Филлис Уитни - Голубой огонь
Она надела пальто и декоративную вуаль на волосы. Она уже предупредила Вилли и повариху, что ее не будет вечером к ужину, и, когда подошло время, вызвала такси!
Когда такси остановилось перед маленьким швейцарским рестораном, выбранным Джоном, она увидела у обочины «мерседес» Ван Пелта. Джон Корниш ожидал ей в ресторане.
— Ваш отец великодушно предложил мне на вечер свою машину, — сказал Джон, когда хозяйка предложили им столик в углу.
Они прибыли раньше того времени, когда обычно принято ужинать, и поэтому оказались одни в маленько комнате. Это была простая светлая комната со швейцарскими пейзажами на стенах, с часами с кукушкой в форме шале и желтыми примулами в маленьких голубых ваз на каждом столике.
По словам Джона, он ужинал здесь раньше, и ему нравится, как здесь готовят. Они заказали фондю, и, по официантка отсутствовала, Джон налил Сюзанне вина бутылки, которую принес с собой. Это было одно из сам восхитительных вин Кейпа. Сюзанна вынула из сумочки маленький сверток с камешками и высыпала их в пепельницу на столе.
Четверо студентов зашли в ресторан и заняли соседний столик — две девушки и два молодых человека. Они то принесли с собой вино, что было запрещено, но, по-видимому, не строго. Они разговаривали и смеялись, обращая ни на кого внимания.
Сюзанна пододвинула пепельницу к Джону:
— Действительно ли это то, что я думаю?
Он взял зеленый камень и покатал его на своей ладони затем кинул его обратно в пепельницу.
— Лучше убрать их, пока кто-нибудь не увидел.
— Значит, я права? — Она завернула камешки в ткань. — Это технические алмазы, не так ли?
— Борт — черные алмазы, — сказал он мягко. — Алмазные остатки, из которых не делают драгоценных камней, но которые используются для технических целей и для получения алмазной пыли. Как же вы достали эти вещицы?
Она рассказала ему о сигарах, которые доставили в Проти-Хилл для ее отца, о своей неосторожности, о падении коробки и о том, как она, нервно собирая сигары, засунула одну из них, сломанную, себе в карман.
Он выслушал ее до конца с серьезным выражением лица.
— Куда, по-вашему, ведут следы? — спросил он, больше любопытствуя о ее мнении, нежели сомневаясь в своем.
— Разве нельзя предположить, — сказала она, — что тот, кто выхватил мою сумочку вчера, пытался вернуть сигару со спрятанными в ней камнями? Если это так, значит, кто-то из дома моего отца… — Она остановилась, не желая называть имен.
Джон Корниш мрачно кивнул.
— Это не только возможно, но я боюсь, что так и есть.
Официантка принесла миски с дымящимся горячим фондю и зеленый салат. Студенты за соседним столиком оживленно беседовали, и их голоса наполняли маленькую комнату.
Сюзанна нанизала на вилку ломтик хлеба и погрузила его в ароматную смесь сыра, яиц и вина. Однако она не могла сосредоточиться на еде.
— Я пока не все понимаю. Зачем кому-то понадобилось заниматься этим — контрабандой отходов, если это можно назвать контрабандой? Какая с этого польза?
— Нелегальная покупка алмазов — НПА, как ее называют здесь, — не ограничивается собственно драгоценными камнями, — объяснил Джон. — Рынок технических алмазов огромен. Спрос всегда превышает разрешенные квоты продажи на рынке. Последнее десятилетие или около того появились сотни новых потребителей технических алмазов, их накапливают Соединенные Штаты и Россия. Они тверже ювелирных камней и применяются в высокоточных инструментах Особенно они важны в военной технике. Запад не хочет продавать России технические алмазы, поэтому она покупает их на черном рынке и платит большие деньги.
— Значит, они дорогие?
— Нет, если сравнивать их с ювелирными алмазами, Требуется много каратов этого вещества, чтобы получить реальные деньги. Но градации ценности существуют и у них. Те, что называются борт — низкосортные камни. Но кроме того, в зависимости от твердости и качества цены растут. Если я правильно помню цифры — я проводил одно исследование, — технические алмазы составляют до восьмидесяти процентов алмазного бизнеса по объему и, наверное, двадцать пять процентов в стоимостном выражении. Это не шутка. Особенно если учесть, что контрабанда драгоценных камней носит случайный характер.
Он замолчал, занявшись фондю. В голове у Сюзанны выстраивались пугающие гипотезы. Ничего удивительного, что некто, знающий о том, что она подняла сигару, должно быть, потерял надежду вернуть ее назад. Потерял настолько, что решился на прямое нападение на нее для того, чтобы проверить содержимое сумочки. Кто? Кто из обитателей дома Никласа Ван Пелта?
Она произнесла эту мысль вслух.
— Джон, кто это может быть?
— Я не знаю, — сказал Джон ровным голосом. — Пользы от размышлений немного, не так ли? Подобным образом мы будем ходить кругами. Кроме того, меня беспокоит кое-что еще.
— Что вы имеете в виду?
— Сигары. Почему кто-то пытался заниматься контрабандой алмазов, пряча их в коробке с сигарами?
— Почему бы и нет? — спросила она. — Я бы сказала, что это очень хороший способ скрыть их.
Он дернул бровью:
— Именно. Один из старейших способов. Сигары всегда подозреваются в первую очередь, когда пересылаются или перевозятся через границу, где проводится досмотр. Как этот сверток попал в дом?
— Я думаю, что через специального рассыльного, — ответила Сюзанна. — Его, должно быть, переслали внутри страны.
— Значит, обычные средства для того, чтобы спрятать, не годились. Хотя меня удивляет, почему использовали именно этот.
— Через некоторое время они намеревались покинуть страну, — сказала Сюзанна, — Возможно, следующий шаг — это выехать из Проти-Хилл.
— Но почему сигары? Почему не более подходящие средства? Этого я никак не могу понять.
— А я не понимаю вообще ничего, — сказала Сюзанна. И добавила в отчаянии: — Возможно, я боюсь понимать.
Благодаря очарованию маленького ресторанчика и восхитительной кухне время пробежало незаметно, и Сюзанна немного сожалела об этом. Быть может, Джон Корниш из вежливости ответно, в свою очередь, пригласит ее на ужин, и по более счастливому поводу. Хотя вряд ли. Она больше никуда не выберется с Джоном. Если бы это произошло, то появилась бы еще одна вещь, о которой она никогда не смогла бы рассказать Дэрку.
Когда они покончили с фруктами и кофе, Сюзанна продолжала сидеть за столом, не желая уходить, явствуя что ситуация запутывается еще больше вместо того, чтобы проясняться.
Джон почувствовал ее беспокойство.
— Нам нужно поговорить еще немного, и, поскольку у нас есть автомобиль, почему бы не покататься и не продолжить обсуждение этой темы?
Она с облегчением ухватилась за возможность не ехать домой в таком возбужденном состоянии. Когда они сели в автомобиль, он повел его к Клуф Нек-роуд и затем по извивающейся дороге стал подниматься вверх по холму. Она ожидала, что он поедет вдоль Стол-горы, но, когда они доехали до развилки, он сделал резкий поворот направо ко Льву.
Дул холодный ветер, и Сюзанна подняла воротник пальто, хотя ей нравилось ощущение прохладного воздуха из открытого окна. Дорога шла вверх по прямой линии по направлению к Сигнал-Хилл, и Кейптаун лежал ниже их, подобно яркому ковру из огней. Когда они сделали последний виток вокруг холма и въехали на вершину, стал целиком виден берег с огнями прибрежных городов, словно нанизанных на береговую линию Атлантического океана.
Они немного посидели в машине, очарованные величественным зрелищем. Затем, часто останавливаясь и немного запинаясь, Сюзанна начала рассказывать ему о своих воспоминаниях, о том, как в детстве она держала в руках Короля Кимберли. И о том, как мать забрала его у нее и спрятала в пудренице с серебряной крышкой. Она больше не думала о том, что когда-то относилась к Джону Корнишу с недоверием и что его целью было выдвинуть обвинение против ее матери, чему она не могла помешать
— Алмаз был у нее, — заключила Сюзанна. — Однако трудно поверить, что она действительно намеревалась украсть его. В тот день она больше напоминала маленькую девочку, совершившую фокус, чтобы развлечь себя и оставить в дураках кого-то еще. Когда ей показалось, что она потеряла камень, она была напугана, но как только камень вернулся к ней, она не скрывала удовольствия.
— Что, если я использую ваш рассказ в моей книге? — спросил Джон, разглядывая ее при свете приборного щитка.
Она тоже взглянула на него, встретив его взгляд без колебаний, Его взгляд понравился ей. В этот момент он напомнил ей ту фотографию с плохим освещением, виденную ею на обложке книги. Его глаза были спокойными, глубокими, его рот на удивление чувствительным для его мужественного лица. Он больше не казался ей холодным, хотя сдерживал свои чувства и выдавал себя только тогда, когда сердился.
