Марина Серова - Агент возмездия
– Алла, а ты никогда не думала, что у каждого человека в родне есть люди с наследственными заболеваниями?
– Я не понимаю, к чему ты клонишь?
– Если так зацикливаться на этой проблеме, то наверняка притянешь то, чего боишься.
– Нет, я так не думаю. Ну что, когда ты устроишь мне встречу с Верой?
– Видишь ли, Алла, я давно не виделась с ней. Вчера вышла на нее и была, мягко говоря, поражена. Она живет очень бедно. Ты даже не можешь представить себе, как именно. Я сама в шоке.
– А что же, Андрей ей не помогает?
– Нет, я же говорила тебе.
– Так, может, это действительно не его ребенок? – Пилявская стала сверлить взглядом фотографию. – Бедно, говоришь, они живут? Я помогу им материально, если Вера ответит на все мои вопросы.
– Хорошо, я передам ей это. Но Вера слишком гордая, она может отказаться.
– Мой опыт подсказывает, что бедные люди не бывают гордыми, – пафосно заявила Алла. – Я готова много заплатить за ее откровенность.
Передав мне разговор с Пилявской, Нечаева добавила от себя:
– Знаешь, Поля, пока мы обсуждали старые шашни Барсукова, я ни разу не могла уличить Аллу в ревности. Я видела только досаду от того, что очередной мужик не может стать отцом ее ребенка.
– Алина, а разве не ты мне говорила, что ваш гуру учит укрощать ревность?
– Поля, ты – гений! Как же я сама не догадалась! Ну, Пилявская, высший класс! Мне еще до нее далеко, я благодаря тебе с первой ступени сразу на третью перепрыгнула.
– Ничего, скоро наверстаешь.
– Полина, как ты думаешь, Вера согласится встретиться с Аллой?
– Думаю, она будет долго и упорно отнекиваться. И если уж что-то и сможет заставить ее принять положительное решение, так это не деньги Пилявской.
– А что тогда?
– Здравый смысл. Я попробую доходчиво объяснить Прошкиной, что больше не надо предоставлять Барсукову никаких льгот. Алла должна знать о нем всю правду.
– А ты знаешь, Поля, Пилявская не такая уж плохая баба, – заметила Нечаева. – Нет, у нее есть, конечно, свои закидоны, но кто сейчас без них?
Я воздержалась от комментариев. Алла была дочерью своего отца, и для меня это значило слишком много.
* * *Весь следующий день я пыталась дозвониться до Прошкиной. Отсутствие у нее сотового телефона сильно урезало такую возможность. Оставалось ждать, когда она появится дома. Это произошло только поздно вечером.
– Алло, – наконец-то услышала я.
– Здравствуйте, Вера! Где это вы весь день пропадаете?
– А я работу себе нашла, – шепотом сказала Вера.
– Не боитесь, что ситуация повторится?
– Нет, не боюсь, потому что работа в моем же подъезде, – продолжала шептать Прошкина. – Я помогаю по хозяйству одному дедушке. Его бабка в больницу легла, а он сам ни к чему не приспособлен, даже готовые пельмени отварить не может. Вот он меня и попросил… А Мишу я с собой брала, они так весело время провели…
– Вера, а почему вы шепчете?
– Так Миша уже спит. Боюсь его разбудить.
– Понятно. Я рада, что у вас все с соседями наладилось. Да и с работой тоже, наверное, в вашем случае это неплохой вариант. Надеюсь, что он временный.
– Да, я тоже на это надеюсь.
– Вера, у меня к вам есть одно дело. Прошу вас, выслушайте меня до конца, а потом уже принимайте решение. Ладно?
– Ладно, – охотно согласилась Прошкина.
– Вера, с вами хочет встретиться Алла Пилявская.
– Она уже все знает про нас с Андреем?
– Да, знает, – я передала Вере облегченную версию того, как Нечаева сыграла роль ее подруги Лины. – В общем, вам надо лишь подтвердить справедливость сказанного, показать какие-нибудь фотографии Барсукова, если они есть.
– У меня есть фотография у роддома, но… я не хочу с ней встречаться и показывать ей фотографии. Она ведь может сказать, что это монтаж. Нет, нет и еще раз нет.
Другого ответа я и не ожидала, поэтому перешла к убеждению.
– Вера, а вы поставьте себя на место Аллы. Ей очень трудно поверить в то, что ее любимый человек, между прочим, спасший ей жизнь, мог быть таким бессердечным и жестоким по отношению к другой женщине и даже к собственному ребенку. Она хочет получить неопровержимые доказательства. По-моему, это нормально.
– А по-моему, это блажь богатой женщины! – выкрикнула Прошкина, но, испугавшись, что разбудит сына, перешла на шепот: – Она хочет потрепать мне нервы. Богатые любят такие забавы.
– Не думаю, – сказала я, и мне в голову пришла одна мысль. – Вера, заранее извините меня за такую параллель, но я все-таки ее проведу. Павел Алябьев безоговорочно поверил сплетням. Разве вы не злились на него за то, что он прервал с вами отношения, не попытавшись узнать правду из первоисточника?
– Да, я на него злилась. Но это совсем другое дело. Пусть Алла у Барсукова все подробности выясняет и ему нервы треплет, а не мне.
– Значит, это ваше окончательное решение?
Прошкина долго думала, прежде чем дать окончательный ответ.
– Хорошо, Полина, я согласна с ней встретиться, но делаю это только ради вас. Боюсь показаться неблагодарной.
– Вы не возражаете, если Пилявская приедет к вам завтра в первой половине дня?
– Нет, завтра точно не получится. Я уже обещала дяде Саше, что сразу после того, как отведу Мишу в школу, займусь у него генеральной уборкой. После обеда у нас бассейн, а вечером мне надо будет покормить дядю Сашу и своими домашними делами заняться.
– А послезавтра?
– Ладно, послезавтра я выкрою для нее часок. Пусть приходит к десяти.
– Скажите, Вера, вы все еще замечаете за собой слежку?
– Вы знаете, последние дни никакого «хвоста» не было. А может, я просто его не заметила. Вы это спросили, потому что Барсуков может увидеть здесь Пилявскую?
– Я думаю, что это было бы даже неплохо. Сработало бы как катализатор, – я посмотрела на часы и сказала: – Спокойной ночи, Вера!
– Спокойной ночи!
Поговорив с Прошкиной, я испытала облегчение. Внизу хлопнула входная дверь. Дедуля вернулся из казино еще до полуночи. В последнее время мы с ним не очень ладили. Я от него многое скрывала, а он это чувствовал. У нас ведь родственные души.
Я слышала, как он поднимается по лестнице. Шаги были медленными, с остановками. «Проиграл, – подумала я. – Карточные победы его окрыляют, сегодня он плетется еле-еле». Ариша остановился около моей двери и постучал:
– Заходи!
– Полетт, ты еще не спишь?
– Пока нет. Как сегодня прошла игра?
– Бывает лучше, – дедуля махнул рукой, – правильно говорят: валет – игры нет. Валеты сегодня просто замучили.
– Много проиграл?
– Бывает и больше. А ты чего спать не ложишься? – спросил Ариша, продолжая топтаться у двери.
– Да вот уже собиралась… Дедуля, а ты ничего не хочешь мне сказать?
– Нет, то есть да. Представляешь, Элен Муаре такой капризной оказалась!
– Серьезно?
– Да, – дед наконец прошел в комнату и сел в кресло. – Ее здесь ублажали, как могли, облизывали в несколько языков, а она собралась и уехала раньше времени, не дав ни копейки на благотворительность.
– Откуда ты это знаешь?
– Кого только в казино не встретишь – бизнесменов, чиновников… Каждый говорит о своем…
– Понятно, значит, сегодня в «Крестовом короле» обсуждали Элен Муаре?
– Да, так и есть. Для нее составили богатую культурную программу, а она, как капризная девочка, начала выбрасывать пункт за пунктом. На Мольера, говорит, в ваш театр не пойду, все его пьесы видела на языке первоисточника. Вот если бы Островский или Чехов, тогда другое дело…
«А еще лучше гоголевский „Ревизор“, – подумала я. – Может, наши чиновники себя бы там в ком-нибудь узнали?»
– Дедуля, а ты случайно не в курсе, чем был вызван столь скоропалительный отъезд?
– Ты не поверишь, но все дело в ее собачке.
– В собачке? – опешила я.
– Да, у нас ведь в гостиницах не положено с животными останавливаться, но для такой высокой гостьи, как мадам Муаре, сделали исключение. К тому же собачка у нее такая маленькая, ну прямо как крыска.
– Эта порода чихуахуа называется, – пояснила я.
– Да мне без разницы, – отмахнулся дед. – По мне собака должна быть на собаку похожа – иметь зубы, лаять. А эта хуже мышонка. Голос при ней, видите ли, поднимать нельзя, она сознание потерять может. Ну, не смешно ли?
– Ты прав, это забавно. Но такая уж это порода. Дедуля, не томи, рассказывай, что случилось с этой чихуахуа!
– Так вот, я же и говорю – горничная принялась убирать в номере, увидела периферическим зрением, что кто-то шмыгнул за портьеру, и решила, что это крыса…
Я не удержалась и прыснула от смеха:
– Классный прикольчик!
– Ага, только горничной было не смеха. Она закричала, что есть мочи, и напугала несчастную собачку. На крик из соседнего номера прибежали мадам Муаре и двое ее помощников. Элен стала звать свою любимицу. Та не отзывалась, поскольку валялась в обмороке, – давясь от смеха, рассказывал Ариша. – Горничная в конце концов поняла, что за портьерой была не крыса, а собачонка, и принялась шугать ее за портьерами шваброй. Тут разразился поистине международный скандал. Французы стали обвинять горничную в жестоком обращении с животными, а русская барышня не смутилась и упрекнула зарубежных гостей в злостном нарушении правил проживания. На шум пришла дежурная по этажу, но разрешить конфликт не смогла. В сущности, горничная была ни в чем не виновата, но и клиент, как говорится, всегда прав. Пока бегали за метрдотелем, французы стали паковать чемоданы.
