Дарья Донцова - Фиолетовый
— Ага. Сейчас все расскажете. А вот и «Скорая»… Вы сами как? Может, валерьянки? Или укольчик для успокоения?
— Мне бы лучше домой, — вздохнула я.
— А вот домой скоро не обещаю, — посочувствовал Юра.
В своей квартире я в самом деле очутилась не скоро. Женька решила ночевать у меня, и остаток ночи мы обсуждали происшествие.
— Не зря он у Михалыча терся, — хмуро заявила Женька.
— Михалыч-то здесь при чем?
— Михалыч ни при чем, но убили парня недалеко от его кафе, и что-то убиенному там понадобилось, раз он туда каждый день ходил, как на работу. Там по соседству вроде банк какой-то?
— Ну и что?
— Да так, размышляю.
— Я обещала Ромочке, что ни в какие расследования больше ввязываться не буду, — на всякий случай предупредила я.
— Никто и не ввязывается.
— Вот и хорошо. Пусть менты разбираются, что он делал в подворотне. И убийцу ищут.
— Пусть. Мне что, жалко? Надо завтра с Михалычем поговорить…
«Горбатого могила исправит», — с возмущением подумала я, имея в виду неуемное Женькино любопытство, а вслух сказала:
— Знаешь что, давай спать.
…Когда я утром проснулась, Женька уже ушла на работу, не разбудив меня, за что я была ей очень признательна. В течение дня я раза три звонила подруге, но она отозваться не пожелала. Вечером тоже не появилась. Я обиделась и уехала на дачу.
Там на следующий день меня и застал звонок подруги.
— Ты где? — спросила она сурово.
— На даче.
— Давай в город. Новости есть.
— Какие еще новости?
— По поводу этого убийства.
— Что, уже нашли, кто убил?
— Ищут.
— Тогда что за новости?
— Анфиса, не занудствуй. Говорю, дуй в город.
— Может, лучше ты ко мне? — вздохнула я.
— Я в отличие от тебя пять раз в неделю должна появляться на работе.
Проклиная подругу, жару и свою слабохарактерность, я поехала в город. Одновременно со мной во дворе моего дома появилось такси, из него вышла Женька. Лицо сосредоточенное, взгляд устремлен куда-то за горизонт. Я вздохнула и вслед за ней поплелась в квартиру. От чая Женька отказалась и сразу же принялась делиться новостями:
— Личность убитого установили.
— Что, родственники объявились?
— Нет у него родственников. Он вообще детдомовский. Мобильный его нашли. Дело это у Витьки Гудкова, ты его помнишь…
— Это высокий такой, с квадратной челюстью?
— Ничего подобного, Витька маленький, и челюсть… нормальная у него челюсть. Так вот, я вчера заметку в газету тиснула, а сегодня поговорила с Витькой. Он парень толковый и словоохотливый, что немаловажно. Убийство произошло в том месте, где мы с тобой тело обнаружили, то есть никто парня не перетаскивал. Как видно, его подкараулили возле подворотни, темень там страшная, сама могла убедиться, злодей поджидал, укрывшись рядом с аркой, и, когда парень появился, ударил его ножом. То ли он мобильный в руках держал, то ли, когда падал, телефон из кармана вылетел, в общем, нашли его метрах в четырех от трупа, прямо у стены под брошенной бумажной коробкой. Благодаря мобильному и установили, кто покойник.
— Какие версии у твоего Гудкова, ограбление?
— Может, и ограбление. Бумажник украли. В карманах вообще пусто. Но грабители обычно требуют деньги и, только если встречают сопротивление, пускают в ход такие аргументы, как оружие. А на теле нет никаких следов борьбы. Ну, стукнули бы по башке чем-то… а тут нож, хотя и по башке тоже не очень хорошо. В общем, с мотивом не все ясно. Нашли квартиру, где парень жил, квартира съемная, снял он ее всего четыре месяца назад. Приехал к нам из района, здесь устроился на работу механиком, был на хорошем счету, непьющий, серьезный парень. Неделю назад отпросился с работы, сказал, что уезжает родственника хоронить, якобы ему наследство оставили, которое надо оформить. Просил дней десять за свой счет. Ему пошли навстречу.
— Но никакого родственника в реальности не существовало? — нахмурилась я.
— Конечно, нет, раз он в городе торчал. Опять же, он воспитанник детского дома, который находится в районном городе, откуда парень недавно прибыл. То есть детдом он покинул давно, ему выделили комнату, парень жил себе не хуже других, работал, пока не перебрался сюда, и вот…
— Если это ограбление… — начала я, но Женька перебила:
— Ты дальше слушай. Дело-то непростое. И боюсь, ограблением даже не пахнет. Парня этого зовут Аркадий Иванович Непомнящий, так вот, в детдом он попал в десятилетнем возрасте при весьма странных обстоятельствах. На мальчишку обратил внимание милицейский патруль на вокзале, привели его в отделение. Мальчишка о себе ничего сообщить не мог, кроме того, что зовут его Аркадий.
— Как это? — нахмурилась я. — Ему же десять лет было?
— Вот именно. Мальчишка вообще говорить не желал, и, кроме имени, ничего узнать не удалось. Решили, что он пережил сильный стресс, психолог с ним работал, но, скорее всего, не очень старались, или психолог был так себе — ничего о его прежней жизни узнать не удалось. Пытались найти родственников, но и тут незадача. Фотку по телику показывали, искали сначала в области, потом по всей стране — без толку. Отправили мальчишку в интернат, записав под фамилией Непомнящий, отчество дали с потолка — Иванович. Поначалу надеялись, что родня отыщется, но время шло, так он Непомнящим и остался. Хотя, если не считать того, что парень ровным счетом ничего о себе не помнил, в остальном он был совершенно нормальным ребенком. Закончил школу, потом техникум. Не отличник, но и не дурак.
— Странная история, — пожала я плечами.
— Вот-вот. Его жизнью в районе сейчас, конечно, интересуются, может, и удастся откопать что-то интересное. В съемной квартире нашли читательский билет в областную библиотеку. Это мне Гудков сказал. Менты документы искали, паспорт, водительское удостоверение, но нашли только читательский. Погибшего опознал его товарищ по работе, и читательский билет Гудков оставил без внимания, а вот меня он заинтересовал.
— Что такого особенного ты в нем нашла? — не поняла я.
— Ты, к примеру, часто в библиотеку наведываешься?
— Последний раз, когда в институте училась.
— Вот-вот. А он в институте не учился. И сегодня я в библиотеку заглянула. Наудачу. Благо, что директрису хорошо знаю, освещала в прошлом месяце «День книги», который они проводили в городе. Девушка, что в читальном зале работает, нашего Аркадия очень даже хорошо помнит. Одно время он был у них частым гостем, и знаешь, что его интересовало? Старые газеты. В особенности подшивка «Знамени», была такая городская газета, но в середине девяностых ее прикрыли за ненадобностью. Я, само собой, тоже решила на подшивку взглянуть и обнаружила кое-что весьма интересное. — Женька торжествующе улыбнулась, а я поторопила:
— Ну?
— Акт вандализма. Кто-то аккуратно вырезал несколько статей.
— Вот как? С чего ты взяла, что это дело рук Аркадия?
— Может, это сделал кто другой, но последние несколько лет газетами вообще никто не интересовался, так что, похоже, он.
— А что за статьи?
— Как я могу ответить на этот вопрос, если их свистнули? Я у Гудкова спросила, не было ли в квартире газетных вырезок. Говорит, нет. Логично предположить, что Аркадий их с собой таскал, а убийца их позаимствовал.
— Н-да, — покачала я головой.
— Директриса обещала мне помочь, — вновь расплылась Женька в улыбке. — Возможно, в архиве сохранилась еще подшивка.
— Что ж, подождем. Если есть дубликат статей, появится шанс узнать, что его заинтересовало. — Тут я вспомнила о Ромке, которому поклялась никогда не приближаться к трупам на пушечный выстрел, и вздохнула. В конце концов, я не виновата, что труп оказался у меня буквально под ногами. — Ты Гудкову о газетах сообщила? — задала я вопрос, косясь на Женьку.
— Сообщила, конечно, но он не очень-то впечатлился, при чем здесь какие-то старые газеты, спрашивает. А мне откуда знать? Но если парень ими интересовался…
— Гудков твой с Михалычем беседовал?
— Конечно. Мы же рассказали, что видели этого Аркадия в его кафе. По словам Михалыча, на парня он внимание обратил, но ничего толкового о нем сказать не может — ни разу с ним не разговаривал.
— Да? — спросила я и задумалась. — Слушай, совсем из головы вылетело… — Я в досаде покачала головой, удивляясь, как могла забыть такую важную деталь и не рассказать о ней следователю. Как видно, стресс от того, что угораздило на труп натолкнуться, был так силен, что память отшибло.
— Что? — насторожилась Женька.
— Когда мы уезжали из кафе и садились в машину, я видела Аркадия во дворе, он стоял возле двери черного хода и с кем-то разговаривал.
— С кем? — заволновалась Женька.
— Дверь была приоткрыта, но человека за ней я не видела.
