Лаура Ван Вормер - Публичное разоблачение
– Позвоню, когда приеду домой, – пообещала я.
Я вытерлась и нанесла на тело лосьон. Телефон зазвонил снова, и я схватила трубку.
Это Спенсер.
Выйдя в холл, я сразу наткнулась на кошку Спенсера, блуждающую по коридору. Перекинув сумку через плечо, я взяла ее на руки. Услышав приветствие, я обернулась и увидела Спенсера, спешившего мне навстречу.
– Сила ни к кому не идет на руки. Кроме меня, – сказалон. – Как тебе это удалось?
– Не знаю, – ответила я, целуя кошку в маковку.
– Мы оба влюбились в тебя, – сказал он со вздохом, целуя меня и забирая мою сумку. – Для меня стало таки естественным, когда ты здесь, – сказал он, закрывая за нами дверь. – Мне странно приходить домой, когда тебя нет.
Он выглядел уставшим. Целый день носился с начинающим автором. Он открыл банку с овощным супом, приготовил салат, несколько тостов, накрыл стол, за которым я сидела, и рассказывал, как прошел его день. Затем расспросил, как продвигается работа. Я пробормотала насчет интервью, которые, по моему мнению, прошли отлично, и что передо мной стал вырисовываться реальный портрет Касси.
Спенсер убрал со стола посуду и спросил, не хочу ли я травяного чая.
Я удивленно взглянула на него. Травяной чай. Это один из тех моментов, когда, как бы мы ни полагали, что знаем друг друга, на самом деле выходит, что не совсем.
– Нет, спасибо, – поблагодарила я.
Пока он ставил на плиту чайник, я услышала слабый звонок моего сотового. Извинившись, побежала в спальню, где его оставила.
– Алло?
– Все еще в Нью-Йорке? – спросил Бадди Д'Амико.
– Да. – Я посмотрела на часы. Почти половина одиннадцатого.
– У тебя там есть где-нибудь факс?
– Думаю, есть. – Я побежала к Спенсеру спросить номер факса, который находился на первом этаже. Он назвал номер, и я сообщила его Бадди.
– Ты все еще в офисе? – удивилась я.
– Да. Послушай, Салли, я посылаю тебе тот список. Не говори потом, что я для тебя ничего не сделал.
– Спасибо. – Его слова поставили меня в тупик. – Чем обязана?
– У меня настроение отличное, – ответил Бадди. – Потому что поймал убийцу Тони Мейерза и собираюсь препроводить в тюрьму.
– Ты меня разыгрываешь! Кто он?
– Ты его не знаешь, – весело ответил он. – Увидимся, когда вернешься в город!
Я попыталась дозвониться до Джо Бикса, но его нигде не было. Поэтому я позвонила в редакцию газеты и сообщила им новость, чтобы они смогли напечатать ее в утреннем номере.
Вернувшись в гостиную, я нашла Спенсера развалившимся в кресле, с ногами на кофейном столике и смотрящим по телевизору новости.
– Не возражаешь? – спросил он.
Мы стали узнавать друг друга. Когда вместо дуракаваляния парень включает телевизор, значит, он привык к тебе.
Не спуская глаз с телевизора, Спенсер похлопал рукой на место рядом с собой, приглашая меня сесть.
– Консьерж принесет тебе факс, – сказал он.
– Чудесно. – Я села рядом.
Через пару минут в дверь позвонил консьерж и вручил факс. Пока Спенсер пялился в экран, я просмотрела факс. Для такого городка, как Каслфорд, в котором живут одни католики, странный список. Я усмотрела несколько этнических имен. Вообще говоря, он был похож на телефонную книгу Объединенного Королевства времен правления Генриха VIII. Я знала в этом списке почти все фамилии.
Если бы я была сумасшедшим Питом Сабатино, тоже усмотрела бы заговор масонов.
Я заметила, что большинство людей или уехали из Каслфорда, или ушли в мир иной. И конечно, дети и внуки тех парней – мои сверстники – уже не жили в городке.
На следующей странице список – значительно короче – последних членов ложи; в нем представлены те, кто жил в двадцатом веке. Интересно – один афроамериканец. Все масоны, по всей вероятности, христиане.
Хорошо, к какой бы масонской ложе ни принадлежал мой отец, она или потеряла свою привлекательность в Каслфорде, или распалась на группы, которые в нем больше не процветают. На третьем листе масонские ложи четырех прилегающих городов, которые за последние годы влились в ложу Каслфорда.
– Что это? – спросил Спенсер, когда на экране замелькала реклама.
– Список членов масонской ложи в Каслфорде. Мой отец – масон.
– Правда? Как это случилось?
– Не знаю. Это клуб, где встречаются парни.
– Но только парни-христиане, верно? – Он секунду подумал. – Существует древний ирландский орден для ирландских католиков и орден рыцарей Колумба для итальянских католиков, правильно?
Я пожала плечами.
– И что они делают на этих сборищах?
– Это гражданские группы, подобные «Ротари», «Лосям» и прочим. Среди членов «Ротари» есть и женщины, – заметила я.
– Тогда он подобен «ДАР», – сказал Спенсер, ссылаясь на «Дочерей американской революции».
– Они обмениваются тайными рукопожатиями?
– Думаю, да. Именно поэтому я мечтал вступить туда, когда бью ребенком. Хотел носить кольцо.
– А плащи с капюшонами они носят?
– Это ку-клукс-клан, Салли. – Он поцеловал меня в лоб.
– Ну, я но знаю, – проговорила я. – Мне с трудом верится, что мой отец мог принадлежать к такой группе.
– Твой отец был архитектором! – воскликнул Спенсер. – Масоны первоначально были гильдией каменщиков где-то в Англии. Поэтому, если тебе встретится английская фамилия, Харрингтон, к примеру, – тем более у тебя в роду, архитектор, – значит, это как-то связано с масонством.
Я стала размышлять над этим, а Спенсер вернулся к новостям.
– Я заберусь в постель и просмотрю его, хорошо? – спросила я.
Спенсер кивнул, не отрывая глаз от экрана. Ну конечно, спортивные репортажи.
Еще неделю назад мы срывали одежду друг с друга в прихожей гостиничного номера, хотя знакомы были всего несколько часов; сегодня мы вели себя как давно женатая супружеская пара. Именно об этом я думала, забираясь в постель. Что мне нравилось в квартире Спенсера, так это яркие лампочка.
Я стала перечитывать материалы, приготовленные к завтрашнему дню, и задремала.
Меня разбудил Спенсер. Он погасил свет и забрался под одеяло. Мы лежали каждый на своей половине. Собирались спать.
Что-то во мне встрепенулось, и я улыбнулась. Подкатившись к нему под бок, шепнула:
– Я думала, ты устал до изнеможения.
Спенсер рассмеялся и ответил, что то же самое думал обо мне.
– Ты для меня все, Салли.
И мы занялись любовью.
Глава 31
Когда на следующее утро я вернулась в гостиницу, меня ждало сообщение от Чи-Чи Родригес. Оказалось, Майкл Кохран в городе, и Касси хотела знать, хочу ли я увидеться с ним, пока он здесь. Они могут организовать встречу днем, если у меня есть время. Я позвонила в «Уэст-Энд» и оставила для них сообщение: «Замечательно. Я в гостинице. Дайте мне знать, когда он захочет встретиться со мной».
В половине девятого позвонил Джо Бикс.
– Откуда, черт возьми, ты знаешь, что кого-то арестовали?
– Бадди сказал.
– А почему мне не сказала?
– Джо, я звонила тебе домой и оставила сообщение. Звонила и на работу. Ответа не последовало, что еще я могла сделать?
В трубке слышались голоса, затем Джо сказал:
– Ал хочет поговорить с тобой.
– Салли!
– Привет, Ал.
– Что, черт возьми, все это значит? Ты звонишь и оставляешь две строчки для первой полосы газеты?
– Ал, я ведь не там. Думала, ты будешь благодарен хоть за какую-то информацию об аресте для утреннего выпуска.
– В том-то все и дело, что ты не здесь. Зачем ты заварила всю эту кашу?
– Какую? Что происходит?
– Зачем тебе понадобился список масонской ложи? Ты взяла отпуск, чтобы работать над статьей для журнала. Занимаясь другими вещами, в свою собственную газету ты отправляешь всего две строчки?
Находясь здесь, я что-то упустила. Мне стало ясно, что я принимаю участие в какой-то драме, сценарий которой мне прислать забыли.
– Ты, случайно, не масон, Ал?
– А ты, случайно, не пишешь статью о превосходстве белых?
– Да, о тебе, Ал, о твоем превосходстве. Оставь меня в покое и дай договорить с Джо, пожалуйста.
Джо сказал, что человека, которого арестовали, никто не знает. Он из России и работал на товарном складе в Куинсе. Больше никто ничего не знает.
Ровно в девять пятнадцать я позвонила с помощью кредитной карточки в Чикаго, чтобы поговорить с сыном Касси, Генри Кохраном.
Он с энтузиазмом приветствовал меня, и после предварительной беседы я сказала ему, что наш разговор будет записываться на пленку. Выяснилось, что он сидит в конференц-зале одной из самых больших архитектурных фирм Чикаго. Он сказал, что набирается там опыта, чтобы со временем открыть свою собственную фирму. Что он будет проектировать? Здания. Над чем сейчас работает? К сожалению, сейчас работает над вентиляционной системой для нового универсального магазина, который строится в Эванстоне.
– Вы учились в Северо-Западном, как ваши родители.
– Нет, в Йеле.
– Правда? – Я не могла сдержать своего удивления. – Мой отец учился там. Он тоже был архитектором. – Я немного рассказала ему, чем он занимался, и Генри ответил, что очень надеется, что тоже будет заниматься чем хочет.
