Лариса Соболева - Снежный король
– Теперь вбирай в себя воздух, чтоб он прошел в живот и там задержался. Вдыхай кожей, жилами, кровью...
Но где его взять, воздуха? Рита, расслабленная – а потому тиски топившего ее человека постепенно разжимались, – внезапно рванула наверх, но не судорожно, а уверенно и спокойно. Лицо очутилось над водой, она бесшумно вдохнула полной грудью, тут же ее погрузили под воду. Рита прекратила какое бы то ни было сопротивление, отдалась воде и проклятым рукам.
– Теперь жди, – шепнул старик. – Вспомни, что когда-то ты жила в воде. Сроднись с ней, стань ее частью, чувствуй, как она вместе с кровью движется по жилам. Твое сердце замедляется, отдыхает, набирается сил. Это просто, отпусти себя...
В запасе шесть минут. Шесть? Откуда? Давно не тренировалась, так, иногда дурачилась. Значит, не шесть, но четыре-то выдержит? А в каждой минуте по шестьдесят секунд. Даже в трех минутах сто восемьдесят секунд. Хватит? А утопленники опускаются на дно или поднимаются на поверхность? Забыла! Не думать! Не тревожить мозг, который подает импульс в сердце, заставляя его трепетать, вместе с тем толкая кровь. Покой.
– Не выпускай воздух из легких, – наставлял ее старик. – Сначала убирай его из живота, убери лишний...
Вторая минута пошла. Руки отпустили. От Риты оттолкнулось тело, а она осталась лежать на воде, чувствуя колебания воздуха и слыша шаги. Третья минута пошла. И не выдохнешь – на успокоившейся глади заметны станут пузырьки. Но если... совсем чуть-чуть выдохнуть? Еще... Никто не прыгает в воду, чтоб утопить ее, значит, наверху никого нет. Еще выдох... Но как хочется вдохнуть!
– Живи, – приказал старик, это был сигнал, что опасности нет.
Рита осторожно приподняла голову. Все, что попало в поле зрения с боков и впереди, мгновенно отпечаталось в мозгу. Рита прислушалась – неясные звуки слышны далеко, а в бассейне никого. Только после этого она позволила себе поднять над водой нос и рот, жадно вдыхала, не смея вылезти. Кто-то шел к бассейну. Рита вновь набрала воздуха и опустила лицо в воду, оставив уши на поверхности.
– Готова, – полушепотом сказал мужской голос.
Но не Германа. Кто-то бросил в воду какой-то предмет. Видимо мужчину поторапливали, потому что он отозвался тихо:
– Иду.
Удаляющиеся шаги. Далеко захлопнулась входная дверь, да, у нее именно такой звук. Совершенно отчетливо Рита ощутила, что дом пуст. Она доплыла до края бассейна, вылезла из воды, стоя на коленях дышала, дышала...
– Что произошло? Почему? – беззвучно срывалось с ее губ.
Бежать отсюда, бежать... Она поднялась на ноги и беспокойно огляделась. Неожиданно у нее все внутри замерло, замерла и она...
– Это твой дом? – произнес Дима, словно увидел жалкую лачугу.
– Папин. – Света выбралась из машины. – Теперь здесь Герман живет.
Она тыкала пальцами в цифры, а ребята осматривали кирпичную кладку.
– Ништяк заборчик, – запрокинув голову, сказал Валера. – Не допрыгнешь. Ну, и где твой брат? Почему не встречает нас шампанским?
– Код не срабатывает. – Света нажала кнопку звонка. – Да что он, спит там? Сколько сейчас времени?
– Полдесятого, – сообщил Дима, наклонившись над рукой. – Вроде бы спать еще рано.
– Ничего не пойму, куда сторож подевался? – Света в сердцах пнула ногой железную дверь, потом отошла на расстояние, приподнялась на цыпочки и вытянула шею. – Свет горит на втором этаже... Герман дома.
– Остается перемахнуть через крепостные стены, – сказал Дима.
– Я лично летать не умею, – категорично отказался Валера.
– И не надо. Светка, подгони машину к стене. Заберемся на нее, потом переберемся на стену.
– Ага, продавите крышу, предки потом стружку с меня снимут, – запротестовал Валера, но Света и Дима сделали все по-своему.
Первым ловко влез Дима, за руки подтянул Свету, которая неуклюже вскарабкалась и оседлала стену. Внизу разлаялись собаки.
– Фу! Фу, я сказала! – отдала она команду псам, те приумолкли, повизгивали, становясь передними ногами на кладку.
– Баклажан, давай быстрей, – поторапливал Валеру Дима.
– Я что, лысый? – Тот и не думал лезть наверх. – Не царское это дело. Мне ворота откройте.
– Ну, спускайся, – сказал Свете Дима. – Я тоже не лысый, собаки меня разорвут.
– С ума сошел? Как я спущусь? Высоко.
– Давай обе руки. Так. Теперь осторожненько... – Дима лег на стену, Света, охая и ахая, спустилась, держась за его руки. – Висишь?
– Вишу, – кряхтела она.
– Отпускай руки. Прыгай, не бойся. (Света ни-ни.) До земли тебе осталось всего ничего... Тогда я отпускаю.
Дима выполнил обещание, разжал руки. Света повисела, пальцы ее соскользнули, и с коротким вскриком она рухнула вниз.
– Кости целы? – поинтересовался Дима.
– Целы. Прыгай, собаки не тронут, они с виду свирепые, а на самом деле добрые.
Он сначала повис на руках, затем благополучно приземлился. Тем временем Света возилась с замком:
– Запасная задвижка почему-то защелкнулась. Валера!
– Чего так долго? – Он протиснулся в узкую щель и замер. – Мама!
Не успел Валера зайти, как вынужденно прижался к стене – его окружили собаки. Он вытянулся, а одна псина тыкалась носом ему в пах, шумно вдыхая. Едва живой от страха Валера зашипел:
– Светка, убери живность. Она мне сейчас откусит кое-что.
– А на хрена тебе, Баклажан это кое-что? – потешался Дима. – Ты же у нас транс, который свистит, а свистеть можно без кое-чего.
– Слушай, вот к чему твоя игра слов? – разозлился Валера. – Никакого смысла. Светка, убери собак, закрой их! Вы хотите, чтоб я умер?
Она загнала собак в загон, вернулась к ребятам, которые не прекращали перепалки, особенно горячился обиженный Валера.
– Странно все это, – произнесла Света.
– Что именно? – Дима махнул рукой Валере, мол, тише.
– Мы так шумим, а нас не слышат? Дом открыт настежь...
– Спит, наверное, твой брат, – предположил Дима.
– В таком случае пошли будить его. – И Света направилась к дому.
23
Бежавшая через весь город Рита, мокрая с головы до пят, дыша с хрипом и часто, дома упала на стул, закрыла глаза, ничего не объясняла.
– Рита, что стряслось? – осторожно спросила мать.
– Мамочка... – выдавила та на грани истерики. – Я не понимаю... я... если бы ты знала... Это ужасно! Не знаю, что делать... Нет, этого не может быть!
– Девочка моя, – почуяв беду, засуетилась мать, – не говори сейчас ничего. Тебе надо согреться. Раздевайся. Быстро.
Она включила горячую воду в ванной, поставила на плиту чайник. Вскоре Рита лежала в мыльной пене, можно сказать, без чувств, изредка вздрагивала и принималась рыдать.
Дима и Света заглядывали во все комнаты второго этажа, а Валеру в гостиной привлекли мокрые пятна на полу.
– Идите сюда, – позвал он, ребята спустились к нему. – Тут воды полно. Следы ведут вон туда...
– Там бассейн, – сказала Света. – Герман в бассейне. Пошли?
Она влетела в бассейн, но и там никого не оказалось. Света рванула к выключателю, а Валера, шагая вдоль кромки воды и раскинув в стороны руки, со щенячьим восторгом выкрикивал:
– Класс, скажу я вам! Искупаемся? – Загорелся свет, заиграли блики на воде. – Ух, здорово! А крыша из стекла, да? Ну, давайте поплаваем, а?
– Давайте, – согласилась Света. – Германа, наверно, вызвали в казино, подождем его здесь. Сейчас принесу полотенца и халаты. Чувствуйте себя как дома, не стесняйтесь.
– Тащи выпить и пожрать, мы давно ели, – напомнил Валера убегающей Светлане. – Лично я проголодался. Ну, что, Димыч, не зря прикатили. Щас как нырну... А какая длина? Метров двадцать? Мама! – произнес он полушепотом. Замер на месте, непроизвольно вырвалось второй раз: – Мама...
Дима рассматривал стены, украшенные керамическими тарелками.
– Баклажан, чего заткнулся? Базарь, я разрешаю! – крикнул он.
Тот – молчок. Дима оглянулся и прыснул. Валера стоял к нему спиной в нелепой позе, разведя руки в стороны, будто собрался кого-то ловить, и не двигался. Но было в его позе не только чудаковатое, но и нечто пугающее, Дима убрал улыбку. Влетела Света.
– Ой, мальчики, там в холодильнике еды завались. Ты что, Дима?
– Посмотри на Баклажана. Чего это с ним?
Света бросила на пластиковое кресло полотенца и халаты, помчалась к Валере и резко остановилась. Крик вырвался сам по себе, но почти сразу оборвался – рот закрыла ладонь Димы. Прижав ее к себе, он вполголоса сказал:
– Тихо. Тихо, Света... Не надо, тихо...
То, что он увидел, потрясло его не меньше, чем ребят. На полу среди шезлонгов сидел крупный мужчина, упираясь спиной в кадку с большим растением. Одна его рука зацепилась за шезлонг, нога, согнутая в колене, упиралась ступней в пол, вторая рука безвольно повисла вдоль тела, кисть в крови. Рубашка на груди тоже залита кровью, голова свесилась на грудь, глаза закрыты.
– Это твой брат? – перешел Дима на шепот, продолжая зажимать рот Свете. Мыча, она утвердительно закивала. – Спокойно, Светка, спокойно. – Уговаривая ее, он уговаривал и себя. – Ему теперь не поможешь, ему теперь... Света, если я тебя отпущу, ты не будешь кричать?
