Фридрих Незнанский - Бархатный губернатор
– Алексей Петрович, – нагнулся Турецкий к Кроту. – Пригласил бы ты его куда-нибудь, а? Надоел.
Крот понятливо усмехнулся, но терпеливо дождался окончания речи Акимова, даже слегка похлопал и предложил тост за успех всех начинаний новой партии, а потом, как бы между прочим, предложил:
– Здесь прекрасный биллиардный стол, Станислав Станиславович…
– Да? – неопределенно хмыкнул Акимов и посмотрел на Соню. – Хочешь глянуть, как меня разденет господин Кротов?
Женщина не ответила, взяла сигарету, а прикурить ей дал от зажигалки мгновенно среагировавший Турецкий.
– Так уж и раздену, – усмехнулся Крот. – Вы игрок блестящий.
– Если бы ты меня не раздевал, – вздохнул Акимов, – я бы поверил. Но вообще-то во Франции у меня был неплохой учитель.
– Кто?
– Господин Брак.
– Когда-то он входил в пятерку лучших игроков мира. Учитель прекрасный, а если ты овладел его коронным ударом, то мне придется просить у тебя форы.
– Ну уж нет! – воспротивился Станислав Станиславович. – Без всяких фор!
– Согласен.
– Ты идешь с нами? – обратился Акимов к своей подруге.
– Я посижу лучше с Александром Борисовичем, – ответила женщина. – Не каждый же день приходится беседовать с «важняком».
– Выпьем? – предложил Турецкий, провожая взглядом уходящих Акимова и Крота.
– С удовольствием!
– Вино, водку?
– Я пью только крепкие напитки.
– В этом мы с вами совершенно солидарны, Софья Андреевна! – откровенно любуясь женщиной, ответил Турецкий.
– А вы бабник, Александр Борисович, – выпив, улыбнулась женщина.
– Что, очень заметно?
– И не просто бабник, а жуткий бабник! – снова приоткрыла в улыбке белые зубки Соня. – О чем задумались?
– Да вот думаю о том, что одна моя очень хорошая знакомая говорила так же, как и вы…
– Ну что ж, любая мало-мальски опытная женщина скажет вам то же самое.
– Вы считаете себя опытной?
– Не задавайте глупых вопросов, вы же раскусили меня с первого взгляда.
– С первого взгляда я понял, что вы – само очарование!
– Я не об этом, – все еще улыбаясь, ответила женщина, но в глазах ее появилась насмешка.
– Других мыслей у меня не было.
– Ой ли? – не поверила Соня. – Вы же следователь!
– «Важняк»! – приподнял палец вверх Турецкий. – Как верно вы изволили заметить.
– Тем более. Значит, у вас не могли не возникнуть мысли обо мне.
– Возникли. И моментально.
– Само очарование? – вопросительно усмехнулась Соня.
– Так точно, как говорит мой юный помощник, бывший сержант морской пехоты.
– Верю, – согласилась женщина. – Мужики ко мне липнут. Не верю лишь в то, что только об этом вы и думали.
Турецкий тяжело вздохнул и серьезно заметил:
– Знаю, дорогая Софья Андреевна, что вы пытаетесь из меня выжать. И если вам очень уж надо, могу сказать.
– Слушаю вас с огромным вниманием…
– Вы пытаетесь доказать мне, что, выпивая и закусывая, я между тем томился мыслями о том, что вы за человек, на кого работаете, словом, чья подстава… Но видит Бог, не было у меня подобных мыслей! И откровенно говоря, меня это совершенно не интересует. Я отлично понимаю, что женщина, подобная вам, не может просто так сидеть с человеком, на которого сделали ставку большие люди. Меня удивило другое…
– Что именно?
– Господин Акимов всегда так говорлив?
– Не всегда, но порой на него находит.
– И вы каждый раз выслушиваете подобную белиберду?
– Не заткнешь же ему рот. – Соня серьезно посмотрела на Турецкого. – Хотя насчет белиберды вы, по-моему, ошибаетесь.
– Возможно, – согласился Александр. – Вам лучше знать.
– У вас, в Генпрокуратуре, «важняки» все такие серые? – усмехнулась Соня. – Вам говорили наиважнейшие вещи, а вы – «белиберда»…
– Просто ничего нового я не услышал. Прочтите устав любой партии – и сами увидите. Трепачи.
– Вы уважаете мнение Алексея Петровича?
– Конечно!
– Если судить по его словам, он более серьезно отнесся к речи будущего председателя партии…
– Ну, он пограмотнее меня, – улыбнулся Турецкий.
– Потому что он бывший полковник КГБ, – пояснила Соня.
– Разве? – спросил Турецкий. – Впервые слышу. Майора Кротова я знал…
– Какая разница? Майор, полковник…
– Большая, – посерьезнел Александр. – Особенно в рядах наших славных чекистов… А вам-то откуда известно, что Алексей Петрович дослужился аж до майора КГБ?
– Слышали о таком режиссере Татаринцеве?
– Не только слышал, но и неплохо знаком с ним. Он одно время часто бывал в Генпрокуратуре, в том числе и в моем кабинете.
– Он как глянул на господина Кротова, так сразу и расколол его.
– «Важняк», «расколол»… Не из блатных ли вы, Софья Андреевна? – невесело улыбнулся Турецкий.
– Похожа?
– Рожать тебе надо, Сонечка. Детишек воспитывать, а не сидеть в кабаках со старыми козлами, – внезапно зло сказал Турецкий.
Некоторое время женщина ошеломленно хлопала глазами, потом громко рассмеялась.
– Вы имеете в виду себя?!
– Ну если я похож…
– Успокойтесь, – перебила Соня. – Не похожи. Я уже сказала, кто вы. А потому с удовольствием пришла бы к вам в гости.
– Когда?
– Ближе к ночи.
– Зачем ждать так долго? – оглядывая кабинет, нетерпеливо сказал Турецкий.
– Вы хотите сейчас?! Прямо – здесь?!
– А почему бы и нет? Отдельный кабинет, английский замок, – кивнул Александр на дверь, – глухие шторы…
Он обнял женщину, припал к ее губам, руки привычно начали ласкать податливое тело.
– Нас слышат, «важняк», – прошептала Соня.
– Но не видят, – тоже шепотом ответил Александр.
– Неизвестно…
Соня вырвалась из объятий, покачала головой.
– Рисковый ты мужик, «важняк»!
Александр махнул рукой, наполнил рюмки.
Соня, крутя рюмку в руках, долго смотрела на Турецкого, потом сказала:
– Передай своим охранникам, чтобы сразу не стреляли. Я приду.
И Турецкий, глядя в синие глубокие глаза девушки, поверил.
– Охраны не будет. По крайней мере, ты их не заметишь.
– «Пантера»?
– Все-то ты знаешь! – улыбнулся Александр. – Откуда?
– Ну если я твоя подстава…
– Я не говорил, что ты моя подстава.
– Настояла-то на приглашении в этот кабинетик я.
– Неужели?
– Не смеши, «важняк»! – усмехнулась женщина. – Ты все знаешь. Разговор был при Алексее Петровиче.
– Откуда же такая информация у тебя?
Соня молча указала на места в кабинете, где могли бы находиться подслушивающие устройства, потом игривым голосом произнесла:
– Много будешь знать, скоро состаришься! Торопишься? – спросила она, заметив, что Александр глянул на часы.
– Пойдем посмотрим, кто кого раздел-ра-зул? – предложил Турецкий.
Когда они вошли в биллиардную, то одного взгляда было достаточно, чтобы понять, кого снова раздели: Станислав Станиславович угрюмо отсчитывал сотенные.
– Миллион, – тускло проговорил он.
– Вообще я предпочитаю брать баксами, – сказал Крот.
– Перебьешься, – буркнул Акимов. – Он применил удар Барка!
– Но вы тоже пытались его применить, – парировал Крот.
– Последний и решительный? – предложил Акимов.
– Не могу, – постучал по часам Крот.
При прощании, когда Турецкий галантно прикладывался к руке Сони, она шепнула:
– Ждите.
В машине Александр обратился к Алексею Петровичу с вопросом:
– Тебе что-нибудь известно о Софье Андреевне?
– Очень мало.
– Фамилию хотя бы знаешь?
– Полонская.
– Чувствуется в ней дворянская кровь…
– Отец цыган, пел в хоре «Ромэн», а мать русская.
– Цыган… А сама беленькая!
– Видно, пошла в мать. Но глаза-то цыганские.
– Да какие там цыганские? – возразил Турецкий. – Синие, как озера! У цыган, всем известно, глаза черные!
– Я специально поинтересовался. У настоящих, родовых цыган глаза ярко-синие.
– И поинтересовался после того, как расколол тебя режиссер Татаринцев? – усмехнулся Турецкий.
– Вам что, делать было нечего, как только говорить обо мне? – недовольно пробурчал Крот.
– Софья Андреевна припомнила…
– Госпожа Полонская частенько посещает бар «На горке» и казино «Максим».
– Играет?
– Редко, но по-крупному. И чаще всего выигрывает.
– Если бы ты еще сообщил, на кого она работает…
– А вы поинтересуйтесь при вашем следующем свидании, – серьезно посоветовал Крот, глянув на друга и добавил: – И не делайте таких удивленных глаз. Вам это не идет… Куда мы едем?
– Я – к генералу Маркуше. Хочу услышать, на каком основании он обматерил моего стажера-помощника.
– Остановите, пожалуйста.
– Подкину, Алексей Петрович. Скажите адрес.
– Остановите. Возьму такси.
– И где вас искать? – притормозив, спросил Турецкий.
– Будет нужно, я вас сам найду. До встречи.
Крот вышел из машины и вскоре затерялся среди прохожих.
…Хотя встреча Креста с руководителями края происходила на даче губернатора, сам хозяин отсутствовал, он был вызван в Москву секретарем Совета Безопасности Василием Алексеевичем Хвостовым. Главенствовал на встрече, как обычно, Георгий Гагаринский, вернее, провозглашал те указания, что были обговорены с Крестом и прилетевшим в Кисловодск помощником Юрия Андреевича Потапова. Поначалу Крест пожелал услышать мнения боссов края о создавшемся положении в связи с приездом Турецкого и их предложения о нейтрализации действий силовиков «Пантеры», которых Крест серьезно опасался. Общее мнение боссов «озвучил» прокурор края Власенко. По его словам, основная причина для беспокойства – расслоение сотрудников всех трех ведомств: прокуратуры, ФСБ и УВД – по их взглядам, а главное, по действиям. Сотрудники как бы разделились на два лагеря, на подчиняющихся указаниям начальника края и не выполняющих их приказы. Открыто об этом пока не говорят, но всему свое время и свой час, могут выступить и в открытую.
