Дарья Калинина - Волшебный яд любви
Танечка перестала пить и покосилась в ее сторону:
– Снова ты начинаешь?
– Нет, нет, – зашептала Леся. – Мыши нет, но… но я же слышала писк. И шорох. Да вы сами послушайте.
Подруги затихли. В промежутках, когда Зосим затыкался, чтобы перевести дыхание, действительно услышали странный звук.
– Может быть, это ветер за окном?
– Нет, это где-то под домом.
– Кроты?
– Тогда это очень большие кроты, и они знают азбуку Морзе. Слышите?
Девушки прислушались повнимательнее и поняли, что Кира права. Шорох почти прекратился, зато стали раздаваться удары. Едва различимые, но они повторялись с четкими интервалами. Один удар, потом пауза, потом три быстрых удара и снова тишина.
– Там кто-то есть, – прошептала Кира, у которой мороз пошел по коже. – И этот кто-то подает нам знаки.
– Глеб! – вскинулась Танечка. – Этот мерзавец спрятал его в погреб!
– Тут есть погреб?
– Конечно! И погреб, и кладовые, и подвал. И еще котельная с печкой!
Кира колебалась недолго.
– Надо их осмотреть!
Убедившись, что Зосим окончательно впал в транс, упав плашмя на пол, и не реагирует ни на какие внешние факторы, подруги осторожно вышли из комнаты. Глаза Зосима были закрыты, а губы его шевелились словно бы сами собой, повторяя слова, звучавшие в голове безумца.
Танечка отлично ориентировалась в доме. Она уверенно вела сыщиц за собой.
– Вот тут направо, через бывшую столовую. За ней будет кухня, а за кухней люк и лесенка вниз, в подвал. Там раньше мама Глеба хранила заготовки на зиму, а папа картошку. Но Глеб совсем забросил хозяйство. В погребе у него теперь пусто. Ума не приложу, кто может там стучаться. Вы уверены, что это все-таки не мыши?
С этими словами Танечка начала спускаться вниз. Сыщицам ничего не оставалось, как последовать за ней.
– Ты уверена, что мы поступаем правильно? – прошептала Леся.
– А у нас есть выход? – пожала в ответ плечами Кира.
Лесенка была очень неудобная и узкая, но зато крепкая. Она выдержала вес всех троих, ни разу не скрипнула и не дрогнула. Оказавшись внизу, подруги столкнулись с новой проблемой. Света в подвале не имелось, хотя тут было сухо и относительно прохладно. Вполне пригодное помещение для хранение заготовок на зиму и картошки.
– Танечка, а где тут выключатель?
– Не знаю. Глеб щелкал где-то за дверью, и свет появлялся.
Кира попыталась нащупать выключатель, но впотьмах у нее ничего не получилось. Внезапно ее ослепил яркий свет. Это Леся вытащила свой телефон и включила функцию освещения.
– Да не на меня свети! – воскликнула Кира с легкой досадой, что не она сама вспомнила о такой удобной штуке. – Туда!
– Извини.
Лучик света переместился в сторону от Киры и побежал вдоль стены. Кира успела увидеть несколько бесформенных темных тюков, лежащих на полу. А потом раздался голос Танечки.
– Ничего не понимаю, – произнесла она. – Это кто тут лежит? Эй! Это не мой Глеб! Мужчина, кто вы? И что делаете в этом доме?
В свете фонарика Кира увидела, как Танечка опускается на колени перед каким-то мужчиной с бледным и испачканным лицом. Обведенные темными кругами глаза его были широко открыты. Но говорить он не мог. Так же как не мог и двигаться. Во рту мужчины торчал огромный кляп. А руки были обмотаны множеством слоев толстой веревки.
Мужчина мог лишь мычать и издавать бессвязные звуки. Он явно молил о спасении. И все три девушки кинулись к нему, чтобы помочь и освободить от веревок.
Глава 17
Освободить пленника удалось далеко не сразу. Неизвестный злодей так основательно запутал беднягу, что подругам пришлось потрудиться, чтобы развязать все узлы и распустить петли. Ножа ни у одной из них с собой не было. А маникюрные ножнички, которые достала Леся из сумки, вызвали лишь пренебрежительный смешок Танечки.
– Этим инструментом мы его и до завтра не освободим! Девчонки, кто это такой? И что он делает в доме у Глеба?
У подруг имелись соображения на этот счет, но они предпочитали помалкивать.
– Сейчас освободим ему рот, сам все расскажет.
Кляп удалось вытащить тоже с трудом. Какое-то время мужчина не мог ничего сказать. Рот у него пересох, и он лишь жалобно хлопал губами.
– Что делать? Воды у нас нет.
– У меня есть жвачка.
Леся сунула кусочек мятной жвачки в рот мужчине. Тот проворно задвигал челюстями и благодарно замычал. При этом протянул дрожащую руку куда-то в сторону.
– Там, – прошептал он, – Катя!
Девушки проследили за его взглядом. Еще два каких-то тюка! Да нет, это не тюки, а люди! Такие же спутанные по рукам и ногам пленники, как и первый. Мужчина и женщина.
– Петя! – ахнула Леся. – Это ты? Живой?
Петя был жив, но без сознания. Катя тоже глаз не открывала. Подруги с трудом узнали в изможденной старушке молодую и привлекательную женщину, портрет которой нарисовал для них Игнат.
– Ну, дела! – пыхтела Танечка, распутывая узлы на Катиных руках. – Что же тут такое у Глеба в подвале творится? Что он тут устроил? Ну, пусть только явится! Уж я ему покажу кузькину мать! Он у меня узнает, что почем! Устроил, понимаешь, в отцовском подвале какой-то притон с пытками!
Подруги от души разделяли ее возмущение. Состояние пленников оказалась просто ужасающим. Видимо, их не кормили все это время. И воды тоже совсем не давали. К тому же их постоянно истязали, на что указывали многочисленные колотые раны и порезы на руках и ногах мужчин. Сама Катя, хотя и без ран и порезов, находилась в таком глубоком обмороке, что сыщицы даже стали всерьез опасаться за ее жизнь.
– Она жива? – услышали они голос за своей спиной.
И обернувшись, увидели, что первый из спасенных ими людей пытается подняться на ноги.
– Жива. Но очень плоха.
Не сразу, но с третьей попытки у мужчины все же получилось встать. Держась за стены, он заковылял к ним.
– Катя! – упал он возле пленницы. – Катенька! Очнись, милая! Все кончилось! Слышишь! За нами пришли! Мы спасены!
Кира смотрела на изможденного мужчину с жалостью. А ведь он выглядит лучше двоих других пленников. Ходить может, разговаривает связно. Петя тот лишь головой трясет. Ему жвачки не досталось. А Катя вообще не приходит в себя. Но ничего, похоже, подруги успели вовремя. Страшно себе даже представить, что бы было с пленниками еще через день-два.
– Ребята, что тут произошло? – спросила наконец Леся. – Петя, ты можешь говорить?
Кивок в ответ.
– Ты меня понимаешь?
Новый кивок.
– Я хочу забрать тебя домой!
Кивок. На глазах у Пети заблестели слезы. Видимо, он уже распростился с жизнью. И теперь не мог до конца поверить, что Леся и остальные ему не снятся. Что все это происходит на самом деле, что он жив и скоро увидит свою семью.
Между тем Кира с Танечкой привели Катю в чувство. По крайней мере она открыла глаза и увидела их всех.
– Лаврушкин, – едва слышно прошептала она запекшимися губами. – Ты жив! Ванечка, прости меня, милый!
– Ну что ты! Теперь все будет хорошо! Вот увидишь! Я тебе обещаю!
Но Катя уже снова закрыла глаза и потеряла сознание. А Кира между тем пялилась на мужчину. Так это и есть тот самый знаменитый Лаврушкин? Бывший возлюбленный Кати? Тот самый, которого так ненавидит Эльвира? Кстати говоря, интересно, за что? На вид мужик очень даже ничего. Крепкий. Двое других пленников даже на ногах не стоят, а этот держится. Хотя и не очень уверенно.
Однако обо всем этом можно подумать и потом. Сейчас требовались радикальные меры по спасению пленников.
– Катя очень плоха. Сама она идти не сможет.
– Я возьму ее на руки.
Мужчина попытался поднять Катю, но лишь жалобно застонал.
– Нет, так не пойдет! – решительно отстранила его Кира. – Вы еще слишком слабы. Если сами себя из этого подвала вытащите, будем вам очень признательны. Катю вынесем сами. Но вот как быть с Зосимом? Насколько я понимаю, он опасен?
– Что? – вздрогнул Лаврушкин. – Так этот сумасшедший до сих пор на свободе? Он в доме?
– Да.
– Какой ужас! – схватился за голову мужчина. – Этот человек куда опаснее, чем вы себе представляете! Он настоящее чудовище! Урод!
– Это он вас сюда посадил?
– Он! Он и его помощник!
– Такой худенький дяденька?
– Да. Это хозяин этого дома. Он не опасен. Зосим – вот кто страшен. Где он сейчас? Наверху?
– Ну да.
– Тогда мы погибли!
– Ничего! Он один, а нас много. Мы справимся!
– Нет, вы не понимаете! У него есть оружие! Девчонки, бегите скорее отсюда! Приведите помощь! Поспешите, может быть, еще не поздно.
В словах Лаврушкина был здравый смысл. Леся первой дернулась в сторону лестницы. Но замерла. Сверху послышались шаги и тяжелое надсадное дыхание. Зосим закончил молиться, вышел из транса и теперь шел вершить суд и расправу над своими беззащитными пленниками!
Сомневаться в его намерениях не приходилось. Спускаясь, Зосим снова принялся читать молитву. Пленники со страхом прислушивались к произносимым им словам.
