Мила Бояджиева - Круиз "Розовая мечта"
Мы ждали виновницу торжества, задержавшуюся на лыжной прогулке и позвонившую Толику за минуту до выхода: «Заказывайте, что повкуснее. Мне больше мяса, лучше с кровью. Ну, и маршрутик я взяла сегодня!» — Ее голос, фонтанирующий энергией, разносился по всему моему номеру, как из репродуктора, не без зависти изложил Толя.
— Салют! — Сергей первый заметил появившуюся Лару и поднялся ей навстречу. Она шла через зал, как ведущий со стягом в олимпийской колонне: уверенность и сила так и играли в каждом движении её крепко сбитой фигуры, лицо с рекламы «Виола» лучилось первозданной радостью.
— Я загорела от снега. — Лара коснулась высоких скул, обтянутых блестящей бронзовой кожей. Светло-голубые глаза, слегка оттененные незабудковым тоном, эффектно контрастировали с загаром, как и блестящая солома обстриженных до мочек ушей волос. У Лары была привычка морщить изящный короткий носик и хмурить светлые бровки, отчего привычно собирались веера морщинок. Но это её не портило — напротив, лицо приобретало шарм простоватой задорности.
— Мой кавалер, увы, не придет! — С улыбкой кивнула она на свободный прибор. — Так что я сегодня — свободная женщина — прошу ухаживать наперебой!
На Ларе были шерстяные белые брюки и свободный свитер с голубовато-розовым альпийским орнаментом.
— Боялась, что меня в таком виде в ресторан не пустят. Но ничего, метрдотель и глазом не моргнул. Но отвернулся с неодобрением. Словно дама явилась в сауну в манто.
— Он просто обалдел от твоей красоты. — Неловко пошутил Сергей и это меня насторожило. Обычно он не слишком задумывался над комплиментами дамам и не опускал глаза при самых рискованных каламбурах.
— Лара, а здесь, в отеле, я видела, такие верзилы ходили… — Ирочка с горящими глазами рассматривала блюда, заполнившие подкаченную официантом тележку.
Представительный, подтянуто-спортивной комплекции человек в черной бабочке и белом смокинге скорее сошел бы за лорда. Лишь белые перчатки и смиренно опущенные к ловко тасуемым блюдам глаза напоминали о том, что «лорд» — всего лишь обслуга с фиксированными пятнадцатипроцентными чаевыми. Ирочка с удовлетворением отметила масштабы и аппетитный вид заказанного ею наобум ростбифа по-рундельбургски.
— Я ведь знаю, что Лара Борисовна тоже из этих. — Загадочно улыбнулась она.
— Ну, деточка, будь добра, проясни ситуацию. В чем ты подозреваешь нашу очаровательную юбиляршу? — Взмолился Толик, так же пришедший в прекрасное расположение духа под воздействием ароматов суфле из голубиной печени.
— Ну, правда… — Надула губки Ира. — Здесь живут участники соревнований по бодибилдингу. Их сразу видно — ходят как статуи.
— Статуя пошла только один раз, в трагедии А. С. Пушкина «Каменный гость» и это добром не кончилось. — Заметил Сергей. — Но нам, действительно, кое-что известно из героического прошлого госпожи Ртищевой. Лара, расскажи, будь умницей, о твоих победах над мужчинами. Ведь ты премированная фитнесистка?
— Что-что? — Толя уронил нож и вся наша компания застыла над своими тарелками с открытыми ртами.
Лара весело рассмеялась:
— Я, скорее, теоретик, чем практик телостроительства. Вела пару лет группу учеников в Московском клубе, несколько раз показалась на конкурсах сама… Но… увы. Это не моя стезя.
— Ой, ну, я же знаю, что бодибилдинг — спорт избранных. У меня был один партнер… в ансамбле. Юлик начинал как культурист. Это потрясно! У них никогда не разберешь возраст! Думаешь, что двадцать, я может оказаться пятьдесят. — Оживилась Ира. — Я тоже почти решила посвятить себя этому… Но… оказалось очень дорого, в общем, мне не по карману.
— Да объясните все толком, чем вы все занимались, красотки? Может, и мне туда надо податься? — Настаивал Толя.
Лара энергично расправлялась с куском сочной говядины. Несмотря на её вовлеченность в дискуссию, тарелка нашей героини была почти пуста, в то время как моя все ещё казалась нетронутой. Вот только что из старательно очерченного ротика Иры вырвалось имя, заставившее меня погрузиться в лирическую «отключку». Словно меня окликнул знакомый голос и я снова вглядывалась в снежную муть того вечера, разглядывая наш спрятавшийся под елками автомобиль, блестящие отчаянием и страстью глаза на худом лице…
— Извините, я привыкла есть очень быстро — всегда голодна и всегда глотаю что-то на бегу. Даже не успела распробовать. Господин Баташов, у вас тоже ростбиф по-рундельбургски, скажите, это вкусно? — Загляделась Ира на приканчивающего кусок мяса Сергея.
— Вначале послушаем твое краткое сообщение. Не обессудьте, я продолжу жевать. — Он не подыграл игривому тону Лары, уйдя в какие-то размышления.
— Ладно. Этим видом так сказать спорта — телесного строительства — у нас увлеклись, естественно, с приходом новых времен. Появились клубы для взрослых и юниоров, проводятся соревнования. Для женщин существует особая категория «фитнес-класс» — что-то вроде конкурса красоты среди спортивных женских тел. В отличие от мужчин-культуристов у женщин вместо семи пять обязательных поз — им не надо демонстрировать грудь и спину.
— Боже, Боже! Жуткое зрелище — я видел подобный конкурс в Нью-Йорке. Это не женщины — это бройлерные курицы с пучками мышц! — Испуганно замахал руками Толя. — Зрелище не для слабонервных.
— Какое варварское заблуждение! — Лара поднялась и обойдя столик, подошла к Толе, выпятив грудь и изящно опершись на спинку стула. — Ну, где здесь «гора мышц»? Ценится не избыток мышц, а гармоничное сложение. В отличие от конкурса красоты отсутствуют определенные стандарты, девушки фитнесистки в основном невысокие, но зачастую мастера международного класса по акробатике… И начинать заниматься бодибилдингом лучше всего в 15–16 лет. Я решительно опоздала, поэтому осталась на среднем уровне и бросила это дело. — Лара вернулась на свое место. — Середина не для меня.
— А мне не хватило протеинов. Да, да! Тут самое главное — питание. Нельзя есть жирного, мучного, жареного, сладкого, соленого. А все, что можно, должно быть прямо с рынка — овощи, фрукты, молоко, яйца. Все парное. И ни в коем случае никакого мороженого мяса. Вот сами и рассчитайте, во сколько удовольствие вылетает, если за время подготовки к соревнованиям надо есть 5–6 раз в день… Нет… Этот парень, что у нас выступал вначале, был даже победителем в смешанной паре — это когда мужчина и женщина синхронно показывают позы. Они у нас с полгода поработали… Купальничек блестит, кое-что прикрыть… Но Вера не выдержала — сбежала, а её секси-бой попробовал в ансамбле танцевать. Жрал, конечно, все подряд. Быстренько потерял всю дефиницию… Да и вообще — не потянул нагрузки.
— Я сейчас подавлюсь! Никогда бы не подумал, что наша куколка может произносить такие слова — бодибилдинг, дефиниция…
— И ещё — сепарация! Дефиниция означает, насколько рельефно выглядит каждая мышца. А сепарация… ну, в общем, это когда мышца гладкая.
Ну вот, отличный доклад. Спасибо, детка. Жаль, ты мне раньше не попалась, я бы смогла тебя поднакачать. — Сказала Лара. — Хотя, конечно, прежде тебе должен был попасться богатенький приятель с кладовыми протеинов.
— Не всем же так везет, как вам… — Обиделась Ира, зыркнув на меня и Лару.
— Ох, девонька, если ты о трудовой биографии намекаешь, то я тоже не в профессорской и не в генеральской семье родилась. — Добродушно усмехнулась Лара. — «Хочешь жить — умей вертеться». — Это я слышала от всех своих наставников лет до тридцати. Вот и вертелась.
Я быстро прикинула возраст Лары, и если учесть, что в счастливом браке она состояла уже десять лет, то получалась цифра немалая.
— Ну, не станешь же ты утверждать, что Афанасий пользуется тем же лозунгом, или что тебе больше двадцати пяти лет? — Игриво спросил Сергей, проделавший, наверно, ту же систему подсчетов.
Лара подняла бокал.
— Предлагаю выпить за верного спутника моей жизни, ни при каких условиях не заставлявшего жену «вертеться» и сумевшего сделать так, что за десять лет супружества я помолодела ровно на столько же.
После этого тоста предметом любопытства всей компании стал Афанасий Ртищев, сделавший фантастический шаг от выпускника Загорской семинарии отца Афанасия к руководителю детективного агентства.
— Боюсь утверждать, но, возможно, вина сокращения отца Афанасия лежит на мне. Мы встретились в Троице-Сергиевой лавре, где я была с группой туристов в шортах и маечке, как положено для жаркого августа. Довольно молодой и очень красивый священнослужитель отчитал меня перед всей компанией! «Не подобает во храм господний в таком виде входить». — «А как же блудница Мария-Магдалина? Ее-то Господь простил и раскаяние её принял», — не удержалась я. — Он посмотрел на меня так скорбно, так жалостливо и говорит: «А тебе и каятся-то не в чем. Грешишь по дурости, от жизненной радости. Только мы не на то должны обращать внимание, радуется ли человек, а на то, о добром ли радуется… Жить весело — дело «незваных на небо». Все притихли, проповедь эту прямо под шумящими кленами слушают. А я засмотрелась на «батюшку» — глазища иконописные, прямо в душу глядят, одеяние черное по ветру складками величественно полощется… Струхнула я. И в тот же момент влюбилась… Ах, это не интересно…
