Анна и Сергей Литвиновы - Слишком много любовников
– Круто! – восхитился я. – А как вы этого добились?
– Все тебе расскажи, – проворчал полковник.
– Но открыл этот мистер-герр-мусью нужную дверь в нужный час?
– Естественно.
Кто знает, реальный то был случай или ходасевичевская выдумка, но после нее ждать стало как-то легче.
День безделья помог мне отдохнуть после долгой дороги из Сольска и поправиться опосля тамошних побоев. Ребра и почки по-прежнему болели, но все-таки меньше.
Наконец, около часа ночи, по категорическому настоянию Ходасевича, мы легли. Он в спальне, я на диване в гостиной. О деле даже словом не обмолвились. А что говорить, если все обсудили вчера?
Сутками ранее.
На том же самом месте
Вчера я приехал из Сольска, изгрызенный судьбой и дорогами. Сказался тысячекилометровый путь. Да и после побоев Гогоберидзе и компании не вполне оправился. Но Ходасевич накормил меня пастой болоньезе (иными словами, макаронами по-флотски), напоил кофием – и силы возвернулись ко мне. «Ты расцветаешь прямо на глазах, – пробурчал полковник в отставке. – Что ж, дело молодое».
Мы переместились в два уютнейших кресла в гостиной. Для начала я подробнейшим образом, не опуская деталей, доложил Ходасевичу о моем путешествии в Сольск и Кострому. Не упустил, разумеется, и тот вопрос, что он меня просил задать губернатору, и то, что я по собственной инициативе выяснял у Зои.
По окончании моего рассказа отставник в совершеннейшем стиле Ниро Вульфа буркнул: «Приемлемо», – а затем сказал:
– С самого начала мне показалось странным: зачем убивать мужа Румянцевой? Зачем пытать этого несчастного человека по фамилии Зюзин? Значит, он что-то мог знать? Или кто-то думал, что он знает?
Полковник задавал свои вопросы устно, но они выглядели так весомо, что мне казалось, будто они, как в его записях, усиливаются, в кастильском стиле, еще одним, перевернутым знаком вопроса в начале. А отставник продолжал:
– Не менее удивительным выглядело нападение на твою Зою, которому ты, Паша, по счастью, сумел помешать. Ведь она не была близкой подругой исчезнувшей маникюрши. Значит, она тоже что-то знала? Или кто-то думал, что знает? И теперь, после твоего второго визита в Кострому, мы догадываемся – что.
Пойдем далее. Зачем понадобилось убивать твоего изначального заказчика, помощника губернатора Вячеслава Двубратова? Только для того, чтобы подставить тебя? Довольно странно. Это вообще весьма глупо, только в дамских детективах так бывает, а не в жизни – лишать кого-то жизни, чтобы подвести под удар третье лицо. Гораздо логичнее предположить, что Вячеслав знал что-то лишнее. Или, возможно, ему за что-то мстили. А возможно, воедино сплелись первый и второй мотивы.
Поэтому давай, Паша, теперь пройдемся по тому, что происходило – с самого начала и до конца. И ты, пожалуйста, следи, внимательно и критично, за нитью – может, я где-то сбился или заврался.
Итак, как ты, вероятно, тоже догадался, никакого таинственного сообщника, ограбившего на пару с Румянцевой губернатора, нет и в помине. Есть только один человек: Влад Соснихин. Я заподозрил это еще тогда, когда ты рассказал, что твой заказчик не может припомнить, что в момент разбойного нападения говорил второй грабитель, сообщник Алены. И как звучал его голос. Теперь я в том, что это одно лицо, совершенно уверен.
– Я тоже, – влез со своим мнением я. Ходасевич сделал нетерпеливый отстраняющий жест – типа, не встревай, пока тебя не спрашивают, все-таки, как ни крути, человеком он был нетерпимым и высокомерным.
– Да, Влад Соснихин. Когда-то первый друг Ворсятова и соратник в разнообразных делах бизнеса, однажды ставший его заклятым врагом. Такое бывает. Недаром говорят, что в первейших недругов зачастую превращаются самые близкие родственники. Когда-то, двадцать лет назад, как ты узнал в Сольске, будущий губернатор погубил Марию Харитонову, которая в ту пору являлась девушкой Соснихина. Тайны той автомобильной катастрофы Влад не узнал. Вероятно, до поры до времени. И, возможно, недавно ему открылась истина. Как? Кроме Ворсятова, Марию тайком захоранивал в лесу еще один – как признался тебе губернатор, – третий человек. Вероятно, он же снабжал потом ворсятовскими деньгами семейство погибшей Харитоновой. Кто это – он не выдал. Улик нет, но можно предположить, что этим соучастником являлся тогда Вячеслав Двубратов. Я порылся в Интернете. Ты, кстати, будучи на месте, в Сольске, мог бы тоже выяснить, – не преминул уколоть Валерий Петрович. – Так вот, я установил, что Вячеслав Двубратов некогда учился с твоим заказчиком на одном курсе в Сольском институте. Улик нет, доказательств нет, но имеется версия: именно Двубратов помогал в девяносто шестом Ворсятову скрыть улики после катастрофы с девушкой. А в наши дни Вячеслав неизвестно из каких соображений делится этой тайной с Соснихиным. За что в итоге получает от него в номере московской гостиницы пулю в лоб. Впрочем, это не единственный мотив, отчего Влад мог убить Вячеслава. Но к этому мы еще вернемся.
Далее. У Соснихина имелась другая причина, почему вдруг его приятельство и сотрудничество с губернатором превратились в ярую вражду. А именно – Евхаривцева, ныне ректорша Сольского университета и глава местного отделения правящей партии. Как она сама тебе призналась, ранее она была любовницей Влада – а теперь переметнулась к Михаилу Владимировичу. Насколько я понимаю, Соснихин считает себя мачо, Казановой, первым любовником. Это предательство должно было сильно ударить по его самолюбию.
В итоге у Влада рождается план. Они с Ворсятовым друзья, поэтому он знает о драгоценностях, хранящихся в сейфе в подмосковном особняке сольского губернатора. Я не могу сказать: когда он познакомился с Румянцевой, это происходило совсем случайно? Или он изначально, зная вкус и нравы своего кореша, выбрал ее, чтобы впоследствии подложить Ворсятову? Факт остается фактом: он влюбляет в себя Алену. Скажи, ты видел его, – вдруг прервал течение своей мысли отставник. – Он и вправду такой неотразимый?
– Я ведь не женщина, – усмехнулся я. – Но какая-то чертовщина в нем есть. На таких, по-моему, девчонки западают. И потом учтите: Алена – девушка под сорок. С нелюбимым, вонючим мужем. Не самая сложная добыча.
– Значит, и ты бы справился? – хохотнул Валерий Петрович. Что мне еще нравилось в нем – умение в неожиданный момент разрядить серьезный разговор шуткой, жеребячьим мужчинским ржанием.
– Больше того, – вернул ему шпильку я. – С ней бы даже вы, может, совладали.
– Где уж мне, – усмехнулся Ходасевич. Внешне он нисколько не обиделся, но я достаточно знал его, чтобы заметить, что моя реплика его все-таки задела. – Ладно, вернемся к нашим сольским баранам. Далее идет момент самый тонкий. Ставим себя на место Соснихина. Как познакомить его друга Мишу, губернатора Ворсятова, со своей любовницей Румянцевой? Да так, чтобы тот впоследствии своего приятеля Влада ни в чем не заподозрил? – Отставник сделал паузу. А потом вопросил: – Ты помнишь, о чем я тебя просил узнать у губернатора, когда ты был в Сольске?
– Разумеется. Кто рекомендовал ему маникюршу Румянцеву.
– Именно.
– И тот задумался, но вспомнил: рекомендовал ему ее Вячеслав Двубратов.
– Бинго! Вероятно, именно поэтому – или еще и поэтому – Вячеслав получил в итоге пулю в лоб.
– Но почему начались все эти убийства и покушения? Двубратов, Зюзин, Зоя? Неужели Соснихин изначально планировал устраивать столь громоздкую и резонансную зачистку?
– Подожди, Паша. До этого мы еще доберемся. Итак, Ворсятов знакомится с Аленой. И западает на нее. Вероятно, Влад изначально прекрасно знал вкусы своего давнего приятеля, когда подсовывал ему девушку. Начался своего рода лямур де труа: Влад – Румянцева – губернатор, причем первый знает о своем сопернике и управляет ситуацией, а второй не ведает ничего. Нам остается гадать, как и в какой момент маникюрша с Соснихиным, с подачи последнего, решают ограбить Ворсятова. Главное, грабитель наверняка знает о сейфе, о драгоценностях. Подготавливая дело – и, вероятно, собственное бегство за границу, скорее всего, под чужой фамилией, – он, как благородный человек, переписывает на собственную жену в Сольске все свои тамошние предприятия. Наконец, они вместе с Аленой отправляются на дело. Обкрадывают губернатора – о том, как это случилось, мы знаем, даже в деталях. А потом для организатора преступления произошло неожиданное. По всей вероятности, Румянцева начинает вести себя не так, как предусматривал Соснихин. Возможно, она сбегает со своей долей добычи. Именно поэтому Влад и его присные отправляются к ее мужу Зюзину в Марьино и жестоко пытают его – они подозревают, что муж с женой в сговоре и тот знает, куда и почему исчезла Алена. Но супруг, видимо, не располагает информацией, и они его убивают, ничего не добившись. Ситуация выходит у Соснихина из-под контроля. Возможно, он сильно нервничает. Возможно, не в его планах оставаться в России после грабежа – а приходится. И ему надо оправдаться и выглядеть ни в чем не повинным в глазах губернатора. Поэтому он убивает Вячеслава, который в свое время порекомендовал маникюршу Ворсятову. А возможно, еще и потому (доказательств нет), что некогда он помогал губернатору похоронить Марию Харитонову. Присные Соснихина тем временем пытаются похитить Зою.
