Александр Чернов - И ты, Брут...
Но водитель уперся:
— Не могу. Я по телеку слышал, что как раз таки и нужно опасаться таких типов, которые сулят большие деньги за проезд.
— Это кто типы-то? — вспылил Чума и грозно сдвинул брови.
Я полез в карман за деньгами.
— Ты мне надоел, мужик! — я отсчитал несколько купюр. — Боишься клиентов, нечего колымить. Возьми четверть из того, что обещал, мы на другой машине поедем.
Водитель колебался. Уж очень ему хотелось получить оставшиеся три четверти от обещанной суммы и, может быть, кое-что еще. Желание заработать победило.
— Хорошо, поедем, — заявил он и повернул в замке зажигания ключ.
Мы вырулили со стоянки и покатили по проспекту. Смеркалось. В домах одно за другим вспыхивали окна, на небе зажигались звезды. Люблю вечерний город, его сонные переулки, тихие кварталы и центральные улицы с яркими витринами магазинов, неоновыми вывесками, праздношатающейся публикой и музыкой, доносящейся из кафе и баров. Ах, как бы я хотел, забыв обо всех заботах и несчастиях, свалившихся на нас, пройтись с Настей по городу, посидеть бы в кафе, погулять по парку, постоять на берегу реки… Но судьбой нам было предначертано бежать из родного города…
Чем дальше мы удалялись от центральной части города, тем больше волновался таксист. Он беспокойно поглядывал в зеркало заднего вида, иной раз даже оглядывался и время от времени бормотал что-то себе под нос. Все это действовало на нервы. Чума не выдержал первым.
— Ну чего еще? — спросил он как человек, которого достали выходки зануды.
— А ничего! — огрызнулся водитель. — Следят, кажется, за нами, вот что!
Наша троица настолько была напугана и наэлектризована ожиданием захвата, что незамедлительно повернула головы к заднему стеклу.
— Кто?
— Да вон та иномарка, — удивленный нашей реакцией ответил потешный мужичок. — Она за нами давно уже следует.
Мы ехали по трехполосной дороге в среднем ряду. Неподалеку от нас позади "Жигулей" двигалась большая черная машина, предположительно "Ауди", с тонированными стеклами. Машина была шикарной. Несмотря на свои солидные габариты, она казалась невесомой. Автомобиль будто не ехал, а скользил над дорогой, готовый в любую секунду оторваться от нее и взлететь. Кто сидел в машине разглядеть было невозможно, однако то что не люди императора, это точно. У тех черный джип и белый "Мерседес". Тревога оказалась ложной, и я стал успокаиваться, однако на всякий случай попросил водителя:
— Ну-ка притормози!
Таксист безропотно перестроился в правый ряд, сбросил газ и остановился на обочине. "Ауди" бесшумно проскользнула мимо, обогнала "Жигули" и стала набирать скорость. Через минуту она исчезла вдали. Все в "Волге" с облегчением вздохнули.
— С тобой, мужик, в психушку можно угодить, — проворчал Чума и бросил на водителя косой взгляд. — Сам неизвестно чего боишься и на нас страх нагоняешь. Давай поезжай!
Таксист почувствовал себя неловко. Он смущенно кашлянул, включил скорость и тронул автомобиль с места. До границы города доехали без приключений. Черной машины нигде видно не было. Однако едва мы выбрались за черту города, как к всеобщему удивлению и испугу вновь обнаружили двигающуюся на некотором отдалении от нас черную "Ауди". Где она была и как снова оказалась позади нас, оставалось только гадать.
— Ну, мужик! — с напускной бравадой воскликнул Чума. — Если хочешь спасти свою шкуру, а заодно и наши, жми на газ!
Водитель как-то скуксился, съежился и до отказа вдавил в пол педаль акселератора. Старенькая "Волга" заметно прибавила ход. Ехали по неширокой, пролегающей по колхозным угодьям дороге, по обе стороны от которой росли вековые деревья. Было почти темно и попадавшиеся нам навстречу редкие машины ехали уже с зажженными фарами. Врубила дальний свет и "Ауди". Сидевшие в ней люди решили далее не скрытничать и открыто нас атаковать. Машина стала стремительно приближаться.
— Если уйдем от погони, — оглянувшись, возбужденно воскликнул Чума, — плачу двойную, нет тройную цену! Давай, мужик, жми!
Водитель затравленно взглянул на Санька и еще больше съехал на сиденье. За спинкой водительского кресла его и видно не было. А "Ауди", нагнав нас, помигала фарами, требуя остановиться. Перепуганный насмерть таксист никак не прореагировал. Все его члены, будто заклинило в одном положении. Судорожно вцепившись в руль и надавив на педаль газа, он сидел не шевелясь, будто посаженная за баранку египетская мумия. "Ауди" пошла на обгон, а сравнявшись с нами, некоторое время ехала вровень. Высунувшаяся из переднего окна рука несколько раз махнула, вновь призывая нас затормозить. Когда мы проигнорировали повторное требование, опустилось стекло на задней дверце и в окне появилась рука с матово блеснувшим в ней стволом пистолета, направленного в таксиста. Сидевшая за рулем нашей машины мумия вдруг ожила, инстинктивно шарахнулась к Чуме, отчего "Волга" вильнула, едва не задев "Ауди".
— Тише, тише! — вскричал я, весьма обеспокоенный появлением на дорогах нашей страны чикагских гангстеров. — Не протарань крутую тачку! Иначе тебе ни за что в жизни за нее не рассчитаться!
Прячась от направленного на него ствола пистолета, мужик съехал ниже уровня окна и в таком положении затормозил. Остановилась и "Ауди". Из нее выскочил парень в темном костюме, рывком открыл заднюю дверь "Волги" и, грубо подвинув Настю, втиснулся на заднее сиденье. Приподняв за шиворот водителя, он приставил к его шее пистолет и скомандовал:
— Поезжай за машиной! Живо, живо! — затем взглянул на нас. — Кто пошевелится, пристрелю вначале водилу, а потом остальных!
"Ауди" плавно тронулась с места, ее приглушенно горевшие габаритные огни стали уменьшаться. Поехали и мы. В салоне "Волги" стояла мертвая тишина, все сидели оцепенев. Настя навалилась на меня, Чума, сгорбившись, изучал под ногами пол, таксист пялился на впереди идущую машину. Я украдкой разглядывал нового пассажира, чье суровое, высеченное будто из камня лицо, время от времени освещали фары встречных машин. Молодому мужчине было немногим больше тридцати лет. Видный, в костюме, с намоченными гелем волосами, с пистолетом в руке и тускло блестевшем золотым браслетом на запястье он действительно смахивал на гангстера времен сухого закона в Америке. Он олицетворял силу, здоровье, самоуверенность и наглость. Сталкиваясь с подобными типами в обычной жизни, рядовые граждане чаще всего пасуют перед ними, предпочитая не связываться.
Проехав несколько километров "Ауди" свернула с дороги вправо и направилась к черневшей невдалеке роще. Свернула и "Волга". Дорога была без какого бы то ни было покрытия, ухабистая, и нас то и дело бросало из стороны в сторону и подкидывало. В таких случаях водители обычно чертыхаются, проклиная дорогу, а пассажиры, поддакивая, проклинают про себя водителя. Но сейчас никто не проронил ни звука. Так в гробовом молчании мы и доехали до рощи. Она оказалась ореховой. Исполинские деревья уходили ввысь, закрывая могучими кронами звездное небо. Среди таких великанов невольно чувствуешь себя крохотным существом, живущим на планете в эпоху динозавров.
Большая черная машина поджидала нас на поляне, развернув в нашу сторону зажженные фары. Мы подъехали и остановились напротив, оставив между автомобилями небольшое пространство.
— А ну вытряхивайтесь, живо, живо! — скомандовал парень и с силой ткнул стволом в шею все того же бедолаги водителя.
Тот, внезапно обессилев, вывалился из машины на землю и как немощный старик с огромным трудом стал подниматься. Выгрузилась из автомобиля и наша троица. Уже имея кое-какой опыт общения с императором и его людьми, мы вели себя более достойно. Размахивая пистолетом, парень вытолкал нашу компанию на освещенное место и встал позади. Щелкнули дверцы "Ауди" — из нее вышли четверо мужчин и направились к нам.
Первым шел невысокий плотный мужчина лет пятидесяти с небольшим брюшком, одетый в черные джинсы, серую рубашку и черный кожаный пиджак. У него было бледное гладкое лицо с крючковатым носом и подозрительно смоляные волосы, что наводило на мысль о недавнем окрашивании их в радикально черный цвет. Чуть поодаль справа от него вышагивал длинный, напротив седовласый субъект средних лет с бесформенной массой вместо лица и черными бусинками вместо глаз. Фигуру субъект имел ромбовидную с обрезанным верхним и нижним углами. Одет он был в костюм, рубашку и галстук. Слева от мужика в кожаном пиджаке шагали двое парней так же в костюмах. Одному было лет двадцать, другому двадцать пять. Тот что помоложе, был смугл, курчав походил на грека — постарше носил очки и смахивал на лаборанта или молодого младшего научного сотрудника. Эту компанию я видел впервые. Как выяснилось позже трое парней доводились мужику в кожаном пиджаке сыновьями, "ромбовидный" субъект находился при нем то ли в качестве наперсника, то ли няньки, то ли консультанта. Я так и не понял.
