Наталья Борохова - Визитная карточка хищницы
– Не может быть! Я даже не предполагал, что эта безмозглая глыба сможет о чем-нибудь догадаться.
– Не знаю, насколько верна была его догадка, – пожала плечами Елизавета. – Но он заметил лишь то, что на руке мертвеца не было знака. Хотя он постоянно говорил о каком-то двойнике. Похоже, Зверев все же мыслил правильно. Непонятно только, почему он при своей фантастической преданности Суворову не доложил ему о своем открытии.
– Зверев – фанат Александра Петровича. В его голове не укладывалось, что самый преданный и близкий Суворову человек, которым был Марьин, сможет пойти на предательство. Кроме того, он не был уверен в своей догадке, а бросать тень на безупречного в глазах Суворова Марьина он попросту не решился.
Лесин пригубил бокал, и Елизавета уставилась на его правую руку.
– Это и есть Знак Четырех? – с любопытством поинтересовалась она, указывая на небольшую татуировку непонятной формы.
– Да, – усмехнулся Лесин. – А теперь смотрите сюда.
Он наклонил голову, показав проплешину на теменной части головы.
– Что это? – испуганно спросила Елизавета.
– Они решили, что мне нужен еще один знак, который время уже не сотрет. Это то, что осталось от нашей дружбы, от четверки самых лучших друзей. Будь они прокляты!
Не торопясь, он рассказал ей о событиях страшной ночи своего «убийства». Елизавета словно воочию увидела истекающего кровью человека под покровом листвы и промозглого предутреннего тумана, безжизненное тело в костре и трех человек, стоящих рядом.
– Но, надеюсь, к Марьину вы не испытываете неприязни? Ведь он помог вам выжить! – осторожно поинтересовалась Елизавета.
– А как же, – обозлился вдруг Лесин. – Помог! Он ограбил меня до нитки, но подарил жизнь. Только сейчас я думаю, нужна ли мне такая жизнь! Знаете, Лиза, та афера с «общаком», которую я когда-то не в добрый час затеял, вышла мне боком. Марьин забрал почти все, милостиво оставив небольшую сумму, чтобы мне не подохнуть с голоду здесь, в чужом городе. Я влачу жалкое существование: живу за счет средств моей подруги Сони. Храни господь ее душу! Ей нужен водитель. Вот я и мотаюсь на ее автомобиле, играя роль шофера. Мы оба понимаем, что эта работа – не более чем ее благотворительность, своеобразная плата за хлеб и кров. Лиза, я боюсь собственной тени! Родные оплакали меня, не похоронив. В городе за тысячи километров отсюда идет процесс, где говорят о моем убийстве! Я мертв! Я не могу вернуться домой, увидеть сына, обнять мать. Я даже весточку послать не могу, лишь только небольшие суммы, крохи от моего прежнего состояния, мне удается переправить семье. Сами рассудите, что толку от такой жизни.
– Но закончится процесс и…
– Да, и Суворова оправдают. Разве не так?
– Похоже, так, – нехотя сдалась Елизавета. – Но постойте, вы же сможете все изменить! Вот за этим я и приехала сюда.
– Каким образом?
– Это просто. – Глаза Лизы возбужденно заблестели. – Вы вернетесь со мной и дадите показания против Суворова!
– Да вы что, с ума сошли?
– Нисколько! Я внимательно прочитала дело. Вас же нельзя обвинить ни в одном серьезном преступлении. Если что и будет, то такая мелочь, за которую вас никто не посадит!
– Лиза, я не про это! Господи, я согласился бы отсидеть все, что мне положено. Только бы вернуться к нормальной жизни! Но это невозможно. Как только узнают, что я жив, со мной расправятся, и на этот раз по-настоящему.
– Но если вы дадите показания, Суворову конец! Он не сможет выпутаться.
– Вы даете гарантии?
– Я… пожалуй, нет. Но вы должны решиться! Ведь вы сами сказали, что ваша настоящая жизнь похожа на смерть. Вы должны!
– Я никому ничего не должен!
– Вспомните о вашем сыне, о жене, о родителях, наконец. Будьте же мужчиной!
– Я не знаю, – почти застонал Лесин. – Я запутался… Я не могу пойти на это! Не просите.
Он опустил голову на руки точно так же, как недавно его отец. Плечи его безвольно поникли.
«Господи! Он же совсем седой. А ему только тридцать лет!» – пронеслось в голове Елизаветы.
– Расскажите мне о сыне, – вдруг тихо попросил он.
Антон был разочарован. Пустая поездка, как он и предполагал. Какие открытия пытался сделать Грановский, неясно, но девица полностью подтвердила ту версию, которая была известна адвокатам из материалов дела. Ему хотелось надеяться, что Грановский сдержит свое слово и выплатит ему вторую часть вознаграждения. Ведь он добросовестно выполнил его поручение. Хотя кое-где он сплоховал. Семен Иосифович просил не спускать с Дубровской глаз, а она возьми и заяви вдруг, что собирается остановиться у своих родственников. Пришлось смириться, не силой же ее тащить в гостиницу. Контакт был потерян. Хотя он не думал, что пропустил что-нибудь интересное. Девица Лесина оказала им не самый радушный прием, и обращаться к ней повторно было бы верхом глупости. Ну что же! Может, все складывается к лучшему. Не очень-то приятно шпионить за девушкой, которую недавно считал своей подругой. Но такова жизнь! Деньги сейчас ему были нужны позарез.
Самолет уже выруливал на взлетную полосу. Через пару часов они окажутся дома. Он искоса оглядел Елизавету. Она чему-то улыбалась, прикрыв глаза. Шут их знает, этих женщин. Когда все нормально, они находят повод для грусти. Когда все идет из рук вон плохо, они веселятся. Что до него, то он, Антон Козырев, никогда не был силен в понимании загадочной женской натуры.
Елизавета улыбалась. Потрогав лежащую на коленях сумочку с заветной фотографией, она еще раз прокрутила в памяти последний разговор с Соней. Она узнала нечто важное, но как получить из этого знания реальную пользу, она пока плохо представляла. Фотографию она взяла тайком, избежав ненужных объяснений с хозяйкой. Она усмехнулась. Так недолго стать воровкой! Вначале – рисунок простофили Зверева, теперь – фотоснимок, где среди прочих был изображен человек, способный дать новый поворот во всей этой запутанной истории.
Дубровскую переполняла радость. Ей не сиделось на месте. Она прикидывала, стоит ли поделиться с Антоном своими новыми открытиями или же сохранить все в тайне. Вот тогда будет сюрприз так сюрприз! Лиза представила, какой фурор она произведет в суде. Ее смущало лишь то, что предстоящая сенсация погубит не только Суворова, но и ее подзащитного Зверева. Не то чтобы ей было его жалко, но она все же являлась его адвокатом. Лиза заерзала на месте. Пожалуй, с точки зрения профессиональной этики защитника, это будет вопиющим нарушением прав клиента. Человек, призванный защищать, вопреки краху обвинения добивается вынесения своему подзащитному наказания в виде пожизненного срока лишения свободы. Так у нее могут быть неприятности! Придется все-таки посоветоваться с Антоном, чтобы не попасть впросак.
– Антон!
– Да? – ответил тот полусонно.
– Что должен делать адвокат, если он получает неоспоримые доказательства виновности своего подзащитного? Предположим, обвинению они неизвестны, суду – тем более. А адвокат – бац и нашел то, о чем никто и не догадывался.
– Молчать должен в тряпочку! Что же еще…
– И только? – разочарованно спросила Елизавета.
– Ну, а еще он может сменить поле деятельности и уйти работать в прокуратуру.
Антон зевнул.
– Угомонись, Дубровская, и отдохни! Набегался я с тобой по Москве, а толку чуть!
И одним глазом глянул на Елизавету.
– Или я ошибаюсь? – спросил он подозрительно.
Сдерживаться было уже выше ее сил.
– Я видела Лесина! – выпалила она.
Антон на мгновение потерял дар речи, но в следующую секунду он уже овладел собой. Сон как рукой сняло. Елизавета, чрезвычайно довольная собой и розовая от волнения, принялась выкладывать обстоятельства встречи с Лесиным. Козырев потрясенно молчал. Когда словесный поток у Елизаветы иссяк, у него хватило сил спросить только:
– И что теперь?
– Неужели я еще не сказала? – опомнилась Елизавета. – Он согласился дать показания против Суворова. Я его встречаю в аэропорту в следующий вторник!
– У нас проблема, Александр Петрович! Боюсь, что очень крупная, – начал нелегкий разговор Грановский.
– Выкладывайте! – дал согласие Суворов.
Он находился в прекрасном расположении духа и благодушно взирал на взволнованного адвоката.
– Э-э, с чего бы начать? – Грановский замялся, пытаясь определить верную стратегию беседы. – В общем, так… В следующий вторник в наш город прилетает человек, показания которого могут стать губительными для вас.
– Кто он? – Суворов заметно напрягся.
– Лесин.
– Что-о?! – Александр уставился на своего адвоката, словно пытался распознать у того признаки начинающейся шизофрении. – Это что, такая шутка?
– Хотелось бы. Однако это правда. Лесин жив и, судя по всему, хочет размазать вас своими показаниями.
– Да вы понимаете, что говорите?! – Суворов начал нервно смеяться. – Он что, птица Феникс, воскресшая из пепла? Лесин мертв! И черт с ним. Не хочу об этом вспоминать!
