Анна Малышева - Коралловый браслет
– Оставь ее в покое, – проворчал Андрей. – Скажи лучше адрес и телефон. Я должен знать, как тебя найти.
Когда он все записал, не удержался от восклицания, в котором слышалась не то зависть, не то восхищение:
– Это же совсем рядом с моим театром! Здорово устроилась!
– Я еще нигде не устроилась, – возразила Маша.
Сообщать брату о своих планах насчет брака она сочла излишним. К тому же это могло вызвать язвительные замечания с его стороны, ведь она сама только что осуждала его за поспешную свадьбу. В гости Андрей напрашиваться не стал и лишь задумчиво повторил, что, судя по всему, она теперь живет в двадцати минутах ходьбы от его театра. Попрощались они скомкано. Где-то на заднем плане послышался голос Зои, и Андрей торопливо закруглил разговор.
Положив трубку, Маша еще раз сходила посмотреть, как спит Павел. Тот лежал, вольготно раскинувшись посреди широкой постели, разбросав вокруг себя подушки и криво укрывшись атласным стеганым одеялом. Его громкое дыхание было размеренным и глубоким, от сна лицо Павла порозовело и приобрело самый благостный, умиротворенный вид. Очевидно, пары алкоголя успели выветриться, и наконец наступила глубокая, безмятежная стадия сна. При свете начинающегося дня девушка осмотрела комнату и решила, что ее догадка верна. Это была женская спальня, а так как некоторые мелочи указывали на то, что хозяйка иногда тут бывает, принадлежать она могла только Рите. Брошенный на спинку кресла красный свитер, стопка книг, забытая на краю письменного стола, раскрытый глянцевый журнал, валяющийся на ковре в ногах кровати, – все это попало сюда совсем недавно. Журналу Маша обрадовалась. Сидеть на кухне без дела скучно, а читать что-то серьезное она сейчас была не склонна. Подкравшись к постели, она осторожно подняла журнал, прислушалась еще раз к дыханию спящего, с невольной жалостью разглядывая его одутловатое румяное лицо. Сейчас он был похож на большого упитанного мальчишку, и оттопыренные толстые губы придавали ему еще больше детскости. Внезапно он что-то пробормотал и пошевелился, будто почувствовав ее присутствие. Маша поторопилась выйти.
Она забралась с журналом обратно в постель, поставила рядом чашку со свежезаваренным чаем и дала себе слово обязательно дождаться Илью. Можно было позвонить ему, но это казалось неудобным – как-никак он на работе, и момент мог выдаться неподходящий. Перелистывая журнал, Маша почти не вглядывалась в иллюстрации. Ее мысли были далеко и все вертелись вокруг свадьбы. На этот раз не свадьбы брата, а своей собственной. Она впервые задумалась о том, как удивителен и важен такой день, и робко принялась обдумывать детали своего туалета – еще не зная, пригодятся ли эти идеи. Как нарочно, в журнале ей попалась статья о свадебных платьях, и она углубилась в чтение, безмолвно восхищаясь невестами в роскошных нарядах. «Такое мне не подойдет… Такое тоже – слишком вызывающе. Да состоится ли вообще какая-то свадьба?» Однако она кривила душой – Маша отчего-то совершенно не сомневалась в том, что Илья будет настаивать на самой пышной церемонии. «Это обойдется в кучу денег… Собственно говоря, за все придется платить Илье, у меня ничего нет!» Ей пришло в голову, что она до сих пор не имеет понятия, сколько зарабатывает ее жених, и эта мысль тут же насмешила ее, как нечто совершенно неважное. Когда она думала об Илье, неважным казалось все, кроме одного – уверенности, что он тоже ее любит.
Так, мечтая с журналом в руках, откинувшись на подушки и натянув до плеч одеяло, Маша согрелась и незаметно задремала. Звонок в дверь, прорезавший ее легкий сон, подействовал, как разряд электрического тока. Девушка подскочила и уронила журнал на пол. Вскочив, она спросонья поскользнулась на глянцевой обложке и едва не упала, наткнувшись на подвернувшийся стул с грудой одежды. Стул с мягким стуком повалился, увлекая за собой брюки и свитера Ильи. Чертыхаясь, все еще не придя в себя окончательно, Маша вылетела в коридор. Она вспомнила, что закрыла дверь изнутри на засов, а значит, Илья никак не сможет попасть в квартиру.
Девушка не меньше минуты мучилась, возясь с заевшим засовом, привинченным на дубовую дверь, по всей вероятности, не один десяток лет назад. Она задвинула его сгоряча, а теперь испугалась, что не сможет открыть вовсе. Наконец ей удалось расшатать в пазах заклинившую железную полосу, и, едва не ободрав себе пальцы, Маша открыла дверь.
То, что она увидела, было настолько неожиданно, что в первый момент девушка оцепенела. На площадке, залитой солнечным светом, щедро лившимся из высоко прорезанного окна, стояла Зоя – нарядная, улыбающаяся, теребящая в руках маленькую сумочку из красной лаковой кожи. Короткое серое платье, курточка из блестящего черного винила, огромные серьги-кольца и массивный золотой медальон – ее наряд был продуман так тщательно, будто она собиралась на важное свидание или собеседование. Маша невольно провела ладонью по растрепавшимся волосам: «А я, как всегда, черт-те в чем… В чужом халате».
– Который час? – хрипло спросила она, оглядев гостью с ног до головы.
Та, сознавая свою неотразимость, охотно позировала, изящно переступая красными сапожками на шпильках.
– Скоро одиннадцать. – Зоя слегка оттянула вверх рукав, бросив беглый взгляд на часы. – Ты спала? Извини…
– Ты что, на показ едешь? – спросила Маша, все еще не в состоянии опомниться от потрясения. Услышав, сколько она продремала, девушка окончательно растерялась. Ей самой казалось, что это состояние длилось не больше минуты. «Где Илья?! И что мне делать с его планом?! Подвеска в сумке… Придется ее позвать!»
– Нет, на кастинг, для одного фильма. – Зоя теребила сумочку, сжимая ее так сильно, что лакированная кожа поскрипывала. Только это и выдавало ее волнение. – Представляешь, историческая драма! Не какой-то там сериал! Мне подружка позвонила, сказала срочно приезжать, нужен как раз мой типаж… И они ищут неизвестное лицо, так и сказали – можно даже модель!
– Давай расскажешь все за чашкой кофе? – предложила Маша, окончательно собравшись с мыслями. Ее слегка лихорадило от Зоиного присутствия, и смысла этого явления она уж совсем не понимала, но было ясно одно – прогонять гостью нельзя.
Услышав приглашение, та на миг онемела и запнулась, но тут же снова заулыбалась. Ее глаза увлажнились:
– Боже мой, как я рада! Если бы ты знала, как мне надоело все время с тобой ссориться!
– А мне уж как надоело, – проворчала Маша, впуская ее в квартиру.
Зоя начала восторгаться еще в передней, явно стараясь закрепить зародившиеся приятельские отношения:
– Как тут стильно, как мило! Обожаю эти старые квартиры! А какой простор! Можно прямо кино снимать!
– Адрес тебе Андрей дал? – через плечо поинтересовалась Маша, направляясь в сторону кухни.
– Нет, не совсем… – призналась та. – Он его записал в блокнот и оставил у телефона, а я прочитала и сразу решила к тебе заехать. Мне по пути, и потом… Я хотела встретиться с тобой на нейтральной территории. Мне надо было извиниться…
– За что? – остановилась Маша, удивленная этим виноватым лепетом, так несвойственным ее будущей родственнице.
– За нашу свадьбу! – Зоя расширила глаза, в которых на этот раз стояли самые настоящие слезы. Ее голос заметно вздрогнул: – Если бы ты знала, сколько мы это обсуждали, как хотели перенести… Но перенести в нашем случае, значит, отменить, а деньги…
– Может, хватит? – Маша была не столько тронута, сколько удивлена. Встав к плите, она еще раз обернулась и увидела, что Зоя роется в сумочке, отыскивая носовой платок. – Все уже решено. Вас даже отец одобрил.
– Ничего не решено, если хочешь знать, – вытащив пачку бумажных салфеток, Зоя осторожно промокнула нижние ресницы. – Мы с Андрюшей все еще мучаемся… ищем выход…
– Что за новости? Впервые слышу!
– Думаешь, мне легко, что такой день будет омрачен… – плаксиво возразила та, скатывая в шарик мокрую салфетку. – Можно курить?
Маша кивнула на пепельницу, и Зоя, щелкнув зажигалкой, устроилась за столом.
– Андрей не знает, что я к тебе поехала, он бы меня отговорил, наверное. Знаешь, мне кажется, это он во многом виноват, что мы до сих пор не подружились. Он так старался держать между нами дистанцию… А я всегда хотела стать твоей подругой!
«Она не заболела?!» Маша изумленно выслушивала откровения гостьи, доставая чистые чашки и ставя на стол сахарницу. Одновременно она мучилась мыслью, как осуществить план Ильи – ведь брелок по-прежнему оставался у нее в сумке, а сумка валялась в спальне, где-то в углу…. Налив кофе, она приветливо улыбнулась Зое, чем окончательно повергла ее в умиление:
– Сейчас приду. Я на минутку.
– Да-да, – та привстала, провожая Машу взглядом. – Может, чем-то помочь? Всегда говори мне, если что-то нужно…
«Сама доброта, даже противно!» Девушка торопливо прошла в спальню и, отыскав брелок, зажала его в кулаке. Ее мысли лихорадочно метались, она понимала, что все идет несколько не по сценарию, придуманному Ильей. Главным препятствием было то, что сам он находился вне дома и, следовательно, не мог бы проследить за Зоей, если… «Да не посмеет она украсть брелок!»
