Питер Чейни - Тайное становится явным
– А при чем здесь Вентура? Он-то какое отношение имеет к этому делу? – вставил Ланселот.
– Это не твое дело, – ответил Калагэн. – Когда я захочу, чтоб ты задавал вопросы, я тебе скажу.
Калагэн допил свой бокал виски с содовой.
– Завтра у меня встреча в Скотланд Ярде. Мне надо что-нибудь рассказать этому полицейскому Валпертону, он руководит работой по этому делу. Валпертон не из простаков. Он жаждет крови, ему все равно чьей. Что ж, я ему подброшу кое-кого – я сдам ему тебя, Ланселот.
– Понимаю, – с горечью произнес Ланселот. – Значит, именно мне предстоит отдуваться. Но если ты это сделаешь, скажи мне: как ты объяснишь полиции замену драгоценностей. Должно быть, мой дядя несет ответственность за это. Ну, так что ж, ты скажешь им и об этом?
Калагэн улыбнулся, улыбнулся блаженной улыбкой.
– Это совсем нетрудно, Ланселот. Майор расскажет им, что он подозревал, что кто-то может попытаться похитить драгоценности, поэтому он заменил их фальшивыми – это достойно лишь похвалы.
– Понятно, – сказал Ланселот. – Значит, такая вот история. Но в то же время тебе надо признать одну вещь. Он не возражал, чтобы иск был предъявлен страховой компании, хотя и знал, что драгоценности были фальшивыми.
– Хорошо, – ответил Калагэн. – А разве ты не сделал то же самое? Когда Блейз написал тебе эту записку и сообщил, что драгоценности фальшивые, ты пошел в страховую компанию и сообщил им об этом?
Губы Калагэна растянулись в широченной улыбке.
– Ты проиграл, Ланселот, и ты знаешь, что это так. Если ты не потерял рассудок, ты будешь делать так, как я хочу. Тогда ты сможешь кое-что получить.
Ланселот опустил глаза. Через минуту он спросил:
– Ладно, чего ты хочешь?
Калагэн сунул руку в карман, достал четвертушку бумаги:
– Я вот здесь напечатал небольшой документик. Ты его подпишешь. Я расскажу тебе, что в этом документе. Там говорится, что как единственный и последний владелец драгоценностей Вендейнов после смерти твоего дяди ты имеешь право их продать. Еще там говорится, что ты готов, с его согласия, продать их сейчас и что ты желаешь поделить с ними вырученную сумму около ста тысяч фунтов. Это значит, что ты получишь 50000 фунтов и никаких обвинений с моей стороны. Ну как, это достаточно честно, ты согласен, Ланселот?
– Если я получу деньги, тогда нормально, – ответил Ланселот. – Но как мы сможем продать драгоценности? У нас их нет.
– Не волнуйся об этом, Ланселот. Я их достану.
Калагэн подошел к столу, положил листок бумаги перед Ланселотом, протянул ему свою ручку и произнес:
– Конечно, ты мог бы заявить, что этот документ получен от тебя под давлением. Ты бы мог сказать много чего, Ланселот, но ты этого не сделаешь, потому что если скажешь, ты сам знаешь, что я с тобой сделаю. Я добьюсь для тебя приговора как соучастнику и как укрывателю в деле похищения драгоценностей Вендейнов. Если имя Эсме появится в этом деле, твое будет тоже, и какое бы наказание она не понесла и что бы с ней ни случилось, то же самое произойдет и с тобой. Запомни это.
Ланселот нетерпеливо перебил.
– Хорошо, у меня нет другого выбора. Я согласен подписать этот документ.
Затем, подписав, он положил ручку на стол и спросил:
– А как же Блейз?
– Тебе нечего беспокоиться о Блейзе. Никому не придется о нем волноваться.
Калагэн взял листок, свою ручку и шляпу.
– Ему и самому не придется волноваться. Спокойной ночи, Ланселот.
Калагэн стоял у входа в Гранд Отель на Кларгес стрит. Он посмотрел на часы. Было двенадцать часов. Он направился в сторону Беркли Сквер.
* * *
Будильник, который мисс Роше поставила ровно на двенадцать ночи, резко зазвонил, как взорвался. Паула, одетая в комбинацию, лежала, растянувшись на постели и тихонько, как и подобает леди, похрапывала. От трезвона будильника она сразу же проснулась. Паула зевнула, потянулась, села на край кровати и пригладила волосы руками. Через секунду она встала с постели, подошла к буфету, достала бутылку джина, налила полный стакан и выпила. Затем подошла к туалетному столику и взяла лежавшую на нем карточку, которую Калагэн дал ей. Нетвердой походкой она подошла к телефону, села рядом, сняла трубку и набрала номер Вентура клуба. Когда на другом конце взяли трубку, она попросила:
– Мне надо поговорить с мистером Вентура… Неважно, кто я, можете сказать, что это срочно. Это вопрос жизни и смерти.
В голосе Паулы звучали драматические нотки. Она сама себе нравилась. Через несколько секунд в трубке раздался голос Вентуры. Паула сказала:
– Это ты, толстый червяк? Говорит Паула Роше. Итак, это ты тот самый тип, который собирается сделать так, чтобы меня не пустили ни в один клуб в Вест Энде. Правильно? Хорошо. Тебе кто-нибудь говорил когда-нибудь, что нет ничего страшнее, чем гнев оскорбленной женщины? Ну так слушай: сегодня я обедала с одним твоим приятелем. Может, он и не такой приятель, как ты думаешь. Его зовут Калагэн. Он мне сказал кое-что по секрету. Мне не следовало бы тебе об этом говорить, но я скажу. Так что прочисть свои грязные толстые уши и слушай.
Калагэн расколол тебя. Он готовится нанести тебе удар изнутри. Ему все известно о драгоценностях Вендейнов. Ему все известно о тебе, здоровый, толстый пустозвон. Тебе не выкрутиться, и, когда они засадят тебя за решетку, я буду приходить каждый день только для того, чтобы скорчить тебе рожу. Спокойной ночи, дорогуша.
Мисс Роше швырнула трубку на рычаг. Она посмотрела на себя в зеркало. Тушь с ресниц попала ей в глаз. Это ей не понравилось. Она вздохнула, выпила еще немного джина, увидела на столике пять десятифунтовых банкнот, которые ей дал Калагэн, еще раз вздохнула удовлетворенно и вернулась в постель.
Глава XIV
ПОСОШОК НА ДОРОЖКУ
Ровно в двенадцать часов инспектор сыскной полиции Валпертон притормозил свой чистенький блестящий автомобиль напротив одного жилого дома в Челси.
Он вошел в дом и на лифте поднялся на третий этаж. Затем прошел к квартире, расположенной в конце коридора, и нажал звонок у двери. Он закурил сигарету и ждал.
Через минуту дверь открыл старший инспектор сыскной полиции Гринголл, он был в голубом халате, и лицо его выражало удивление. Какое-то время он молча стоял, глядя на Валпертона. Затем губы его растянулись в улыбке. Это была приятная, доброжелательная улыбка. Это была отеческая улыбка, улыбка родителя, который пережил в жизни определенные трудности и который понимал, что некто, не такой умудренный жизненным опытом, как он, тоже начал сталкиваться с трудностями.
Гринголл насмешливо-вопросительно поднял одну бровь.
– Калагэн? – спросил он.
Валпертон кивнул.
– Да, мистер Гринголл. Калагэн… вы и говорили это.
– Входите, – пригласил Гринголл. – Мне думалось, что по какой-то причине вы не хотели ввязываться в это дело с драгоценностями Вендейнов.
Валпертон проследовал за Гринголлом в его кабинет. Гринголл закрыл двери, достал бутылку виски, сифон с содовой и два стакана и стал смешивать напитки. Валпертон сел в одно из огромных кожаных кресел.
– Ну, рассказывайте. Что теперь затеял наш друг Калагэн?
Валпертон взял стакан из рук своего начальника.
– Сегодня днем я получил от Калагэна письмо. Оно было послано не по почте, кто-то бросил его в мой ящик. Это очень интересное письмо. Может, хотите его прочитать?
Он вытащил из кармана письмо и передал Гринголлу. Тот прочитал письмо и, закончив чтение, произнес:
– У меня тоже были подобные письма от Калагэна. Они ни о чем не говорят. По ним можно предположить, что Калагэн много знает, и что в нужное время, если вы будете хорошо себя вести и терпеливо ждать, вы тоже многое узнаете.
– Это очень похоже на его проклятое высокомерие, – вспылил Валпертон.
Гринголл улыбнулся.
– Именно. Он наглый парень, но он чертовски умен. Какова ситуация, Валпертон? Есть что-нибудь новенькое в деле Вендейнов?
– Да, и много, – решительно ответил Валпертон. – Когда я сегодня получил письмо от Калагэна, я не забеспокоился. Все более или менее оставалось по-прежнему. Появился только один интересный момент с тех пор, как я в последний раз говорил с вами об этом деле. Это то, что Лейн – поверенный майора Вендейна – отозвал иск из страховой компании на том основании, что Калагэн добыл сведения о местонахождении драгоценностей. Он рассчитывает вернуть их. Это меня заинтриговало, но я не видел повода, чтобы вмешаться.
– Так вот, – продолжал Валпертон. – В десять часов из Девоншира ко мне явился Гридли. Вчера вечером я отправил его туда разузнать кое-что о некоем парне по имени Блейз, он жил там поблизости. Вы обратили внимание, что в своем письме Калагэн сообщает, что Блейз исчез. Ну так тело Блейза было найдено на дне ущелья между Марграудом и тем местом, где жил Блейз.
