Виктор Пронин - Высшая мера
- Все в порядке. - Апыхтин положил ей на колено свою большую руку. Это могло бы выглядеть двусмысленно, но Серкова накрыла его ладонь своей ладошкой, давая понять, что мир восстановлен и перемирие подписано.
- Поехали, Володя, куда-нибудь, а? Посидим, мороженого поедим, людей посмотрим, себя покажем… Поехали?
- Готов, - Апыхтин поднялся.
- Но плачу я, - быстро проговорила Серкова.
- Почему?
- Надо же мне как-то восстановить свое финансовое самолюбие!
- Разве что так…
Апыхтин прошел во вторую комнату, тщательно прикрыл за собой дверь, неслышно повернул щеколду. Замер на секунду, прислушиваясь, не вздумает ли Серкова заглянуть к нему. Нет, женщина терпеливо ждала его в прихожей. Тогда он вынул из гардероба пистолет, сунул его сзади под ремень, сверху накинул пиджак. Медленно повернул щеколду, чтобы Серкова не догадалась, что он запирался. И вышел, улыбаясь, будто даже взволнованный предстоящим вечером.
Выйдя во двор, он остановился, ослепнув от яркого солнца, которое било прямо в глаза.
- Пошли-пошли, - почему-то заторопила его Серкова. - Не будем терять времени.
Но Апыхтин медлил, к машине шел не торопясь, что-то говорил, слова произносились пустые, необязательные. Серкова его не слушала и продолжала поторапливать, тащить к машине. Апыхтин неохотно подчинялся, даже ускоряя шаг, но остро ощущал - за его спиной что-то происходит. Он хотел оглянуться, посмотреть, что так тревожит Серкову.
- Не оборачивайся! Прошу тебя, не оборачивайся, - повторила Серкова напряженным голосом, когда он уже открывал дверцу машины.
Но прежде чем сесть, Апыхтин все-таки ослушался и посмотрел назад.
Сзади метрах в десяти стоял невзрачный мужик и улыбался, глядя на Серкову. Похоже, он знал ее. Улыбка его была какой-то простецкой, добродушной, даже снисходительность сквозила во взгляде. А между передними зубами даже на расстоянии видна была щелочка.
- Старик! - закричал Апыхтин обрадованно. - Вот мы и встретились! - Он наклонился, взял в машине с полочки у заднего стекла какую-то целлофановую папку и быстрым шагом направился к незнакомцу. - Я вчера тебя подвозил?
- А в чем дело? - Мужик уже не улыбался, он был явно насторожен, сбит с толку.
- Твоя? - И Апыхтин так решительно сунул мужику в руки эту свою тоненькую папочку, что тому ничего не оставалось, как взять ее. Он повертел папочку перед глазами и вернул Апыхтину.
- Впервые вижу.
- Надо же, - удивился Апыхтин. - Выходит, обознался? Вчера одного мужика подвез, а он в машине папку забыл… Если бы кошелек - ладно, я бы сообразил, как с ним поступить. А тут одни бумажки.
- Впервые вижу, - повторил мужик, и Апыхтин просто не мог не заметить бледность, вдруг покрывшую все его лицо.
- Виноват, - Апыхтин взял папку и вернулся к своей машине. Папку он опять бросил на заднюю полку, упал на сиденье, открыл дверцу перед Серковой. - Надо же, обознался! А мужик так похож на моего разиню… Думал, что он, а этот говорит, впервые, мол, вижу. - Апыхтин продолжал что-то объяснять и видел, краем глаза видел, как смертельно бледная Серкова неотрывно смотрела прямо перед собой, в лобовое стекло, будто боялась взглянуть не то чтобы назад, а даже в сторону. - На моей поедем, ладно? - спросил Апыхтин.
Серкова лишь кивнула.
- Отлично! А потом твою машину я подгоню к тебе. - В зеркало Апыхтин видел, как мужик, потоптавшись, частой торопливой походкой зашагал в противоположную сторону и тут же свернул за угол. - Куда едем?
- Куда хочешь.
- Мороженое? Соки? Воды? Сухое вино? Пиво? - весело спросил Апыхтин.
- Володя, - медленно, по складам проговорила Серкова, - я же сказала - езжай куда хочешь. У меня голова закружилась… Прости, я помолчу несколько минут.
- Ты и в самом деле маленько побледнела, - озадаченно протянул Апыхтин. - Но тебя это не испортило, ты осталась такой же обалденной красавицей.
- Спасибо. - Она еще нашла в себе силы улыбнуться и в знак благодарности легонько похлопала его ладошкой по коленке. - Поехали куда угодно, только поехали уже ради бога!
- Виноват. - Апыхтин мягко тронул машину с места. Выехав со двора, свернув на проезжую часть, он увидел в зеркале то, что и ожидал увидеть: белая «шестерка», пропустив перед собой машину, устремилась вслед за ним.
- Твой приятель? - спросил Апыхтин, когда они отъехали несколько кварталов и Серкова немного пришла в себя.
- Кто?
- Тот мужик, к которому я подходил… Вчера подвез одного, а потом в машине папку нашел… И подумал, что, может быть, это он… Очень похож.
- Бывает, - обронила Серкова таким тоном, словно именно этого ответа и ожидал от нее Апыхтин. Тот не стал настаивать, решив, что отсутствие ответа - тоже ответ. Он видел, что после мимолетной встречи во дворе Серкова если и произносила какие-то слова, то только благодаря тому, что оказалась сильным человеком. Ему вполне было достаточно того, что он увидел и услышал. - И тебе совершенно неинтересно, почему я так истерично настаивала, чтобы ты не оборачивался? - спросила она, все так же глядя на дорогу.
- Нет, почему же… - Апыхтин видел в зеркало, что белая «шестерка» не отстает. Теперь она уже шла вплотную, внаглую. - Просто я подумал, что ты сама скажешь… Когда сочтешь нужным.
- Правильно, - кивнула Серкова.
- Вон за тем поворотом есть хорошее местечко. Сквер с большими толстыми кленами… Там есть столики, продают пиво, мороженое, соки…
- Годится.
- Договорились. - И Апыхтин свернул к скверу, освещенному круглыми шарами фонарей.
А поздним вечером, доставив Серкову на ее машине домой, он уже на своей машине проехался по городу, убедился, что никто его не преследует, остановился у телефонной будки и позвонил по домашнему телефону Юферева.
- Привет, Саша. Апыхтин тревожит.
- Честно говоря, Апыхтин тревожит меня уже давно. - Юферев мгновенно включился в разговор.
- Это радует! Что новенького?
- Откуда звоните, Владимир Николаевич? - В голосе Юферева чувствовалась улыбка.
- О! - воскликнул Апыхтин с подъемом, будто обрадовался вопросу. - Ни за что не поверите, если скажу!
- Поверю!
- Готов спорить!
- И я готов! - Юферев не давал ни секунды передышки, но и Апыхтин уже способен был разговаривать с кем угодно, причем разговаривать уверенно, куражливо, в полной уверенности, что никому не удастся поймать его на слове, заставить проговориться или в чем-то себя разоблачить.
- Хорошо, - сказал Апыхтин, посерьезнев. - Чувствую, что побед немного, поэтому сразу перехожу к делу. В вашем почтовом ящике лежит пакет. Возьмите его прямо сейчас. В пакете целлофановая папка. Обращайтесь с ней как можно осторожнее. На ее поверхности отпечатки пальцев. У вас есть специалисты, они разберутся, сопоставят эти отпечатки с другими…
- Какими другими? - успел вставить Юферев.
- С теми, которые уже в деле. Когда мне позвонить, Саша?
- Что вы хотите узнать?
- Меня интересует принадлежность отпечатков, которые в данный момент находятся в вашем почтовом ящике. Не тяните с этим, Саша. Я не уверен, что нас никто не слышит. Вернее, я почему-то уверен, что нас слышат.
- Пусть это вас не беспокоит.
- Значит, по вашей команде… Это хорошо. Когда позвонить?
- После обеда.
- По служебному телефону?
- Да, конечно.
- До скорой встречи в эфире, Саша!
- Подождите, Владимир Николаевич, - успел остановить Апыхтина Юферев. - Хочу предупредить вас об осторожности.
- Спасибо.
- Мне кажется, вы ступили на очень опасный отрезок вашей жизни.
- У меня такое же ощущение.
- Не переоценивайте себя.
- Есть такое выражение… По целям силы напрягай, а не по силам цели выбирай. Слышали?
- Наверное, это очень умные слова, но я летаю чуть пониже, - сказал Юферев. - Вы в опасности.
- Позвоню вам завтра после обеда. Всего доброго!
- Спокойной ночи, - ответил Юферев.
Видимо, Апыхтин опасался, что его могут засечь, и постарался побыстрее закончить разговор. Так и есть - едва он отъехал от телефонной будки и свернул в переулок, как за его спиной пронеслась машина с мигалками. Он чувствовал, что так может быть, и потому выключил фары, габаритные огни и пробирался по полутемному переулку почти на ощупь.
- Молодец, капитан, - пробормотал Апыхтин. - Хорошо работаешь. Если бы еще знать, на кого ты работаешь.
На кого работает капитан Юферев, Апыхтин узнал на следующий день, когда, дождавшись послеобеденного времени, позвонил тому в кабинет. Трубку долго никто не поднимал, потом раздался запыхавшийся голос Юферева. Видимо, услышав звонки, он побежал еще в коридоре.
- Да! - сказал он отрывисто.
- Апыхтин на проводе.
- Владимир Николаевич… Значит, так… Не знаю, как вам это удалось, не знаю, что вы задумали, но могу сообщить… Человек, который держал в руках папку… полтора месяца назад побывал в вашей квартире.
