Александр Чернов - Музей боевых искусств
Парк выходил на мало оживленную дорогу, за которой высились многоэтажные здания. Спрыгнул я вовремя — мимо на небольшой скорости проехал крытый грузовик. Я помчался за ним следом. Поскольку все еще пребывал в качестве сгустка энергии, без труда нагнал автомобиль и, уцепившись за борт, перевалился в кузов. Он был пустой, если не считать валявшихся на полу запаски, ведра и небольшого куска шланга. Я лег за борт и затаился. Уходил я от погони, как герой дешевого американского боевика, но выбирать было не из чего.
Глава 25
Я, конечно же, глупость сморозил. Не следовало мне звонить Джону с мобильника Оксаны и говорить, что я знаю об убийстве девушки. Нужно было звякнуть с городского телефона, прикинуться клиентом Джона и договориться с ним о встрече. Действуя же напролом, я спугнул иностранца, вот он и сообщил в полицию о моем звонке. А поскольку дело об убийстве Ветровой ведет Самохвалов, он на задержание и прибыл.
Счастье, что майор притащился в кафе только с двумя помощниками. Он, очевидно, предполагал, что речь идет о банальном шантаже и вымогательстве, и вовсе не рассчитывал нарваться на такую крупную дичь, как я. Иначе вызвал бы ОМОН, и уж тогда мне из парка ни за что не удалось бы вырваться.
Такие мысли крутились у меня в голове, пока я трясся в грузовике. Посчитав, что достаточно отъехал от парка, я выглянул из кузова. Ехали по тихой тенистой улочке. Дождался, когда грузовик остановится на светофоре, вылез из кузова и, перейдя на тротуар, направился по нему вдоль забора, за которым густо росли деревья.
Достав мобильник, я позвонил Дашке. Девица, услышав мой голос, ужасно обрадовалась.
— Вас не взяли?! — закричала она так громко, что мне пришлось отодвинуть от уха мобильник.
— Тьфу, тьфу. Не догнали, я же спортсмен. Ты где?
Дашка понизила голос.
— В парке, все на том же месте. Наблюдаю за Джоном. Ну, вы молодец! — В ее тоне прозвучали нотки восхищения. — Ловко от легавых ушли! Я уж испугалась, когда они за вами с пистолетами погнались; думала, все, пристрелят. Ан нет, живы остались.
— Кишка у них тонка, чтобы меня пристрелить, — произнес я не без самодовольства. — Вот что, неплохо было бы все же с этим Джоном встретиться, только в тот момент, когда он этой встречи ждать не будет. Ты не смогла бы проследить за англичанином и вычислить, где он обретается?
— Вечно вы мне самую хреновую работу делать поручаете, — проворчала Дашка. — То в свою квартиру первой запускаете, то на хвост иностранцу, который у ментов под колпаком находится, сесть просите…
— Я просто прошу, Даша, — произнес я виновато. — Ты же понимаешь, что сам я следить за Джоном не могу…
— Да все я понимаю, — не дала мне договорить девица. — Обещала помочь — значит, помогу. Все, ждите звонка! — И Дашка обрубила связь.
Болтаться по городу опасно, можно нарваться на полицейских, которые наверняка рыщут по улицам в поисках «особо опасного преступника» Игоря Гладышева. Поэтому я, отыскав в железном заборе лазейку, скользнул в сад, нашел освещенный солнцем клочок сухой земли, покрытый недавно пробившейся изумрудной травкой, и улегся на него, настраиваясь на долгое ожидание звонка от Дашки.
Но, к моему удивлению, позвонила девица минут через двадцать. Пьяная в стельку.
— Игорь, это я! — сказала она заплетающимся языком.
— Понятно, — буркнул я. — Почем там пиво?
— Пиво? — не поняла Дашка и неестественно рассмеялась: — Ха-ха! Самое дешевое в городе. Ладно, Игорь, вы это… не обижайтесь. Отходняк мучит страшно, опрокинула пару бутылочек, вот и растащило слегка на старые дрожжи-то. Но кайф скоро пройдет. Зато я узнала, где Джон живет.
— Ну?! — оживился я.
— Короче, по порядку, — слегка приблатненным голосом пьяного человека, который вдруг почувствовал всю значительность своей персоны, заговорила Дашка. — Иностранец этот после того, как вы в кафе его толкнули, на пол упал. Испачкался и рубашку порвал. К себе на работу в таком виде он, конечно, пойти не мог ну и отправился туда, где живет. Я за ним. В общем, Джон в гостинице остановился — той, что рядом с парком Горького находится. «Столичная» называется. Он зашел в нее, переоделся и вышел. Дальше я за ним не пошла. Зачем? Наверняка теперь возле него менты будут крутиться, допрашивать, а мне с ними встречаться кайфа нет.
— Ну и правильно, что за Джоном не пошла. — Я глянул на часы — шел третий час. — Ты где сейчас?
— В скверике, напротив гостиницы, — глухо, как в трубу, пробубнила Дашка.
— Жди меня там, я скоро подъеду, — заявил я и отключил телефон.
Полчаса спустя я был уже в скверике. Вернее, это была окруженная деревьями квадратная, с фонтаном посередине, площадка перед театром. По периметру площадки стояли старинные массивные скамейки, каждая рейка была окрашена в разный цвет. Дашка в своих темных очках сидела на одной из скамеек, нахохлившись, как воробей, старательно изображая из себя трезвого человека. Я приблизился к девушке и присел рядом с нею на скамейку. Я тоже был в солнцезащитных очках, и наша встреча походила на встречу двух агентов из шпионского фильма.
— Как у нас здесь обстоят дела? — спросил я.
— Тишина. Рыжего майора и его дружков вроде не видать. Какие дальше планы?
— Пивка попить.
— Да ладно вам, — внезапно разозлилась Дашка. — Чего вы все время подкалываете?
— Действительно, извини. А план у нас следующий. Нам во что бы то ни стало нужно попасть в номер к Джону и посмотреть, не прячет ли он под подушкой те картины, что Паштет с приятелями умыкнули из музея.
Девица так удивилась, что приопустила очки, явив миру свои слегка покрасневшие припухшие глаза.
— Насчет того чтобы влезть в номер к иностранцу, вы наверняка пошутили?
— Да нет, — вздохнул я. — Какие уж тут шутки. Обыск в номере у Джона необходим. И если я найду в нем полотна, то я одним махом сниму все возникшие у меня проблемы — обличу истинного убийцу Оксаны, а следовательно, сниму с себя все подозрения в совершении преступления и избавлюсь от преследования Паштета, который поймет, что я картины у него не крал. Ну и, самое главное, вернусь к своей обычной жизни. Я так устал скитаться по чужим людям…
— Ладно, все будет хорошо, — успокаивая меня, сказала Дашка и надвинула на глаза очки. — Только как мы попадем в номер?
— Пока не знаю, но для начала нужно попасть в гостиницу. — Я поднялся со своего места. — Ты со мной?
Девица поднялась следом за моей персоной.
— Конечно, куда же вы без меня. Приключения я люблю, чего дома тосковать-то одной!
Я внимательно посмотрел на Дашку, пытаясь определить, прикалывается она надо мной или нет, но выражение глаз за темными стеклами очков угадать было невозможно, лицо же у нее было непроницаемо. Одеревенело, наверное, из-за выпитого. Наконец, решив, что девица все же говорит серьезно, я подставил ей локоть. Когда Дашка обвила мою руку своей, мы вышли из скверика и направились к гостинице.
Чтобы Дашку не штормило, она крепко держалась за мою руку. Так, словно богатая чопорная супружеская чета, прибывшая по делам в захолустный городишко, мы и вошли в гостиницу.
Мы приблизились к стойке, за которой торчала портье — холеная мадам лет сорока пяти, раскрашенная так ярко, словно стояла не за стойкой администратора, а за стойкой вокзального буфета. Выяснять, где живет англичанин Джон, а потом лезть к нему в номер, было бы глупо, да и никто бы нам и не сказал, где он поселился, а если бы и сказал, то в гостиницу наверняка не пропустил бы. Потому о Джоне я решил не заикаться.
— Хеллоу, мадам, — сказал я, продолжая сохранять вид лорда. — У вас есть свободные номера?
Портье подозрительно посмотрела на мою спутницу, стоявшую как истукан, и, изобразив на лице подобие улыбки, ответила:
— Имеются. На какой срок хотите снять номер?
— А сколько стоит за сутки? — задал я вопрос, который, наверное, не должен был бы задавать богатый человек, в образе коего я старался предстать перед портье и от нечего делать наблюдавшими за нами с Дашкой швейцаром, киоскером и пожилой парочкой, сидевшей в креслах за журнальным столиком.
Женщина назвала сумму, от которой у меня чуть было не встали волосы дыбом. Если я проживу здесь с недельку, то мне придется полгода пахать в ДЮСШ, чтобы расплатиться с гостиницей.
— Я был бы не прочь пожить у вас с недельку, а то и две, — тоном капризного клиента сказал я, — но боюсь, что мне могут не понравиться условия проживания в гостинице. Поэтому я оплачу только за сутки, а там посмотрим.
Именно на такой срок у меня и хватало денег, чтобы оплатить номер.
Портье вновь взглянула на Дашку, которая вдруг покачнулась, с головой выдав свое нетрезвое состояние, и, стараясь говорить любезно, произнесла:
— Вы, в общем-то, можете заплатить и за неделю, а если вам у нас не понравится, заберете деньги.
