Андрей Анисимов - Кто стрелял в урода?
– Спасибо, Дима. Я с этими назначениями совсем голову потерял. Забыл.
– С кого начнете?
– Пусть заводят двух разом. – Усмехнулся Тимофей.
Пригожев, проведя сутки в камере, внешне выглядел спокойно. Он уселся на указанный стул, положил ногу на ногу и нагловато посмотрел на майора. На Хромову арест подействовал. Вдова побледнела, под ее глазами обозначились синеватые круги.
– Это что, очная ставка? – Не без иронии, бросил Пригожев.
– Нет, я вызвал вас вдвоем, чтобы не повторяться. Не люблю выступать в качестве попугая. Сейчас я вам объясню, что к чему, без микрофона, а вы сделаете для себя вывод, какую тактику выбрать для защиты. – И Волков посмотрел в глаза Пригожеву: – Вы же юрист.
Ответа не последовало, и Тимофей рассказал родственникам о том, как они довели человека до самоубийства, после чего, воспользовавшись советом бывшего шефа, намекнул о Барри.
– Завтра у меня по плану беседа с гражданином Тугановым, ему будет очень любопытно узнать подробности о последних днях жизни школьного друга. Барри, как вы знаете, учился с Арнольдом в одном классе, и они дружили.
Пригожев с племянницей выразительно переглянулись.
– Можно нам подумать? – Без прежнего апломба поинтересовался дядюшка.
– Даже посоветоваться. – По-доброму разрешил Тимофей.
– С кем? – Оглядев кабинет, осведомился Пригожев: – Здесь советоваться не с кем.
– С вашей племянницей. – Волков наивно указал на вдову.
– Если вы настаиваете. – Пригожев повернулся к молодой женщине: – Лиля, гражданин начальник нас шантажирует, но не блефует. Пойдем ему на встречу.
– Поступай, как сочтешь нужным. – Покорно согласилась вдова. Пригожев улыбнулся и обратился к майору: – Да, мы с Лилей с точки зрения морали совершили проступок, но уголовного преступления тут нет. Ваши домыслы о содержании моего телефонного разговора с Хромовым в суд не принесешь. У человека проблемы с совестью – вот он и застрелился. Что же тут поделать? Теперь о так называемом компрамате. Считать записку Беньковского, царство ему Небесное, красивый был мужчина, компроматом нельзя. Что в ней компрометирующего? Адрес бухгалтера-пенсионера?
– Зачем же гражданка Хромова выкрала этот адрес у своего любовника? – Возразил Тимофей: – Ладно, господа родственнички, или чистосердечное… или идите назад в камеру. После беседы с Барри Тугановым, я вас выпущу под подписку о невыезде до суда. Разговор окончен.
Племянница с испугом посмотрела на дядю. Тот вздохнул и попросил бумагу: – Хорошо, я напишу признание.
– Замечательно. Вы пока пишите, а я немного побеседую с гражданкой Хромовой.
Выдав Пригожеву бумагу с ручкой, Тимофей попросил дядюшку пересесть за столик к окну. Когда тот принялся писать, обратился к вдове:
– Вы долго встречались с гражданином Беньковским. Что он из себя представлял в жизни как человек? Я не имею ввиду профессиональную деятельность. Тут все понятно.
– Андрон Михайлович был настоящий джентльмен. – Ответила Лиля.
– В этом я не сомневался. Кого из его знакомых, друзей или подруг вы можете назвать?
– У него есть брат Лаврентий. Больше я никого не знаю. – Ответ Лили прозвучал искренне.
– Тогда расскажите, как вы развлекались? Об интимных встречах можете не распространяться. Я имею в виду театры, рестораны, клубы. Было у Беньковского заветное место в Москве?
– Не думаю. Андрон предпочитал оттягиваться дома. Мы несколько раз обедали в китайском ресторане на Никитской. Он иногда любил выпить водки. От Тверской туда недалеко и пешком, и мы обходились без машины. Еще Андрон, кажется, посещал консерваторию, но у меня от серьезной музыки мигрень. Зная это, с собой на концерты он меня не приглашал.
– Как называется ресторан на Никитской?
– «Золотой дракон» На углу Бульвара и Бронной…
– Хорошо, гражданка Хромова, теперь присоединяйтесь к дядюшке и пишите признание. – Волков выдал Лиле ручку с бумагой и с благодарностью подумал о своем шефе. Ерожин все рассчитал верно. Дело о самоубийстве Хромова можно передавать в суд. Но дальше предстоит работать без посторонней помощи. Тимофей никогда не смотрел в рот начальству и очень давно обходился без мелочной опеки. Но если раньше ему поручалась лишь часть работы, одно-два направления в следствии, то теперь он становился мозгом отдела и отвечал за все. Покончив с родственниками, Тимофей посмотрел на часы. По времени давно пора было обедать. Но есть ему не хотелось. Майор достал из холодильника пакет с кефиром, высосал его содержимое и запер кабинет. В ресторан на Никитской он мог бы послать Вязова, но, подумав, решил ехать сам. И не пожалел. Официанты ресторана Беньковского хорошо знали. Даже мельком взглянув на фото, двое молодых людей сообщили, что это их постоянный клиент.
– Когда он был у вас в последний раз? – Спросил Тимофей кудрявого русского парня в национальном китайском костюме. Тот, недолго думая, назвал число. Волков без труда вычислил, что Беньковский ужинал здесь накануне рокового выстрела. Подробности ужина Тимофея удивили. Шантажист заранее накрыл стол на четыре персоны, а явился с двумя шлюхами. Кудрявый «китаец», вспоминая клиента, с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться. Если бы не последовавшие за тем трагические события, Тимофей бы посмеялся вместе с ним:
– Ты запомнил этих проституток?
– Еще бы. Не каждый день шлюхам дарят розы по тонне за букет.
Тимофей знал, что на жаргоне тонна означает тысячу:
– Прокатимся по Тверской. Вдруг ты их встретишь?
Кудрявый посмотрел на часы: – Товарищ майор, эти красотки раньше девяти на улицу не выходят. Это же шлюхи. У них ночная смена.
– А дневной не бывает? – Волков раскрыл меню и увлекся чтением экзотических блюд.
– Только по предварительной брони.
– Извини, я не прав. – Улыбнулся Тимофей и заказал гребень морского петуха: – Не отравлюсь?
– Лучше отбивную, товарищ майор. К китайской кухне надо привыкнуть. – Посоветовал кудрявый и, приняв заказ, убежал на кухню. Тимофей не прогадал, отбивную для сотрудника Петровки приготовили на совесть.
– Пить чего-нибудь будете? – Спросил парень. Волков почему-то официанту понравился.
– Не надо, я уже кефиром напился. – Отказался Тимофей и рьяно принялся за привычное для русского человека блюдо.
* * *Иван Григорьевич открыл сейф, покопался в нем и достал пачку сотенных купюр в банковской упаковке: – Извольте, господин директор, весь наш капитал…
– Сколько там? – Спросил Михеев.
– Десять тысяч. – Хочешь, получи зарплату, хочешь, заплачу налог? Как прикажешь, я лицо подневольное.
– Да, хватит вам, товарищ генерал, какой я господин директор. При Петре Григорьевиче совсем по-иному жилось. Когда он уже вернется?
– При вас обещались. Но что-то даже не звонят-с. Не до бедных родственников начальнику отдела с Петровки. Вот-с…
– Хоть пять тысяч я могу взять? Семью кормить надо. – Жалобно спросил директор частного сыскного бюро у своего консультанта.
– Бери все, Глеб. Я шучу. Днем дамочка с пуделем принесет тысяч пятнадцать. Не зря ты ее сыночка по чердакам шарил. Завтра алкаш, что от жены сбежал, оплатит расходы по его розыску. Глядишь, и наберется. Ты уж прости Глеб, с Козловой я ничего брать не стал. Чего с нее возьмешь? Нашел ты ее проходимца, получила она алименты за два года. Вчера явилась. Принесла деньги за твою работу. Я не взял. Не могу у ребенка отнимать. Может, не прав старик?
– О чем вы говорите, Иван Григорьевич. Я и не рассчитывал. Бабу жалко.
– Бери зарплату и расписывайся. И две недели держись. Люди и на пять тысяч месяц семью кормят…
– Я знаю, Иван Григорьевич, а пенсионеры и на три…
– Вот и экономь. Я тоже еще в этом месяце не брал: налоги, аренда…
Михеев расписался и только убрал деньги в бумажник, послышался перезвон селектора.
– Вот видишь, сундучок у нас волшебный, только опустел, клиент привалил. Иди, впускай. – Грыжин запер сейф и уселся за стол. В офис вошел невысокий широкоплечий мужчина с массивным бритым затылком: – Кто здесь Михеев будет?
– Я Михеев.
Вошедший поднял голову кверху, чтобы заглянуть в глаза Глеба и недоверчиво произнес:
– Ты сыскарь?
– Вроде того. А что вам не нравится?
– Каланча ты, верста полосатая. Тебя за километр видно. – Пояснил незнакомец: – Куда пригласите?
– Проходите сюда. – И Михеев открыл дверь своего кабинета.
– Ничего у вас тут, культурненько. Не то что в ментовской. – По особой интонации, татуировке на левой руке и перстню на указательном пальце правой, Михеев без труда вычислил, что перед ним типичный уголовник.
– Садитесь, выкладывайте вашу проблему. Только имейте в виду, под «крышу» мы никого не берем, и в криминальных разборках не участвуем.
Посетитель сел в кресло и под его тяжестью оно заскрипело:
– Хули мне ваша крыша? Я сам, кого хочешь, раком поставлю. А заказ мой ты примешь. Еще за мной бегать будешь, если передумаю. Понял?
