Герберт Аллен - Только не дворецкий. Золотой век британского детектива
— Прекрасно. — Голос Морсби потеплел.
— Теперь о таксисте. У преступника было алиби. Вы сами слышали, как оно было опровергнуто. Между десятью и двадцатью пятью минутами десятого, когда посылка, видимо, и была отправлена, убийца поспешил на Саутгемптон-стрит, воспользовавшись автобусом или метро, а назад вернулся, как я и думал, на такси, потому что время поджимало.
— И убийца, мистер Шерингем?..
— Убийца — тот, чья фотография сейчас у меня в кармане, — отрезал Роджер. — Помните, я говорил на днях про карающую руку Случая — что это прекрасное название для фильма? Так вот, Случай снова вмешался. На Бонд-стрит я столкнулся с одной глупой женщиной и благодаря чистой случайности узнал то, что сразу же указало мне на человека, пославшего конфеты сэру Уильяму. Конечно, были и другие зацепки, их я также проверил, но тогда, на Бонд-стрит, меня просто осенило — я представил себе все от начала до конца.
— Так кто убийца, мистер Шерингем? — повторил Морсби.
— Какой изящный план, — мечтательно продолжал Роджер. — И ведь нам ни разу не пришло в голову, что мы с самого начала сделали ошибку, на которую убийца и рассчитывал.
— Какую еще ошибку? — спросил Морсби.
— Мы думали, что план не сработал. Что убит был не тот человек. В этом-то вся соль. План сработал. И сработал блестяще. Убит был именно тот человек. Именно тот.
Морсби изумленно уставился на Роджера:
— Но сэр, как это вообще понимать?
— Настоящей жертвой с самого начала была миссис Бересфорд. Вот в чем красота замысла. Все было предусмотрено. Убийца предугадал, что сэр Уильям отдаст конфеты Бересфорду. И что мы будем искать преступника среди знакомых сэра Уильяма, но не погибшей миссис Бересфорд. Возможно, он даже предугадал, что убийцей сочтут женщину!
Морсби, который больше не мог терпеть, поднял с пола фотографию:
— Боже мой! Мистер Шерингем, вы же не хотите сказать, что это… сам сэр Уильям!
— Он хотел избавиться от миссис Бересфорд, — продолжал Роджер. — Вначале она ему нравилась, хотя, конечно, гораздо больше ему нравились ее капиталы. Проблема в том, что она была чересчур прижимиста. Ему были необходимы ее деньги, хотя бы часть, а она не собиралась с ними расставаться. Вот и мотив. Я составил список компаний, в которые он вложил средства. Оказалось, все они на грани банкротства. Своих денег у него больше не было, значит, их нужно было где-то достать.
Теперь о нитробензоле, который нас так озадачил. Тут все объясняется очень просто. Из справочника я узнал, что нитробензол, кроме всего прочего, широко применяется в парфюмерии. А у него был парфюмерный бизнес. «Англо-Азиатская парфюмерная компания». Вот откуда он знал, что нитробензол ядовит. Но вряд ли он там его и раздобыл. Он гораздо хитрее. Видимо, изготовил сам. Любой школьник знает, как из бензола и азотной кислоты получить нитробензол.
— Но… ведь сэр Уильям, — произнес Морсби, запинаясь, — сэр Уильям учился в Итоне.
— Сэр Уильям? — едко переспросил Роджер. — А кто говорит о сэре Уильяме? Я же вам сказал, что фотография убийцы у меня в кармане.
Тут он достал упомянутую фотографию и сунул под нос изумленному старшему инспектору.
— Это Бересфорд! Бересфорд и убил свою жену.
Дальше Роджер продолжал спокойнее:
— Бересфорду хотелось еще пожить в свое удовольствие, так что деньги жены ему были необходимы, а вот сама жена ни к чему. Тогда он разработал план, предусмотрев, как ему казалось, все возможные случайности. Бересфорд обеспечил себе нехитрое алиби: если бы на его счет возникли подозрения, выяснилось бы, что он был с женой в «Империале». Но во время первого антракта он незаметно ускользнул из театра (вчера я сам, созерцая эту невероятную чушь, просидел до конца первого акта, чтобы узнать, когда наступает перерыв). Добравшись до Стрэнда, он отправил посылку и вернулся в театр на такси. В его распоряжении было десять минут, но если бы он вошел в ложу чуть позже, никто бы не обратил внимания.
Остальное прошло как по маслу. Бересфорд знал, что сэр Уильям неизменно является в клуб ровно в десять тридцать утра; он знал почти наверняка, что легко сможет заполучить конфеты, — достаточно будет намека; знал, что полиция сосредоточится на сэре Уильяме и пойдет по ложным следам. Он не стал уничтожать поддельное письмо и оберточную бумагу, что было очень предусмотрительно: эти улики должны были отвести от него подозрение и вдобавок указать на какого-то неизвестного безумца.
— Что ж, мистер Шерингем, вы очень проницательны, — произнес Морсби с тихим вздохом, однако вполне добродушно. — Да, очень проницательны. И все-таки скажите, после каких слов той дамы вас осенило?
— Дело даже не в ее словах, а в том, что я услышал за ними, если можно так выразиться. Она сказала, что миссис Бересфорд заключила пари, но знала ответ заранее. Я сделал вывод, что для миссис Бересфорд, при ее-то характере, было бы немыслимо заключить пари, зная ответ. Следовательно, она этого не делала. Следовательно, никакого пари не было. Следовательно, Бересфорд солгал. Следовательно, конфеты нужны были Бересфорду по каким-то иным, неизвестным причинам. В конце концов, только он мог подтвердить, что пари состоялось.
Конечно, он не мог оставить жену одну, пока не убедился, что она приняла смертельную дозу, а возможно, пока не убедил ее съесть не меньше шести конфет. Вот почему в каждую было добавлено ровно шесть минимов яда. К тому же так он и сам мог съесть пару штук без риска для жизни. Ничего не скажешь, ловкий ход.
Тут Морсби поднялся с места:
— Мистер Шерингем, я вам очень признателен. Теперь и мне есть чем заняться.
Морсби почесал затылок.
— Значит, карающая рука Случая? Но ведь кое-что Бересфорд как раз предоставил воле Случая, а, мистер Шерингем? А вдруг сэр Уильям просто не отдал бы ему конфеты — и что тогда? Вдруг он оставил бы их себе, чтобы подарить какой-нибудь даме?
Роджер фыркнул. На этот раз он почувствовал за Бересфорда настоящую гордость.
— Помилуйте, Морсби! Если б сэр Уильям не отдал ему конфеты, это бы мало что изменило. Все-таки мой подопечный заслуживает уважения. Не думаете же вы, что он отправил сэру Уильяму отравленные конфеты? Как бы не так! Сэру Уильяму он послал совершенно безвредные, а по дороге домой подменил коробку. Черт возьми, Бересфорд не собирался ничего оставлять на волю Случая.
— Если только это можно назвать случаем, — добавил Роджер, подумав.
Г. Уорнер Аллен
Перевод и вступление Анны Родионовой
ГЕРБЕРТ Уорнер Аллен родился в 1881 году, окончил одну из старейших частных школ Англии — Чартерхаус-скул, где учился у знаменитого филолога-классика Т. Э. Пейджа. По окончании школы Аллен выиграл стипендию и поступил в Университетский колледж Оксфорда, где изучал древние и новые языки, а также философию.
В 1908 году Аллен женился на Этель Пемблтон, и у них родился сын. В этом же году газета «Морнинг пост», в которой работал Аллен, посылает его собственным корреспондентом в Париж, где он наблюдает закат belle époque.
Во время Первой мировой войны Аллен был официальным представителем британской прессы во Франции, затем его прикомандировали к британским дивизиям, которые поддерживали итальянцев; Аллен провел в Италии год, пока его не перевели во Францию, в Американский экспедиционный корпус, который участвовал в оккупации Германии. Основываясь на военных впечатлениях, Аллен написал две книги; «Непрорванный фронт» (1916) и «Наш итальянский фронт» (1920). После войны он стал кавалером ордена Британской империи III степени и кавалером ордена Почетного легиона.
По заданию «Морнинг пост» Аллен принимал участие в перелете через Ла-Манш на дирижабле. Дирижабль потерпел крушение, и Аллену лишь чудом удалось спастись. На протяжении 20-х годов он работал редактором иностранного отдела «Морнинг пост» и лондонским редактором «Йоркшир пост». Затем, в 1930-м, удалился отдел и поселился в Брайтуэлл-кам-Сотуэлле, в Беркшире, где написал свои лучшие книги о виноделии «Роман о вине» (1931) и «Херес» (1936). Тогда же он написал и первый детективный роман «Неучтенный час: история одного преступления» (1936) и — в соавторстве с Э. К. Бентли — «Собственное дело Трента», продолжение раннего романа Бентли «Последнее дело Трента» (1913). Его писательство, однако, было прервано в 1939-м, когда разразилась Вторая мировая война. Хотя Аллену было уже пятьдесят восемь лет, он был прикомандирован к добровольческому резерву ВВС и служил заместителем директора в иностранном отделе Министерства информации с 1940 по 1941 год.
После войны Аллен возвращается к любимой теме и пишет еще несколько книг о вине, включая «Историю вина: знаменитые вина от гомеровых веков до наших дней» (1961). Во всех этих книгах рассуждения о вине щедро разбавлены литературными и историческими аллюзиями. Аллен путешествовал по всей Европе, посещая все знаменитые виноградники, и знатоки безоговорочно доверяли его суждениям. Он состоял членом знаменитого клуба «Савидж», где собирались актеры и писатели, а также был избран в «Сэйнтсбери» — клуб с ограниченным числом членов и роскошными погребами, основанный в память знатока вин профессора Джорджа Сэйнтсбери. Хотя Аллен жил в сельской местности, он не пристрастился ни к охоте, ни к рыбной ловле. Зато увлекался разгадыванием кроссвордов, печатавшихся в газете «Таймс», у него был прекрасный сад, и он любил принимать гостей. Аллен умер дома в Беркшире в возрасте 87 лет.
