Наталия Левитина - Мужчина – крупный, злобный... Скидка 50 %
Неужели все?
Я выбралась?
Мои приключения закончились?
– Ура, мы победили! – радостно воскликнула Елена, обнимая меня. Она стояла рядом на коленях. Я со слезами приникла к ней, уткнулась мокрым, чумазым лицом в ворот ее куртки. – Ну, вставай, поднимайся, бедняжка. Ты на свободе! Еще не веришь? Конец фильма. Хеппи-энд!
Я рыдала на плече у Елены, а она даже не догадывалась, что мое заточение в колодце – всего лишь финальный эпизод в длинной череде мучений…
– Пойдем в машину. У меня там есть влажные салфетки.
– Чего там у тебя только нет!
Елена отцепила трос от машины, забрала фонарь. Я увидела, что ее блестящее шелковое платье, а также изящные босоножки на тонких каблуках испачканы землей. Ее норковое манто все еще красовалось у меня на плечах, впитывая запахи моего грязного джемпера…
– Лена, – обескураженно и сокрушенно выдавила я. – Твое платье…
– Да ерунда, – отмахнулась она. – Главное, мы тебя вытащили. Садись скорее. Отвезу домой. Подозреваю, сейчас ты отдашь полцарства за горячую ванну и бокал вина.
– Бокал вина? Подозреваю, мне сейчас не хватит и литра водки. Лена, ты не представляешь, как я тебе благодарна!
– Перестань. Не надо благодарить. – Она щелкнула центральным замком, и автомобиль отправился в путь.
Я вновь увидела широкую и пустую улицу, с двумя фурами на обочине, потом замигал огнями, как фешенебельный океанский лайнер, торговый центр «Бумеранг»…
Неужели я еду домой?
Неужели это правда?
– Ты просто не понимаешь, что для меня сделала! – трагически сообщила я.
– Помогла выбраться из колодца. А ты бы поступила иначе? Если б я вдруг тебе позвонила?
– Конечно нет! Я поступила бы так же. А откуда я тебя выдернула? Ты с прической, в украшениях… Такая нарядная! По крайней мере, была… Минут сорок назад, – вздохнула я.
– Да, действительно, была. – Лена покосилась на грязные пятна на подоле платья. – Ты знаешь, тебе ведь крупно повезло. Я сидела в театре и уже достала мобильник, чтобы отключить его перед началом спектакля. И в этот момент он зазвонил. Это была ты!
– Ой. – У меня внутри все оборвалось. – Значит, через мгновение ты бы его выключила?
– Ну да! И еще удача – по каким-то причинам, естественно, техническим, как это всегда объясняют, начало спектакля задержали на двадцать минут. Ровно в семь они не смогли начать. А ты позвонила в семь семнадцать, представляешь? Я тут же вышла из зала и побежала на парковку.
– Вот, испортила тебе не только платье, но и весь вечер. Господин Аметистов, наверное, разозлился.
Елена пожала плечами:
– С чего бы это?
– Ты же бросила его в зале.
– Почему ты думаешь, что я пошла на спектакль с мужем? Мы давно никуда не ходим вместе, – горько усмехнулась Елена. – Я была одна.
– Ну, все равно извини. Просто у меня был чужой мобильник, а только твой номер я помню наизусть.
– Серьезно?
– Угу.
– Как лестно!
– Только его и помню. Поэтому именно тебе и позвонила. И вместо того, чтобы развлечься в театре, ты работала спасателем МЧС.
– А мне понравилось! – парировала Елена, пытаясь остановить поток покаянных стонов. – Не каждый день удается кого-то спасти. Возможно, это единственный случай, один на всю жизнь. Если честно, я собой горжусь. Ведь еще неизвестно, как долго тебе пришлось бы просидеть в колодце. А вдруг у мобильника бы села батарейка? Там бы и заночевала.
– Даже не говори об этом. До сих пор мороз по коже.
– А утром стала бы звать на помощь, и когда б еще дозвалась. Там, конечно, всегда много спортсменов бегает, и собачники гуляют, и мамаши с колясками… Но все равно! Вдруг ты просто умерла бы от страха? А я приехала к тебе буквально через пятнадцать минут, правда? Нет, мне очень понравилось, как я провела сегодняшний вечер. И еще мы устранили мелочные недоразумения, которые препятствовали нашему общению. Теперь, я думаю, мы никогда больше не будем ругаться, развлекая коллег нашей грызней.
– Конечно нет! – страстно воскликнула я. – Леночка, я ругалась не с тобой, а с каким-то другим человеком… Похоже, я сама его и придумала. А ты не имеешь с этим образом ничего общего. Ты совсем другая!
– Нам остается только заехать в ресторан и выпить постфактум на брудершафт. И заодно отметить шампанским твое чудесное спасение.
Мое чудесное спасение.
Да, действительно, только чудом можно объяснить, что события последних двух дней закончились для меня именно так, а не иначе… Сколько раз я могла погибнуть или покалечиться… Но вот уже почти приехала домой в полном здравии… Нервы, конечно, подлечить не мешает. Но в целом я в порядке.
– Только, боюсь, нас не пустят ни в один ресторан в таком виде, – хмыкнула Елена.
Я представила, как живописно мы выглядим сейчас: она, в грязном шелковом платье, бриллиантах и спортивной куртке, и я – засаленные джинсы, изодранный джемпер, норковая пелерина.
Потрясающая парочка!
Я хрюкнула, потом еще раз, потом и вовсе покатилась со смеху. Елена посмотрела на меня, окинула взглядом меховое манто, джинсы и захохотала.
– Так, сейчас куда? Прямо, налево?
– На светофоре налево.
Автомобиль уже скользил по моей улице, вдоль дороги почетным караулом стояли тополя, их золотые, уже наполовину облетевшие кроны трепетали в белом свете фонарей. Я возвращалась домой, счастливо избежав тысячи опасностей и написав собственный финал для сценария, придуманного судьбой.
Но все еще никак не могла в это поверить.
Глава 27
Визит юного самаритянина
– Мне и в голову не пришло, что с тобой что-то случилось. Я заезжала, но тебя не было. А потом закрутилась с делами, – ошарашенно промямлила Нонна. Мой взволнованный рассказ потряс подругу до глубины души. Она даже не могла есть и пить, просто сидела и хлопала глазами.
Я провела ночь в своей постели, обнимая родную подушку, – грандиозные, роскошные ощущения! А накануне, после того как была доставлена домой и, поднявшись к Еве, взяла запасные ключи от квартиры, целых два часа плескалась в ванне. Я ни о чем не думала, не вычисляла, не планировала, не пыталась разобраться в произошедшем. Просто лежала в ванне, вылив в нее литр пенного средства, и с наслаждением ощущала, как утихает нервная дрожь…
Сейчас в окне сумрачно сияло утро, все небо было затянуто серо-белой пеленой, надорванной, как бумага, в нескольких местах, и в просветы прорывались слабые солнечные лучи. Я уже успела порадовать себя массой восхитительных процедур – обычно их проделываешь автоматически, не задумываясь и не понимая, насколько они приятны: надела совершенно чистую одежду, долго вертелась перед зеркалом и даже накрасила глаза, открыла ноутбук (предварительно поцеловав его крышку) и, тая от восторга, наколотила один абзац…
Я – дома! Я вернулась!
И со мной все в порядке!
Потом сгоняла в магазин. Правда, пришлось вновь обратиться за помощью к соседям – заняла денег. Все мои наличные остались в сумке, а также и кредитка…
Я шла из магазина, закутавшись в шарф, и улыбалась прохожим, а еще – здоровалась со знакомыми.
– А, Юля, – сказал один из них, его тащила за собой на привязи коричневая верткая такса, похожая на длинную замшевую перчатку. – Надо же, ты сияешь, как праздничная иллюминация! Хорошее настроение?
– Фантастическое! – призналась я.
Настроение человека, поднявшегося на эшафот и вдруг узнавшего о помиловании. Это мрачноватое холодное утро для меня звенело весенним концертом Вивальди, ликующим и полным восторга…
– Теперь придется паспорт делать, – сказала Нонна. – А в банк позвонила? Карточку заблокировала?
– Да. А два мобильника? Эх, там столько номеров. Как все восстанавливать?
– И еще надо замок поменять в двери. Ключи-то от квартиры теперь неизвестно в чьих руках.
– Поменяю…
– Да, столько забот, – сочувственно посмотрела на меня Нонна.
– Знаешь, все это ерунда. Раз плюнуть.
– Ага. Вот постоишь денька три в очереди на оформление паспорта – по-другому заговоришь.
– Ничего. Главное – я выжила.
– Конечно, это главное, – согласилась Нонна. – Подумать только, сколько всяких уродов расплодилось вокруг! Этот Владимир Германович, хмырь лесной… А давай-ка прямо сейчас соберем знакомых мужиков и поедем к нему в лес рожу бить? Я сама ему так врежу вот этим, – Нонна потрясла в воздухе кулаком, – мало не покажется!
– Думаю, ты его просто размажешь… Он довольно мелкий. Но страшный. – Я поежилась, вспоминая встречу с бородатым вурдалаком.
Я с уважением посмотрела на Ноннин кулак, а также пощупала могучее предплечье подруги, погладила бицепс. За последние полгода Нонна, измученная загнанными глубоко внутрь переживаниями, нагуляла вес. Она не плакала и не выставляла горе напоказ, но зато постоянно ела – нервно, судорожно…
– Думаю, я должна заявить на него в милицию.
– Смеешься, у тебя просто не примут заявление, – усмехнулась Нонна.
– Почему?
