Анатолий Степанов - День гнева
- Ну, что у тебя? - не выдержал Сырцов.
- Разговор.
- А что молчишь?
- В ужасе, Жора. По-моему, этот, - Вадим указал глазами на подъезд, один из главных собеседников нашего руководителя и верного ленинца.
- И по-моему, тоже, - спокойно согласился с ним Сырцов. - Иди, Вадик, дешифруй и перезаписывай. Как кончишь, мне покажешь. Я пока тут побуду.
Мальчики расположились весьма удовлетворительно: в открытую и совсем неподозрительно, ибо в этом скверике достаточно часто отдыхают утомленные гости Москвы.
Минут через двадцать из наблюдаемого подъезда вышел отставной полковник Зверев с собакой на поводке. На этот раз точно Зверев, потому что его лицо не закрывали ни воротник, ни козырек. Войдя в скверик, от отцепил поводок. Дурашливый эрдель-терьер для начала несколько раз от восторга подпрыгнул и приступил к поиску веселых приключений. Нашел: увидел благорасположенного к нему ничем не занятого человека и, виляя обрубком хвоста, подскакал к нему - ласкаться. Сырцовский агент с удовольствием погладил добрую собаку.
Сырцов вздохнул и поднялся со скамьи. У арки, ведущей на набережную, столкнулся с бежавшим навстречу Вадимом.
- Что-нибудь весьма срочное? - догадался Сырцов.
- Весьма, - подтвердил Вадим. - Пошли ко мне.
В фургончике он включил магнитофон.
- Начинайте. С фактов. (Наш, - прошептал Вадим и кивнул в ту сторону, где предполагаемо существовал дом с колоннами).
- Есть подозрение, что у нас утечка.
- Не может быть совпадением, стечением обстоятельств?
- Исключено.
- Доказательства утечки имеются?
- Да какие доказательства и так все ясно! Все пропало!
- Не надо нервничать...
- Что делать? - Вы согласны продолжать работу?
- Да, если она целесообразна в данном случае.
- Действуйте. А проверкой возможных вариантов утечки мы займемся.
- Так и доложить?
- Да.
Вадим щелкнул тумблером, аккуратно прикрыл крышкой бобины.
- Сравнительный анализ сделал? - спросил Сырцов.
- Да. По трем записям. По одной смирновской и двум моим.
- Выводы?
- Это Зверев. Стопроцентно, Жора.
- Да, - Сырцов скривился, представив разговор со Смирновым. - Вот нашего старичка обрадуем.
- А что делать? - резонно заметил Вадим.
- Ладно, - решил Сырцов, - ты подготовь запись на кассетник и часа через полтора-два подъезжай в контору.
Перед своим отъездом Сырцов на всякий случай заглянул в сквер. Витольд Германович швырял палку псу и весело смеялся, когда тот, подхватив ее, в ликовании зависал в воздухе, отталкиваясь от земли всеми четырьмя лапами.
50
Прослушав запись, Смирнов попросил:
- Будь добр, Вадик, повтори.
Опять зажурчало про утечку. Смирнов, улыбаясь, слушал. Когда журчание прекратилось, Сырцов спросил непочтительно:
- Чему радуетесь, Александр Иванович?
- Жизни, Жора, ее многообразию. Ишь, как все складывается! Раньше КПСС приказывала ГБ, а теперь ГБ командует, что ты на это можешь сказать, бывший молодой коммунист?
- Ничего не могу, - честно признался Сырцов.
- Во что в конце концов уперся гражданин с Тверской? - совсем о другом заговорил Смирнов. - Докуда довели?
- До дома, - доложил Сырцов.
- До какого дома? До Дома политпросвещения, Дома пионеров, дома для престарелых, большого дома? До какого дома, Жора?! - ни с того, ни с сего рассвирепел Смирнов.
- До его жилого дома, где он делает бай-бай каждую ночь, - мягко сообщил Сырцов. - Дома, где он, как всякий советский человек, прописан.
- Кто он?
- Ребята занимаются.
- Непозволительно долго занимаются.
- Как умеют, - наконец, обиделся Сырцов.
- Должны уметь хорошо и быстро, - заорал Смирнов.
- Александр Иванович, я вам кассету-дубликат приготовил, - встрял, стараясь снять конфликт, непереносивший скандалов Вадим. - Пригодится?
Смирнов тупо глянул на кассету, поморгал, остывая, взял ее, сунул в карман, поощрительно похлопал Вадима по плечу.
- Пригодится, спасибо тебе. - И Сырцову: - Я домой поехал, вспомнил, что только что говорил о доме, и добавил: - К Спиридонову. Как появятся сведения о гражданине с Тверской и окончательном маршруте коммунистического вождя, немедленно звони. В любое время суток.
- Вот, наверное, Варвара Алексеевна ни нарадуется, что вы у нее поселились, - не сдержался, укусил на прощание Сырцов. Необходимо было ответить наглецу, но ничего остроумного в голову не приходило, и поэтому Смирнов, уходя, отбрехнулся, как жлоб:
- Кто ты такой, чтобы о Варваре разговоры разговаривать?
И поскорее выскочил. В который раз полюбовался на джип и влез в него. Мотор деликатно зарычал, и понеслись.
Еще соблюдая правила уличного движения, Смирнов переулками выбрался на Тверскую. До Сокола нарушать эти правила не позволял сплошной поток, где его джип был молекулой. После Сокола прибавил до допустимого предела, а после Химок - не московского района, с города - позволил себе дорожный беспредел, которого жаждал. На ста пятидесяти промчавшись мимо Зеленограда, он запел любимую:
- Начинаются дни золотые
Воровской беспробудной любви
Ой, вы кони мои вороные,
Черны вороны кони мои!
Летели назад и в прошедшее: деревья, дома, верстовые столбы, крючки, обозначавшие людей, деревни, поселки, города. Джип обгонял тучи и догонял ночь.
За Клином, на мосту над Волгой он опомнился. Сильно смеркалось. Он осторожно спустил джип к воде и ступил на подвижную зыбкую землю. Нашел обязательное на таких спусках бревно, сел на него и стал смотреть на серую воду. Неизвестно как - неощутимо глазом, но явственно неотвратимо мчалась к Астрахани Волга. Смирнов вздохнул и, не засыпая, выпал из бытия. Когда он опять увидел воду, была ночь.
К половине двенадцатого подъехал к косому дому на Вернадского. Просунув палец сквозь решетку, постучал в стекло окна на первом этаже. Отодвинулась занавеска и предъявила недоуменное личико Сырцова, пытавшегося разглядеть произведшего стук.
- Сижу за решеткой в темнице сырой.
Вскормленный на воле орел молодой! - громко, чтобы слышно было за стеклом, пропел Смирнов. Сырцов узнал, опустил занавеску, пошел открывать, а Смирнов, идя к подъезду, сам себе удивился. Вслух: - И чего это меня сегодня на вокзал потянуло?
- Прошу, - сдержанно пригласил Сырцов и распахнул дверь. Смирнов втиснулся в мини-прихожую, с трудом разобрался со снятой курткой и, шагнув в комнату, несказанно возликовал:
- А вот еще картиночка, приятная на вид!
- Здравствуйте, - смущенно откликнулся на необычное приветствие весьма расслабленный Коляша-англичанин. Судя по малой наполненности литрового однофамильца отставного полковника, расслаблялись здесь уже давно.
- Уголовка с уголовщиной! - возопил однофамилец самой чистой водки в мире и, как подкошенный, рухнул в кресло.
- Бывшая уголовка с завязавшей уголовщиной, - поправил Сырцов, усаживаясь на диван рядом с Коляшей. - А нынче - коллеги.
- Тебе известно, Коляша, что зарплату ему, - Смирнов пальцем указал на Сырцова, - теперь будешь платить ты?
- Известно, - важно ответил осведомленный Коляша. - Как и то, что государство сняло вас с довольствия.
- Ишь, как говорить научился, - про себя отметил Смирнов и перешел к делам. - Что там партийный вождь?
- Я вам звонил сто раз, а вас все нет и нет, - высказал обиду Сырцов. - Клиент же наш утих в объятиях валютной полюбовницы. Контакты его проверены; все пустые, за исключением гражданина с Тверской.
- Кто таков?
В давнем прошлом зав. идеологическим отделом райкома КПСС, в недавнем - зам. директора по кадрам одного из хитрых НИИ, что у меня здесь по соседству. Две недели назад уволен по сокращению штатов.
- Служил, следовательно, и там, и там, - сообразил Смирнов.
- Служит, - поправил Сырцов.
- Ну, а на зуб, что за человек?
- Разбираемся. Про это в РЭУ не скажут.
- Разберись, Жора, побыстрей. Вполне может возникнуть необходимость всерьез потрепать его, - Смирнов машинально налил из бутылки в тактично поставленную Сырцовым на журнальный столик чистую рюмку, поднял ее, понюхал, решил:
- Хорошая водка.
- Плохую в вашу честь не назовут, - подначил Колюша и предложил: - Вы выпейте, Александр Иванович.
- Сейчас, - пообещал Смирнов и поставил рюмку на столик. - Будь добр, Жора, позвони Махову.
- Я ему не то что звонить, я с ним на одном поле срать не сяду, ощетинился Сырцов.
- А я сяду, - признался Смирнов. - Позвони, а? Я его домашнего телефона не знаю.
Обиженный Сырцов встал, принес из кухни аппарат на длинном поводке, отодвинув тарелки и рюмки, поставил его на стол и набрал номер.
- Подполковник Махов? - спросил он и, услышав дежурное "Алло!" сообщил: - С вами будет говорить полковник Смирнов.
Смирнов взял трубку и без паузы поздоровался:
- Здравствуй, Леонид.
- Это Жорка был? - прежде всего поинтересовалась трубка и, только получив утвердительный ответ, приветствовала: - Добрый вечер, Александр Иванович.
