Ирина Комарова - Самый дождливый октябрь
– Сомневаюсь, – вежливо ответил он. – Были бы вы экстрасенсом… впрочем, кажется, Петр Кириллович еще не все вам сказал.
– Не все? – Хахалев быстро повернулся к Черникову. – А что же еще? Диск нашелся, прекрасно! Или это какой-то другой?
– Тот, – Черников вынул из кармана диск в простом бумажном конверте и показал Хахалеву. – Я проверил. Это именно тот диск, Володин.
– Значит, все в порядке?
– Нет, не все. Как он там оказался?
– Вы у меня спрашиваете? Понятия не имею. Хотя, предположения некоторые есть. Боюсь, Петр Кириллович, Варвара оказалась недостойна нашего доверия.
– Петр Кириллович! – взвизгнула Варвара, – я…
– Молчать! – отмахнулся от нее Черников. Потом, наконец, вошел в кабинет и устало опустился на единственный свободный стул.
Вместо клиента, на пороге встал Гоша. Войти он даже не пытался, кабинет шефа – не самое просторное помещение. Пять человек – это максимум, шестому там просто не поместиться.
– Послушайте, Олег Викторович, – после короткой паузы заговорил Петр Кириллович, – я теперь знаю, кто наш конкурент.
– И кто же это? – с интересом спросил Хахалев. Я, против воли, даже восхитилась – такую невозмутимую наглость, не часто встретишь.
Черников растерянно оглянулся на Гошу.
– Нахальство – второе счастье, – громко отчеканил напарник.
Петр Кириллович слабо улыбнулся:
– Да, похоже на то. Понимаете, Олег Викторович, – снова обратился он к Хахалеву, – теперь мне известно, что этим конкурентом являетесь вы.
– Глупости, – быстро ответил Хахалев. – Нелепый наговор. Как такое в голову могло придти?
– Вы не хотите признаться?
– Ни в коем случае, – заверил Хахалев. – Никогда. У вас нет доказательств.
– Доказательства есть, – поправил его Баринов. – Гоша собрал целую папку документов, начиная с накладных и заканчивая ксерокопией лицензии вашей фирмы.
Хахалев на мгновение задумался.
– Ксерокопия лицензии, говорите? А остальные документы? Оригиналы?
Черников снова оглянулся на Гошу, и тот пожал плечами:
– Ксерокопии.
– Для арбитражного суда это не доказательства, – не могу сказать, что Хахалев обрадовался, но ему явно стало легче.
– Возможно, – холодно согласился Петр Кириллович. Настолько холодно, что мне даже сквозняк почудился.
– Наверняка! – поправил его заместитель. Или, уже можно говорить, бывший заместитель?
– Возможно, – повторил Черников и температура в комнате упала еще на пару сотен градусов. – Но даже если их не достаточно для арбитражного суда, то для меня – хватает. Так что, можете считать себя уволенным. Кроме того, Гоша рассказал мне, как вы с Варварой…
– Петр Кириллович! – секретарша снова стала сползать со стула.
– Цыц! – рявкнул Черников. – Надоела! Замри!
Варвара послушно застыла в неловкой позе, а Черников, все еще раздраженно, обратился к Баринову: – Вы можете этого, – он ткнул пальцем в Хахалева, – посадить?
– Это будет сложно.
– Как сложно? Почему?
– Потому, что Олег Викторович очень неглупый человек. И подстраховался, практически, по всем направлениям. В момент ограбления вашей квартиры его и близко не было, мало того, вы вместе находились за городом. Исчезнувший диск обнаружен в столе секретарши, – Варвара встрепенулась было, прижала руки к груди, но Черников грозно шевельнул бровью и она снова замерла.
– И даже на время убийства вашей домработницы, у него подтвержденное алиби, – с отвращением добавил шеф.
– Но ведь Варвара стащила диск по его поручению! Она подтвердит!
– Где угодно, – истово перекрестилась Варвара. – И в суде, и где угодно! Я всю правду расскажу! Хотите, меня на детекторе лжи проверят?!
Черников взмахнул рукой и она мгновенно замолчала. Сидела на краешке стула, все еще прижимая руки к груди и пытаясь заглянуть в глаза директору фирмы.
– Она расскажет.
– Все не так просто, – покачал головой шеф. – К сожалению, ваша секретарша не удосужилась получить от вашего заместителя письменный приказ с подписью или записать, хотя бы на простейший диктофон, как он дает ей указания. А слова без доказательств, они и есть слова. Если у Олега Викторовича хватит денег на хорошего адвоката, то он, вполне вероятно, выйдет из дела без потерь. Да еще и встречный иск вам выставит, за моральный ущерб.
Петр Кириллович перевел взгляд на Хахалева и тот утвердительно кивнул:
– У меня хватит денег на адвоката, не сомневайтесь. На самого лучшего адвоката.
– Черт побери, – Черников посмотрел на свои кулаки и, с заметным усилием, разжал их. – Убирайтесь. И не забудьте, что вы уволены. Придете за расчетом, мне на глаза не показывайтесь. Я не желаю вас больше видеть.
Хахалев неторопливо встал со стула, одернул пиджак, аккуратно поправил завернувшуюся манжету рубашки. На лице его снова расцвела наглая усмешка. Господи, и Ниночка была влюблена в этого типа? Не понимаю. Впрочем, сейчас она, наверное, сама этого не понимает.
– А я вот думаю, – лениво произнес Хахалев, – если все равно на адвоката тратиться, так может, во встречный иск включить и жалобу на незаконное увольнение? С требованием восстановить в прежней должности и выплатой за вынужденный прогул?
– А я думаю, – Черников шагнул к нему, снова рефлекторно сжав кулаки, – что если вы сейчас не исчезнете, раз и навсегда, – он сделал короткую паузу, только для того, чтобы вдохнуть, – если я твою рожу поганую еще увижу, то во встречный иск придется еще жалобу на нанесение побоев включать! Я тебе, погань, шею сверну, как куренку!
– Шею не надо! – мгновенно оживился Гоша. – Это чревато осложнениями. А вот отметелить субчика от души, очень неплохая идея. Я объясню, как надо бить, чтобы следов не осталось. Он у нас кровью харкать будет, и ни одна медкомиссия не придерется!
– Но-но, – Хахалев попятился и протиснулся мимо Гошки, в приемную. Держите себя в руках, иначе пожалеете!
– Ага, пожалеем! – радостно оскалился Гоша. Хахалева передернуло и он заторопился к выходу. Гоша двинулся следом, проводить.
Сан Сергеич только что, десяти минут не прошло, назвал Хахалева умным человеком. Не знаю, не знаю. Из того, что произошло дальше, я бы такого вывода не сделала. Олег Викторович не придумал ничего лучше, чем остановиться у стола Нины.
– Ниночка, дорогая! Я надеюсь, все эти досадные недоразумения не повлияют на наши отношения? Завтра встретимся?
– Извини Олег, ничего не выйдет, – Нина говорила почти любезно. – Ближайшую сотню лет я слишком занята. Минутки не выкроить.
– Ну-у, зачем ты так, – в голосе Хахалева прозвучала укоризна, чуть ли не обида. – Из-за каких-то пустяков, из-за нелепых совпадений…
– Ты не понял? – Ниночкиной выдержки хватило ненадолго. – Тогда слушай сюда. И читай по губам: пошел вон, скотина! Все? Дошло?
– Зачем так грубо? Подумаешь, не больно и хотелось. Тоже мне, принцесса нашлась…
Честное слово, я так и не поняла, каким образом, Ниночка успела выскочить из-за стола и повиснуть у Гошки на руке. По всем законам физики это было невозможно, но вот получилось же!
– Гоша, не надо! Пусть уходит!
– А я о чем? – Гоша безуспешно пытался стряхнуть ее. – Только начальное ускорение придам.
Хахалев не стал дожидаться, чем кончится их борьба и рванул к дверям.
– Банда ненормальных психов, – выкрикнул он, на секунду задержавшись на пороге и, наконец, исчез.
Гоша, отдуваясь, вернулся в кабинет. Посмотрел на освободившийся стул, поморщился и остался стоять.
– Развлекся? – хмуро спросил его Баринов. С его места не было видно, что происходит в приемной.
– Не успел, – так же хмуро ответил напарник. – Виснут тут всякие на руках, замахнуться не дают. Ладно, шут с ним, пусть живет. А что с этой делать будем? – он кивнул в сторону Варвары.
– Петр Кириллович! – простонала секретарша, все-таки сползая со стула и падая на колени.
– Что с ней сделаешь? – скривился Черников. – Не сажать же дуру.
– Формально, кражу из вашего сейфа совершила именно она, – напомнил Баринов.
– И что? Хахалев будет на свободе гулять, а этой идиотке расхлебывать?
– Не надо меня сажать! Я никогда больше! Ни за что! Всю жизнь ноги вам целовать буду! – не вставая с колен, Варвара неожиданно быстро подползла к Черникову и попыталась прижаться лицом к его ботинку. Петр Кириллович дернулся в сторону, ударился плечом о стену и громко выругался.
– Да прекрати ты по полу елозить! Встань! Вот еще, не хватало…
– Петр Кириллович! – взвыла она, протягивая вперед руки.
– Прекрати, я сказал! В конце концов, диск снова у меня. Верни украшения жены и можешь идти на все четыре стороны. Заявление из милиции я заберу. Но, естественно, ты уволена.
– Украшения… – Варвара неловко села на пол. – Где же я их возьму? Я не знаю…
