Наталья Андреева - Седьмое море
— Обидно, да? А Сажин — завидный мужик. Да еще миллионер!
— Слушай, чего тебе надо?
— Я хочу тебе помочь. — Он губами отодвинул завитки белокурых волос и зашептал в самое ее ухо: — Я давно уже тебе изменяю. И ты мне. Наш брак — так, формальность. Но мне обидно, когда мужчина, который нравится моей жене, ее посылает.
— Спятил, что ли? — Анжелика отстранилась и посмотрела на него с удивлением.
— Даша ждет меня на верхней палубе. Так что Сажин напрасно торопится к себе в каюту. Женато его обманывает. Догадываешься, с кем?
— Молодец! — хрипло рассмеялась Анжелика. — Времени зря не теряешь!
— Пойди, утешь его.
— Не поняла?
— Сделай так, чтобы он тоже поднялся наверх.
— Ох ты, свин! — Она ласково ущипнула мужа за щеку. — Зачем тебе это?
— Я же сказал, что хочу тебе помочь.
— Затащить Сажина в постель? Я не такая дура, чтобы в это поверить. Ну да ладно. Мнето какая разница, как я его заполучу? Новогодняя ночь, мы все пьяные. Потом будет хоть что вспомнить. Сколько у меня времени? — деловито спросила она, охорашиваясь.
— Дайка подумать… Надо прихватить бутылку шампанского. Мы сначала выпьем, потом начнем вспоминать прошлое. Ну, минут десять мне понадобится. А то и пятнадцать. Это же Даша!
— И ты не боишься Сажина, Данечка? — рассмеялась она. — Он ведь грозился тебя убить, если ты притронешься к его жене.
— Мне давно надо было это сделать, — усмехнулся он. — Еще двадцать лет назад. Глядишь, и жизнь бы у нас у всех была другая. Он бы на меня работал, а не я на него.
— Ишь, куда тебя занесло! — пьяно расхохоталась Анжелика. — Нет, милый, ты — это ты, а он — это он. Он захотел и взял, а ты ответственности испугался.
— Взял то, что после меня осталось.
— Ну, там много чего осталось! Да практически все. Что там у вас былото? Пара невинных поцелуев? Да и сегодня ты вряд ли способен на большее. — Она смерила мужа презрительным взглядом. — Тебе деньги нужны, не она. А то я не знаю! Все чегото мудрите со своим евреем. Только Сажин на вас плевал. Погоди, завтра он с вами со всеми разберется!
— Пошла! — Он слегка подтолкнул жену в спину. — И поторопись, а то Дмитрий Александрович самого интересного не увидит…
— Ну, чего тебе еще? — Сажин посмотрел на нее с неприязнью. Он стоял у барной стойки, высокий, широкоплечий, в белом костюме, и упорно игнорировал зазывную улыбку присевшей рядом на высокий табурет женщины. Поблизости застыли еще три, видимо, подруги. Все они не сводили с Сажина глаз, а он — со стакана, в котором виски осталось на донышке.
— Что ж ты одинто пьешь, Димочка? — Анжелика прижалась к нему, стараясь коснуться грудью, и похозяйски забросила руку Сажину на шею. — Скучно в постели одному? Так я тебя согрею…
— Отцепись! — Он скинул ее руку, допил виски и повернулся к бармену: — Повторить.
— А я ведь знаю, почему ты пьешь.
— Куда тебе! Ты никогда не отличалась сообразительностью.
— Знаю, потому что Даня сейчас с твоей женой…
— Врешь! — Сажин резко повернулся к ней. Виски выплеснулся Анжелике на платье. Она провела рукой по алой лайкре, оглаживая живот и талию. — Нет, не врешь… Где они? Ну?! — Он схватил ее за плечи, тряхнул.
— Не так быстро, — рассмеялась Анжелика. — Ох, и зверь ты, Сажин! Лапищи железные. Погоди, я шубку накину, и мы поднимемся на верх.
— Ничего, можно так. — Он рванул ее за руку. — Идем!
— Дима! Подожди! — взмолилась Анжелика. — Я ведь замерзну! Это ты жаркий. Дай мне пять минут, я только забегу в свою каюту.
— Хорошо. — Он отпустил ее и повернулся к бармену. — Еще виски. Без содовой и безо льда. Чистый. Лей больше! — Он швырнул на стол купюру в сто евро.
— А жена увидит, как ты деньгами бросаешься? — рассмеялась Анжелика, убегая.
Сажин проводил ее злым взглядом и схватил стакан. Виски был гадкий.
«Лучше бы водки выпил, — подумал он, морщась. — Значит, она с Голицыным. Убью! А толку? Все равно она меня бросит. У Данькиной могилы — так еще быстрее. Ей проще остаток жизни прожить безутешной вдовой. Формально она моя жена, а фактически… Ведь браки совершаются на небесах. Ее душа, похоже, обвенчалась с душой Голицына. И хоть ты умри…»
Он, морщась, допил виски и увидел, как к нему торопится Анжелика в накинутом на плечи норковом полушубке.
— Все, идем, — она подсунула руку ему под локоть. От нее резко пахло спиртным, сигаретами и какимито противными сладкими духами. Его еще больше замутило.
— Я хочу увидеть, как ты его будешь бить! — злорадно сказала она, таща его вверх по лестнице, застеленной ковровой дорожкой. — Сломай ему нос! Так, чтобы он на всю жизнь остался уродом!
— Откуда такая ненависть? — усмехнулся он.
— Да потому что Дан — скотина! Думает, я не знаю про его девочек! Я бы давно с ним развелась, если бы… — Она на секунду задумалась. — А в самом деле, почему я с ним до сих пор не развелась?
— Потому что у тебя не было ни минуты свободной. Ты либо пила, либо лежала под ножом у пластического хирурга. Колола ботокс и закачивала силикон в губы. Сегодня ты полностью укомплектована, и твой микроскопический мозг в состоянии сгенерить хотя бы одну новую мысль. Не удивляюсь, что это мысль о разводе, — рассмеялся Сажин.
— А ведь и верно! Ято женщина хоть куда! И при деньгах! Да еще родительская квартира в центре! Мне мама дарственную на нее написала незадолго до смерти. Даня ведь не имеет на нее прав?
— Не имеет, — подтвердил Сажин.
— Да я заживу припеваючи! — обрадовалась она. — Любовника хорошего найду. Тебя, к примеру. Помоему, мы прекрасная пара…
— Как ты меня достала!
Он сказал это громко, почти что крикнул. Пара, целовавшаяся в свете отчаянно качающегося на ветру фонаря, метнулась в тень. Но жену Сажин узнал. А мужчина… Конечно, Голицын, кто же еще?!
— Ну что, все увидел? — хрипло рассмеялась Анжелика и опять попыталась к нему прижаться. — Уверена, здесь есть свободные каюты. Пойди договорись. У тебя же полные карманы денег! Ты все можешь, Сажин. Новый год же! Давай оторвемся, а?
— Слушай, что ты за женщина? — сказал он презрительно и сделал шаг назад. — Сказал тебе нет, значит, нет! Между нами ничего не может быть, запомни. Единственное — деньги. И то я собираюсь выкупить твою долю в компании. Они и так фактически уже мои, эти акции. Я покажу тебе бумаги… Ты сейчас в состоянии говорить о делах? Вижу — нет. Тогда отложим этот разговор до завтра. Я объясню тебе твое финансовое положение, когда ты протрезвеешь. Что же до остального… — Он окинул ее взглядом, остановившись на груди. — Хорошая работа. Но я видел и получше. Запишись у моей секретарши, и если будет охота — я рассмотрю твою заявку. Но не обещаю. Я все равно люблю свою жену.
— А она сейчас с Даном, — злорадно рассмеялась Анжелика. — Наставляет тебе рога. И всю жизнь так было…
— Что ты знаешь? — Он рванулся к ней…
Море седьмое, Балтийское
— Вы сами это видели, Зебриевич? — кисло спросил Алексей.
— Своими собственными глазами!
— Мамой клянетесь?
— Обижаете, Алексей Алексеевич!
— Значит, не клянетесь, — вздохнул он. — Это серьезно. Ну а васто каким ветром занесло на открытую палубу?
— Воздухом вышел подышать.
— Странный у вас был вид. — Алексей не удержался и хмыкнул. — В рубашке, пиджак расстегнут, зато на шее — шерстяной шарф.
— Я в темноте не нашел своей куртки, — смутился Зебриевич. — А Софу не хотел будить. Ее, бедняжку, сморило.
— Еще на вас были перчатки. Коричневые кожаные перчатки.
— Куда это вы клоните? — вздрогнул банкир.
— Вы ведь ушли с палубы последним. А вдруг Анжелика еще была жива, когда уходил Голицын?
— Да вы что?! Мнето это зачем?!
— Тогда почему вы так спешно улетаете в Израиль? И семью туда отправили. Похоже на бегство. Я уж не говорю про ваш портфель. — Алексей глазами указал на поклажу, которую Зебриевич так и не выпускал из рук.
— Да я уезжаю, потому что меня Сажин к стенке припер!
— Вот как? За что же он так с вами? — с интересом спросил Алексей.
— Ну, хорошо, я расскажу, — поморщился банкир. — Он позвонил мне позавчера вечером…
Зебриевич был уверен, что дело на мази. Дан заявил об исчезновении жены, Софа дала показания. Куда как красноречивее! На Сажина наверняка уже завели уголовное дело. Главное, что его жена в это поверила. В то, что Сажин столкнул за борт Анжелику. Дашка хоть и не видела этого, но прекрасно слышала:
— Как ты меня достала!
И как Анжелика на ее муже висла, тоже видела. Пустька Дмитрий Александрович понервничает. У Леонидова хватка железная, тут, надо сказать, повезло. Не любит мужик олигархов. Ему бы спустить это дело на тормозах, как все и советуют, но мент не таков. Справедливости жаждет. Так что Сажину не до работы. И с бабой своей разругался. Говорят, разводятся они. После этого Димка непременно даст слабину, и тогда…
