Пол Клеменс - Заговор богов
– Это он, зараза… – Криста взволнованно задышала в затылок.
Сжималось сердце – в буквальном смысле. Двоякое чувство – с одной стороны, весьма неплохо, что не нужно прикасаться к этой нечисти, а с другой…
Худая дама в платье молочного цвета догнала за изгибом аллейки, когда они одолели полпути до гавани.
– Подождите, ради бога… – Она подбежала, тяжело дыша, воровато поглядела по сторонам. – Можно вас на минуточку…
Ей действительно было не меньше пятидесяти, и выглядела она крайне изможденной. Пульсировала жилка на виске.
– Я слышала ваш разговор с Теренсом, я в курсе всего, что происходит… – У нее был приятный голос с хрипотцой. – Умоляю вас, заберите у Теренса эту проклятую статуэтку…
– Но позвольте, мадам, – растерялся Анджей. – Внезапная, надо признаться, постановка вопроса. Это так просто? А вы, собственно, кто?
– Простите, забыла представиться. Моника Хэрли, сестра Теренса. Родная сестра… Так уж вышло, что я уже восемь лет после смерти мужа живу с Теренсом… Он раньше был совсем не таким, эта штука его добила, он просто не понимает, что творит. Он подвергает опасности всех, кто проживает с ним в одном доме. Два месяца назад от него ушла жена – просто не выдержала…
– То есть у мистера Хилла не такая радужная жизнь, как он пытается представить, – подметила Криста.
– Именно, – выдохнула Моника. – Слава богу, Теренс действительно богатый человек и не имеет привычки хранить все яйца в одной корзине, поэтому ему трудно разориться в одночасье. У него недвижимость в Антананариву, купленная полиция – это действительно так. Несколько участков земли вдоль восточного побережья, где оборудованы зоны для отдыха, плантации какао, ванили, заводы по обработке сельскохозяйственного сырья. Но дело не в этом – он губит не бизнес, а собственную жизнь…
– Простите, мэм, – деликатно перебил Анджей, – складывается впечатление, что собственную жизнь он уже загубил.
– Я уверена, во всем виноват этот проклятый божок! – дама в отчаянии заломила руки. – Да, он увлекался африканской чертовщиной, коллекционировал фетиши, вовлекал в свое хобби других людей, но не припомню, чтобы ему когда-нибудь отказывало чувство меры. До того самого дня, как он на черном рынке приобрел эту несчастную статуэтку! Он нашел себе нового друга! Лелеял его, нежил, словно щенка, часами сидел, запершись, с этим убожеством. Он не замечал, что у беременной жены случился выкидыш, что охранник Джон Керузо – самый верный из его работников – вдруг сошел с ума…
– Не надо, мэм, – покачал головой Анджей. – Не следует перечислять рухнувшие на вас несчастья. Я могу их представить.
– Вы правы, – торопливо согласилась Моника. – Это лирика и слюни. Вы должны забрать статуэтку.
– Почему бы вам ее просто не выбросить? – пожал плечами Анджей.
– Нельзя, – буркнула Криста.
Раковский с удивлением покосился на девушку.
– Нельзя, – согласилась Моника. – Вы совершенно правы. Такие вещи нельзя выбрасывать, дарить. Их можно продавать.
– Но вы, как я понимаю, предлагаете статуэтку выкрасть, – заметил Анджей.
– Ни в коем случае, – она яростно замотала головой. – Деньги переведены, я проверяла – я имею доступ к счету Теренса в местном Национальном банке. Деньги немалые, уж поверьте. И совершенно неважно, каким образом статуэтка перекочует в ваши руки.
– Допустим, – сделал неопределенный жест Анджей. – Хотя и спорно. Но мы не грабители, мэм. Проникать в чужие жилища не умеем, сидеть в тюрьмах не обучены. Вы можете вывезти статуэтку за пределы острова?
– Что вы! – испугалась женщина. – В жизни не прикоснусь к этой гадости. Решайте, господа. Единственное, что я могу для вас сделать… Если вам действительно нужен этот артефакт… – женщина зажмурилась от собственной храбрости. – Северное крыло виллы, первое окно от угла. Если тихо подойдете к острову, пробраться на территорию несложно. Теренс не выносит собак, поэтому его собственность охраняют только люди. Прецедентов не было, бдительность охраны притуплена. Я отключу сигнализацию, открою окно. Да, там довольно узко, вы не пройдете, – дама придирчиво посмотрела на Кристу. – А вот у девушки может получиться. Бегите с острова, покидайте Фанангу, до завтрака Теренс не хватится, а вы уже будете далеко…
– Ну, знаете ли… – Ошарашенный таким щедрым предложением, Анджей развел руками…
Глава 10
Как ни странно, они успели на катер. Через час сидели на террасе прибрежного заведения и предавались греху чревоугодия. Вечер стремительно набирал обороты. Зажигались фонарики, активизировалась прибрежная жизнь. По мелководью сновали яхты, рыбацкие лодочки. Грохотала европейская музыка. Официантки в кафе были вежливы, участливы и по назойливости напоминали проституток.
– Не лезет, – вздохнула Криста и размашисто отодвинула блюдо, из которого торчали морские лапки и челюсти. – Хотела побаловать вкусовые рецепторы – ни черта не выходит. Даже не понимаю, что это за еда.
– Это не еда, – буркнул Анджей. – Это философское явление. Слава Христу, что на архипелаг сегодня уже нет катера.
– Трудно устоять от соблазна? – девушка пытливо смотрела в глаза собеседника.
– Только не для меня, – решительно помотал головой Раковский. – Не хочется, знаешь ли, становиться участником местной программы «Кто хочет посидеть в тюрьме?».
– То есть ты решительно отказываешься обсуждать данную тему? – вкрадчиво спросила Криста, в которой явно проснулся дух авантюризма и желание вновь испытать острые ощущения.
– Прекрати, – отрезал Раковский. – Это явный криминал. До острова три мили, искать лодку – уже засветимся. Улыбнется удача – во что я лично не верю – не успеем добраться до Антананариву, как этот полоумный поднимет весь Мадагаскар в ружье. Рейс послезавтра – с него нас и снимут. Прожить до старости в иностранной тюрьме… – он задумчиво забарабанил пальцами по столу. Плеснул в бокал какую-то шипучую субстанцию со вкусом пережаренного проса, которую игривая официантка представила за пиво.
– Позвони Ангерлинку.
– Звонил уже…
Час назад номер Ангерлинка был заблокирован. Анджей снова пробежался по клавишам. Абонент отозвался.
– Надо же, – удивился Раковский. – Вы сущий Фигаро, господин Ангерлинк.
– Рад вас слышать, – голос звучал отчетливо, объемно, словно его обладатель сидел за соседним столиком. – Докладывайте. Исходя из текущей даты, вы находитесь на Мадагаскаре. Как вам тамошние крокодилы?
– Только двуногие, – грубовато отозвался Анджей. – Один из оных, в частности, полтора часа назад вероломно попрал ваши договоренности. Игрушка у него в доме, но продавать ее фигурант отказывается наотрез. Договориться невозможно, этот перец явно выживает из ума.
– Вот как, – помрачнел Ангерлинк. – Ну что ж, риск, что господин Теренс Хилл поведет себя именно так, имелся. Вы уверены, что использованы все средства? Говорите, Анджей, не бойтесь, эта линия не прослушивается.
Раковский вкратце рассказал про сестру.
– Не хотелось бы вас огорчать, но… увы. Работа есть работа.
– Вы сможете нас вытащить из малагасийской тюрьмы? – убитым голосом спросил Анджей. – Впрочем, можете не отвечать, господин Ангерлинк. Мы все понимаем – и относительно щедрых обещаний, и цели, которая оправдывает средства…
– Перестаньте, – перебил Ангерлинк. – Планы с вылетом 29 числа могут измениться. Вас известят. Держите меня в курсе.
Длинные гудки. Анджей чертыхнулся. В ушах звенело. Он отрешенно наблюдал, как веселятся мальгаши за соседними столиками. Хорошая страна, никто не пристает к посторонним, все варятся в собственном котле. Откуда-то с гор спустились очередные туристы. Чумазые, беловолосые, донельзя довольные. Три парня-европейца в комбинезонах, тяжелых ботинках, навьюченные рюкзаками. Из той упертой породы, с которых если срезать рюкзаки, то они тут же попадают носами в землю. Заняли столик у каменного парапета, загалдели, подзывая официантку.
– Ага, – сказала Криста и как-то напряглась. Она смотрела в ту же сторону, что Анджей. Он не понял, что она там увидела. Кто-то шевелился у каменного парапета…
– Посиди здесь, – девушка внезапно подпрыгнула, чуть не уронив плетеный табурет. – Не ходи за мной, жди, – подпихнула ему свою крокодиловую сумочку и убежала за ограждение. Торопливо спустилась по лестнице, исчезла в темноте.
Анджей дернулся, чтобы бежать за ней, но что-то остановило, он зажал между ног походную сумку, начал всматриваться в темноту. Сердце беспокойно колотилось.
Прошло минут десять. Публика веселилась. Туристы, спустившиеся с гор, вольготно обустроились, сдвинули бокалы с пивом, закаркали на каком-то североевропейском языке. Один из парней уже разместил на коленях длинноногую официантку, которая тут же забыла о своих обязанностях и принялась обсуждать с парнями планы на предстоящую ночь. Вздрогнул телефон за поясом.
