Татьяна Полякова - Единственная женщина на свете
Через час я накрыла на стол и позвала Димку. Он сел напротив и стал есть, не глядя на меня, потом отложил вилку и сказал:
– Вкусно.
– Не особенно.
– На самом деле – дерьмо. Но все равно спасибо… Ребенок действительно мой, – заявил он совершенно неожиданно. – Только я о нем знать ничего не знал. До недавнего времени. С Маринкой мы познакомились, когда она в «Бордо» работала. Относиться к ней серьезно мне в голову не приходило. Трахались от случая к случаю. Но она чего-то там себе вообразила и полезла с любовью. Мне было смешно. Но обижать ее все-таки не хотелось, и я просто не обращал на ее слова внимания. Пока она не сказала, что беременна. Это было уже слишком, я ей предложил заткнуться и решать проблему самой. Но она все на что-то надеялась. Не знаю, с чего она вдруг решила, что я на ней женюсь… смех да и только. Вскоре после этого у нее появился воздыхатель. Олег Пронягин. Крышу у него начисто снесло, ему было наплевать, на чьих коленях она сидит, и на то, что ходит с брюхом неизвестно от кого, тоже. Когда он по всем правилам сделал ей предложение, она пришла ко мне, спросила, что делать. Я сказал: что хочешь. Она, конечно, слезами залилась, бормотала про свою любовь, про ребенка… Мне все это надоело, и я ее выгнал. А она благополучно вышла замуж. Я был только рад, очень она мне к тому времени надоела. Зачем она оставила ребенка, для меня загадка. Мне сказала: потому, что этот ребенок мой. Пронягин поначалу не настаивал на аборте, его любовь не знала границ, обещал любить как родного. Только маменьку они в расчет не приняли, а зря. Ты ее видела?
– Ага.
– Тогда понимаешь, о чем я. Она называла сноху шлюхой, а сына идиотом, что, в общем-то, правильно. И грозила лишить наследства.
– И они решили, что нервировать старую ведьму не стоит.
– Точно. Кто там из них придумал гениальный план – не знаю. Маринка беременность от свекрови скрывала и якобы лечилась от бесплодия. Под этим предлогом муж возил ее по разным местам, чтоб мамаша растущий живот не углядела. В то время я с Маринкой не общался, на звонки не отвечал, был уверен, что проблему она решила, раз уж вышла замуж за такого идиота. Потом она сказала, что аборт ей делать запретили, не знаю, в чем там дело, но не роди она тогда, детей бы у нее уже не было. Все вроде бы разрешилось ко всеобщему удовольствию. Я вообще в стороне, Ольга получила ребенка, а эти двое могли не беспокоиться о наследстве. Четыре года все шло гладко. – Димка замолчал.
– А потом? – не выдержала я.
– Потом мне позвонила Маринка. Она была здорово перепугана и просила о помощи. Их шантажировали и грозились все рассказать свекрови. Для начала потребовали десять тысяч долларов. Они заплатили. Потом аппетиты шантажиста выросли. Он хотел уже тридцать.
– Они подозревали Ольгу?
– Нет. Если бы ей понадобились деньги, она могла прийти и сказать об этом. Они вновь заплатили. Тридцать тысяч – сумма серьезная, если учесть, что всем заправляет мамаша… Когда деньги потребовали в очередной раз, уже сто тысяч, Маринка обратилась ко мне.
– И ты поехал к Ольге?
– Я был уверен: это она проболталась. Кто же еще? Когда рассказал ей, что происходит, она здорово перепугалась. Из-за дочки. Боялась, что ее отнимут. А еще клялась и божилась, что никому ни словом не обмолвилась. Но как-то уж очень задумалась. Так что я предположил: она догадывается, кто это может быть. Но давить не стал. Пусть сама разбирается. Если он продолжит в том же духе, придется вмешаться и башку ему оторвать. Вот и все. А через день ее нашли мертвой.
– Ты считаешь, ее убил шантажист?
– Конечно.
– Похоже на правду. Сразу после встречи с тобой она позвонила адвокату, своему приятелю. А на следующий день поехала в город. Если она встретилась с человеком, которого подозревала в шантаже, и сообщила о разговоре с тобой, он мог здорово занервничать. Ольга наверняка рассказала о том, кто ты и как привык действовать. Вот только сомневаюсь, что о ребенке он от нее узнал. Она ведь даже от матери все скрывала.
– Он мог догадаться. Бабы любят потрепаться в постели. Что-то ему показалось подозрительным…
– Например, ее частые появления в сберкассе. И наличие крупной суммы. Адвокат вполне способен провести собственное расследование. Но у него не было машины в тот вечер…
– Думаю, стоит с ним побеседовать.
– Сомневаюсь, что Витька скажет мне спасибо.
– Витька – это следователь, что мне звонил? Если найдем убийцу – скажет. Ему же лучше.
– После смерти Ольги шантажист Пронягиным звонил?
– Нет. Но позвонит непременно. Ольги нет, он чувствует себя в безопасности, так что может качать из них деньги в свое удовольствие, пока жива старуха. Завтра наведаемся к адвокату…
– Тебе бы лучше найти место поспокойнее.
– Ты сегодняшних мотоциклистов имеешь в виду? Прятаться не собираюсь.
– Выпендрежник.
– А ты дура. Тебе-то какое дело до чужих детей?
– Ты ведь слышал, – пожала я плечами. – Мою подругу убили, Ольга ее двоюродная сестра.
– По-твоему, убийства связаны?
– Не знаю. Но это первое, что приходит в голову.
– Что ж, давай выясним, – усмехнулся он и протянул мне руку. – Предлагаю заключить перемирие. На Стаса моя доброта не распространяется. Передай ему, пусть выметается из города.
Его руку я пожала, подумав, что наш союз вряд ли продлится долго.
В тот вечер мы благополучно вернулись в город. Охрану Димка так и не вызвал. Чего в этом было больше, бравады или откровенной глупости, судить не берусь. Когда мы оказались во дворе моего дома, Димка, перегнувшись ко мне, распахнул дверь машины и вдруг сказал:
– Кажется, я начинаю понимать.
– Понимать? – переспросила я, прикидывая, что он имеет в виду.
– Ага. За что тебя любил отец. И прочие твои мужики тоже.
– Тогда ты знаешь куда больше, чем я, – ответила я с усмешкой.
– Я же сказал: начинаю понимать. Но уже догадываюсь: вовсе не за твои титьки и красивую физиономию. Хотя то и другое выше всяких похвал.
– Счастливого пути, – буркнула я и поспешно выбралась из машины.
Скорее всего, сомнительным комплиментом Димка пытался выразить свою благодарность за то, что я уберегла его голову от пуль. Я бы предпочла, чтобы об отце он не упоминал, хотя вряд ли такое возможно. Своих воспоминаний я боялась, оттого и гнала их прочь. Иногда во сне я видела Вадима, улыбчивым и нежным. Таким, каким помнила. И даже во сне замирала под его взглядом. А проснувшись посреди ночи, таращилась в пустоту, шептала отчаянно: «Лучше бы ты проклял меня». А он вновь приходил и вновь улыбался.
Поднявшись в квартиру, я долго сидела у окна, не зажигая свет. Один поступок вовсе не исключает другого. Да, сегодня я спасла Димку, но его отца я убила.
То ли бахвальства в Димке поубавилось, то ли здравого смысла стало больше, но на следующее утро он появился у меня в компании крепких ребят и с машиной сопровождения. Ожидая его, я вышла во двор и смогла наблюдать, как возле моего подъезда тормозит «Мерседес», а вплотную к нему – здоровенный джип. Димка находился в первой машине, устроиться предпочел сзади, за рулем сидел мужчина лет сорока, рядом с ним охранник. В джипе я насчитала еще троих. Димка распахнул дверь и с серьезной миной спросил:
– Где твоя короткая юбка?
– А она не моя. У сестры одолжила. Пришлось вернуть.
– Жаль. Она мне понравилась.
Я села рядом с Димкой, и машины в том же порядке покинули двор.
– У нас утро импровизаций или есть план?
– Для начала заглянем в автосервис.
– Витька успел там побывать. Машина Карташова стоит без двигателя, так что воспользоваться ею он никак не мог.
– Не мог так не мог. Но мы на всякий случай спросим.
Автосервис располагался в гаражном кооперативе. Собственно, это и был просторный кирпичный гараж, переделанный под мастерскую. Небольшое расстояние перед ним огорожено сеткой-рабицей, наспех сколоченная будка, а рядом с ней шлагбаум, за ним две машины. Мы притормозили метров за триста. Парень, что сидел впереди, вышел и отправился в автосервис, но входить в распахнутые настежь ворота не стал, а обошел строение по кругу. Осматривал он все основательно, потому что вернулся через полчаса.
– С той стороны площадка. Ничем не огорожена, тоже тачки стоят. Фонарь торчит посередине, но если сторож в будке сидит, ни черта отсюда не увидит.
– Что еще скажешь? – кивнул Димка.
– Скажу, что при желании угнать отсюда тачку – не проблема. С той стороны дверь наполовину стеклянная, замок хлипкий, дернул посильнее, и все. Я, кстати, по двору прогулялся, в офис заглянул, и никто на меня внимания не обратил. Бардак, одним словом.
– Что ж, – казал Димка. – Идем, потолкуем с людьми.
Мы направились к автосервису, Димка шел впереди, я за ним, двое парней замыкали шествие. Троица, что ехала на джипе, осталась на месте. Возле подъемника мы увидели мужчину в засаленном комбинезоне, в нашу сторону он даже не взглянул.
