Поппи Брайт - Потерянные души
Дух пошел побродить по залу. Рядом со стойкой Стив заприметил курчавую голову в линялой бандане: Терри Бакетт, владелец музыкального магазина, где работал Стив, и по совместительству - неплохой барабанщик. Он играл на ударных, когда они записывали свой альбом, и иногда играл с ними в клубе. Он только недавно вернулся из отпуска. Увидев Стива, он сделал знак бармену, чтобы тот подал им ещё по пиву. Бармен достал из холодильника две бутылки "Специального богемского". "Спецбогемы", как называл его Терри, или мочи престарелого опоссума, как называл его Стив. Но Терри угощал.
- Ну рассказывай, как дела, - спросил Стив, отхлебнув пива.
- Я тут охренительно отдохнул. Путешествовал по стране. Две недели на колесах. Правда, без дураков... две недели не слезал с мотоцикла. Доехал до самого Нового Орлеана, ты знаешь? - Стив знал. Они уже обсудили это на работе, но Терри общался с таким количеством народа, что всегда забывал, кому он что говорил. - Там есть один бар во Французском квартале... - Терри явно собрался погрузиться в воспоминания. - По четвергам там любая выпивка стоит двадцать пять центов. И весь вечер играет Том Уэйтс. Два альбома, снова и снова. "Blue Valetain" и "Heart Attack and Vine"...
Стив представил себе этот бар. Пол там, наверное, липкий. Стены искрятся синими отсветами от старой неоновой вывески. С каждой неделей записи Уэйтса становятся все заезжаннее и заезжаннее и все сильнее хрипят, как будто у Тома - прогрессирующий рак гортани. Ему хотелось оказаться там в какой-нибудь из четвергов, сидеть где-нибудь в уголке и сдувать пену с пятой или шестой кружки пива. И напрочь забыть про Потерянную Милю и про "Священный тис". (На самом деле ты хочешь забыть о другом, - шепнул въедливый голос у него в голове. Стив был уже в том состоянии, когда можно не обращать внимания на какие-то внутренние голоса, но лучше для верности выпить ещё пару пива - чтобы заткнуть его наверняка.) Рассказ Терри ему понравился. Может быть, они с Духом тоже как-нибудь съездят в Новый Орлеан.
- Там, во Французском квартале, можно разжиться такой славной дурью. Это, скажу тебе, что-то с чем-то, - продолжал Терри. Новый бармен наливал пиво в пластиковые стаканчики, повернувшись к ним спиной. Но было заметно, что он прислушивается к разговору. - Я взял себе унцию этого... как его... "красного попакатептеля", во. Два раза пыхнешь и улетаешь...
- Кто тут чем пыхает? - Ар-Джей Миллер плюхнулся на барную табуретку рядом с Терри. Из худенького мальчишки, который строил в гараже космические корабли, он превратился в худого костлявого парня, который играл на басу, как бог, но конкретно сейчас с трудом удерживал кружку. Он покачнулся, чуть не разлил пиво, но потом все-таки умудрился водрузить оба локтя на стойку. Его очки съехали к кончику носа. Он поправил их пальцем.
- Стив. Вы сегодня играли вообще... охренительно.
Терри угрюмо взглянул на него:
- Сколько ты выпил?
- Всего три пива. - Ар-Джей вдруг рассмеялся. - Нет, ребята, серьезно. Что там насчет пыхнуть? На улицу надо идти или как?
- Тебе ещё рано курить, - сказал Терри и легонько толкнул Стива коленом под стойкой. Стив глянул вниз. Терри держал в руке пачку "Camel". Из пачки торчал толстый косяк. Стив забрал его и спрятал в карман.
- "Красный попакатептель", - шепнул ему Терри. - Похоже, тебе сейчас не помешает.
Глупо, конечно, но Стив чуть не расплакался. Его друзья его любят. Бабы - они могут "кинуть". Но ты всегда можешь рассчитывать на друзей.
- Пойду найду Духа, - сказал он Терри. - Вместе покурим.
- Ну да, - кивнул Терри. - Приятных полетов. - Он повернулся к Ар-Джею и завел разговор про стриптиз-бары на Бурбон-стрит. Ар-Джей заснул прямо за стойкой, уронив голову на руки, его лицо было невинным и гладким, как у младенца. Его четвертая "спецбогема" так и осталась нетронутой.
Стив подхватил недопитую бутылку и пошел пробираться сквозь толпу, вдыхая запахи ароматизированных сигарет и пыльной одежды из магазинов дешевых распродаж. Он искал шляпу Духа с разноцветными лентами среди черных беретов, ярких крашеных волос и гладко выбритых черепушек. Но Духа нигде не было.
- Блин, - буркнул Стив и направился в мужской сортир. Он не может весь вечер ходить с косяком в кармане. Похоже, придется выкурить все самому. Жизнь - суровая штука.
Он закрылся в кабинке и полез в карман за спичками. ЗАКОНЧИ СРЕДНЮЮ ШКОЛУ ЗА 50$! - гласила надпись на коробке. Первая же затяжка переполнила легкие горьким и восхитительным дымом.
Где-то на середине косяка Стив вдруг решил, что ему просто необходимо сделать татуировку. Ухмыляющийся череп с крыльями летучей мыши с кроваво-красными прожилками. В зубах у него будет роза, а в самом её центре - буквы, как будто сотканные из пламени: ЭНН. И в следующий раз, когда они встретятся с этой сучкой, он покажет ей татуировку. Чтобы она поняла, что он чувствует на самом деле, и умерла от угрызений совести.
Может быть, прямо сейчас и поехать в Файеттвиль, там есть хороший тату-салон. Стив затушил косяк - будет заначка, - убрал его в карман и вышел из кабинки. Он прошел через главный зал к бару, ища глазами Духа. Сейчас они соберут аппаратуру И поедут в Файеттвиль. Но Духа опять нигде не было. Зато Стив заметил девушку у бара, которая о чем-то болтала с Терри, девушку с длинными золотисто-рыжими волосами и в старомодной шляпке с вуалькой; девушку с жестким красивым лицом. Девушку, которая при разговоре непрестанно жестикулировала руками - руками, испачканными в краске и утонченно некрасивыми. В правой руке она держала дымящуюся сигарету. "Camel".
На её безымянном пальце тускло поблескивало кольцо. Стиву было не видно, что это за кольцо, но он знал и так. Два переплетенных серебряных сердца с сердцевинками из бирюзы. Он сам подарил ей это кольцо. И она по-прежнему его носила.
Энн пришла на его концерт.
Стив хотел было скрыться обратно в сортире - на случай, если она обернется. Но тут она поднесла руку к шее - Стив хорошо помнил этот её характерный жест - и на секунду приподняла волосы над затылком. Лацкан её черного пиджака слегка оттопырился. Под пиджаком на ней был черный кружевной топик. Стив увидел краешек её груди и золотисто-каштановые волоски у неё в подмышке.
Стив помнил, как он удивился, когда они только начали встречаться - в выпускном классе средней школы, - когда она была для него просто Энн Брансби-Смит, симпатичная рыжая девочка из его класса по психологии. До неё у него не было девушки с волосами в подмышках. Это казалось необычным и даже где-то извращенным, но совсем не противным. К тому же небритые подмышки как-то странно сочетались с её черными свитерами с неизменно высокими воротами и черным беретом, натянутым на уши.
- Девушкам-художницам запрещается брить подмышки, - сказала она ему в первую ночь. Стив только молча взглянул на нее. Он лежал на спине на диване, а она сидела на нем верхом, широко расставив ноги. Ее джинсы были ещё застегнуты, но рубашку она уже сняла, и её длинные волосы щекотали ему грудь. Он не знал, шутит она или нет, но ему было все равно - он уже запустил руку ей в лифчик, и её сосок у него под пальцами был твердым, как леденец. Через пару минут он обнаружил, что она надушила волосы у себя под мышками, и с этого мига его уже не беспокоило, что она там не бреется.
До теперешнего момента. Когда он увидел её небритую подмышку, его прошибло такое пронзительное желание и чувство горького одиночества, что он едва не подавился пивом. Он подумал о том, как ему было хреново все эти месяцы без нее. Даже музыка не доставляла ему удовольствия; впечатление было такое, что Энн проникла во все их песни. Даже выпивка не доставляла ему удовольствия - когда он напивался, он принимался жалеть себя, проклинать Энн, горько рыдать над пивом и швырять об стену вещи, которые ему подарила Энн. Его от всего тошнило: от работы в музыкальном магазине, от чтения, от навязчивых снов. Только когда рядом был Дух, ему становилось немного легче. Но Дух не мог быть с ним все время, хотя он частенько приходил к Стиву в комнату, когда тот не мог заснуть в два часа ночи, и сидел с ним в темноте. Да, Дух много делал для Стива, но даже Дух не мог сделать всего. Он не мог превратиться в Энн с её запахом краски, и духов "Чайная роза", и дыма "Camel", с её влекущим податливым телом.
Стив обошел бар и приблизился к Энн сзади (Да, сзади, - тут же встрял внутренний голос, - я помню, как вам это нравилось, но было много других, очень даже приятных поз; но Стив приказал ему заткнуться). Она что-то сказала Терри, и тот глубокомысленно кивнул и взглянул на Стива поверх её плеча, вопросительно приподняв бровь. Стив пожал плечами и протянул руку, чтобы прикоснуться к Энн.
В этот момент Ар-Джей приподнял голову и умиленно взглянул на них мутными глазами.
- Привет, Энн! - сказал он. - Привет, Стив! Вы теперь снова вместе или как?
Энн напряглась. Потом она резко обернулась, и мягкая золотисто-рыжая прядь хлестнула Стива по лицу. Их взгляды встретились, и на миг глаза Энн вспыхнули жгучим огнем. В этом огне были все ночи - все их ночи. Безумные, влажные от любви ночи, когда они не могли насытиться друг другом. Тихие ночи с пивом на крыльце в компании Духа, который всегда чувствовал, когда надо остаться сидеть за полночь, а когда надо уйти спать пораньше. Ночи, когда они просто лежали на кровати у Стива, в комнате, залитой лунным светом - тогда ещё у него на стенах не было никаких разворотов из "Penthouse", - а за окном проходила жизнь, и им не было надобности бросаться за ней вдогонку, потому что они были вместе и этого было достаточно.
