Фридрих Незнанский - Сибирский спрут
Из джипа высунулся Боксер. Рожа у него светилась самодовольством.
– Какие люди и без охраны! – воскликнул он. – Залезай, подвезу.
Андрей покачал головой:
– Сам дойду.
– В натуре, говорю, залезай! – обозлился Боксер.
Его физиономия не умела выражать полутонов. Только что Боксер сиял, как новый чайник, а теперь стал похож на злого орангутанга.
Андрей понял, что не отвертится.
– Ты чего вчера сбежал? – спросил Боксер, когда Андрей занял пассажирское место рядом с ним.
– Как это – сбежал? Спокойно ушел.
– Да? А охрана говорила, что тебя не видели.
Андрей молча пожал плечами, мол, это их проблемы.
– Батя про тебя вчера спрашивал, – ехидно ухмыльнулся Боксер. – Волновался.
– Куда мы едем? – глядя в окно, спросил Андрей.
– Ты че, в натуре, не понял? Тебя со вчерашнего дня все ищут. Круто, что я первый на тебя наткнулся. Расторгуев хочет с тобой побеседовать.
– А, – равнодушно протянул Андрей.
Боксер покосился в его сторону.
Он слышал, будто в последнее время Василий Расторгуев был недоволен своим бывшим шофером. Поговаривали, что с Андреем хотят расправиться, потому что он чем-то навредил Севмашу.
«Во баран! – думал Боксер про Андрея. – Его замочить собираются, а он хоть бы хны».
Ему было приятно при мысли, что он доставит Андрея всем на удивление. Ведь с самого утра по приказу Василия за бывшим шофером охотилось человек десять севмашевцев. Опасались даже, что Андрей сбежал.
А он шатается по городу, как придурок.
Джип въехал на территорию военной части. Там липовая фирма от имени Севмаша арендовала под склад небольшой ангар.
Василий Расторгуев давно наладил теплые отношения с офицерами части, от них он получал под заказ новое оружие, боеприпасы. За это никто не лез в его дела, не интересовался, чем занимается фирма в арендуемом помещении, что за люди свободно в любое время суток въезжают-выезжают через ворота режимного объекта…
Джип подкатил к ангару. Боксер поставил машину у входа. Придержал Андрея за локоть, страхуя, чтобы тот неожиданно не вырвался и не сбежал.
– Не трогай, – выдернул руку Андрей. – Сам дойду.
– Вот и иди, – кивнул на дверь ангара Боксер.
Василий Расторгуев не смог сдержать удивления при виде своего бывшего шофера.
– Ты?
– Здравствуйте, – как обычно, смиренно и наивно глядя на шефа, произнес Андрей. – Вызывали?
Даже Кирилл Расторгуев не выдержал, хмыкнул, развернувшись в вертящемся кресле в сторону шофера.
– Что, вежливый такой?
– М-да, – крякнул Василий, потирая щеку. – Так почему ты вчера сбежал, орел?
– Почему сбежал? – обиженно шмыгнул носом Андрей. – Все сделал, как договаривались, и домой пошел.
– Что взять с идиота, – усмехнулся старший Расторгуев. – Ты меня удивляешь, юноша. Садись, чего маячишь? Вымахал под два метра, думаешь, так легко голову задирать, на тебя глядя?
Все присутствующие подхалимски заулыбались.
Атмосфера разрядилась.
Все поняли, что Василий своего шофера простил и никаких намеков на прежние грехи Андрея не потерпит.
– Как там все вчера прошло? – обнимая возвращенного блудного сына за плечи, ероша коротко стриженные волосы у него на затылке, поинтересовался Расторгуев. – Волновался небось по первому разу?
Андрей терпел, как старый пес, которого хозяин гладит против шерсти.
– Нормально все прошло, – сдержанно ответил он, опуская подробности.
– И это все?
Андрей пожал плечами:
– Все. А что еще?
– Вот вам настоящий мужской ответ, – похвалил Расторгуев и, кивнув на своего телохранителя, добавил: – А ты час захлебывался, рассказывал, как вы мочили журналиста.
Телохранитель с ненавистью посмотрел на Андрея и ничего не ответил.
– Я вам нужен еще на сегодня? – подождав немного, спросил Андрей у Расторгуева.
Василий поднял брови:
– А что, уже уходить собрался?
– Я это, мамаше обещал хотя бы день дома побыть, помочь по хозяйству. Ремонт они затеяли, так надо там мебель подвигать, шкафчики навесить, – простодушно улыбаясь, признался Андрей.
Василий подумал.
– Иди-ка сюда, юноша, потолкуем тет-а-тет, как говорят у них.
Приобняв Андрея за талию, Расторгуев отвел его в конец ангара, где рядами стояли контейнеры и ящики, накрытые брезентом.
– С чеченцами ты в расчете, я узнавал. Али-хан доволен. Но меня ты огорчил. Ты это понимаешь?
Андрей постарался выдержать взгляд Расторгуева, не опустил и не отвел глаза.
– Понимаю, – тихо сказал он и покраснел до корней волос.
– Ведь я к тебе неплохо относился все это время, не так ли?
– Так, – кивнул Андрей.
– Ты ведь только прикидываешься шлангом, а на самом деле ты жук, – заметил Расторгуев. – Жучара! Но я тебя за это люблю. Ты понимаешь, что я имею в виду?
– Извините за то, что я вас подвел, – глядя на Василия ясными светлыми глазами, сказал Андрей. – Вы были правы. Та девчонка… Она не стоила…
– Ладно, можешь не выпендриваться, – прервал его Василий.
Андрей умолк.
– Ну иди, я тебя на сегодня отпускаю, – позволил Расторгуев. – Завтра приезжай с утра, как обычно.
– А ключи?
– Какие ключи?
– От машины. У меня их забрали.
Расторгуев забрал у Боксера ключи от джипа и бросил их Андрею.
– Завтра к девяти, – напомнил ему.
Андрей улыбнулся:
– До свидания.
В комнату, где сидел смотрящий центровых Сева Маленький, втащили под руки окровавленного Андрея. Поставили на колени перед креслом Севы.
– Ты меня искал? – с любопытством разглядывая шофера Расторгуевых, спросил Сева.
Андрей пошевелил разбитыми губами.
– Зачем?
Хохол, с которым Андрей встречался накануне в бильярдной, прошептал что-то Севе на ухо.
– Отойди, сам разберусь. Так ты говоришь, что мой человек у Расторгуевых продался, а?
Андрей утвердительно кивнул головой.
Маленький задумался. Вышел из комнаты, сказал своим:
– Вызовите ко мне шпиона.
Его собственные предчувствия оправдывались. Но можно ли верить шоферу Расторгуевых? Этот-то какой интерес имеет, закладывая врагам своего?
– А ты чем докажешь, что правду говоришь?
Андрей вытер рукавом кровь, сочащуюся из разбитого носа.
– Я хочу сдать тебе Василия, – сказал он.
Сева удивленно скривил рот:
– Ты хочешь мне сдать Василия? С чего это?
– В обмен, – проговорил шофер. – Ты должен убрать Али-хана.
– Да ты, пацан, совсем меру потерял, – несильно толкая Андрея носком ботинка, заметил Сева, но предложение его заинтересовало. – А Али-хан тебе чем не понравился?
– Это личная месть.
Сева пожал плечами:
– Однако ты круто берешь, пацан… Так что там про Василия? Как ты собираешься его сдать? Выкладывай.
Андрея подняли с пола и посадили на стул.
Он стал рассказывать про свой план.
Сева Маленький слушал его, молчал и думал. И в какой-то момент понял, что этот пацан, сидящий перед ним, говорит дело.
Вошел Хохол, шепнул Севе:
– Шпион приехал.
Сева прервал Андрея жестом:
– Подожди-ка, сынок. Я скоро. Покараульте его на всякий случай, – кивнул он своим. – Да морду ему дайте обмыть, весь в кровянке… И накормите.
Шпион, как обычно, сидел на стуле вразвалочку, без разрешения пощипывал хозяйский виноград, стоящий в вазочке на столе.
– Че вы меня с места дергаете, е-мое? Я же не могу по первому вашему свистку прибегать, – нагло заявил он, глядя на Севу. – Че я Расторгуеву скажу: «А, братан, извини, меня твой враг-центровой на стрелку вызывает?» Так, что ли?
Сева повернулся к нему спиной, покопался в ящике стола. Неожиданно развернулся и выстрелил в шпиона. Тот от удивления поперхнулся виноградиной. Перевел взгляд вниз, взялся руками за живот, пытаясь заткнуть бьющую струей кровь.
На звук выстрела вбежали охранники Севы, застыли на пороге.
Маленький брезгливо вытер платком ствол, сунул его обратно в ящик стола.
– Тьфу! – сплюнул он, глядя на раненого шпиона. – Хоть я в душе пацифист, но… Заканчивайте без меня, – приказал он охранникам, выходя из кабинета.
…Сева Маленький прислушивался к суете, доносящейся из соседней комнаты, и обдумывал то, что сказал этот севмашевец. Парень брал круто, очень круто… И дерзко. Конечно, предложенное им могло помочь Севе враз победить Расторгуевых и стать единовластным хозяином Сибирска. Но дело было рискованным, походило больше на партизанскую операцию.
«Ребят придется положить не меньше десятка. У Расторгуевых полно охраны, – неторопливо размышлял Сева, – а у меня каждый человек на счету».
Он, кряхтя и хрустя подагрическими суставами, поднялся с кресла и подошел к столику, на котором выстроилась батарея бутылок. Выбрал бутылку «Московской» (никаких других напитков Сева не признавал), плеснул в любимый граненый стопарь (на дне, если заглянуть, можно было обнаружить надпись «Цена 5 коп.»), подаренный ему на зоне первым учителем – всесоюзно известным вором в законе Штифтом. Господи, когда ж это было-то? Сева напряг память, но так и не вспомнил.
