. Прошлый его визит ничем хорошим не закончился, потому волнение альбиноса тут же передалось Хижняку. Сделав знак остальным оставаться на местах и кивнув на разложенное у стены оружие, Виктор дал понять, что, возможно, ситуация поменяется и придется защищаться. Однако Валет, будто чувствуя его опасения, выбрался из машины, демонстративно, хотя и придав всему этому оттенок клоунады, поднял согнутые в локтях руки на уровень плеч. Этот жест показывал исключительно мирные намерения господина Шеремета, а еще делал его похожим на хирурга, проводящего операцию и державшего руки таким образом в ожидании, пока ассистенты подадут скальпель, пинцет или зажим.
К тому же Шеремет, как и несколько дней назад, явился один. И главное — Хижняк заметил это даже со своего места — Валет был совершенно трезв. Вернее, не пьян, как в прошлый раз.
— Дождик будет, а? — Валет кивнул на тучи. — Я ехал — мне в спину так прогремело… Здорово, что ли, крутые!
— Добрый день. — Хижняк сделал несколько шагов вперед, но при этом старался пока держаться от Шеремета на почтительном расстоянии. — С чем пришли, Игорь Петрович?
— А, точно, мы ж знакомились! Валет хлопнул себя ладонью по лбу и, как решил Виктор, либо не рассчитал силы удара, либо нарочно перестарался — получилось болезненно, Шеремет даже невольно поморщился.
— Было дело, — подтвердил Хижняк кивком.
— Ладно тебе, братан. То я сам рамсы чуток попутал! — Валет улыбнулся, как показалось Виктору, достаточно искренне. — Короче, нервы, сам понимаешь, успокаивал, тут еще ваша компашка со своими понтами… Все путем, я не в обиде, брат. Особенно после вчерашнего. Круто вы Кондрата сделали!
— Мы старались, — ответил Хижняк. — Неверов где? Мы его ждем, вообще-то…
— А приехал я! — Шеремет картинно развел руками. — Он мой человек, если ты забыл. Подчиненный. Если что, Волох вон напомнит. Верно, Волох?
Глянув через плечо, Хижняк увидел в двух шагах у себя за спиной альбиноса с пистолетом в руке. Оружие засек и Шеремет.
— Так я прав, слышь, Волох? Насчет твоего шефа прав? Альбинос молча кивнул.
— Не слышу! — В голосе Валета появились капризные нотки. — Неверов на меня работает или нет?
— На вас, — проговорил Волох.
— Значит, и ты мой подчиненный. И вся ваша команда, Витя. Ты же Витя, я правильно помню?
— Верно, — подтвердил Хижняк, еще не до конца понимая, к чему весь этот спектакль.
— Чего ж ты с пестиком к начальству вышел, а, Волох? — продолжал Шеремет. — Оружие ведь приказано сдать.
— Это мое. Личное. Как сотрудника «Сармата-2», — ответил альбинос.
— Вот хорошо, что напомнил. — Теперь Шеремет стукнул себя по лбу, демонстрируя легкую забывчивость. — Раз ты мой сотрудник, значит, работаешь за зарплату. И автоматически не учитываешься при окончательном расчете. Или не согласен?
— Я не согласен. — Хижняк сделал еще один шаг вперед. — Касаемо темы, в которую вы нас вписали, с Неверовым был отдельный разговор. И отдельный договор. Андрей получает деньги наравне со всеми.
— Договор? Слышь, Витя, ты вот крутой мужик, я признаю, да. Только я тоже бизнесом давно занимаюсь. И что такое договор — в курсе. Где твой экземпляр договора? Может, у Волоха есть листочек с подписью? У кого-то из других пассажиров? — Валет кивнул на остальных членов команды, собравшихся у входа. — В таком случае, парни, говорят: скажите спасибо, что вас вообще позвали. По поводу стволов повторять не буду: оружие вы должны сдать. А ты, Волох, свой пистолет тоже кидай, потом будем разбираться, где чье железо. Что-то не ясно?
Пока Шеремет говорил, его улыбка из миролюбивой превратилась в самодовольную и торжествующую. Снова громыхнуло, теперь уже ближе и слышнее.
— Тебе оружие сдавать никто не собирается, — отчеканил Виктор. — Я хочу поговорить с Неверовым.
— А будешь базарить со мной! — гаркнул Шеремет и моментально сменил тон: — Повелся? Расслабься, все нормально, все вы получите, как договаривались. Ну, почти…
Хижняк все еще смотрел на него подозрительно.
— Что значит «почти»? И почему не будет Неверова?
— Объясняю последний раз, Витя. И говорю громко, чтоб все слышали. У меня мало времени, а вопросов — навалом. Не к вам. Вообще. С вами как раз люди уже порешали. Короче, — наклонившись и сунув руку в салон, Валет достал средних размеров кейс, обшитый кожей, — бабки здесь. Рассчитываться буду я, Неверов к финансовой стороне дела никаким боком не стоит. А господину Поляку Аркадию Борисовичу с вашей компанией лично беседовать как-то не в жилу. Он говорит вам «спасибо», вы реально защитили его и наш любимый город. Только извини, поработали не очень хорошо. Не доработали. Саня Кондрат, по ходу, остался живой. Вас нанимали его поймать и обезвредить. Значит, мужики, денег тут меньше, чем договаривались. Или — ловите Кондрата.
