Наталья Андреева - Куда уходят грешницы, или Гробница Наполеона
– Ты уверен, что хочешь поговорить с Валентином? – спросил Грушин.
– Да, – кивнул Артем.
– А ему можно верить?
– Валентин одной ногой уже в тюрьме. Зачем ему врать? Проще сказать правду.
– Что, адвоката хорошего наймешь? – усмехнулся Грушин.
– Я хочу знать: кто шантажировал Валентина, – твердо сказал Артем. – Кому он платил деньги?
– И что тебе это дает?
– Многое, – отрезал Артем.
– А если Инга?
– Тогда…
– Ну? Что тогда?
– Если она шантажировала Валентина, значит, она не шантажировала меня!
– А если это ее призвание? Может, она со всех денежки собирала?
– Не верю!
– Я говорил, что шантажист не может одновременно быть и шантажируемым. Согласно правилам игры. Но не утверждал, что у него обязательно только одна жертва.
– Что за загадки?
– Главному условию игры это не противоречит.
– Какое еще условие?
– Равное количество шантажируемых и шантажистов среди приглашенных мной людей. Забыл? Ладно. Иди к Борисюку, а я тем временем подготовлю тебе сюрприз.
– Грушин, заканчивай со своими сюрпризами, – невольно передернулся Артем.
– Я, быть может, только начал.
– Что там у тебя еще? Топорик для рубки мяса? Яд кураре?
– Увидишь, – загадочно сказал хозяин дома.
Они стояли на площадке перед лестницей на третьем этаже. Слева и справа – ряд дверей. Прямо перед ними – дверь санузла, где был заперт Валентин Борисюк. Артем шагнул к ней и вдруг покачнулся.
– Тема, ты перепил, – покачал головой Грушин и придержал бывшего партнера по бизнесу за плечо.
– Да, пожалуй. Черт его знает… Жил, жил, мчался, как на пожар. Не жизнь, а курьерский поезд. Не задумывался над тем, что происходит. И вдруг… Сегодняшний вечер. Стоп. Пауза. Разбиралки, объяснялки. Тот не тот, за кого себя выдает, этот не этот. Все чего-то скрывают, либо не договаривают, прячутся, деньги друг у друга вымогают. А я сам-то? Хорош! Называется: приехали! Три трупа. Кто, кого, за что? Непонятно! А за этой дверью вообще убийца! Мой зам по рекламе на моих же глазах убил моего шофера! Бред! Бессмыслица!
– Быть может, не такая уж бессмыслица? – осторожно спросил Грушин.
– Войти? Не войти? Я теперь боюсь дверей. До дрожи в ногах. Знаешь, мне сегодня странный сон приснился. Притча о трех дверях. Я вообще-то снов не вижу. Последнее время мучаюсь бессонницей, принимаю снотворное, проваливаюсь в глубокий сон, а утром – как из колодца. Выныриваю и не помню ничего. А тут вдруг сон. Цветной и со смыслом. Только смысла-то я и не понял.
– Тема, не надо…
Грушин подумал, что недосуг сейчас слушать пьяный бред Артема. Дело надо делать. Точнее, доводить до конца. Немного осталось. Но Артем не унимался:
– Нет, ты послушай! Со смыслом сон. Может, ты мне растолкуешь? Якобы достался мне клад. И дали мне ключ от двери, за которой он лежит. Но… Узнать, где находится дверь заветная, можно только открыв две предыдущие. А ключей от них у меня нет. Сечешь? Только один. Чтобы найти два недостающих ключа, надо договориться с людьми. А компания собралась большая. И лица все знакомые. Ты, Ольга, Анюта, Валентин. Инга. Друзья детства. Одноклассники. Сотрудники. Словом, всех не упомнишь. И если я с ними не поделюсь, не видать мне двух оставшихся ключей. И не узнать, где находится третья дверь.
– Тема…
– Нет, ты дослушай. Ну согласился я. Договорились. Мол, найду клад заветный – поделюсь со всеми. По совести. И пошли мы искать первую дверь. А клад под землей, в каких-то катакомбах. Сыро, темно. Бродили мы, бродили… Короче, нашли первую дверь. Открыли первым ключом. За ней – пусто. Сырость, мрак. Вода под ногами. Пещера не пещера. Стены голые. Но зато подсказка: где найти вторую дверь. Ну пошли дальше. Доходим, открываем. А за ней… Мама дорогая! Богатства несметные! Золото, доллары, рубли. Несчитано!
– Эк тебя развезло, – поморщился Грушин.
– Ты слушай дальше. Замерли мы посреди пещеры. Что делать? Бери – и иди. На всю жизнь хватит. И взять можно. Пожалуйста! Только мне за это надо отдать ключ от третьей двери. Правильно: зачем он мне? Здесь же все есть! Деньги! А деньги – это все. Стоим, думаем. А червячок-то изнутри точит. Если за второй дверью такое богатство, то что же тогда за третьей?! Человек есть человек. Обуяла нас жадность. Не стали мы брать денег. Вышли, закрыли дверь и пошли дальше по катакомбам. Ведь кроме денег за второй дверью была подсказка: где найти третью.
Либо деньги, либо подсказка. Короче, выбор сделали. Зажал я крепко в руке свой заветный ключ и повел всю компанию к цели. И третью дверь мы нашли. Подходим, достаю я ключ. Открываю. А там…
И тут Артем закрыл лицо руками. Словно увидел вновь то же, что и во сне. А когда отнял руки, лицо его было ужасным, губы дрожали. Он схватил Грушина за рукав пиджака, заглянул в глаза и сказал:
– Веришь, нет? Там трупы. Части человеческих тел. Руки, ноги, головы отрубленные… Кровь. Мясо и кровь. Не скелеты, как в кино показывают. Нет. Все свеженькое, тепленькое. Кровь еще дымится. А на кусках мертвецов – украшения. Драгоценности огромной цены. Бриллианты с горошину. Денег нет. Денег я не помню. Помню – лежит гора вещей. Дорогих. Меха, кожа. Но все вещи – с мертвецов. Бери, что хочешь. И тут я… О, боже! Я кинулся к этим вещам и стал отбирать то, что понравилось! Себе, жене, детям… Данька! Какой кошмар! Вот где душонка-то мелкая показалась! Непременно с мертвецов мне надо! Лежит отрезанная человеческая рука, а на ней браслет. В центре камень с ноготь большого пальца, как сейчас помню! Багровый, почти черный. А вокруг россыпь бриллиантов. Сверкают так, что глазам больно! И я в вещах копаюсь, но все кошусь на этот браслет. А поскольку ключ мой, то я первый могу выбрать то, что понравилось. Остальные же будут выбирать из того, что осталось. А вы стоите, смотрите на меня. И переглядываетесь. Вдруг кто-то говорит: «Что ж ты делаешь?! Вещи-то с мертвых!» И вынимает из кучи тряпья детский чепчик. Как на младенцах новорожденных. Крохотный, с мой кулак…
– Замолчи! – невольно вздрогнул Грушин.
– А немного осталось. Ладно, про чепчик не буду. Короче, набрал я себе шмоток. Разменялся на тряпье. А тут выясняется: дверь-то хитрая. С секретом. Выйти могут все, кроме последнего. Тот должен ее придержать, выпустить остальных и принести себя в жертву. Остаться в комнате. Ничего не получить и… Ну ты понимаешь. Набрал я шмоток и вышел. А вы, мол, как хотите. Поднялся наверх. Стою, свежим воздухом дышу. Радуюсь. И вдруг осенило: дурак! Браслет-то там остался! И другая мысль: а люди ? Мои друзья? Родные? Сотрудники? Выходит, я всех кинул? Кто-то из них должен умереть и за меня тоже. За мою жадность. В это время они наверх стали подниматься. Цепочкой, один за другим. А я стою, шмотки к себе прижимаю и вглядываюсь в их лица. Кто остался? Кто?! И тут понял, что не вижу Инги. Кинулся я обратно. За ней ли, за браслетом, не помню. Помню только, что спустился вниз, дверь еще приоткрыта. Я в нее, Инга там… В комнате с мертвецами. Одна. И все. Дальше как в тумане. Чем закончилось, не знаю. То ли дверь захлопнулась, и мы навсегда там остались. То ли вместе вышли. То ли она меня спасла, то ли я ее. Не помню, – с сожалением сказал Артем.
– Ты к чему мне это рассказал? – напряженно спросил Грушин.
– Я тебе рассказал сон о трех дверях, который мне сегодня приснился. А мораль какая? Не ходи искать третью дверь? Не жадничай? Так, что ли? Мол, богатства достаточно, а дальше к власти только по трупам. Или я чего-то не понял? К чему сон? Даня?
– К трупам.
– Ну, к трупам, это понятно. Теперь понятно. А чепчик? А бриллианты на мертвых?
– Сон – это бред. Чепуха. Забудь.
– Ладно, – с сожалением сказал Артем. – Я к тебе, как к другу обратился. Как к родственнику. Поделился, потому что больше не с кем. Думают, Реутов каменный. А у меня тоже есть сердце. – Он положил руку на грудь, лицо исказилось от боли. Простонал: – Болит-то как… Может, это последний сон в моей жизни… – Губы у него задрожали. – Вот я и спрашиваю: к чему? Что мне этим хотели сказать? Что я – сволочь? Не так прожил жизнь?
– Ну напился… – поморщился Грушин. Терпение у него кончилось. – Тема, тебя просто развезло. Возьми себя в руки. Пойдешь разговаривать с Борисюком?
– Все. Иду уже. Извини, что напрягаю тебя своим бредом. Просто… С самого утра душа не на месте. Три двери. Три. Прямо словно три карты: тройка, семерка, туз. Как вспомню… Ну да ладно. Все.
Артем шагнул к белой двери и стал возиться с замком.
– Дай помогу, – вызвался Грушин.
И потянулся к ручке. Раздался щелчок, дверь открылась. Валентин Борисюк сидел в слабо освещенной нише на краю овальной ванны. Увидев мужчин на пороге, он поднялся:
– За мной? Что там? Полиция приехала?
– Поговорить, – сказал Артем и сделал шаг вперед. – Я, Валентин, просто хотел побеседовать с тобой.
Грушин остался в коридоре. Борисюк посмотрел на него с ненавистью.
– Это он. Он во всем виноват. Подстроил. Его надо убить.
