Максим Окулов - По лезвию ножа, или В погоне за истиной. Книга 2
— Ну что же, Дашенька. Думаю, эту проблему мы решим.
— Договорились. Тогда это и будет вашим входным билетом в наш тихий семейный бизнес.
— А вы девушка не промах! — Родион слегка опешил. — Подметки на ходу рвете!
— Совершенно верно. И в том, что я действительно не промах, предлагаю вам убедиться лично. Приглашаю вас к себе домой на чашечку кофе, — на Святославского смотрели игривые глаза молодой, но явно опытной женщины.
Радош был вынужден провести в Москве лишних три дня, пропустив даже один из главных праздников своей «церкви» «День благожеланий». Раз в году в этот день перед началом традиционного «богослужения» со сцены зачитывались длинные списки «добрых» пожеланий братьев и сестер в адрес главного врага — Русской Православной Церкви. Там было все — от стандартных и традиционных «молний, которые разрушат все „сатанинские“ храмы», до весьма экзотичных — типа «кактуса в промежность каждого архиерея-изменника».
* * *Катя Заречина опаздывала в церковь. Она договорилась с отцом Кириллом встретиться до начала вечернего богослужения, чтобы поговорить о наболевшем. Катерина закрутилась за домашними делами и теперь, одевшись впопыхах, выбегала из дома. Если ехать на метро, то определенно не успеть к назначенному часу. Возможно, в субботу к концу дня не будет пробок, и можно попробовать успеть на такси. Только Катя вышла на Комсомольский проспект с поднятой рукой, как к тротуару прижалась давно не мытая «шестерка».
— Куда едем, красавица? — весело спросил молодой водитель.
— В Данилов монастырь, — парень задумался. — Это рядом со станцией метро Тульская, — пояснила Катя.
— А! Даниловский рынок там рядом, — сообразил водитель, — садись.
Катя устроилась на переднем сиденье и погрузилась в свои мысли относительно предстоящей беседы со священником.
— А чего сразу в монастырь-то? — последовал «стандартный» вопрос.
— Простите, но мне сейчас не до разговоров, — с улыбкой, как можно радушнее произнесла Катя, стараясь уйти от неприятной беседы.
— Да ладно, чего ты! Мне же любопытно, отчего такая симпатичная молодая девушка решила уйти в монастырь.
Катя сжала губы, сделав каменное лицо.
— Ну чего ты?! Давай поболтаем! Слушай! — осенила водителя догадка. — А может, монастырь-то мужской?! Угадал! — Раздался громкий раскатистый гогот. — Ну тогда все понятно! Тогда вопросов больше не имею.
— А ты откуда такой грамотный взялся, что не знаешь даже, где находится Данилов монастырь и какой он — мужской или женский? Гость столицы? — в Катином голосе сквозила неприкрытая ирония. — Собственно, могла бы и не спрашивать! — парня окатил холодный насмешливо-презрительный взгляд.
— Ну конечно! Где уж нам, приезжим! Вы тут все такие супер-пупер крутые, а мы так — быдло необразованное, чмошники немытые.
— Угу… И не только вы сами, но и ваши чухонские машины! Останови, я выйду!
— Бабки гони, сука! Пятьсот рублей гони! Потом остановлю.
— А морда не треснет?! — Катя буквально кипела от ярости. — Ты таким тоном с путанами с Тверской разговаривать будешь. Останови быстро!
— А для меня все вы — расфуфыренные москвички — и есть путаны! Не заплатишь — завезу в тихий уголок и возьму оплату натурой!
— Смотри штык не сломай, — Катя уже злобно шипела. — Последний раз прошу по-хорошему — останови, не то плохо будет.
— Ой-ой-ой! Испугала, сучка интеллигентная! Готовься пока, расслабляйся, сейчас я тебе покажу, что такое настоящий секс. Ваши-то мужики слабые все, экология плохая, нервная работа, а у нас воздух свежий…
Парень заткнулся на полуслове от резкого удара. В этот момент «шестерка» сбавила ход, проезжая между тронувшимся с остановки трамваем и припаркованными справа автомобилями — новеньким «Тойота Лэнд Крузером» и «Мерседесом» представительского класса. Как только машина миновала джип, Катя резко открыла свою дверь, впечатав ее край в бок Мерседеса. «Шестерка» остановилась, проехав несколько метров. На черном лакированном боку элегантного «баварца» остались глубокие царапины. Пострадали переднее и заднее крылья и обе двери.
— А-а-а-а-а! — Водитель инстинктивно обхватил голову руками. — Ты что сделала, сука?! — постепенно он приходил в себя. — У меня же ОСАГО не оплачена, это же «Мерин» новый! Блин, оттуда уже идут! Сука! Да я тебя порву как грелку!
— Упираться замучаешься, — Катя была на удивление спокойна. — Теперь твоя очередь расслабляться, мальчик. Выходи, к тебе идут.
К машине подошли двое молодых мужчин крепкого телосложения в одинаковых костюмах черного цвета. Один заглянул в окно передней пассажирской двери, другой, не церемонясь, вытащил наружу водителя.
— Я не виноват! Ребята, не бейте, я ни при чем, — визжал горе-таксист, — это все она — сучка! — тыкал он пальцем в сторону пассажирского сиденья. — Я попутчицу посадил, а она ненормальная, взяла, да подрихтовала ваш «Мерин», а я ни при чем, не виноват, поверьте…
— Девушка, можно попросить вас выйти, — это приглашение было вежливым только по форме. Тон и взгляд второго верзилы не предвещали ничего хорошего.
Катя спокойно вышла из машины и посмотрела прямо в глаза незнакомцу. Этот взгляд слегка его охладил.
— Что у вас произошло? — спросил он более мягким тоном.
— Я поймала извозчика, а он решил меня изнасиловать. Защищалась как могла, уж простите.
— Да она врет, сучка, ну брешет же! Да как же это, я ее только прип…
— Так, что здесь происходит?! — все обернулись. К машине приближался пассажир Мерседеса. Мужчине было около 35 лет: подтянутый, с короткой стрижкой, одет в солидный светло-серый летний костюм.
— Юрий Олегович, по всему похоже, что бомбила решил понравившуюся пассажирку изнасиловать, а девушка оборонялась, вот и…
— Да врет она, врет, эта су…
— Заткнись! — рявкнул незнакомец. Водитель подчинился. — Понимаю, понимаю, такая красивая молодая девушка… — мужчина улыбнулся, а Катя невольно покраснела. — Как вас зовут, прекрасная незнакомка?
— Катя, — ответила девушка тихо, опустив взгляд в землю.
— Очаровательно, просто очаровательно, Катюша. Юрий. Очень приятно познакомиться. Катенька, это правда, что этот тип пытался вас изнасиловать?
— Он не успел приступить к решительным действиям, но угроза такая прозвучала. Извините, я уж не стала ждать, чем все на самом деле кончится.
— Да за что извиняться-то?! Я просто восхищен вашей смелостью и находчивостью. Ну что, Василий, звоним Петровичу? Пусть оформляет попытку изнасилования. Надо таких козлов учить!
— Нет, только не это! Она же мне отомстить хотела! Нет, у меня жена, ребенок! Не надо!
— Юрий, можно вас попросить не афишировать это дело, — вмешалась Катя, — думаю, он и так попал по полной.
— Ну, воля ваша.
— Юрий Олегович, мы отвезем его к нам, ладно? Побеседуем, договоримся об оплате…
— Вася, ну что за замашки? У тебя машина по КАСКО застрахована?
— Ну.
— Не ну, а застрахована. Так чего ты лезешь?
— У меня двоюродную сестренку год назад такой вот бомбила изнасиловал… Да я бы их, сволочей!
— О! Борец с мировым злом? А в СИЗО оказаться — как?
— Да ладно, шеф! С нашей-то крышей?!
— Ой, Вася, не зарекайся! — Юрий нахмурился. — Крыша здесь совершенно ни при чем. ТАМ может оказаться каждый, а за все свои поступки приходится давать ответ — это я тебе серьезно говорю. Так что оставь его. Нам деньги страховая заплатит, а вот они уже пусть сами с этим бедолагой занимаются. ОСАГО у него, думаю, не хватит, но каждый сам отвечает за свои поступки.
— Нет у меня ОСАГО, — водитель «шестерки», насупившись, смотрел на носки своих ботинок.
— Очень сочувствую. В этом случае будет суд, выпишут тебе, парень, исполнительный лист и будешь выплачивать ежемесячно, каждый раз вспоминая ту глупость, которую хотел совершить. Ребята, все поняли?
— Так чего, теперь гаишников ждать будем? — скривился один из верзил.
— Ты, Вася, оставайся, а мы с Олегом поедем в вашем «Крузере». И Катюшу довезем до места. Хорошо? — теплый ласковый взгляд словно обжег Катю, она снова покраснела.
— Очень любезно с вашей стороны…
Громкий взрыв сотряс окрестности. Поцарапанный недавно Мерседес, словно игрушечный, оторвался от земли, объятый ярким пламенем, и рухнул вниз грудой горящего металлолома.
Юрий Колобов во второй раз избежал смерти.
* * *Калиока ехала в небольшом микроавтобусе в компании руководящих сотрудников производственного предприятия, принадлежащего «Церкви Сына Царствующей». Ей было по-настоящему плохо. Надев наушники, она сделала вид, что сосредоточилась на прослушивании проповедей Великого Радоша. На самом же деле она впервые включила ту сторону кассеты, подаренной девочкой в поезде, на которой было записано нечто, называющееся странным словом «акафист».
