Владимир Константинов - Вызов смерти
- С Катей как случилось?
- Поляков и из колонии меня достал.
- Сволочи! Знаешь, Сережа, у меня порой опускаются руки. Честное слово. Мы крутимся, теряем замечательных ребят, дорогих людей, а преступность, что раковая опухоль, растет и растет.
- Ты никак жалуешься? Мир, наверное, действительно обречен, если такие мужики, как ты, начинают хныкать. И что же ты предлагаешь? Сменить профессию?
- Я просто размышляю. Ты же видишь, что творится в стране? А профессию, возможно, я бы и сменил, да только ничего другого делать не умею.
- Не умеешь или не хочешь?
- А какая разница?
- Большая. Я видел, как ты классно работаешь на ринге. С твоими знаниями восточных единоборств мог бы тренировать, допустим, боевиков мафии. Имел бы большие бабки. И главное - никакого риска.
- Ну и шуточки у тебя, боцман... Сережа, ты чем сейчас занимаешься?
- Изучаю дела. А что?
- Давай сворачивайся. Через пять минут я за тобой заеду.
- И куда же ты меня, если позволительно спросить?
- К себе домой. Там Дина запекла гуся. Надо отметить встречу и потолковать заодно по делу. Есть кое-какие новости.
- Ох, Сереженька! - тихо проговорила Дина и, приникнув ко мне хрупким телом, беззвучно заплакала. Дина и Катя были лучшими подругами. До этого я не очень-то верил в женскую дружбу, считал, что женщины с их системой "микроскопа" слишком зациклены на себе, чтобы быть искренними. Но Дина с Катей эту бредятину опровергли.
Узнав, что я похоронил Катю месяц назад, Дина очень обиделась, так посмотрела на меня, что мне захотелось сквозь землю провалиться. Тихо сказала:
- Как ты мог?! - И ушла на кухню.
И только тут я осознал, насколько она права. Почему я считал, что смерть Кати - это лишь мое личное горе? По какому праву лишил Дину, Володю, Мишу Краснова возможности с ней попрощаться?
- Ты, Сережа, действительно... - Рокотов долго подбирал слово, которого я заслуживал, но, боясь, очевидно, усугубить и без того незавидное мое положение, мягко добавил: - Действительно, отличился.
- Извините, ребята! - выдавил я из себя.
"Извините, ребята! - смешно передразнил меня прозвучавший где-то в черепушке знакомый едкий голосишко. - Горбатого могила исправит. Каким ты был законченным эгоистом, таким и остался".
Иванов! Мой постоянный оппонент. Я был искренне рад нашей встрече. Со смертью Кати он куда-то исчез. Похоже, он переместился в Новосибирск задолго до меня. Все возвращается на круги своя. Как все-таки здорово, что я вернулся.
"Привет, - ответил я радостно. - Давненько я не слышал твоего скрипучего голоса. Как поживаешь, приятель?"
"Спасибо. Хреново".
"А что так?"
"Шевельни мозгами, - проворчал Иванов сердито - Одна мысль, что вновь долгие годы придется сосуществовать с таким неотесанным эгоистом, как ты, может навсегда испортить любое, даже самoe праздничное настроение".
"Ты неисправим, - рассмеялся я. - Все такой же зануда и пессимист. И все же я искренне рад нашей встрече".
"Честно признаться, я тоже, - проскрипел двойник. - Поздравляю с возвращением в родные пенаты!"
"Пошел ты!"
- Это ты с кем? - услышал я удивленный голос. Похоже, что уже начинаю беседовать с Ивановым-оппонентом вслух. Замечательно! Хорошо же я выгляжу со стороны, да?! Так недолго и загреметь в психушку
- Да так, кое-что вспомнил.
- Заливай, заливай, - усмехнулся Рокотов. Володя был в курсе моих взаимоотношений с Ивановым-вторым и догадался, кого я только что шуганул. Появилась Дина, неся на подносе огромного румяного гуся. Лицо ее было заплаканным и несчастным. Она поставила гуся в центр уже накрытого стола и, стараясь на меня не смотреть, нарочито строго спросила:
- Почему до сих пор не за столом? Я подошел к ней, обнял за плечи.
- Прости меня, Дина, ради Христа! Я порядочный свинтус. Скажи, что я должен сделать, чтобы ты меня помиловала?
- Как ты мог, Сережа?! Никогда не думала, что ты на такое способен. Ведь Катя... Я... А-а-а! - Она махнула рукой, закрыла лицо ладонями и убежала в ванную.
- Терпи, Сережа, - попробовал приободрить меня Володя. - Давай за стол. Выпьем. Авось полегчает.
- Авось да небось, - усмехнулся я, усаживаясь. - Никогда прежде не слышал от тебя подобных словечек.
- Старею, наверное, - ответил Рокотов, наливая в рюмки водку. - У нас в детдоме так сторож дядя Петя говорил. Давай, Сережа, выпьем за встречу. Я очень рад, что мы снова вместе. А на Дину не обращай внимания. Пусть проплачется. Такое горе. Она так любила Катю.
- Нет, без Дины я пить не буду, - запротестовал я.
- Ну как знаешь. - Он поставил свою рюмку на место. - Ты изучил дело?
- В общих чертах. Чтобы влезть в него досконально, нужна, как минимум, неделя.
- И каковы первые впечатления?
- Ниже среднего. Пока вы лишь плелись в хвосте событий, добросовестно фиксируя их на бумаге, и если бы не Говоров, то было бы вообще глухо, как в танке. Жаль парня. Он был прирожденным следователем.
- Да, - кивнул Рокотов. - А ты показания Свалова читал?
- Читал.
- И как тебе идея мафии взять все в свои руки? Неужели это возможно?
- Еще как возможно. Идея не нова. Ее контуры просматривались уже при расследовании дела Полякова. Уже тогда мафия предприняла первые шаги к консолидации и была близка к тому, чтобы взять всю экономику области под контроль. Осуществлению этой "благородной" цели помешали тогда мы с тобой.
- А что толку, - хмуро проговорил Володя. - Теперь они собираются взять под контроль экономику всей страны. Неужели там, - Рокотов поднял глаза к потолку, - этого не видят?
- Там, Володя, уже все давным-давно куплены мафией вместе с потрохами.
- Что же делать?
- Спроси что-нибудь полегче. Работать. Иного нам не дано. И попытаться помешать этим планам. Как говаривал ваш детдомовский сторож, авось получится. В это время вернулась Дина. Виновато глядя на меня, проговорила чуть слышно:
- Извини, Сережа! Я что-то совсем расклеилась, встретила, называется, гостя.
- Это ничего, Дина. Живые оплакивают умерших. Давайте выпьем за светлую и незабвенную память о ней. Молча выпили. Грустный получился у нас ужин. Рокотов вызвался меня проводить. Мы решили прогуляться до моего дома. Ночь была тихая, теплая, даже душная, будто не середина августа, а зенит лета. Высокое небо с мириадами ярких звезд было парадно-торжественным. Где-то там обретает сейчас душа моей Кати. Ей там хорошо и покойно. Я это знаю. Практически сам там побывал, да выкарабкался. Но также верю и в то, что она отдала бы все на свете, лишь бы оказаться здесь, рядом с нами...
- А где дочь? - спросил Рокотов.
- Отдал пока Лене;
- Как она? Как Павел? Давненько его не видел.
- Нормально. Весь в батяню.
- Это точно, - согласился Владимир. - Вылитый. Да, совсем забыл сказать. Сегодня мне звонили из Бийска. Оказывается, там Говоров задержал по подозрению в убийстве Трубициной капитана Центрального управления милиции Камышева.
- Вот оно что. Похоже, что он зацепил что-то очень существенное. Потому-то его и поторопились убрать. А гаденыша привезут - поговорим.
- Увы... Во время этапирования в Новосибирск Камышева убили прямо в поезде.
- Вот черт! Оперативно, сволочи, работают. Их системе безопасности можно позавидовать. Это тебе никого не напоминает?
- Ты имеешь в виду Полякова?
- Вот именно. И вообще меня последнее время не покидает чувство, что мы вновь с ним столкнулись.
- Не говори глупостей. Ты ведь знаешь, что ему определили двенадцать лет.
- Я, конечно, не берусь утверждать, но только почерк... Да. А что, если мы тогда одну голову у этой страшной гидры под названием Предприятие не заметили и теперь она восстановила свое былое величие? Ты ведь работал внутри этой системы, не знаешь, кто бы это мог быть?
- Откуда? Все, что мне стало известно, я выложил, как на духу.
- А кто может знать?
- Возможно, бывший шеф безопасности Комиссаров?
- Точно. Этот вполне может знать. Срочно установи, где он отбывает наказание.
- Сделаем.
- И еще... За что убили тогда коммерсанта Виктора Юдашева?
- За отказ с ними сотрудничать.
- Вот именно. А если и причина убийства Шипилина та же? Не верю, что в деловых кругах нет порядочных людей, что все они продались мафии.
Рокотов неожиданно рассмеялся, обнял меня за плечи.
- Узнаю Иванова. За твоими версиями трудно уследить. Нет, все же хорошо, что ты вновь с нами.
От новой, пришедшей на ум мысли я даже приостановился, замер. Рокотов встревоженно спросил:
- Что с тобой?
- Каким образом Говоров оказался в Бийске?
- Он ездил в санаторий "Белокуриха" допросить майора Случанко, дежурившего по городу в ночь убийства Погожева.
- Это убийство двухлетней давности?
-Да.
- Кто знал о его поездке?
- Что ты этим хочешь сказать? - насторожился Владимир.
- Пока ничего определенного. Просто хочу знать круг посвященных.
- Краснов, естественно, Истомин, Сидельников, я. Проверенная гвардия. Надеюсь, нас ты не подозреваешь?
