Наталья Солнцева - В горах ближе к небу
— Нельзя нарушать традицию, — сказал альпинисту Изотов. — Отсюда тоже камень возьми. Хочешь, пойдем, в отвалах породы покопаемся? Ее после взрыва полно из туннеля натаскали.
Они допили коньяк и направились к отвалам. Вокруг было пустынно. Вход в туннель охраняли несколько солдат. Все остальные разбрелись кто куда. Медное солнце встало из-за гор и начинало припекать.
— Иди сюда, — позвал Изотов, пробираясь между камнями. — Я тебе кое-что покажу.
Инженер выбирал из отвала и показывал ему разные камушки, на которые просто так никто не обратил бы внимания. Многие из них были довольно ценными. Случайно попались несколько зернышек граната. Покрытые пылью, они выглядели обыкновенными тусклыми горошинами неправильной формы.
— Возьми, — Изотов протянул «горошины» альпинисту. — Жене подаришь.
— У меня нет жены, — сухо сказал Вересов. Изотов вздохнул и бросил камешки обратно в отвал.
Ему вспомнилась Лариса, глаза предательски наполнились слезами.
Илья сделал вид, что копается в кусках породы. Ему попался маленький камешек в форме финика. Он был покрыт грязью, под которой блеснуло желтое.
Вересов ощутил под сердцем неприятный холодок.
— Валера! — позвал он. — Посмотри… Что это? Изотов взял камешек, потер о рукав куртки.
— Золото… — севшим от волнения голосом произнес он. — Не может быть…
Глава 20
Майхо поставил посланцам одно условие. О пропаже Эуля, а следовательно, и о его поисках никто знать не должен. Именно поэтому сведения, полученные от флажей — межгалактических наблюдателей — были так скудны.
— Делать нечего, — сказал Аффит на закрытом Совете. — Будем исходить из того, что есть. На поиски Эуля отправятся три экспедиции. Больше мы послать не сможем. Их следует оснастить наилучшим образом. «Этлон», «Эрбор» и «Тобус» поведут лучшие пилоты. Нам останется только ждать.
После заседания Тэлл Элакриэн предложил посмотреть привезенные с Ацтланики «живые картины».
— Это праздник в нашу честь, — прокомментировал он пышно развернувшуюся голографическую картину неба над дворцом Алхо-Котель.
Люди-птицы подняли в воздух несметное количество живых цветов, перьев и лент, превратив небо вколышущийся разноцветный ковер. Площадь перед дворцом была запружена жителями города.
Алхо-Котель стоял на вершине горы. Его гигантская квадратная башня состояла из выступающих один над другим ярусов, золотая крыша горела в лучах Теуатля — красного солнца Ацтланики. По углам восседали каменные чудовища устрашающего вида, их крылья были выложены золотыми пластинами, а в глазницах сверкали крупные зеленые кристаллы.
— Это стражи дворца-храма, — пояснил Тэлл, указывая на чудовищ. — Они наблюдают за окрестностями.
Картина сменилась: теперь она представляла собой просторный полутемный зал, мрачные своды которого опирались на каменные колонны, разрисованные крылатыми драконами. Тела и гривы драконов были покрыты зеркальной чешуей. Чешуя сверкала и переливалась, причудливая игра бликов производила впечатление кружащегося вихря.
— Какой необычный эффект! — восхитился Аффит.
— Ацтлан таит в себе скрытую мощь, — заметил Стэлл Ор. — Его нерастраченный потенциал огромен.
— Это их подземное святилище, куда нас пригласили для вручения подарков, — объяснил Тэлл. — Под дворцом прорыт целый лабиринт. Там ацтланы скрываются от немилосердных лучей своего Огненного Бога. Вот, смотрите!
Он указал на виднеющиеся по сторонам зала входные проемы. Их узкие прорези зияли непроглядной чернотой.
— Туда бы мы ни за что не протиснулись, — засмеялся ученый. — Темока и Майхо немалого роста, но они едва доставали нам до пояса. Благо ацтланы не экономят на камне и любят строить с размахом. Картина снова сменилась.
— Теперь вы можете видеть золотой трон царя Ацтлана, — прокомментировал Тэлл. — Сам Владыка не удостоил нас своим вниманием. Он был нездоров и подавлен из-за постигшего его горя. Умер его единственный наследник.
Золотой трон властителей Ацтлана поражал тонкостью работы и редкостной красотой. Высокое резное кресло как бы несла на спине трехголовая золотая змея. Ее выпученные глаза, наполовину прикрытые чешуйчатыми веками, излучали густое красноватое сияние, а высунутые золотые языки непрерывно двигались.
— Изощренная культура! — воскликнул Стэлл Ор. — Что-что, а поразить воображение они умеют. Признаться, во время этого визита мне было немного не по себе.
— Не выдумывай, — улыбнулся Элакриэн. — Твое любопытство имело достаточно пищи благодаря фантазии ацтланов. Ты норовил сунуть нос, куда только возможно. Ничто другое, кроме неуемной жажды познания, тебя не волновало.
Ученый не стал отрицать очевидного и скромно опустил глаза.
— Вот и Верховный жрец, — Тэлл указал на Майхо, который взошел на покрытый алым ковром постамент. — Его одежда свидетельствует о важности происходящего.
На лице жреца бросался в глаза крупный нос, покрытый золотой ритуальной краской. Двухслойный наряд Майхо имел глубокий сакральный смысл. Самое нижнее темное одеяние указывало на источник рождения вселенской тьмы, его покрывала золотая сетка, сотканная из звезд, символизирующая космическое пространство. Голову жреца увенчивал высокий убор в виде золотого конуса, украшенного перьями.
«Великий Теуатль благословляет вас на поиски, — высокопарно проклекотал Майхо. — Мы будем ждать. Судьба мира скрыта от взгляда непосвященных. А тайна золота призвана сыграть в ней особую роль».
Он поднял вверх два браслета — искусно выкованные тела змей со сложенными крыльями — и обратился к посланцам:
«Подойдите! Я вручу вам Знак Жрецов Эуля. Без него никто не смеет прикасаться к святыне».
Тэлл и Ор, которые выглядели великанами по сравнению с Майхо, почтительно приняли браслеты. Те годились им разве что на пальцы, в виде колец.
— Видишь, Аффит, теперь мы — Жрецы Эуля! — торжественно произнес ученый. — И ты должен оказывать нам подобающие знаки внимания.
— Не кощунствуй, дорогой Стэлл, — улыбнулся правитель. — Кто знает, какой стороной повернется к нам лик удачи? Светлой или темной?
Они еще долго беседовали, обсуждая все детали предстоящей экспедиции…
Усталый Хели давно отправился на покой, когда в зале остались только двое — Тэлл и Аффит.
— Манфи вернулась, — сказал правитель. — Она в Нойлехе.
— Я знаю, — напряженно ответил Элакриэн.
Аффит усмехнулся, глядя мимо пилота в лиловую темноту за окном. Кажется, между ними все же возникло соперничество. Жаль, что не удалось этого избежать.
— Ты можешь отказаться от участия в поисках, — сказал он. — Вы слишком много времени провели в разлуке, ты и Манфи. Все тебя поймут.
— Я поведу «Этлон» в Безымянную Галактику, — упрямо ответил Тэлл. — Никто не сделает это лучше меня.
Правитель покачал головой.
— Ты самый опытный пилот Хелиона, — согласился он. — Но… мы никогда не бывали в Безымянной. Она нанесена на наши карты только благодаря флажам. Никто не сможет помочь тебе, даже Стэлл Ор. Безымянная далеко, очень далеко… «Этлон» может не вернуться.
— Я думал об этом, — сказал Элакриэн. — И отдаю себя на волю «звездного ветра». Я сжился с ним на безграничных просторах космоса.
«Звездный ветер» — так пилоты Хелиона называли провидение, ведущее их по дорогам Вселенной.
— Хочешь заглянуть в лицо судьбы? — спросил Аффит. — А как же Манфи?
— Она устала от нашего мира. Эта история с клонами на Драгии отняла у нее слишком много сил. Манфи нужна свобода — полная и безоговорочная. Ей не скоро захочется снова иметь тело и все, что с ним связано. Формы — это ловушки. Вырвавшись из ужасного плена, Манфи должна отдохнуть, взять паузу. Понимаешь?
Элакриэн снял с руки золотой браслет, который в день свадьбы Манфи подарила ему, и положил на гладкую поверхность стола.
— Я видел, как перестала мерцать на этом браслете «звезда любви», — печально сказал он. — Тогда я думал, что сердце Манфи остановилось. Но произошло нечто большее. Когда мы встретились на Берегах Нойлеха, я осознал, что наши чувства угасают. Она устала, Аффит… А я полон сил и энергии. Она мечтает о покое, а меня манят приключения. Зачем нам связывать друг друга? Я буду скучать в Нойлехе. Манфи же пугают игры, полные борьбы и коварства. Похищение Эуля — одна из них. Нравится нам это или нет — подобные вещи являются неотъемлемой частью нашего мира…
— Ты принял решение? — спросил Аффит, не веря в свою удачу.
— Да, — подтвердил Тэлл. — Я сам поведу «Этлон» в Безымянную… Оттуда еще никто не возвращался. Поэтому я оставляю браслет Манфи. Пусть она чувствует себя свободной.
— Ты тоже отныне считаешь себя свободным?
